Привык сам себя защищать. А что сегодня придется драться, это он понял сразу. Мордастый его больше не выпустит.
- И к тому же за тобой долг, - напомнил мордастый, - который, как известно, платежом красен.
Обе руки Володьки были заняты. Он переложил коробку и сверток в одну руку, другой вытащил из кармана трешку и сунул ее мордастому:
- Теперь мы в расчете!
Бумажка утонула в огромной лапе мордастого.
- Мало, - жестко произнес он.
- Больше не дам! - сказал Володька.
- Ладно, - вдруг согласился мордастый, пряча трешку в карман. - Что в свертке?
- Джинсы старые, - ответил Володька.
Мордастый расхохотался:
- Выкинь ты это барахло... Со мной у тебя всегда будут полные карманы денег...
Володька нагнулся, будто хотел положить сверток к забору, и почувствовал, что мордастый держит его не так крепко. Тогда мальчишка вырвался и ударил мордастого головой в живот.
Застонав, мордастый согнулся и схватился руками за живот. Володька со всех ног кинулся к базару - там должны быть люди. Но пробежав несколько шагов, он остановился. Конфеты и сверток остались на земле, возле мордастого. Как же он, Володька, без подарка явится в дом кума?
Мальчишка повернул назад, поднял конфеты и сверток. Прижавшись спиной к забору, мордастый стонал от боли. "Так тебе и надо, гад", - подумал Володька и кинулся опрометью к базару.
За своей спиной мальчишка услыхал тяжелые шаги. Не останавливаясь, Володька обернулся. Его настигал мордастый. "Вот здоровый гад, уже очухался", - мелькнуло в голове Володьки.
Когда показались базарные ворота, мордастый настиг Володьку, схватил его и ударил по зубам. Мальчишка упал. Из его рук выпала коробка, и конфеты разлетелись по мостовой.
Володька поднялся, сплюнул кровь и - мордастый не успел уклониться влепил изо всех сил по ненавистной роже. А в ответ получил такой удар, что у него все поплыло перед глазами. И Володька рухнул на землю.
Над ним склонился мордастый. "Прибьет", - подумал Володька и хотел плюнуть в морду, но лишь пошевелил губами...
Володька не видел, как, неловко подпрыгивая, будто раненая птица, торопится к нему на помощь Николай Афанасьевич.
- Держись, Володя!
АРБУЗЫ НА ПАМЯТЬ
Петр и заведующая детским приемником, усталая женщина в темно-синем халате, пересекли пыльный, с редкими травинками двор и остановились у домика, на двери которого была прибита табличка с надписью "Изолятор".
- Как он себя чувствует? - спросил Петр.
- Сейчас лучше, - ответила заведующая. - А первые дни на ногах не стоял. Этот бандюга чуть его не убил. Если б не старик...
Они вошли в дом, и заведующая отворила первую слева дверь. В комнате стояло четыре кровати. Три из них были аккуратно застелены, а на четвертой прямо на сером одеяле ничком лежал одетый Володька и спал.
Заведующая и Петр осторожно вошли, тихонько прикрыв за собой дверь.
Остриженный наголо, с оттопыренными ушами, Володька спал тревожно, стонал, вздрагивал.
Тяжело вздохнув, заведующая прошептала:
- Намучился парень, набедовал... Может, вы завтра поедете? Пускай мальчонка отоспится, окрепнет...
Петр не успел ответить. Володька заворочался, открыл глаза и сел на кровати.
- Вот инспектор за тобой приехал, - сказала заведующая. - Собирайся домой.
- Здравствуй, Володя, - Петр протянул руку мальчишке.
- Здрасте, - Володька поднялся и пожал руку. - Так вы инспектор?
- За это я тебя должен благодарить, - ответил Петр.
- А где Манюня? - поинтересовался Володька.
- Кто-кто? - не понял Петр.
- Мария Николаевна, инспектор, - объяснил Володька.
- Сына растит, - ответил Петр.
Мальчишка настороженно глядел на Петра. Словно допытывался у него, с чем ты явился сюда и что ты от меня хочешь.
- Как ты жил? - спросил Петр.
Володька пожал плечами:
- Жил...
- Не знаю, смог ли бы я, как ты, убегать, прятаться, скитаться, задумчиво проговорил Петр.
- Между прочим, жил припеваючи, - закуражился Володька, не хотел, чтобы его жалели, чтобы распускали над ним нюни. - На свете столько дураков! Расскажешь им сказку, а они уши развесят и жратвы нанесут столько, что только успевай брюхо набивать. И воровал! Да! А почему бы не стянуть у лопухов, что плохо лежит?!
Володька вызывающе смотрел на Петра.
- Ах, какой герой, удрал из дому, - сдержанно произнес Петр. - Вместо того чтобы мать защищать, он, видите ли, на юг укатил, на солнышке позагорать.
Володька опустил голову. Бравада слетела с него вмиг.
- Вы когда маму видели? - тихо спросил он.
- Позавчера, - ответил Петр. - Хоть бы одну открытку матери послал...
- Ага, - подхватил Володька. - Вы бы меня тут же сцапали.
- Зачем нам тебя цапать? Мы тебя найти хотели...
Увидев, что разговор принял мирный характер, заведующая сказала:
- Я пойду оформлять документы, а вы пока погуляйте во дворе... Обед через полчаса.
- Пускай мне деньги вернут, - твердо сказал Володька. - Я их заработал.
- Верно, - подтвердил Петр. - Это его деньги.
- Все будет в порядке, - пообещала заведующая.
Они вышли во двор. Заведующая поспешила к себе. Петр и Володька остались одни.
Мальчишка поднял голову и поглядел на чистое, без единого облачка небо.
- Андрея поймали, - как бы между прочим, сказал Петр.
Володька встрепенулся.
- Он сказал, что у них с Семенковым поджилки тряслись, когда были на Подлесной, все думали, что вот-вот ты приведешь милицию.
- Так им и надо!
Володька облегченно рассмеялся. Все, что гнело его долгие месяцы, вдруг в одно мгновение рассыпалось. Будто ничего и никогда не было.
И сделал это моряк, с которым он случайно встретился на вокзале.
- Андрей зверски избил Семенкова, - продолжал Петр. - Вася до сих пор не пришел в себя.
Володька сжал кулаки.
- Андрей вообще гад. Нас с Семеном один мужик попросил стащить доски со стройки. Обещал хорошо заплатить. Ну, мы, дураки, согласились. Один раз сошло. А в другой раз нарвались на этого Андрея. Так он сказал, что заявит в милицию, если мы не будем ему помогать. Васька струсил... Ну, остальное вы знаете...
- Знаю, - кивнул Петр. - А в сентябре вы ездили к нему в Чернигов?
- К нему, - подтвердил Володька. - Он готовил одно дело. Да сорвалось... Мы уже думали, что он про нас забыл, как вдруг объявился весной у нас... И закрутилось...
- Вот что я хочу у тебя спросить, - сказал Петр. - Семенков угнал мотоцикл, а ты взял вину на себя. Зачем? Мало у тебя своих "подвигов" было?
- Одним больше, одним меньше, все равно, - махнул рукой Володька. - А Васька меня тоже выручал. Ночевал я у него.
"Когда отец выгонял из дому", - подумал Петр.
- А почему без погон? - вдруг спросил Володька.
- Не заслужил еще, - пожал плечами Петр.
- А не жалко - из моряков в милиционеры? - прищурился Володька.
Петр покачал головой:
- Теперь нет.
- Видите, я тоже про Вас кое-что знаю, - радостно сказал Володька.
- Василий Федорович рассказал? - спросил Петр.
- Он, - кивнул Володька. - Мировой дядька...
- Настоящий...
- Вот только приятель у него, - поморщился Володька. - Одним словом, не моряк...
Калитка отворилась, и во двор, тяжело ступая на деревяшку, вошел Николай Афанасьевич. В руке он нес сетку с тремя огромными арбузами.
Володька сорвался с места и в то же мгновение повис на шее старика.
- Чуть не свалил, чертяка, - бурчал Николай Афанасьевич. - У меня все-таки одна нога.
Старика тронуло, что мальчишка так радостно его встретил, но он старался не подавать вида.
- Вот, держи, - Николай Афанасьевич протянул мальчишке сетку с арбузами. - На память, что ли...
Подошел Петр, поздоровался со стариком. Николай Афанасьевич отвел Петра в сторону.
- Вы, товарищ инспектор, с ним поласковее... Парень он хороший...
- Не беспокойтесь, все будет хорошо, - ответил Петр.
Из распахнутого настежь окна высунулась заведующая.
- Товарищ инспектор, Николай Афанасьевич, Володя! Идите обедать.
За обедом заведующая принялась благодарить Николая Афанасьевича, мол, если б, не он, то, может, и не сидел бы сейчас за столом Володя Прокопенко. Но старик перебил заведующую:
- Не меня надо благодарить, а вот ее...
Николай Афанасьевич похлопал по своей деревяшке. Все с любопытством повернулись к нему.
- Я вот кляну ее часто, - старик лукаво улыбался, - и за дело. А в тот день она выручила мальчишку. Находился я, устал. Ну, чувствую, шагу ступить не могу. Сел отдохнуть. Пока отдыхал, время шло. А когда вышел с базара, увидел - бежит Володя, а за ним гонится этот бандюга... Так что спасибо надо сказать моей деревяшке...
Все засмеялись. Обед прошел быстро и весело.
Старик отправился и на вокзал - проводить Володю и Петра.
Мальчишка шагал впереди и гордо нес сетку с тремя огромными арбузами.
На перроне Володька обнял Николая Афанасьевича.
- Напиши, когда приедешь, - тихо попросил старик.
В вагоне Володька с любопытством оглядывал купе. Впервые за последние месяцы он ехал с такими удобствами, а главное, с билетом.
Поезд мчался по степи. Всюду, куда ни глядел Володька, стоял в скирдах убранный хлеб.
Вот и лето прошло, пролетело. Честно говоря, он и не заметил. Все время его несло куда-то.
Ничего себе - провел каникулы, отдохнул, набрался сил.
Зато впечатлений - уйма. Порасскажешь ребятам - не поверят. Ухмыльнутся, наплел с три короба Прокопенко. Эх, ребята, хотел бы Володька присочинить, да незачем.
Над головой мальчишки мерно колыхалась сетка с арбузами. Глянет на них Володька и сразу вспомнит Николая Афанасьевича.
Рядом с Володькой сидел Петр и все время чему-то улыбался. Вот чудак!
- Вы братья? - неожиданно спросила попутчица, женщина средних лет с крашеными волосами.
- Братья, - с улыбкой подтвердил Петр.
Володька покосился на инспектора - чего тому взбрело в голову называть его братом? Петр подмигнул мальчишке, мол, не выдавай, брат.
Володька хмыкнул и уставился в окошко.
- У родных гостили, а теперь домой? - не отставала попутчица.
- Так точно, - ответил Петр. - Домой - в Гомель.
Попутчица замолкла. Но видно было, что ее так и распирало от желания поговорить с братьями.
- А вы откуда сами будете? - догадавшись о мучениях попутчицы, поинтересовался Петр и, сам того не желая, выпустил джинна из бутылки.
- Мы из Москвы, - затараторила попутчица и ткнула пальцем в верхнюю полку, где, отвернувшись лицом к стенке, то ли спал, то ли просто лежал ее муж. - Живем в Измайлове. Район, вы знаете, чудесный. Через улицу - лес, самый настоящий, ели там, березки... Правда, от центра далековато. Но рядом метро. И потом скажите на милость, что мне делать каждый день в центре, в этой сутолоке, в этом сумасшедшем доме? Нечего мне там делать...
Попутчица перевела дух, и тогда Володька поднялся:
- Я выйду...
Мальчишка прошел по коридору в тамбур, стал у двери и выглянул в окно. Поезд мчался по мосту через широкую реку.
Деловито прошагала озабоченная проводница и строго предупредила:
- Мальчик, к дверям нельзя прислоняться...
- Знаю, не маленький.
В тамбур шумно вошел Петр. Давясь от смеха, проговорил:
- Насилу вырвался, думал, уже все - погиб во цвете лет...
- А я знаю, чего вы прибежали, - ухмыльнулся Володька. - Боитесь, что я удеру.
- Не боюсь, - ответил Петр. - А если удерешь, дураком будешь...
- Это почему? - нахохлился Володька.
- Потому, что кончается на "у", - отшутился Петр.
- А почему вы ей наплели, что мы братья? - задирался Володька. Побоялись правду сказать, что вы - милиционер и везете опасного преступника?
- Не набивай себе цену, "опасный преступник", - ушел от ответа Петр.
Он понимал, отчего такой ершистый Володька. Скоро, совсем скоро они приедут в Гомель. Как встретят Володьку дома?
- Ты Ветку знаешь? - спросил Петр.
- Знаю, - ответил Володька, и снова вспомнил Николая Афанасьевича.
- Я был в тамошней школе-интернате, - сказал Петр. - И договорился, тебя берут в 7-й класс. Сможешь часто видеться со своими - до Гомеля рукой подать.
- Нет, - покачал головой Володька, - не поеду я в Ветку. Я домой поеду.
- Но почему? - спросил Петр, хотя по тону, каким говорил Володька, понял, что не вчера пришел мальчишка к такому решению.
- Я домой поеду, - упрямо повторил Володька. - Матери одной трудно. Малые ей дают жару, да и батя... Если батя будет так закладывать, сляжет в больницу. А знаете, какой он маляр! Экстра-класса! В общем, надо ехать домой. Кончу восемь классов, пойду на завод. Буду работать и учиться.
- Тебя ребята ждут, - сказал Петр. - И Инесса Сергеевна... Приходили ко мне, спрашивали про тебя...
Володька хмыкнул и ничего не сказал.
- А я вот думаю на следующий год в педагогический поступать, - сказал Петр. - Связался вот с такими, как ты, и забросил свою механику.
- А на рыбалку ездили? - спросил Володька.
- Ездил пару раз, больше не удалось. Вот что, - решительно сказал Петр, - как доберемся домой, в тот же день махнем на рыбалку... И не уедем назад, пока не наловим по десятку язей... Договорились?
Володька молча кивнул.
- На этот раз не подведешь? - спросил Петр.
- Не подведу, - пообещал Володька.
В купе они вернулись, когда попутчица, угомонившись, уже спала...
Утром, еще не открыв глаза, Петр лежал на полке и вспоминал все подробности разговора с Володькой. Ничего не скажешь - славный парень.
Петр открыл глаза и посмотрел на часы - семь. Пора вставать.
Петр перевел взгляд на стенку - на привычном месте сетки с арбузами не было. Еще ничего не подозревая, Петр поднялся и увидел, что Володькина верхняя полка пуста. На аккуратно застеленной постели лежала записка.
Петр торопливо схватил ее и прочитал:
"Дядя Петя! Вы за меня не бойтесь! Просто я привык ездить на свои деньги. Встретимся в Гомеле. Не забудьте про уговор. С приветом Прокопенко".
Петр натянул тренировочные брюки и кинулся к проводнице. Та наливала в стаканы чай.
- Мой брат не выходил? - запыхавшись, проговорил Петр.
- Постойте, - наморщила лоб проводница, - он побежал следом за пассажиром из четвертого купе - тот забыл свои арбузы... Вы знаете, огромнейшие арбузы...
Петр прислонился к стенке.
- А что, отстал? - с тревогой спросила проводница.
- Отстал, - выдавил из себя Петр.
- Да вы не беспокойтесь, - принялась утешать Петра проводница. - Через пять минут станция, мы пошлем телеграмму, брата вашего посадят на следующий поезд, и все будет в порядке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17