Глава 3
Натаниэль соскочил с лошади и бросился к неподвижной фигуре.
– Габриэль! О Господи!
Он опустился на колени рядом с ней и мгновенно разорвал белоснежный шейный платок, чтобы пощупать пульс на шее. Пульс бился сильно и учащенно. Лорд Прайд вздохнул с облегчением, но затем нахмурился. Черные ресницы Габриэль полумесяцами оттеняли бледную кожу, губы слегка приоткрылись, грудь поднималась и опускалась в такт дыханию.
Для человека в бессознательном состоянии у нее был чересчур четкий пульс.
– Габриэль, – позвал он шепотом. – Если вы притворяетесь, то помогите мне. Иначе я заставлю вас пожалеть об этом.
– Попробуйте.
Ее веки вздрогнули, и она взглянула на него своими бесстыдными черными глазами, а затем рывком села. Ее руки обвились вокруг его шеи прежде, чем он понял, что происходит. Прайд почувствовал аромат ее теплой плоти в морозном воздухе. Она нашла его губы, он ощутил их сладость, а потом язык Габриэль бегло скользнул в его рот. Она прижалась к нему всем телом, и руками, затянутыми в перчатки, гладила его волосы. Он чувствовал, как возле его груди колотится ее сердце.
Дикое желание охватило его. Он обхватил девушку руками, гладил ее спину и чувствовал, как под его ладонями гибкое тело повинуется ему. Их языки ласкали друг друга, а потом Прайд обхватил руками ее голову и проник глубоко в ее рот. Произошло то, чего он давно хотел подсознательно. Графине казалось, что она легко сможет изобразить страсть, чтобы он был доволен. Она была готова к тому, что ощутит отвращение, но собралась держать себя в руках – для достижения своих целей. Габриэль ждала, что получит удовольствие только от того, что смогла одурачить лорда.
Она не была готова лишь к одному: к тому, что происходило. Она не ожидала, что страсть унесет ее так далеко, что красная волна возбуждения встанет перед глазами – когда она ощутила его, вобрала в себя его запах, вкус его поцелуя… Она хотела его так же страстно, как в свое время хотела Гийома. Ее желание было диким, необузданным, ее тело трепетало, заставляя забыть все, что подсказывал разум.
Этого не должно было случиться. Но это происходило. И Натаниэлю Прайду передалось все, что с ней происходило. Он ощущал, как кровь пульсирует в их жилах, и желание перетекало из плоти в плоть.
Хорошенькую шутку это могло сыграть с ее мечтой о мщении.
Но вот он уже не с такой силой сжимает ее голову, его жесткая ладонь нежными, успокаивающими движениями гладит ее волосы. Натаниэль поднял голову. А ей не хотелось отрывать от него свои губы, она понимала, что ее лицо было открытым и беззащитным, глаза затуманились от желания. Она испытала неловкость.
У Натаниэля было такое же смущенное выражение лица, как и у графини. Его глаза уже не излучали равнодушия и холода: они стали глубокими и ясными, в их глубине горело, как свеча, желание.
– Как, черт возьми, это могло произойти? – тихо, почти жалобно спросил Натаниэль, проведя пальцем по своим губам, а потом по губам Габриэль.
– Похоже… похоже, это должно было случиться, – ошеломленно проговорила Габриэль.
Натаниэль не целовался шесть лет. Конечно, у него были женщины, «ночные бабочки», с помощью которых он усмирял свою плоть. Но он забыл, что такое долгие, страстные поцелуи.
Усевшись на колени рядом с Габриэль, он нахмурился. Графиня ответила на его взгляд кроткой, вопросительной улыбкой, которая была так не похожа на те насмешливые улыбки, к которым он успел привыкнуть.
Вдруг лорд раздраженно покачал головой. Трава у него под коленями была влажной и холодной, а он оказался таким идиотом, что позволил испорченной женщине, у которой на уме были только дурацкие игры, манипулировать собой.
Прайд поднялся, отряхивая мокрые пятна на своих брюках. В тот же миг они услышали звук охотничьего рожка с противоположной стороны сада.
– Дьявол! – грубо воскликнула графиня, вскочив на ноги. – Они все-таки доехали до леса раньше нас. Помогите мне, пожалуйста, сесть в седло. Я не достаю до стремян.
– Ничего, дойдете до дома пешком, – с неприязнью заявил лорд Прайд. – Будь я проклят, если еще приму участие в ваших выходках.
С этими словами он вскочил на своего коня и поскакал к воротам сада.
– Ради всего… – Габриэль не договорила.
В ее нынешнем положении говорить не имело смысла. Она отомстит лорду Прайду, всему свое время. Девушка оглянулась вокруг, ища какую-нибудь опору, чтобы взобраться на скакуна. Соскочить с вороного не представляло для нее труда, но она была так занята мыслями о своем плане, что даже не подумала о том, как вновь заберется на коня. К тому же ей и в голову не приходило, что лорд Прайд так поведет себя.
Графиня подобрала шляпу, надела ее, подвела вороного к стене, разыскала небольшой уступ в камнях на высоте двух футов от земли. Затем она кое-как забралась в седло, довольная тем, что никто ее не видит. Габриэль расправила перо на шляпе, поправила юбки и завязала платок на шее. Она вспомнила, как грубо он рванул платок на ее горле. На мгновение графиня задержала пальцы на шее в том месте, где ее касался Натаниэль. Ее тело пронзила дрожь, кожа покрылась мурашками от этих воспоминаний.
О Господи! Сколько ни хитри, а судьбу не перехитришь. Но, может, все еще не так плохо кончится. Если он почувствовал то же, что и Габриэль, а ей казалось, что все именно так и обстоит, то дело может даже ускориться.
Не прошло и пяти минут, как Натаниэль присоединился к сбору. Графиня следом за ним въехала в лес.
Гончие суетились, пытаясь взять след, все вокруг шевелилось. Весь охотничий сбор был в ожидании.
– Что-то не похоже на Габриэль быть позади всех на поле, – заметил Майлз.
Он отвинтил серебряную крышечку с фляги, висевшей у него на боку, и предложил Натаниэлю выпить.
– Серьезно?
Натаниэлю удалось говорить равнодушным голосом. Он отпил глоток коньяку и вернул флягу Майлзу.
– Похоже, вы действительно не понравились друг другу, – проговорил Майлз, глотнув, в свою очередь, из фляги и пристегнув ее назад. – Забавно, но мне казалось, что она должна заинтересовать тебя. Графиня своеобразна, а ты всегда стремился к чему-то необычному.
– За ней стоит беда, – уверенно проговорил лорд Прайд.
У Майлза глаза на лоб полезли. Совершенно очевидно, что его приятель относился к графине де Бокер далеко не равнодушно, хотя и теплым отношением это нельзя было назвать. Однако Майлз ничего не стал об этом говорить и лишь заметил:
– Надо сказать, она всегда была enfant terrible.
Тут гончие наконец-то взяли след и с громкими завываниями и лаем помчались вперед. Всадники последовали за собаками куда с меньшим энтузиазмом, чем утром.
– Главный недостаток охоты, – заметил Майлз, когда они бок о бок поскакали со всеми, – в том, что мгновения погони и возбуждения сменяются долгим ожиданием на холоде. Может, бросим все и поедем куда-нибудь поесть? За этим полем есть небольшая гостиница, где готовят недурную запеканку с мясом. И подают отличный сыр.
Натаниэль, не отрывая взгляда от вороного скакуна и его наездницы в черном, в ответ лишь покачал головой. Прайд неожиданно для себя понял, что у него нет ни малейшего желания уезжать без Габриэль де Бокер.
– Я, пожалуй, посмотрю, чем закончится эта попытка, Майлз, – ответил он другу.
– Как хочешь. А я, знаешь ли, подкреплюсь и выпью кружечку эля. У меня ноги замерзли.
С этими словами Майлз повернул коня.
Через несколько минут лиса выскочила из норы и свора зашлась лаем. Прайд пришпорил коня и подъехал к Габриэль в тот момент, когда собаки во всю мочь понеслись по вспаханному полю. Графиня искоса взглянула на него, а Натаниэль сказал:
– На сей раз, мадам Сорви-Голова, я поведу вас за собой.
Габриэль торжественно рассмеялась:
– Вы меня не потеряете, лорд Прайд, могу вас уверить.
– О, я знаю!
Они оба поняли подтекст сказанного. Что-то произошло, и это «что-то» будет иметь продолжение. Но ни один из них еще не был готов дать этому название.
Габриэль не отставала от лорда Прайда. Они проскакали четыре поля, перелетели через ручей. Натаниэль почти чувствовал за собой ее учащенное дыхание. В ушах стоял свист январского ветра, копыта лошадей стучали на окаменелой земле. Влетев в небольшую рощицу, Натаниэль услышал, как графиня, засмеявшись, выругалась, – это ветка задела ей лицо.
Когда лису наконец прикончили, Габриэль осадила своего хрипящего скакуна и даже не сделала попытки отвернуться, чтобы не видеть быстрого и кровавого убийства.
Прайд вновь почувствовал, какая сила исходит от ее высокой, стройной фигуры. Он отвечал на ее страсть и не мог ничего с собой поделать. Она была безрассудной и необыкновенной. Оставаясь рядом с графиней, он не мог противостоять ее зловещему обаянию.
Лорд ждал, что она устанет, – ведь прошел целый день. Или на худой конец скажет, что проголодалась. Но Габриэль оставалась во главе охотничьего сбора – неутомимая, ни на что не жалующаяся. Натаниэль знал, что графиня голодна, он и сам умирал от голода, но не решался признаться в этом, опасаясь, что его неукротимая спутница не обратит на это внимания. Они обменялись несколькими словами, но не свернули с пути. Иногда Габриэль обгоняла его, временами впереди был лорд Прайд. Натаниэль чувствовал, что они, не договариваясь, вступили в противоборство. Кто из них остановится первым?
В конце концов, Габриэль произнесла:
– Нам лучше повернуть назад. Поместье Ванбруков миль десять отсюда, и нам еще повезет, если дома мы будем до темноты.
– Лошади устали, – добавил он.
Габриэль в ответ метнула на него быстрый взгляд:
– Я тоже.
– Да что вы? А я чувствую себя свежим и отдохнувшим – как утром.
– Рассказывайте, – протянула она, не желая поддаваться на его провокацию. – Если мы поедем по этой дорожке, то сможем срезать примерно милю.
Она кнутом указала на дорогу.
– А сколько раз у нас будет возможность сломать себе шею?
Немного подумав, она ответила:
– Два.
Усмехнувшись, графиня повернула своего коня и поскакала вперед.
Уже почти стемнело, когда усталые лошади появились на дорожке, ведущей к дому Саймона.
От дома только что отъехала карета, украшенная гербом Ванбруков.
– Саймон, должно быть, только что приехал, – заметила Габриэль.
Натаниэль промолчал. Поговорив с хозяином, он сможет оставить поместье Ванбруков, а вместе с ним то искушение и предчувствие беды, которые овладели им в этом месте. Он отправится в путь на рассвете.
Габриэль без помощи соскочила на землю, но наблюдательный лорд Прайд заметил, что девушку на мгновение качнуло, когда она коснулась твердой почвы; спина ее немного ссутулилась, а плечи опустились.
Значит, Габриэль была не совсем железной. Хоть это немного успокоило лорда. Прайд слегка поддерживал ее под руку, когда они поднимались по ступенькам хозяйского дома. От прикосновения искра пробежала между ними, и он услышал, как участилось ее дыхание.
– Ну вот и вы наконец-то! – воскликнула Джорджи, выходя из библиотеки. – Вы вернулись последними. Я уже начала волноваться.
– Габби всегда возвращается с охоты последней, – заметил ее муж, появившийся следом за Джорджианой в дверях.
Саймон Ванбрук был крупным мужчиной с добродушным лицом, которое оживляли очень проницательные глаза. Он внимательно оглядел только что прибывших охотников. Удалось ли Габриэль победить предрассудки шефа шпионов? Трудно сказать, но они провели день вместе, и довольно многообещающим выглядело то, что Прайд держал графиню под руку.
– Она измучила тебя, Натаниэль? – Саймон слегка усмехнулся, наклоняясь, чтобы поцеловать кузину своей жены.
Он и Джорджи были соседями и вздыхали друг по другу еще в детстве, поэтому Саймон был знаком с Габриэль так же долго, как и Джорджиана.
– Разве, лорд Прайд? – Габриэль слегка повернулась к своему спутнику, холодно улыбнувшись.
– Вовсе нет, мадам, – ответил лорд неожиданно сухим и официальным тоном. Он отпустил ее руку. – Саймон, если у тебя есть несколько минут, я хотел бы поговорить с тобой.
– Джорджи, ты сможешь зайти ко мне в ванную поболтать? – спросила Габриэль, когда мужчины скрылись в библиотеке. – Или ты должна исполнять роль хозяйки для других гостей?
Джорджи покачала головой. В ее глазах легко читалось чисто женское любопытство.
– Все одеваются к обеду. К тому же для меня сейчас ничего не может быть интереснее: рассказа о том, как ты провела день с лордом. Прайдом.
Габриэль рассмеялась и взяла свою кузину под руку, когда они поднимались по лестнице.
– Это просто сказочная история, Джорджи.
В библиотеке Натаниэль удобно устроился на кожаном диване, вытянув ноги к огню, и начал без обычных светских предисловий:
– О чем ты, к дьяволу, думал, когда натравил на меня эту дикарку?
– Дикарку? Габби? Она не дикарка, Натаниэль. Конечно, она себе на уме, но, без сомнения, одна из самых хладнокровных женщин, которых я знаю.
– Ты так считаешь? Значит, это хладнокровие заставило ее лезть в мою комнату через, окно в час ночи?
– Кларет? – предложил Саймон, усмехаясь. – Так, значит, она забралась к тебе через окно?
– Спасибо. – Натаниэль взял наполненный стакан. – Да, так она и поступила и показала мне этот дурацкий кусок бархата… это же абсурд, бред! Без сомнения, она считает, что секретная служба – это нечто вроде крупной игры, с тайными знаками и поездками. Поверь мне, Саймон, ты не имел права, никакого права раскрывать мое инкогнито этой упрямой, необузданной женщине, этой дикарке!
Саймон сидел напротив своего друга в кресле-качалке, задумчиво попивая вино.
– Но ты не скомпрометирован, Натаниэль. Ты должен знать, что я бы никогда не раскрыл тебя без должной уверенности. – Он откинулся назад в кресле и взял понюшку табаку. – Габби приехала ко мне несколько недель назад. Помнишь, мы получили сообщение о том, что Наполеон собирается напасть на Сицилию?
Натаниэль кивнул, внимательно слушая. Эта информация, полученная из неизвестного источника, помогла правительству усилить британскую флотилию, охранявшую около Сицилии короля. Узнав об этом, Наполеон резко изменил свои планы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51