– Похоже, вы человек знающий, лорд Прайд, – проговорила Габриэль. – Вы тоже работаете на правительство?
«Почему это звучит так, как будто она имеет в виду что-то еще?» – мгновенно пронеслось в голове Натаниэля. Он взглянул на нее и встретился со спокойными холодными глазами и этой ее кривой улыбкой.
– Нет, – резко возразил он. – Это не так.
Ее улыбка стала еще шире, как будто она вновь подумала о чем-то тайном. Затем Габриэль повернулась к Майлзу, очень заинтересованно, но молчаливо наблюдающему за происходящим.
– Вы поедете завтра на охоту, Майлз?
– Если поедете вы, – ответил он, галантно поклонившись. – Впрочем, я сомневаюсь, что смогу соперничать с вами.
Майлз обратился к Натаниэлю:
– Габриэль – страстная любительница псовой охоты. Тебе повезет, если она не обойдет тебя.
– О, я уверена, что лорд Прайд сможет преодолеть любое препятствие на своем пути, – сказала Габриэль, продолжая улыбаться.
– Нет такого препятствия, которое бы меня остановило.
Натаниэль коротко поклонился и ушел, разозленный ею.
Тем не менее, лорд Прайд был заинтригован помимо своего желания… Он чувствовал себя, как кролик перед удавом, и раздраженно думал об этом, взяв у лакея бокал холодного шампанского. Вокруг Габриэль де Бокер явно витала беда.
– Не похоже, чтобы тебе нравился лорд Прайд, Габби, – укоризненно, но заинтересованно сказала Джорджиана. – Он огорчил тебя?
«О, он просто убил человека, которого я любила больше жизни», – с болью подумала графиня де Бокер.
– Конечно, нет, – вслух проговорила Габриэль. – Я была груба? Ты же знаешь, что иногда мой язык меня не слушается.
– Мне показалось, ты находишь Натаниэля настоящим партнером и достойным противником, – заметил Майлз, усмехнувшись. – Тем не менее, я считаю, что ты выиграла этот раунд. Пожалуй, я пойду приглажу его смятые перышки.
Он отошел, посмеиваясь и испытывая злорадное удовольствие человека, которому удалось завязать интригу.
– Майлз вконец испорчен, – объявила Джорджи. – Натаниэль Прайд – его лучший друг, и я не понимаю, почему Майлзу доставляет такое удовольствие причинять зло.
– Ах, дорогая, – заговорила Габриэль, – следует ли мне попросить прощения у лорда Прайда?
Выражение лица Габриэль изменилось. Ее взгляд стал теплым, а лицо – приветливым, когда она улыбалась своей кузине.
– Джорджи, я не хотела ставить тебя в неловкое положение, обидев твоего гостя.
– Чепуха! – воскликнула Джорджи. – Мне он самой не нравится, но он самый близкий друг Саймона. У них деловые отношения. – Она пожала плечами. – И мне кажется, что бы он там ни говорил, Натаниэль каким-то образом связан с правительством. Но он такой скрытный! Если хочешь знать, он пугает меня. У меня всегда язык костенеет в его присутствии.
– Нет, меня он не пугает, – ответила Габриэль. – Правда, глаза у него, как камни на дне пруда.
Тут дворецкий пригласил всех к обеду, и Габриэль отправилась в столовую под руку с Майлзом Беннетом. Натаниэль Прайд сидел напротив нее за столом, и она могла украдкой разглядывать его, поддерживая болтовню своих соседей. Она подумала о том, что нашла точное сравнение: его глаза действительно были похожи на камни. Серо-зеленые и холодные, они ничем не выделялись на его худом лице с четко очерченным ртом и орлиным носом. Он напоминал ей какого-то безумного охотника. От него исходила необъяснимая сила. Но самым удивительным в нем были волосы, тронутые сединой. Они были жесткие и темные лишь на висках. Вдруг ей стало не по себе от пристального взгляда: Габриэль поняла, что лорд Прайд заметил, как она его разглядывает… И, надо признаться, девушка делала это с явным интересом.
Подумав с радостью о том, что она редко краснеет, Габриэль переключила свое внимание на человека, сидящего слева от нее, и с оживлением поинтересовалась, читал ли он «Айвенго» Вальтера Скотта.
В отсутствие хозяина мужчины не стали засиживаться за портвейном и вскоре присоединились к дамам в гостиной. Натаниэль стал высматривать рыжеволосую графиню де Бокер, но ее не было видно. Нарочито небрежно он бродил из комнаты в комнату. Везде играли в разные игры, но ни среди веселых игроков в фанты, ни среди более серьезных картежников, сидящих за вистом, он не встретил красавицу с огненными волосами.
Прайд оглядел людей, играющих в вист. Один из них – протеже Саймона. Это должно вскоре выясниться… уж если Саймон решил играть в эти глупые игры. Он притащил его сюда, пообещав представить ему претендента на службу, но отказывался раскрыть его инкогнито, предпочитая глупую игру с выигрышем. Конечно, это в духе Саймона. Хотя он и был взрослым человеком, но по-детски любил игры и сюрпризы. Натаниэль взял чашку чая и уселся в углу гостиной. Он хмурился, слушая музыку. Играли на арфе и фортепьяно.
– Не похоже, что публике пришлось по душе исполнение мисс Бейберри, – заметил Майлз, подходя к своему другу. – Надо сказать, у нее довольно слабый голос.
– Я не заметил, – коротко ответил Натаниэль. – К тому же я плохой судья.
– Нет, просто у тебя никогда не находилось времени на развлечения, – согласился Майлз, спокойно улыбаясь. – А как маленький Джейк?
Услышав, что речь зашла о его маленьком сыне, Натаниэль еще больше нахмурился:
– Неплохо, судя по словам его гувернантки.
– А по словам самого Джейка?.. – подсказал Майлз.
– Ради Бога, Майлз, мальчику только шесть лет, и я не собираюсь спрашивать у него. Он слишком мал, чтобы иметь о чем-нибудь свое мнение. – Натаниэль пожал плечами и произнес безразлично: – Говорят, что он довольно послушен, поэтому, надо думать, счастлив.
– Да, наверное.
Майлз произнес это без особой уверенности. Он знал, что разговор о сыне – больное место Натаниэля, и предпочел больше не говорить о мальчике. Вот если бы ребенок не был до такой степени похож на свою мать, все было бы по-другому. Майлз переменил тему:
– Так что же привело тебя ко двору Ванбруков? Вроде бы проводить время на деревенских приемах не твое любимое занятие?
Натаниэль беззаботно пожал плечами. Даже Майлз не знал, каким образом Натаниэль Прайд служил своей стране.
– Честно говоря, я толком не знаю, почему я здесь. Саймон очень настаивал, поэтому я и приехал. Согласие – единственный способ сохранять мир. Похоже, он считал, что это меня развлечёт. Ты же его знаешь.
Натаниэль покачал головой со смиренным видом, но вместе с тем раздраженно.
– Он никогда не дожидается ответа, – проговорил лорд Прайд, оглядывая комнату. – И при сложившихся обстоятельствах он бы должен был быть здесь.
– Но он занимает высокий пост в министерстве лорда Портленда, – мягко возразил Майлз. – Во всяком случае, он будет здесь завтра.
– А мы тем временем должны терпеть здешнюю скуку.
Майлз усмехнулся:
– Ах вот ты какой! Ты мизантроп до мозга костей, Натаниэль. – Майлз огляделся. – Интересно, куда подевалась Габриэль.
– М-м-м, – с нарочитым безразличием промычал Натаниэль, взяв понюшку табаку.
Майлз проницательно взглянул на своего приятеля. Невнятный звук, который издал лорд Прайд, не был следствием равнодушия. Натаниэль не всегда был мизантропом. Смерть Элен сделала его таким: он был холоден со всеми, и казалось, что ему доставляет удовольствие отталкивать друзей. И большая часть из них уже отвернулась от него. Остались лишь Майлз и Саймон.
Во-первых, они знали Натаниэля с самого детства и понимали, что он настоящий, крепкий друг, на которого всегда можно положиться. А во-вторых, и это тоже было им известно, Натаниэль нуждался в Майлзе и Саймоне: ему необходимы были их дружба и преданность. Они прекрасно понимали, что без них лорд Прайд окончательно отвернулся бы от мира и стал совершенно невыносимым.
Человек не может горевать вечно, и однажды старина Натаниэль станет самим собой. Поэтому, возможно, скрываемый им интерес к Габриэль – хороший признак.
– Наверное, она решила лечь пораньше спать, – промолвил Майлз, – чтобы выспаться к завтрашней охоте.
– Да нет, сомневаюсь. Графиня не производит впечатления женщины, которой нужно много спать при любых обстоятельствах.
Натаниэль говорил это осуждающе, но, по правде говоря, по наблюдениям Майлза, его друг все осуждал в последнее время.
Вскоре лорд Прайд поднялся в свою комнату, оставив веселье. У него была кое-какая работа: чтение донесений помогало ему коротать вечера.
К полуночи дом затих. Домашние вечера обычно заканчивались рано, особенно если наутро предстояла охота. Натаниэль зевнул и отложил в сторону донесение агента, состоящего на службе при дворе российского императора Александра. Император назначил нового главнокомандующего своей армией. Надо было решить, не лучше ли поставить Беннигсена на место обессиленного Каменского, когда придет пора вводить спои поиска против Наполеона в Восточной Пруссии. Вероятно, император выполнял свое обещание поддержать Пруссию против Наполеона. Но агент Натаниэля также сообщал, что существует мощная оппозиция, во главе которой – мать Александра, противящаяся тому, чтобы Россию приносили в жертву Пруссии. Интересно, какой же путь в конце концов выберет император. Лорду Прайду нелегко было представить себе человека, который, согласно донесению, был описан его ближайшим другом как личность, «сочетающая в себе слабость, непредсказуемость, жестокость, несправедливость и непоследовательность, ведущие к горю и отчаянию».
Натаниэль встал с кровати и пошел открыть окно. Какой бы ни была погода, он всегда спал с открытым окном. Ему случалось бывать на волосок от смерти, поэтому он инстинктивно избегал замкнутых помещений.
Ночь была ясная, воздух чистый, в бездонном черном небе сияли звезды. Натаниэль распахнул окно, уперся локтями в подоконник и выглянул наружу. Трава на газоне покрылась инеем, сверкающим в лунном свете. Утро для охоты будет чудесным.
Лорд Прайд вернулся в кровать и задул свечу.
Почти сразу же он услышал, как потрескивают ветки дикого винограда. Рука Натаниэля скользнула под подушку, где лежал его постоянный спутник – маленький, инкрустированный серебром пистолет. Прайд лежал очень спокойно, замерев в тревожном ожидании; он весь превратился в слух. Потрескивание продолжалось, и звук приближался к его открытому окну. Кто-то карабкался вверх, цепляясь за ветки вьющегося растения и осыпающиеся кирпичи барского дома, построенного еще в эпоху короля Якова I.
Натаниэль крепче сжал рукой пистолет и приподнялся на локте, в ожидании устремив глаза в темноту. Бот чьи-то руки уверенно ухватились за подоконник, а затем показалась темная голова. Подтянувшись, ночной гость перекинул ногу через подоконник, а затем влез в комнату.
– Поскольку вы только что затушили свечу, надеюсь, вы еще не спите, – нарушил тишину темной комнаты голос Габриэль, – но, пожалуйста, не стреляйте, это всего лишь я.
Натаниэль редко удивлялся, а если уж это приключалось с ним, то он мастерски умел скрывать свое удивление. Но на сей раз выдержка покинула его.
– Всего лишь вы! – воскликнул он. – Что вы, черт побери, здесь делаете?
– Догадайтесь! – весело бросила ночная гостья, не отходя от окна.
– Вам придется простить меня, но я не нахожу привлекательными игры в загадки, – быстро проговорил Прайд.
Он уселся на постели, все еще сжимая в руке пистолет, и уставился на темный силуэт, выделяющийся на фоне ночного неба. Он не ошибся, когда подумал, что вокруг Габриэль де Бокер витает беда.
– Вероятно, я должен быть польщен, – холодно сказал он. – Следует ли мне понимать, что за вашим визитом стоит внезапная страсть, мадам?
Женщина смутилась, казалось, не понимая иронии. И вдруг она засмеялась. Ее смех, ласковый и веселый, показался Прайду неуместным в данных обстоятельствах; однако этот смех завораживал и притягивал его.
– Не совсем так, лорд Прайд, но кто знает, что для нас готовит будущее.
От этого шаловливого и непосредственного заявления Натаниэль на некоторое время лишился дара речи. Габриэль вытащила что-то из кармана брюк:
– Я здесь для того, чтобы представить вам мои верительные грамоты.
Она соскочила с подоконника и подошла к кровати. На Габриэль были черные штаны и белая рубашка.
Прайд нагнулся, чиркнул кремнем и снова зажег свечу. В отблеске пламени сверкнули рыжие волосы Габриэль. Девушка протянула ему руку, чтобы показать, что она держит на ладони.
Это был маленький клочок черного бархата.
– А-а-а, понятно.
Ночные загадки были решены. Лорд Прайд открыл ящик столика и вытащил оттуда кусок ткани. Развернув его, он обнаружил, что от ткани оторван кусочек – тот, который только что подала ему Габриэль.
– Я должен был догадаться, – задумчиво промолвил он. – Только женщине может прийти в голову такая странная мысль.
Он взял клочок бархата с ладони Габриэль и приложил его к остальной ткани, чтобы получился целый квадрат.
– Так, значит, вы и есть тот самый сюрприз Саймона? Я не нанимаю женщин, и Саймон знает об этом.
– Звучит достаточно определенно, – невозмутимо произнесла Габриэль. – Но женщины – хорошие шпионки. Они действуют совершенно иначе, чем мужчины могут себе представить.
– Да нет, они чересчур затейливы, уверяю вас, – так же равнодушно, как и прежде, заявил Прайд. – Но они более ранимы… и сами ранят с легкостью.
Габриэль пожала плечами.
– Уж если женщина решила рискнуть и знает обо всех возможных последствиях, то вас это не должно волновать, лорд Прайд.
– Напротив. Каждый агент – это одно звено из большой цепи, где все зависят друг от друга. А мой опыт показывает, что женщины не очень-то хорошо работают в общей команде. К тому же они не могут долго сопротивляться, если на них оказывают давление. – Он крепко сжал губы и процедил: – Я уверен, что вы меня понимаете.
Габриэль кивнула:
– Да, под пыткой женщина разговорится раньше мужчины.
– Необязательно, – заявил Натаниэль, пожав плечами. – Но, в конце концов, все начинают говорить. Но жизни многих людей могут зависеть и от одного лишнего часа, который человек может выдержать.
– Я уверена, что у меня столько же сил, сколько у большинства мужчин, – сказала Габриэль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51