https://wodolei.ru/brands/Sanit/
Йос-Фелиум молча стоял рядом со своей телохранительницей. Он попытался что-то сказать местной женщине, но та оборвала его резким взмахом руки и вышла к краю сцены.Встав у крупного микрофона, она заговорила на негибком и маловнятном языке, который сиг-Алда усвоил за один гипноурок. Видимо, она старалась говорить официально, чтобы неприятная информация была принята спокойнее.— Фру и замуры, родственники и друзья, наши судьи попросили вас последовать их примеру и не учитывать этого выступления трио «Снежный ветер». Чтобы избежать дисквалификации, группа должна будет исполнить оговоренное правилами количество номеров после завершения полуфинальных выступлений гитаристов, поскольку они превысили как время, так и количество…Вокруг него толпа разочарованно и недовольно взвыла. Даже сцена содрогнулась. Объявления женщины на несколько секунд потонули в шуме. Контур сиг-Алды начал действовать, сообщив ему, что вероятность бунта невелика.Сиг-Алда снова сосредоточил внимание на йос-Фелиуме, который принялся деловито упаковывать инструменты. Землянка что-то горячо говорила местному мужчине. Все это происходило на некотором удалении от женщины у микрофона.Сиг-Алда начал осторожно пробираться сквозь толпу. Йос-Фелиуму придется спуститься со сцены по боковой лестнице. При некотором везении сиг-Алда его там перехватит, и они смогут улететь отсюда и вернуться на полную спокойного достоинства Лиад.Однако оказалось, что идея встретить их у ступенек пришла в голову десяткам местных жителей. Узкий проход был забит толкающимися и кричащими варварами, что сделало спокойную встречу с соотечественником невозможной.Сиг-Алда уселся на скамью у прохода, дожидаясь благоприятного момента, мысленно повторяя упражнение на счет, предназначенное для сохранения терпения в раздражающих ситуациях. Добившись нужного результата, он начал оценивать переменные.Он не знал, что йос-Фелиум настолько хороший музыкант: в его досье говорилось только о склонности к игре на омнихоре. Однако звуки последнего произведения, хотя оно и было явно местным, благодаря усилиям агента превратились в нечто вполне достойное. А сам агент… Сиг-Алда воспользовался режимом воспроизведения, имеющимся в Контуре, чтобы понаблюдать за последними моментами выступления… Сам агент был ничем не обременен и полон энергии. Все три исполнителя играли со страстью.Неожиданно Контур включился без команды, а сиг-Алда поймал себя на том, что почти вслух повторяет правило: «Бесстрастность, расчет, контроль, успех».С вероятностью 0,82 действия йос-Фелиума не соответствовали тем, которые предусмотрены для действующего агента. Сиг-Алда продолжил анализ. Оказавшись на примитивном мире без корабля, легко потерять надежду и попытаться целиком отдаться новой жизни, добиваясь в ней успеха… Он содрогнулся — отчасти от холода, который начал проникать в зал, когда из него начали выходить слушатели, а отчасти от мысли о необходимости сколько-нибудь долго жить, полагаясь исключительно на страсть.Конечно, следует принять во внимание и такую вероятность: шрам на лице (а в конце концов, сведения Хунтавас исходили от мелкой сошки, и к тому же пьяной) — это только малая часть серьезной травмы головы, которая привела к частичной инвалидности. Возможно, должным образом проведенного лиадийского лечения окажется достаточно, чтобы агент послушно вернулся в лоно единомышленников.Наконец трио смогло продолжить свой путь, но местные окружали его настолько плотно, что сиг-Алда счел за лучшее просто пристроиться к хвосту процессии и пойти следом. В конце концов должен представиться удобный случай.И можно было подумать, что эта мысль оказалась спусковым устройством: события приняли неожиданный оборот. Телохранительница отделилась от группы! Если ему удастся ее перехватить и, возможно, исключить из уравнения, варианты развития событий станут яснее. Он мгновенье помедлил — и увидел, как толпа снова сомкнулась вокруг йос-Фелиума и местного музыканта.Получив «добро» Контура, сиг-Алда начал действовать. Вандар Ярмарка
— Еще одно выступление? — риторически вопросила Мири, пока они шли по проходу. — Она что — сбрендила?Вал Кон улыбнулся и отбросил волосы со лба.— По крайней мере у нас есть два часа, чтобы подготовиться — и отдохнуть.— Угу, как же. Не знаю, как ты, а я настолько взвинчена, что не заснула бы, даже если бы ты дал мне по голове кирпичом.— Возбуждение от выступления перед публикой, — пробормотал он. — Это значит, что ты пела с самым глубоким удовольствием.— Наверное. — Она остановилась, глядя в сторону выхода. Высоко над головой гудел, в натянутом брезенте ветер. — Вот что я тебе скажу, босс: сначала я пойду прогуляюсь. Попробую приструнить это мое возбуждение. Скажи Хакану, что я вернусь минут через десять, ладно?— Ладно.Он нежно пожал ей руку и собрался было идти, а потом, испытывая непонятное беспокойство, обернулся — и успел увидеть, как она скрылась к толпе, направляясь к выходу.Женщина-землянка остановилась. Ее внимание, похоже, привлекли примитивная радиотрансляционная станция и поезд, в котором она размещалась. Тиль Фон сиг-Алда задержался на некотором расстоянии от нее, в неприятной близости от дымной жаровни. Он наблюдал за своим объектом и размышлял.Контур рекомендовал действовать прямо, давая девяносто девять процентов вероятности того, что в настоящий момент землянка не находится под воздействием наркотика. И действительно — исполнение, которое он только что слышал, несмотря на его грубый и варварский характер, недоступно для человека, чье сознание замутнено «облаком». Сиг-Алда шагнул вперед.Как только он поравнялся с землянкой, она повернулась — и широко раскрыла глаза. Он поклонился — не слишком низко, но достаточно, чтобы польстить и сбить с толку.— Добрый день, — очень мягко произнес он на земном. — Вы — Мири Робертсон, не так ли?Ее глаза и лицо выразили настороженность. Поза говорила о недоумении и нерешительности. Сиг-Алда улыбнулся, радуясь тому, что ее так легко читать.— Угу, — сказала она, и ее голос оказался решительным и красивым. — А кто вы?— Друг вашего нанимателя, — непринужденно ответил он. — Отмечено, что вы превосходно охраняли его при обстоятельствах, которые были как сложными, так и необычными. Теперь, когда ваши обязанности выполнены, а ваш наниматель возвращается домой, он прислал меня с этим подарком, который должен послужить знаком его уважения.Вытащив из кармана пакетик с синей точкой, он заметил, как расширились глаза землянки, услышал ее судорожный вздох и увидел, что бледная кожа побледнела еще сильнее. Он вложил пакетик ей в руку.— «Облако»?Красивый голос на этом слове вдруг охрип. Сиг-Алда серьезно кивнул.— Мы внимательно изучили ваши склонности, — проговорил он, отметив, что ее пальцы крепко стиснули пластиковый пакетик. — И когда пришло время выбирать подарок, я поделился моими сведениями о ваших вкусах, чтобы подарок обязательно был вам приятен. Надеюсь, что вы позволите себе ему радоваться и примете благосклонно.— Конечно. — Ее голос потерял всякую выразительность. Она смотрела на него сверкающими серыми глазами — и, несомненно, рвалась отведать то, что так яростно сжимала в руке. — Большущее спасибо.— Рад служить, — сказал он ей и снова поклонился.Когда он уходил, она все еще смотрела на него своими сверкающими глазами, а пакетика в стиснутом кулаке даже не видно было. Вандар Ярмарка
В репетиционном зале было жарко, и Вал Кон постарался сесть как можно дальше от очага в углу. Он натягивал на мандолетту новые струны и слушал болтовню Хакана.— Мы могли бы, — говорил его молодой напарник, — просто сыграть те вещи, которые они дисквалифицировали. Ну, не четвертую, конечно, а первые три. Только мне страшно не хочется этого делать, чтобы не испортить впечатления от той баллады Мири, о Розовом Венке. — Он удивленно покачал головой. — А она еще говорила, будто не может выступать перед залом! Да я могу спорить, что там не осталось никого, кто бы не прослезился! Готов поставить мою долю призовых!— Если мы получим призовые, — пробормотал Вал Кон. — Быть может, надо составить новое выступление и начать его той песней, из-за которой нас дисквалифицировали.— В этом что-то есть, — задумчиво протянул Хакан.А потом он встал, широко улыбнулся, раскинул руки и крепко обнял Кем на глазах у всех окружающих. Кем ответно обняла его, отказываясь смотреть на потрясенные лица вокруг. Вал Кон покачал головой и сказал себе, что они с Мири плохо повлияли на Хакана и его подругу.Он взял последнюю струну, закрепил, продел в ушко колка и начал осторожно его заворачивать. И…Струна лопнула в его неловких похолодевших руках, на лбу выступил пот, в груди поднялась волна ужаса. С неровно бьющимся сердцем он уронил мандолетту. На глазах у него выступили слезы.— Кори!Вал Кон поднял голову, с трудом проглотив вскрик. Над ним склонился Хакан.— Что с тобой, Кори?Вал Кон сделал глубокий вдох, прошел по «Радуге» и неуверенно улыбнулся своим собеседниками:— Нервы. Наверное, Хакан. Я выйду и… и немного подышу.Хакан неуверенно нахмурил лоб.— Если хочешь, я выйду с тобой. Ты что-то неважно выглядишь, старина.— Мири… Мири скоро придет.Он почти неуклюже встал на ноги, схватил свою куртку и, запинаясь, пошел через набитую людьми комнату. Хакан посмотрел на Кем, а потом наклонился за мандолеттой.Вал Кон привалился к стене из необструганных досок и наполнил легкие холодным как сталь воздухом. Всплеск паники немного угас, оставив после себя липкий осадок отчаяния. Вал Кон сосредоточил свой внутренний взор, пытаясь найти источник этих ощущений — и нашел его почти сразу же.Он распространялся от мелодии, которая была Мири.На этот раз ужас был его собственным, но Вал Кон хладнокровно отстранился от него и стал сосредоточенно искать, в каком направлении от него сейчас находится Мири. Песня потянула его на север, и он быстро зашагал, почти не замечая людей, мимо которых ему приходилось проталкиваться и которых надо было обходить.Он свернул за угол, уже почти бегом минуя немногочисленных посетителей ярмарки, огибая пустые лавки ремесленников. Он ничего вокруг не замечал: все его внимание было сосредоточено внутри, где отчаяние заледенело в нечто более страшное и безымянное. Ее песня почти рассыпалась на диссонансы.Мужчина возник ниоткуда, выведя его из сосредоточенности прикосновением к плечу и едва слышной фразой на высоком лиадийском.— Добрый вечер, галандриа. К чему такая спешка?Вал Кон остановился и отпрыгнул обратно. Тот тоже остановился, и Вал Кон обнаружил, что смотрит на худого мужчину в кожаной летной куртке, темноволосого и темноглазого. Лицо у него было безбородое, золотистое и странно неподвижное.— Командующий шлет вам свои приветствия, агент йос-Фелиум.Его голос был воспитанным, ровным и лишенным теплоты. Вал Кон поднял бровь.— Это, естественно, весьма приятно слышать, — проговорил он. — Хотя я должен сказать, что недостоин такого внимания.Он немного изменил позу, проверяя реакции своего неожиданного собеседника.Мужчина тоже сдвинулся, нейтрализуя возможное нападение, излучая уверенность в себе и самообладание.— Вы заблуждаетесь, — сказал он — полагая, что командующий допустит, чтобы из виду исчез даже самый незначительный из нас, оставшись незамеченным и ненайденным. — Он властно протянул руку. — Отправимся, агент. Командующий требует, чтобы вы явились с докладом.— С докладом…Вал Кон нахмурился, считая шаги приближающихся людей, повернулся, шагнул в сторону — и между ними оказалось шестеро посетителей ярмарки. Стремительно бросившись к началу прохода, он обнаружил безымянного агента прямо перед собой, готового к броску. Вал Кон резко остановился. Слева от него была пустая лавка ремесленника, но агент был готов броситься в любую выбранную им сторону.— Что ж, — проговорил его противник, указывая на пустую лавку. — Мы продолжим нашу дискуссию там.— Нет.Мири. Где Мири? Он прикоснулся к той части своего существа, которое было ее отражением, — и отшатнулся, почти содрогнувшись от ее ужаса.Неподвижное лицо стоявшего перед ним агента отразило тень какого-то непонятного чувства.— Вы готовы погибнуть ради такой мелочи?Пристально наблюдая за своим противником, Вал Кон отступил назад, расслабив мышцы и почти дурачась, как в позе Л-апелеки под названием «Ожидание». Осторожно, не делая движений, которые можно было бы истолковать как угрозу, он открыл дверь, вошел в лавку и отступил назад, не дойдя до задней стены.Агент вошел вслед за ним, двигаясь уверенно и спокойно, как тигр. Он закрыл за собой дверь.— Я повторю свои поручения, — сказал он. — Агенту Вал Кону йос-Фелиуму лично командующим приказано вернуться в штаб-квартиру, чтобы он мог отчитаться, пройти перекалибровку и при необходимости новый курс обучения.Вал Кон поклонился — быстро и иронично:— Как ни печально мне это говорить, я вижу, что слова командующего оставляют меня равнодушным. По возвращении передайте ему, пожалуйста, мой горячий привет.— Что ж, — снова повторил агент.Он закрыл глаза, и его следующий вздох был значительно более глубоким, чем предыдущий. Однако Вал Кон быстро изменил свою позицию, воспользовавшись преимуществом, которое ему дал этот неожиданный недосмотр. Агент открыл глаза, увернулся, парировал удар кулаком, который не достиг цели, стремительно отшатнулся, уходя из-под удара, и крикнул тоном безусловного приказа:— Вал Кон йос-Фелиум, клэр проб квит…Цепочка не-слов, бессмысленных в суровой необходимости боя. Вал Кон споткнулся, выгнулся и с трудом выпрямился. Его тело изобразило движение Л-апелеки.— Кто хранит Лиад? — вопросил агент.Вал Кон услышал собственный ответ:— Народ Лиад.— Кто хранит народ Лиад? — не сдавался агент.Ответ был не тем, который избрал бы он сам: он пришел незваный, по собственной воле. Еще не стихли эти слова, как он попытался их отбросить, превратив в нечто иное.— Департамент Внутренних Дел хранит народ Лиад, — произнес его собственный голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
— Еще одно выступление? — риторически вопросила Мири, пока они шли по проходу. — Она что — сбрендила?Вал Кон улыбнулся и отбросил волосы со лба.— По крайней мере у нас есть два часа, чтобы подготовиться — и отдохнуть.— Угу, как же. Не знаю, как ты, а я настолько взвинчена, что не заснула бы, даже если бы ты дал мне по голове кирпичом.— Возбуждение от выступления перед публикой, — пробормотал он. — Это значит, что ты пела с самым глубоким удовольствием.— Наверное. — Она остановилась, глядя в сторону выхода. Высоко над головой гудел, в натянутом брезенте ветер. — Вот что я тебе скажу, босс: сначала я пойду прогуляюсь. Попробую приструнить это мое возбуждение. Скажи Хакану, что я вернусь минут через десять, ладно?— Ладно.Он нежно пожал ей руку и собрался было идти, а потом, испытывая непонятное беспокойство, обернулся — и успел увидеть, как она скрылась к толпе, направляясь к выходу.Женщина-землянка остановилась. Ее внимание, похоже, привлекли примитивная радиотрансляционная станция и поезд, в котором она размещалась. Тиль Фон сиг-Алда задержался на некотором расстоянии от нее, в неприятной близости от дымной жаровни. Он наблюдал за своим объектом и размышлял.Контур рекомендовал действовать прямо, давая девяносто девять процентов вероятности того, что в настоящий момент землянка не находится под воздействием наркотика. И действительно — исполнение, которое он только что слышал, несмотря на его грубый и варварский характер, недоступно для человека, чье сознание замутнено «облаком». Сиг-Алда шагнул вперед.Как только он поравнялся с землянкой, она повернулась — и широко раскрыла глаза. Он поклонился — не слишком низко, но достаточно, чтобы польстить и сбить с толку.— Добрый день, — очень мягко произнес он на земном. — Вы — Мири Робертсон, не так ли?Ее глаза и лицо выразили настороженность. Поза говорила о недоумении и нерешительности. Сиг-Алда улыбнулся, радуясь тому, что ее так легко читать.— Угу, — сказала она, и ее голос оказался решительным и красивым. — А кто вы?— Друг вашего нанимателя, — непринужденно ответил он. — Отмечено, что вы превосходно охраняли его при обстоятельствах, которые были как сложными, так и необычными. Теперь, когда ваши обязанности выполнены, а ваш наниматель возвращается домой, он прислал меня с этим подарком, который должен послужить знаком его уважения.Вытащив из кармана пакетик с синей точкой, он заметил, как расширились глаза землянки, услышал ее судорожный вздох и увидел, что бледная кожа побледнела еще сильнее. Он вложил пакетик ей в руку.— «Облако»?Красивый голос на этом слове вдруг охрип. Сиг-Алда серьезно кивнул.— Мы внимательно изучили ваши склонности, — проговорил он, отметив, что ее пальцы крепко стиснули пластиковый пакетик. — И когда пришло время выбирать подарок, я поделился моими сведениями о ваших вкусах, чтобы подарок обязательно был вам приятен. Надеюсь, что вы позволите себе ему радоваться и примете благосклонно.— Конечно. — Ее голос потерял всякую выразительность. Она смотрела на него сверкающими серыми глазами — и, несомненно, рвалась отведать то, что так яростно сжимала в руке. — Большущее спасибо.— Рад служить, — сказал он ей и снова поклонился.Когда он уходил, она все еще смотрела на него своими сверкающими глазами, а пакетика в стиснутом кулаке даже не видно было. Вандар Ярмарка
В репетиционном зале было жарко, и Вал Кон постарался сесть как можно дальше от очага в углу. Он натягивал на мандолетту новые струны и слушал болтовню Хакана.— Мы могли бы, — говорил его молодой напарник, — просто сыграть те вещи, которые они дисквалифицировали. Ну, не четвертую, конечно, а первые три. Только мне страшно не хочется этого делать, чтобы не испортить впечатления от той баллады Мири, о Розовом Венке. — Он удивленно покачал головой. — А она еще говорила, будто не может выступать перед залом! Да я могу спорить, что там не осталось никого, кто бы не прослезился! Готов поставить мою долю призовых!— Если мы получим призовые, — пробормотал Вал Кон. — Быть может, надо составить новое выступление и начать его той песней, из-за которой нас дисквалифицировали.— В этом что-то есть, — задумчиво протянул Хакан.А потом он встал, широко улыбнулся, раскинул руки и крепко обнял Кем на глазах у всех окружающих. Кем ответно обняла его, отказываясь смотреть на потрясенные лица вокруг. Вал Кон покачал головой и сказал себе, что они с Мири плохо повлияли на Хакана и его подругу.Он взял последнюю струну, закрепил, продел в ушко колка и начал осторожно его заворачивать. И…Струна лопнула в его неловких похолодевших руках, на лбу выступил пот, в груди поднялась волна ужаса. С неровно бьющимся сердцем он уронил мандолетту. На глазах у него выступили слезы.— Кори!Вал Кон поднял голову, с трудом проглотив вскрик. Над ним склонился Хакан.— Что с тобой, Кори?Вал Кон сделал глубокий вдох, прошел по «Радуге» и неуверенно улыбнулся своим собеседниками:— Нервы. Наверное, Хакан. Я выйду и… и немного подышу.Хакан неуверенно нахмурил лоб.— Если хочешь, я выйду с тобой. Ты что-то неважно выглядишь, старина.— Мири… Мири скоро придет.Он почти неуклюже встал на ноги, схватил свою куртку и, запинаясь, пошел через набитую людьми комнату. Хакан посмотрел на Кем, а потом наклонился за мандолеттой.Вал Кон привалился к стене из необструганных досок и наполнил легкие холодным как сталь воздухом. Всплеск паники немного угас, оставив после себя липкий осадок отчаяния. Вал Кон сосредоточил свой внутренний взор, пытаясь найти источник этих ощущений — и нашел его почти сразу же.Он распространялся от мелодии, которая была Мири.На этот раз ужас был его собственным, но Вал Кон хладнокровно отстранился от него и стал сосредоточенно искать, в каком направлении от него сейчас находится Мири. Песня потянула его на север, и он быстро зашагал, почти не замечая людей, мимо которых ему приходилось проталкиваться и которых надо было обходить.Он свернул за угол, уже почти бегом минуя немногочисленных посетителей ярмарки, огибая пустые лавки ремесленников. Он ничего вокруг не замечал: все его внимание было сосредоточено внутри, где отчаяние заледенело в нечто более страшное и безымянное. Ее песня почти рассыпалась на диссонансы.Мужчина возник ниоткуда, выведя его из сосредоточенности прикосновением к плечу и едва слышной фразой на высоком лиадийском.— Добрый вечер, галандриа. К чему такая спешка?Вал Кон остановился и отпрыгнул обратно. Тот тоже остановился, и Вал Кон обнаружил, что смотрит на худого мужчину в кожаной летной куртке, темноволосого и темноглазого. Лицо у него было безбородое, золотистое и странно неподвижное.— Командующий шлет вам свои приветствия, агент йос-Фелиум.Его голос был воспитанным, ровным и лишенным теплоты. Вал Кон поднял бровь.— Это, естественно, весьма приятно слышать, — проговорил он. — Хотя я должен сказать, что недостоин такого внимания.Он немного изменил позу, проверяя реакции своего неожиданного собеседника.Мужчина тоже сдвинулся, нейтрализуя возможное нападение, излучая уверенность в себе и самообладание.— Вы заблуждаетесь, — сказал он — полагая, что командующий допустит, чтобы из виду исчез даже самый незначительный из нас, оставшись незамеченным и ненайденным. — Он властно протянул руку. — Отправимся, агент. Командующий требует, чтобы вы явились с докладом.— С докладом…Вал Кон нахмурился, считая шаги приближающихся людей, повернулся, шагнул в сторону — и между ними оказалось шестеро посетителей ярмарки. Стремительно бросившись к началу прохода, он обнаружил безымянного агента прямо перед собой, готового к броску. Вал Кон резко остановился. Слева от него была пустая лавка ремесленника, но агент был готов броситься в любую выбранную им сторону.— Что ж, — проговорил его противник, указывая на пустую лавку. — Мы продолжим нашу дискуссию там.— Нет.Мири. Где Мири? Он прикоснулся к той части своего существа, которое было ее отражением, — и отшатнулся, почти содрогнувшись от ее ужаса.Неподвижное лицо стоявшего перед ним агента отразило тень какого-то непонятного чувства.— Вы готовы погибнуть ради такой мелочи?Пристально наблюдая за своим противником, Вал Кон отступил назад, расслабив мышцы и почти дурачась, как в позе Л-апелеки под названием «Ожидание». Осторожно, не делая движений, которые можно было бы истолковать как угрозу, он открыл дверь, вошел в лавку и отступил назад, не дойдя до задней стены.Агент вошел вслед за ним, двигаясь уверенно и спокойно, как тигр. Он закрыл за собой дверь.— Я повторю свои поручения, — сказал он. — Агенту Вал Кону йос-Фелиуму лично командующим приказано вернуться в штаб-квартиру, чтобы он мог отчитаться, пройти перекалибровку и при необходимости новый курс обучения.Вал Кон поклонился — быстро и иронично:— Как ни печально мне это говорить, я вижу, что слова командующего оставляют меня равнодушным. По возвращении передайте ему, пожалуйста, мой горячий привет.— Что ж, — снова повторил агент.Он закрыл глаза, и его следующий вздох был значительно более глубоким, чем предыдущий. Однако Вал Кон быстро изменил свою позицию, воспользовавшись преимуществом, которое ему дал этот неожиданный недосмотр. Агент открыл глаза, увернулся, парировал удар кулаком, который не достиг цели, стремительно отшатнулся, уходя из-под удара, и крикнул тоном безусловного приказа:— Вал Кон йос-Фелиум, клэр проб квит…Цепочка не-слов, бессмысленных в суровой необходимости боя. Вал Кон споткнулся, выгнулся и с трудом выпрямился. Его тело изобразило движение Л-апелеки.— Кто хранит Лиад? — вопросил агент.Вал Кон услышал собственный ответ:— Народ Лиад.— Кто хранит народ Лиад? — не сдавался агент.Ответ был не тем, который избрал бы он сам: он пришел незваный, по собственной воле. Еще не стихли эти слова, как он попытался их отбросить, превратив в нечто иное.— Департамент Внутренних Дел хранит народ Лиад, — произнес его собственный голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46