Тема побледнел, опустился на землю.
Вот и все… «Эх, как мало прожито, — думал он, — как мало съедено мороженого!» А неугомонное сердце продолжало трепыхаться у пояса. Однако он все еще жив! Странно… Тут что-то не то.
Тема осторожно ощупал мокрую майку и вытащил из-за пазухи большого пучеглазого вуалехвоста, недоуменно разевающего рот.
— Ааа! — заревел кто-то бычьим голосом.
— Бандиты!
— Облава!
— Безобразие! Позовите же каких-нибудь милиционеров!
Дальше события развивались так стремительно, что Тема успевал улавливать лишь обрывки — как будто в кинотеатре порвалась пленка, и на экране замелькали перекошенные кадры захватывающего боевика: вот узкоглазый выстрелил, и пуля отколола щепку от забора, через который одним махом перелетел Петечка с сумкой в руке; вот Китаец упал, сбитый с ног заметавшимися в поисках лучшей доли покупателями. Продавцы, не желая даже под пулями расставаться со своим товаром, прятались под прилавками.
На узкоглазого опрокинулось жестяное корыто с водорослями, а сверху с барабанным грохотом плюхнулась какая-то толстуха. Из-под корыта торчали только бандитовы ноги и рука с пистолетом. Но узкоглазый не сдавался и продолжал стрелять.
— Оеей! — голосила толстуха, подпрыгивая при каждом выстреле.
Китаец еле выбрался из-под нее, весь увешанный мокрыми гирляндами водорослей, будто водяной из омута. Глаза его косили еще больше.
— Ассагатэ! Тухту! — завизжал он на непонятном языке злобным, неожиданно тонким голосом, тут же поскользнулся и упал в лужу.
— Спасайся кто может!! — запоздало крикнул кто-то.
Тема вздрогнул и растерянно оглянулся — тети Вали нигде не было видно. Лешка тоже исчез…
ГОЛОСА ИЗ ЯЩИК А
Дорожные рабочие в ярко-оранжевых безрукавках взламывали отбойными молотками асфальт, грохотали пулеметными очередями, сражаясь с непокорным бордюром. Здесь, за Птичьим рынком, продолжалась обычная мирная жизнь.
Ребята хорошо знали все соседние улочки. Выбравшись с Птичьего поодиночке, они встретились на небольшой тополиной аллее, среди припаркованных машин.
На первобытно-синем еще дымящемся асфальте лежала густая тень. С высоких тополей тихо слетал пух, закручивался метелью и несся вслед за проезжающими машинами.
— Вот так попали!.. — тараторил Лешка. — Ты видел, эта «тетя» тоже пистолет вытащила, то есть вытащил! А Китаец как шарахнул!.. В меня целился… Чего это ты, кстати, такой мокрый?! А она как побежала, то есть побежал!..
— Нет, не видел, — растерянно проговорил Тема, отплевываясь от тополиного пуха. — Но почему ты называешь тетю Валю…
— Да никакая она не тетя! — зашептал Лешка, оглядываясь по сторонам. — Неужели ты не понял? Это вовсе не тетя, а переодетый бандит! Я, когда сумку тащил, успел там пошарить…
— В чужой сумке?
Лешка его не слушал. Оттопыренные уши пылали — верная примета, означающая, что Лешка задумал какое-то очередное предприятие.
— Там, в пакетах вот чего… — он разжал кулак и показал обрывок банковской ленточки с надписью «…ысяч рублей». — Ты понял?! Эта «тетя» передавала деньги, нами прикрывалась, потому что боялась Китайца… Тихо! — вдруг воскликнул Лешка и пригнул голову Темы, толкая его за помятый «Запорожец».
— Ты что?
— Тихо, они здесь!
Возле длинного забора стоял небольшой крытый грузовичок. Полог грузовичка был откинут. «Тетя» и «племянник» поспешно загружали в кузов странной формы ящик, обтянутый брезентом и перевязанный веревками.
— Видал! — шепотом говорил Лешка. — Вот за что «тетя» деньги платила! Интересно, что там, в ящике, а?..
— Нет, нет! — прошептал Тема, догадываясь, что за этим последует. — Я в грузовик не полезу!
— А придется!
Лешка дернул приятеля за рукав, разворачивая в сторону рынка. Оттуда шел тот самый страшный Китаец. Он заметно прихрамывал — видно, упавшая толстуха отдавила-таки ему ногу.
— Прыгай!
Взревел двигатель. Лешка быстро перемахнул через борт грузовичка, а Тема все никак не мог вскарабкаться и скакал за отъезжающей машиной на одной ноге, пытаясь найти опору.
Он оглянулся — страшный Китаец был уже совсем близко. В правой руке бандита что-то блеснуло… Высунувшись из-за полога, Лешка ухватил друга за шиворот. Грузовик уже набирал скорость.
— Темка-а-а!
Мальчик сделал последний отчаянный рывок, неловко перевалился и кузов и распластался на полу.
Птичий рынок остался далеко позади. Ребята немного приободрились, осмелели, однако разговаривали почему-то шепотом. Несколько раз, когда грузовик останавливался у светофора, они пытались вылезти, но водитель очень спешил — машина срывалась с места не дожидаясь, пока зажжется зеленый свет.
Вскоре грузовик выехал на шоссе и понесся без остановок, Теперь уж друзьям ничего не оставалось, как заняться обследованием таинственного ящика. Полог машины был опущен, но в кузове было достаточно светло.
— Эх, вот бы там лежали какие-нибудь сокровища!.. — размечтался Лешка, развязывая веревку.
Затянуто было довольно туго. Он нетерпеливо рванул узел… И тут откуда-то прогремел грубый хриплый голос:
— Куда прешь?
— Ой! — вскрикнул Лешка, отскакивая. Он налетел на Тему, а тот, не разобравшись в полутьме, завизжал от страха и чуть не вывалился из кузова.
— Это ты сказал? — спросил Лешка, немного оправившись.
— Нет, — ответил Тема. — Кажется, это кто-то из ящика…
— Ха-ха-ха! — раздался в ответ скрипучий смех. Очень странный смех — он звучал, будто из старого граммофона.
Тема так растерялся, что полез было из машины на полном ходу, но Лешка ухватил его за рукав.
— Ты куда?
— Там… там… в ящике… кто-то есть!.. И не один!
Действительно, голоса доносились оттуда. Но как в ящике поместилось столько народу, если даже Лешке там было бы тесно? Ребята с ужасом слушали, как между людьми в ящике завязался страшный разговор. Один из них, изрыгая ругательства, требовал немедленно разобраться с чужаками, посягнувшими на их территорию, другой гнусно хихикал и поддакивал: «Сбросить в море! Вздернуть на рее! На рее!», а третий насвистывал какой-то веселый мотивчик.
— Ка-какое море? — прошептал Тема. — Они что — пираты?
— Какое море? Обыкновенное, — ответил Лешка, который начал кое о чем догадываться. — Москва, как известно, порт пяти морей — выбирай любое!
— Т-ты чего меня пугаешь?
Тут из ящика послышалась возня и понеслась уже полная околесица — хрюканье, птичий щебет, хрипы… Выступление закончилось странной фразой:
— …Московское время — двенадцать часов! Отбой!
— Ну, ты еще не понял? — усмехнулся Лешка. — Там попугай!
Ребята подняли брезент и увидели отделанную бронзовыми завитушками огромную старинную клетку, в которой сидел белый какаду.
— Дайте мне нож! — приветствовала их птица. — Бунт на корабле? Всех на рею!
— Вот это да! — восхищенно прошептал Тема. — Настоящий пиратский попугай!..
В его воображении возникли загорелые, увешанные оружием пираты Карибского моря с золотыми серьгами в ушах, в прожженных и пробитых пулями камзолах, со щегольскими разноцветными ленточками, подвязанными под коленями. Хлопнул полог грузовика, и этот звук отозвался в душе Темы свистом штормового ветра в туго натянутых парусах. Он будто наяву увидел полоскавшийся на грот-мачте черный пиратский флаг, пальмы на песчаной отмели какого-нибудь Черепашьего залива, где зарыты источенные термитами сундуки с тускло мерцающими дублонами и драгоценными камнями, высыпанными наспех вперемешку с порванными нитями жемчуга…
Попугай удивленно наклонил голову, разглядывая замершего Тему, развернул гребень, и миролюбиво сказал:
— Дайте Кидди конфетку!
— Ишь ты! А жвачки не хочешь? — спросил Лешка, протягивая ему подарок «тети Вали».
Попугай перескочил с жердочки на стальное кольцо, висящее на цепочке, и, ловко качнувшись, ухватился лапой за прутья клетки.
— На, держи, не бойся!
Кидди осторожно взял липкий квадратик, но тут же разжал клюв, презрительно затрещав:
— Те-те-те!
— Не хочет! — восхитился Лешка.
Тема вздохнул, пошарил в кармане и вытащил шоколадный батончик с орехами. Попугай одобрительно следил, как мальчик обдирает блестящую обертку, и отпускал веские замечания:
— Крррошечки, кррошечки не просыпь!
— Ишь ты! — удивился Лешка. — Соображает!
Покосившись на Тему своим выпуклым глазом, Кидди милостиво принял угощение. Съев шоколад, он так виртуозно стал чистить клюв о решетку, будто в благодарность играл ребятам на арфе.
— Я-то думал, сокровища, — расстроился Лешка, — а тут попугай! Неужели они из-за него эту перестрелку устроили? Тоже мне, Жар-птица… Может, в клетке еще что-нибудь есть?
Лешка тщательно осмотрел всю клетку и не обнаружил ничего интересного. Он пошарил пальцем в поилке — нет ли в воде бриллиантов? И даже попробовал на зуб литые массивные украшения — не золотые ли? Но все тщетно…
В ПЛЕНУ
Ребята увлеклись общением с необычным попутчиком и не заметили, что грузовик закружил по дорожкам Серебряного бора, мимо угрюмых дач за высокими заборами.
— Кажется, приехали! — прошептал Лешка, отгибая полог.
Грузовик въехал в ворота и остановился подле огромного трехэтажного особняка из красного кирпича. Внушительное строение с многочисленными башенками, балкончиками и колоннами, вырастающими в самых неожиданных местах, напоминало какой-то средневековый замок. Тонированные стекла матово отсвечивали в узких бойницах.
Замок окружали декоративные валуны с разбитыми между ними цветущими альпийскими лужайками, где искрились пузырями крошечные фонтаны, и журчал искусственный водопад.
Окна дачи были распахнуты, оттуда доносился веселый смех и музыка.
— Эх! — вздохнул Тема. — Я бы тоже веселился, если бы жил в таком домике! Не то что наша малогабаритная… Какие бы я тут грибы развел!.. А возле пруда с рыбками посадил бы росянку. Знаешь, это такое хищное растение — оно питается всякими комарами…
— Знаю, знаю! — звенящим шепотом просвистел Лешка. — Как бы нас самих тут не съели! Нашел время мечтать! Бежать надо!
Но бежать не было никакой возможности.
Машину ждали. На веранду вышел тучный мужчина в малиновом пиджаке. Его круглая безволосая голова лоснилась, на груди блестела золотая цепь в палец толщиной, на которой висел золотой крест соответствующих размеров. Он повел выпученными, как у моржа, глазами и разгладил длинные висячие усы, сверкнув крупным бриллиантом на пальце. Видно, толстяк встал из-за стола — он вытирал шею накрахмаленной салфеткой и сыто отдувался.
— Ну что, Фаля, привез?
— Привез, хозяин! — ответил мужской голос из кабины.
Оттуда выскочила «тетя Валя» в сбившемся набок парике.
— Ну и вырядился же ты! — хмыкнул толстяк. — Детективов насмотрелся, что ли? Или в революционеры подался? Нашу дорогую, родимую власть свергать задумал?.. Так мы тебе этого не позволим!
Фаля стащил парик и швырнул его на сиденье грузовика.
— Если бы не маскировка, как раз налетел бы конкретно на пулю… Когда Длинный получал деньги за попугая, там, на рынке, возник… ну этот, Китаец. Он выследил Длинного, была небольшая разборка, типа со стрельбой… Короче, сокровища Сильвестра в наших руках!
При этих словах Лешка даже подпрыгнул. Сокровища!!! Он прильнул к пологу и слушал, не пропуская ни единого слова.
— Все прошло чисто, без базара, — негромко докладывал Фаля. — Я подобрал пару случайных пацанов для отвода глаз, они и передали сумку с бабками. А то Китаец точно бы меня продырявил.
— Китаец, Китаец… Вроде знакомая кличка… Солнцевский он, что ли?
— Не, он сам по себе… Раньше работал на Сильвестра и считался большим специалистом, ну типа по «мокрым делам». Говорят, не одного фраера пришил…
— Откуда же Китаец про попугая узнал?
— Узкоглазый хитрый, как змея. Он врача допросил.
У Сильвестра был личный врач, один профессор по лекарствам. Так этот большой ученый и услышал, как Сильвестр перед смертью в бреду раскололся, что все свои денежки завещал попугаю. Родственников-то у старика не было… Может, и были, да он ни с кем не захотел своим кладом делиться. Чтобы типа никому не досталось.
— Да, — крякнул толстяк, — это на Сильвестра похоже… Решил все золотишко с собой на тот свет унести…
Золото!! Лешка даже охнул. Бандиты насторожились, но тут попугай завозился, встряхнул крыльями и пробурчал:
— Отпустите Кидди! Кидди хоррроший!
— Хы! Хоть и птица-курица, а не нравится ей за решеткой на нарах сидеть, — пошутил толстяк и пустился в воспоминания: — Ох и вредный же был старик… Всех в кулаке держал! Перед ним даже самые отчаянные на цырлах ходили. Даже я его боялся… Это потом он от дел отошел, а раньше его банда на всю Москву гремела… Слыхал, небось?
— Ну, — с почтением ответил Фаля.
— Значит, Сильвестр всю кассу курице завещал?
Лешка так дрыгнул ногой, что Тема испуганно схватил его за кроссовку. К счастью, бандиты опять приняли эту возню за попытки попугая вырваться на свободу.
— Ну, я успел договориться конкретно с Длинным — он был водителем у Сильвестра, Длинный и украл для нас попугая, прямо с клеткой, чтоб подороже продать…
— Да, — сказал толстяк, — влетел мне этот петух в копеечку… Так ты уверен, что попугай знает, где деньги?
— В натуре! Только он знает! Сильвестр сам хвалился, что завещал все сокровища своему единственному другу. Всех перехитрил… — Фаля с размаху стукнул ботинком по колесу грузовика. — Старик зашифровал место тайника и заставил попугая эти слова наизусть выучить… А попугай никому их не говорит, молчит, типа как у опера на допросе…
— Не из болтливых, значит. Ничего, — угрожающе прошипел толстяк, — у меня и не такие птички петь начинали…
— Стасик! — раздался из окна капризный женский голос. — Куда же вы пропали? Мы вас ждем!..
— Щас! — буркнул Стасик. — А ты отгони машину в гараж, — приказал он Фале. — Когда гости уйдут, я займусь этой курицей. Пообщипаю перья — все расскажет! Сознается в том, что он страус тамбовский!..
Хлопнула дверца, зарычал двигатель, и машина завернула куда-то за угол, а потом въехала в гараж. Насвистывая блатную мелодию, бандит вылез из кабины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15