— Дядя Артемис?! — Она облегченно вздохнула. — Вы встретились во время его странствий? Надеюсь, он здоров?
— Совершенно здоров, мисс Вингфилд. Я встретил его на побережье Франции.
— Просто удивительно. — Олимпия наградила его восхищенной улыбкой. — Мне не терпится поскорее выслушать все новости. Приключения дяди Артемиса всегда так занимательны. Как я ему завидую! Вы должны отужинать с нами сегодня вечером, мистер Чиллхерст, и все нам рассказать.
— С вами все в порядке, мисс Вингфилд?
— Простите? — Олимпия смущенно посмотрела на него. — Конечно, со мной все в порядке. Да и почему должно быть иначе? Мое здоровье превосходно. И так было всегда. Спасибо вам за заботу, мистер Чиллхерст.
Черная бровь над зрячим глазом Чиллхерста слегка приподнялась.
— Я имел в виду ваши недавние переживания, когда вы невольно оказались в объятиях мистера, смею заметить, все еще покоящегося на полу, — О!.. — Олимпия вспомнила о Дрейкотте. — Бог мой, я совершенно забыла о нем.
Увидев, как веки Дрейкотта слегка подрагивают, она растерялась, не зная, что с ним делать. Она еще не попадала в такие ситуации. Тетя Софи и тетя Ида никогда не забивали ей голову объяснениями, как леди должна поступить в подобном случае.
— Это мистер Дрейкотт, — представила его Олимпия, — Наш сосед. Знаю его много лет.
— А за ним и раньше наблюдалась привычка набрасываться на женщин в их собственном доме? — сухо спросил Чиллхерст.
— Что? О нет. — Олимпия смутилась. — По крайней мере я так не думаю. Кажется, ему плохо. Не считаете ли, сэр, что я должна позвать экономку и попросить принести нюхательную соль?
— Не забивайте себе голову. Он достаточно быстро очнется.
— Действительно? У меня нет опыта помощи людям, которых сбили с ног подобными боксерскими ударами. Хотя мои племянники большие поклонники данного вида спорта. — Олимпия бросила на него вопросительный взгляд. — Вы, кажется, весьма преуспели в боксе. Брали ли вы уроки в одной из лондонских академий?
— Нет.
— А мне показалось, что брали. Впрочем, не будем спорить. — Она снова опустила глаза, пытаясь лучше рассмотреть Дрейкотта. — Он сам обрек себя на роль посмешища и, надеюсь, усвоит урок. Должна сказать, что если он позволит себе подобное и в будущем, то я больше не разрешу ему пользоваться библиотекой.
Чиллхерст взглянул на нее как на помешанную.
— Мисс Вингфилд, позвольте заметить, что ему не стоит разрешать впредь посещать ваш дом ни при каких обстоятельствах. Кроме того, женщина ваших лет не должна быть настолько наивной, чтобы принимать джентльменов наедине в своей библиотеке.
— Не будьте смешным. Мне уже двадцать пять, сэр. Мне нечего опасаться гостей мужского пола. В любом случае, я женщина с большим жизненным опытом, и никакие неожиданные и экстраординарные обстоятельства не застигнут меня врасплох.
— Вы уверены, мисс Вингфилд?
— Безусловно. Я думаю, что мистером Дрейкоттом просто овладел тот вид умственного расстройства, который часто является следствием слишком сильного интереса к древним легендам. Истории, связанные с потерянными сокровищами и зарытыми кладами, оказывают возбуждающее действие на определенный тип людей.
Чиллхерст уставился на нее:
— А на ваши чувства, мисс Вингфилд, истории о сокровищах тоже оказывают возбуждающее действие?
— Да, конечно. — Олимпии пришлось прервать разговор на увлекательную тему, поскольку Дрейкотт зашевелился. — Посмотрите, он открывает глаза. Полагаете ли вы, что у него появится головная боль вследствие удара, которым вы его наградили?
— Несомненно, при любом стечении обстоятельств, — пробормотал Чиллхерст.
— Черт побери! — промямлил Дрейкотт. — Что случилось? — Какое-то время он тусклым взором смотрел на Чиллхерста. Затем его глаза расширились от изумления. — Дьявол вас побери, кто вы такой, сэр?!
Чиллхерст взглянул на него сверху вниз:
— Друг семьи.
— А что вы имели в виду, напав на меня? — Дрейкотт с осторожностью дотронулся до своей челюсти. — Видит Бог, я привлеку вас к суду.
— Вы не сделаете этого, мистер Дрейкотт, — решительно заявила Олимпия. — Ваше поведение было ужасным, и вы это прекрасно осознаете. Я уверена, вам придется немедленно откланяться.
— Прежде всего он извинится перед вами, мисс Вингфилд, — мягко произнес Чиллхерст.
Олимпия взглянула на него удивленно:
— А он согласится сделать это?
— Да.
— Проклятие! Я не совершил ничего плохого, — заявил Дрейкотт с вызовом. — Я просто старался помочь мисс Вингфилд спуститься, когда стоял внизу у стремянки. И вот что я получаю вместо благодарности.
Чиллхерст наклонился, схватил растерявшегося Дрейкотта за галстук и поставил на ноги.
— Сейчас вы извинитесь, а затем покинете этот дом.
Дрейкотт несколько раз моргнул. Они встретились глазами: ледяной взгляд Чиллхерста не обещал Дрейкотту ничего хорошего.
— Да, конечно. Это было ошибкой. Чрезвычайно огорчен.
Чиллхерст отпустил его без предупреждения. Дрейкотт покачнулся и быстро отошел назад, торопясь оказаться вне пределов досягаемости Чиллхерста. В явном замешательстве, он повернулся к Олимпии.
— Я сожалею о недоразумении, которое возникло между нами, мисс Вингфилд, — вымученно произнес Дрейкотт. — Я вовсе не собирался вас обидеть.
— Ну конечно же, нет.
Олимпия не могла не заметить, что рядом с мистером Чиллхерстом Дрейкотт выглядел маленьким и совершенно безвредным. Невозможно себе представить, что несколько минут назад она была обескуражена его поведением.
— Лучше нам обоим забыть о досадном происшествии.
Будем считать, что ничего не случилось.
Дрейкотт искоса глянул на Чиллхерста.
— Как вам угодно, мисс Олимпия. — Он поправил свою одежду и привел в порядок галстук. — Теперь, если вы позволите, я вас оставлю. Не трудитесь вызывать экономку. Я найду дорогу самостоятельно.
Дрейкотт торопливо вышел, после чего в библиотеке повисла тишина. Наконец Олимпия взглянула на Чиллхерста.
Он изучал ее с непроницаемым видом. Ни один из них не произнес ни слова до тех пор, пока из холла не донесся звук закрываемых за Дрейкоттом дверей.
Олимпия улыбнулась:
— Благодарю вас за помощь, мистер Чиллхерст. С вашей стороны это весьма галантный поступок. До сегодняшнего случая мне никогда не требовалась подобная помощь. Признаться, весьма необычный опыт.
Чиллхерст кивнул с ироничной церемонностью:
— Пустяки, мисс Вингфилд. Я был рад оказаться вам полезным.
— Вы действительно оказались таковым, хотя я и сомневаюсь, чтобы мистеру Дрейкотту удалось сделать большее, чем попытаться украсть у меня безответный поцелуй.
— Вы на самом деле так считаете?
Олимпия нахмурила брови, уловив скептицизм в словах Чиллхерста.
— Он неплохой человек. Я знаю его с тех пор, как поселилась в Верхнем Тудвее. Но должна заметить, что, после того как его жена умерла шесть месяцев назад, он стал вести себя странно. — Она помолчала. — У него внезапно появился жгучий интерес к старинным легендам, которые, к счастью, весьма увлекают и меня.
— Неудивительно.
— Что именно? То, что ими интересуюсь я?
— Нет, то, что ими внезапно увлекся Дрейкотт. — Лицо Чиллхерста было по-прежнему непроницаемым. — Он увлекся книгами только ради того, чтобы соблазнить вас, мисс Вингфилд.
Олимпия испуганно взглянула на него.
— Боже мой, не хотите же вы сказать, что все планировалось им заранее?
— Подозреваю, что со стороны Дрейкотта имели место в высшей степени преднамеренные действия, мисс Вингфилд.
— Я понимаю… — Олимпия на минуту задумалась. — Я не предусмотрела такую возможность.
— Безусловно, нет. И с вашей стороны будет благоразумнее никогда больше не оставаться с ним наедине.
Олимпия вдруг решила перевести разговор на нейтральную тему:
— Хорошо, в конце концов, это не важно. Все позади. А я совсем забыла о правилах приличия. Не желаете ли чашку чаю? Вы, вероятно, проделали долгий путь. Сейчас я позову экономку.
Звук с треском распахнувшейся двери прервал Олимпию, прежде чем она успела позвонить миссис Берд. Холл наполнился громким лаем. Снаружи раздался скрежет собачьих когтей о паркет. Затем затопали ботинки. Нарастал гудящий хор юных голосов:
— Тетя Олимпия! Тетя Олимпия, где вы?! Мы уже дома, тетя Олимпия!
Олимпия взглянула на Чиллхерста:
— Кажется, мои племянники вернулись с рыбалки. Они будут рады познакомиться с вами. Они без ума от дяди Артемиса и, уверена, рады будут услышать о его путешествии любые подробности, какие только вы пожелаете рассказать. Вы должны также упомянуть о достижениях в боксе. У моих племянников всегда множество вопросов, связанных со спортом.
В этот момент покрытая густой шерстью гигантская собака неизвестной породы ворвалась в библиотеку. Сначала она очень громко гавкнула на Чиллхерста, а затем помчалась к Олимпии. Собака промокла насквозь, и ее массивные лапы оставляли грязные следы на ковре.
— О, Минотавр снова сорвался с цепи! — Олимпия явно успокаивала саму себя. — Лежать, Минотавр. Лежать, я сказала… Хорошая собака.
Без малейшей паузы Минотавр рванул вперед, свешивая язык из раскрытой в ухмылке пасти.
Олимпия торопливо отпрянула.
— Итон? Хью? Пожалуйста, отзовите вашу собаку.
— Минотавр! — позвал Итон из холла. — Сюда, мальчик!
— На место, Минотавр! — завопил Хью.
Минотавр не обратил на их призывы никакого внимания. Он намеревался поприветствовать Олимпию, и ничто не могло остановить его. Весьма дружелюбный монстр, которого однажды ее племянники где-то подобрали и притащили домой, сразу понравился Олимпии. Но к сожалению, у этой твари напрочь отсутствовали хорошие манеры.
Гигантская собака остановилась перед Олимпией и встала на задние лапы. Олимпия протянула руку, пытаясь оттолкнуть ее, хотя прекрасно знала, что это бесполезно.
— Стоять, мальчик! Стоять! — приказала Олимпия без всякой, надежды. — Пожалуйста, сядь. Пожалуйста.
Минотавр залаял, предчувствуя победу. Его грязные лапы. неумолимо нацелились на чистое платье Олимпии.
— С меня довольно, — прозвучал голос Чиллхерста. — Мне никогда не нравилось присутствие в доме невоспитанных собак.
Уголком глаза Олимпия заметила, как он сделал скользящий шаг по направлению к Минотавру, сграбастал его за пушистый воротник и потянул пса вниз, пока все четыре мокрые лапы вновь не оказались на полу.
— Стоять! — приказал Чиллхерст собаке. — Сидеть!
Минотавр изумленно поглядел вверх. В течение нескольких секунд собака и человек созерцали друг друга. Затем, к неописуемому удивлению Олимпии, Минотавр послушно сел. — Просто поразительно! — воскликнула Олимпия. — Скажите, ради Бога, как вам это удалось, мистер Чиллхерст? Минотавр никогда не слушается команд.
— Ему просто требуется крепкая рука.
— Тетя Олимпия, вы в библиотеке? — В дверях появился Итон. Лицо восьмилетнего мальчика светилось от возбуждения. Его рыжевато-коричневые волосы прилипли к голове, а одежда была столь же мокрая и грязная, как шерсть Минотавра. — На дороге стоит странный экипаж. Он огромных размеров и выглядит так, будто доверху забит чемоданами.
Не посетил ли нас снова дядя Артемис?
— Нет. — Олимпия неодобрительно посмотрела на промокшее платье Итона, недоумевая, почему он купался в одежде.
Но прежде чем она успела спросить об этом, в комнату ворвался близнец Итона — Хью. Он так же, как и брат, был весь перепачкан грязью. Вдобавок ко всему его рубашка была порвана.
— Тетя Олимпия, у нас гости? — спросил он нетерпеливо, при этом голубые глаза светились энтузиазмом.
Поймав взгляд Чиллхерста, оба мальчика мгновенно встали как вкопанные. Пока они изумленно смотрели на него, грязная вода капала на ковер у их ног.
— Кто вы? — грубо спросил Хью.
— Вы из Лондона? — перебил его Итон. — А что упаковано в вашем экипаже? , — А что случилось с вашим глазом? — снова встрял Хью.
— Хью, Итон, вы что, забыли, как надо себя вести?! — Олимпия бросила на каждого укоризненный взор. — Так не годится приветствовать гостя. Пожалуйста, поднимитесь наверх и переоденьтесь. Похоже, что вы оба упали в реку.
— Итон толкнул меня. Ну и я толкнул его, — быстро объяснил Хью. — А Минотавр прыгнул в воду вслед за нами.
Итон немедленно оскорбился:
— Я тебя в воду не толкал.
— Нет, толкал, — настаивал Хью.
— Нет, я этого не делал.
— Делал, делал!
— Сейчас уже не имеет значения, кто кого толкнул, — поспешила вмешаться Олимпия. — Поднимайтесь наверх и приведите себя в порядок. Когда спуститесь, я должным образом представлю вас мистеру Чиллхерсту.
— Ну, тетя Олимпия, — протянул Итон капризным хныкающим тоном, в котором он с недавних пор, весьма преуспел. — Не отравляйте другим удовольствие. Лучше скажите сначала, кто этот малый.
Олимпия не понимала, почему Итон прибегает в разговорах к плаксивым интонациям.
— Я все объясню позже. Вас ждет удивительная история.
Но вы оба очень грязные, поэтому сначала должны подняться к себе. Не вам объяснять, как расстраивается миссис Берд, замечая грязь на ковре. , — К дьяволу миссис Берд, — выпалил Хью, — Что ты сказал, Хью?! — изумленно произнесла Олимпия.
— Она вечно чем-нибудь недовольна, тетя Олимпия. Вы это знаете. — Он посмотрел на Чиллхерста:
— А вы пират?
Чиллхерст не ответил. Частично потому, что в холле опять раздался грохот. В комнате появились два спаниеля. Они бешено скакали вокруг, радостно лая, чтобы возвестить о своем прибытии. Затем помчались в другой конец библиотеки, недоумевая, что происходит с Минотавром, который все еще сидел у ног Чиллхерста.
— Тетя Олимпия! Что случилось? На дороге странный экипаж… Кто прибыл? — В дверях показался Роберт, двумя годами старше близнецов.
Его волосы были темнее, чем у братьев, но глаза того же ярко-голубого оттенка. Он не промок насквозь, однако на его ботинки налипла грязь. Лицо и руки тоже были перемазаны.
Под мышкой он держал воздушного змея, чей грязный длинный хвост волочился за мальчиком по полу. В другой его руке болталась леска, с которой свисали три рыбины. Увидев Чиллхерста, он резко остановился. В глазах у него появилось изумление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44