Над котелком склонились картонные туристы.
Володька фыркнул. Ну и дурашливый вид у этих туристов. Не то что у бородатого Миши и его друзей.
На другой же день после встречи со студентами Володька переселился в палаточный лагерь. И в одно прекрасное утро проснулся, как сказал Миша, во втором веке до нашей эры. Володька не знал, как спали люди до нашей эры, он же дрых без задних ног. Целыми днями таскал с Мишей носилки. Помогал и другим студентам. Однажды сам Аристарх одобрительно похлопал мальчишку по плечу.
Но как ни интересно было днем, Володька с нетерпением ждал вечера. Ждал того часа, когда студенты рассаживались вокруг костра и начинались песни, одна уморительнее другой, забавные истории, слушая которые, Володька визжал от хохота.
А вчера студенты уехали в Ленинград. Звали с собой Володьку. Но он не поехал, хотя в Ленинграде ни разу не был. Не поехал, сам не знает почему. Нет, знает. Не хотел, чтобы его жалели. Не маленький, не пропадет. Потому и денег не взял, хотя Миша совал настойчиво. Взял лишь свои, те, что заработал на раскопках.
Взял еще адрес и телефон Миши. Обещал написать или позвонить, если что случится.
Но вчера, когда он остался один на пустынном берегу, Володька отчаянно пожалел, что не поехал с Мишей. Но он даже самому себе не признавался, что жалеет.
И тогда Володька отправился в Севастополь. Ведь сюда он давно мечтал попасть, и только встреча со студентами-археологами отвлекла мальчишку.
Володька повернулся спиной к витрине. Хватит воспоминаний! Надо жить! Кстати, не мешало бы поесть.
Он подошел к киоску, купил булку и бутылку кефира. Забрел на бульвар, сел на скамейку, жадно куснул и торопливо запил из бутылки.
Прямо перед ним город спускался террасами к бухте. Внизу расплавленным асфальтом чернела улица. По ней мчались, сверкая на солнце, машины.
По тротуару медленно шла девочка. Черные волосы свободно падали на плечи. Белое платье облегало смуглое длинное тело. Володька перестал жевать и с открытым ртом смотрел на девочку.
Девочка почувствовала Володькин взгляд, остановилась, подняла голову и увидела мальчишку. Они глядели друг на друга, разделенные обрывом и улицей, по которой мчались машины.
- Свободно?
Володька обернулся. Перед ним стоял капитан второго ранга, тот самый, что уступил ему место в автобусе.
- А-а, приблудный экскурсант? - обрадовался капитан, узнав мальчишку. Куда ты пропал? Я искал тебя...
Он сел на скамейку, снял фуражку и пригладил русые волосы.
- Подкрепляешься? Молодцом!
Володька бросил взгляд на улицу - девочка исчезла. Он даже привстал и завертел головой, но девочка словно сквозь землю провалилась. Неужели она привиделась мальчишке?
- Ты чего? - заинтересовался капитан. - Ищешь кого?
- Город осматриваю, - ответил Володька и принялся за еду.
- А я и забыл, что не обедал, - признался капитан. - Как с утра заправился, так и хожу.
Володька покосился на моряка и почувствовал, что совсем не про еду хочет с ним говорить капитан. И вправду, моряку страшно хотелось выговориться, излить кому-нибудь душу. И лучшего собеседника, чем немногословный мальчишка, ему было не найти.
- Удивительно, но факт, - капитан развел руками. - Моряк, с 18 лет больше в море живу, чем на суше, а в Севастополе первый раз... Конечно, и в кино его видел, и книжки про него читал, но все - не то... Тут даже воздух особый... Верно?
Володька кивнул, поставил порожнюю бутылку в урну и с любопытством уставился на капитана.
- Сколько морей и океанов перевидал, - продолжал капитан. - Тихий, Ледовитый, Северное море, Балтика. А до Севастополя никак не мог добраться. А теперь вот дали командировку, так я все дела за три дня провернул, а четвертый - весь на осмотр. Какой город! Нет улицы, не обагренной кровью его защитников.
Володька вспомнил, как капитан все время ходил, держа в руках фуражку.
Капитану стало неловко, что он все время говорит, а мальчишке не дает рта раскрыть.
- А ты откуда, живешь где? - спросил капитан.
- В Белоруссии, - коротко ответил Володька.
- Бывал у вас, - воскликнул капитан. - Только проездом, к сожалению... Геройская земля. А в городе каком?
- В Гомеле, - оглянувшись, ответил Володька.
- А в Севастополь к родственникам приехал? - не отставал капитан.
- Ага, к дяде и тете, - выдавил из себя Володька.
- Так в Гомеле мой старшина живет, Петр Устинович, - шумно обрадовался капитан. - Не знаком?
- Нет, - покачал головой Володька.
- Ты много потерял, - сказал капитан. - Петя душа-парень! А какой механик! Двигатель чувствует, что твой доктор сердце больного... Демобилизовался он весной, так до сих пор все его вспоминают...
Капитан поднялся и крепко, по-мужски пожал руку Володьке.
- Рад был с тобою познакомиться, - и, не выпуская руку мальчишки, поинтересовался: - А как тебя зовут?
Ох до чего же Володька не любил отвечать на подобные вопросы, даже если их задавал такой симпатичный дядька, как капитан второго ранга.
- Володя, - представился мальчишка и беззвучно щелкнул каблуками. Но разве кеды могут щелкнуть как следует!
- А меня - Василий Федорович, - капитан еще раз крепко тряхнул руку мальчишки. - Ну, будь здоров! Мне пора - старый приятель ждет к обеду... А вечером я отбываю...
- Вечером? - вырвалось у Володьки.
- Вечером, - подтвердил Василий Федорович.
Ну, это уже просто нечестно. Только он выложил капитану все про себя, как тот уезжает. А ведь он, Володька, еще ни о чем не расспросил капитана.
- Можно, я вас провожу к приятелю? - встрепенулся Володька. - Дядя и тетя к сыну своему в лагерь уехали, и мне некуда спешить...
Капитану и самому не хотелось так скоро расставаться с приглянувшимся ему мальчишкой.
- Отлично, пошли вместе, - ответил Василий Федорович.
ОБЕД У ПРИЯТЕЛЯ
Капитан отворил дверь и подтолкнул Володьку в тесную прихожую однокомнатной квартиры.
- Саша, принимай гостей! - громко позвал Василий Федорович.
Ему никто не ответил.
- Ничего не понимаю, - протянул капитан, выгружая купленную в магазине снедь на столик в прихожей, и тут же заметил у телефона записку.
Василий Федорович развернул сложенный вдвое листок бумаги, от удивления даже присвистнул:
- Фью! Сашка задерживается на работе... Собрание. "Кашеварь сам, припасы на кухне..." Это он мне предлагает. А я-то думал, грешный, мы придем, а стол ломится от яств.
Володька глянул на огорченную физиономию капитана и спросил:
- Где кухня?
- Вот, - капитан показал на стеклянную дверь.
- Сейчас стол будет ломиться от яств, - закасывая рукава, весело сказал Володька.
Он подхватил продукты, купленные капитаном, и направился в кухню. Василий Федорович потянулся следом.
- Ты что надумал?
Володька вооружился ножом и начал потрошить рыбу.
- Ну и мастак ты, - восхитился капитан, понаблюдав за ловкими движениями мальчишки. - Где научился?
- Жизнь научила, - усмехнулся Володька.
Он зажег газ, поставил сковородку на огонь, плеснул растительного масла и положил кусок рыбы, обваляв его сперва в муке.
Капитан снял китель, отнес на вешалку и вернулся в кухню, на ходу закасывая рукава белоснежной рубахи. Аппетитно шипя, на сковородке жарилась рыба.
Увидев, что капитан взял нож, собираясь ему помочь, Володька сказал:
- Я один справлюсь, Василий Федорович. А вы отдохните...
Капитан сел на табуретку, откинулся к стене, вытянул ноги.
- А я и вправду устал, - промолвил Василий Федорович. - Мой парадный костюм явно не для крымской жары... Да-а, какой город, какой город!
Покончив с рыбой, Володька взялся за помидоры с огурцами. Он их сполоснул под краном и стал нарезать на дощечке.
- Василий Федорович, - спросил Володька, - а вы на каком корабле плаваете?
- Ну, брат, это военная тайна, - напустил на себя загадочный вид капитан.
- Я умею держать язык за зубами, - твердо сказал Володька.
- Верю, - серьезно ответил капитан. - Я служу на эсминце.
- Эскадренный миноносец, - восхищенно протянул мальчишка.
- Так точно, - подтвердил Василий Федорович и шутливо предложил: Володя, а давай ко мне на камбуз коком?
- Хоть сейчас, - Володька положил нож, кинулся к капитану. - Василий Федорович, возьмите меня на эсминец коком, юнгой, кем хотите... Я все могу... Не подведу, не испугаюсь. Ваши приказы буду выполнять беспрекословно.
Ошеломленный словами мальчишки, капитан не знал, что ответить.
- Нет, об эсминце и речи быть не может, - наконец проговорил Василий Федорович. - Вырастешь, с удовольствием возьму. А вот Нахимовское...
- Согласен в Нахимовское, - подхватил Володька.
- Постой, - вскочил капитан. - А родители что скажут?
- Я убежал из дому, - выпалил Володька. - И домой не вернусь.
- Вот оно что, - озадаченно протянул Василий Федорович. - Я догадывался, что у тебя не все в порядке, но чтобы так...
Володька с надеждой глядел на капитана. Ждал, что тот ответит. А Василий Федорович не знал, как быть. Не приходилось ему в жизни разрешать такие дела. Нет, эсминцем командовать гораздо легче, чем определить, как быть с мальчишкой. Ошибешься и всю жизнь парню испортишь.
- Такие дела, брат, с бухты-барахты не делаются, - нашел выход капитан. - Мне сегодня надо уезжать. Служба, брат. А ты пока поживешь у Сашки, у Александра Степановича... Парень он хороший. А там что-нибудь придумаем. Добро?
Володька радостно кивнул и снова захлопотал у стола.
Стукнула входная дверь. Капитан поднялся и пошел навстречу хмурому усталому человеку.
- Вот и Александр Степанович, - приветствовал капитан приятеля. - А у нас все готово... Собственно, мы пахали, а дело делал один Володя...
Приятель покосился на неплотно прикрытую дверь. В кухне Володька вовсю стучал ножом и пел ужасно фальшиво, но зато громко: "А ну-ка песню нам пропой, веселый ветер, веселый ветер, веселый ветер..."
Александр Степанович поморщился и спросил:
- Кто такой?
- Отличный парень, моряком хочет стать, - улыбнулся капитан. - Сегодня познакомились.
Приятель фыркнул:
- Ну, Вася, безнадежный ты романтик. Стянет что-нибудь твой отличный парень и смоется.
В кухне стукнул нож, смолкло пение.
- Что ты ерунду мелешь? - прошептал капитан, с опаской поглядывая на дверь.
В коридор вышел Володька, настороженный, готовый ко всяким неожиданностям. Исподлобья мальчишка глянул на Александра Степановича.
- Ты знаешь, Саша, - сказал капитан. - Я попрошу тебя приютить на некоторое время Володю. Совсем ненадолго. А потом я за ним приеду.
- Ты кто? Откуда? - Александр Степанович глядел в упор на мальчишку.
Володька молчал.
- Пусть остается у меня, я не против, - повернулся приятель к капитану. - Но пусть сперва скажет, кто он, откуда, чего сюда приехал. Могу я это знать?
- Из дому убежал, - наконец проговорил Володька. - В Нахимовское хочу поступить...
- Врешь, - рассмеялся Александр Степанович. - Скажи правду.
- Я говорю правду, - повысил голос Володька.
- А ты не кричи, - одернул мальчишку Александр Степанович. - Так ты не хочешь правду говорить?
- Саша, - вмешался капитан. - Ну чего ты к человеку пристал? Давайте сядем за стол и все обговорим...
Набычившись, Володька двинулся по коридору к двери.
- Володя, постой, - крикнул капитан. - Тебе же некуда идти...
- Не ваша забота, - огрызнулся Володька. - Оставите ночевать, а я денежки прикарманю, и тю-тю.
Александр Степанович стал у двери, преграждая путь. Но Володька, сделав обманное движение, все же сумел проскочить мимо него, распахнул дверь и скатился по лестнице вниз.
- Володя, подожди, - крикнул капитан и кинулся следом за мальчишкой.
Когда Василий Федорович выскочил на улицу, Володьки и след простыл. Капитан бросился в одну сторону, в другую - мальчишки нигде не было.
Василий Федорович вернулся в дом и медленно поднялся по лестнице. У распахнутой двери его ждал, потирая плечо, приятель.
- Вот звереныш! Да ты не волнуйся, ничего он не стащил...
- Нескладно как получилось, - бормотал в растерянности Василий Федорович. - Пропадет парень.
- Ха-ха! - засмеялся Александр Степанович, подталкивая капитана в квартиру и запирая за ним дверь. - Такой не пропадет. Такой кого угодно вокруг пальца обведет. А-а, было о чем говорить!
Они вошли на кухню. Приятель выставил бутылку коньяка.
- Садись, выпьем, - хозяйничал Александр Степанович. - Тебе же скоро на поезд. Мы как следует и не поговорили.
Василий Федорович обвел взглядом стол, на котором лежала поджаренная Володькой рыба, нарезанные им помидоры с огурцами, и, хоть с утра ничего не ел, почувствовал, что не сможет взять в рот ни куска.
- Нет, мне пора, - спохватился капитан.
- Ты чего? - удивился приятель.
Василий Федорович молча направился в комнату, вытащил чемодан, открыл и стал торопливо складывать в него вещи. На пороге появился приятель. Он некоторое время глядел на поспешные сборы капитана, а потом с горечью произнес:
- Столько лет не виделись...
Капитан затянул на чемодане "молнию" и, не подымая глаз, глухо проговорил:
- Спасибо за гостеприимство.
- Прощай, - бросил приятель.
С чемоданом в руке Василий Федорович вышел на улицу, огляделся. Володьки нигде не было. "Неужели он не мог догадаться, - рассердился капитан, - что после этого я не останусь ни минуты в том доме?"
Капитан дотащил чемодан до перекрестка, поймал такси, велел шоферу везти его на вокзал и, когда тот включил третью скорость, попросил:
- Помедленнее, пожалуйста...
Шофер хмыкнул. Мол, что за чудачества. Обычно пассажиры гонят его, как на пожар. Но, глянув на капитана, шофер молча сбросил газ. Моряков шофер уважал.
А капитан еще почище придумал:
- Давайте поездим по городу... Еще есть время.
Шофер улыбнулся.
- Вы приезжий? С удовольствием...
Конечно, Василию Федоровичу напоследок хотелось еще раз взглянуть на замечательный город, который он успел полюбить, как чувствовал, на всю жизнь. Но была у капитана и другая цель. Он надеялся, что увидит в уличной толпе Володьку.
Потому Василий Федорович вполуха слушал рассказ шофера, оказавшегося, как все севастопольцы, горячим патриотом своего белокаменного города. Капитан оглядывал каждого прохожего, который шел по улице.
- Стой! - крикнул капитан, увидев, как в толпе мелькнула знакомая клетчатая рубаха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17