Он то и дело энергично встряхивал свое приспособление, колокольчики звенели. Студенты потянулись к аудиториям.

Глава 2

– Ты отдохнул и поел, Титус?
– Да, наставник.
– Сядь.
Титус присел на неудобный стул без спинки, стоявший посреди кабинета. В Доме афариев не водилось удобной мебели. «Мы работаем ради блага людей, но наша работа причиняет людям неудобства – значит, справедливости ради, мы сами тоже должны терпеть неудобства», – так писал в своем трактате «О нравственном равновесии» Луиллий Винабиус, один из первых Магистров Ордена. Современный Орден свято чтил древние традиции.
– Тебя ждут еще два задания. Сразу два, но выполнять их будешь на одной территории, в университете. Твой билет вольного слушателя еще не просрочен?
– Нет, наставник.
Билет вольного слушателя позволял посещать лекции и семинары в Императорском университете, однако его обладатель не мог рассчитывать на диплом. Зато и экзаменов сдавать не надо. Образование для расширения кругозора, без права заниматься в будущем профессиональной деятельностью. Большинство вольных слушателей – юные аристократы, но два года назад, когда Орден раскрыл заговор против императора, Магистр выхлопотал билеты для нескольких молодых афариев.
– Хорошо. Первое задание сложное, оно потребует от тебя изрядной осторожности и расчетливости. Ты справишься, ты способный исполнитель. Второе, в общем-то, пустячок, но для тебя этот пустячок будет иметь большое воспитательное значение… – Магистр остановился перед Титусом, строго посмотрел на него сверху вниз: – Я имею в виду твои взгляды, Титус, насчет бедных и богатых! Надеюсь, после этого дела ты кое-что поймешь… Очень надеюсь. Ты ведь давно уже не дитя озлобленных нищих из Нижнего Города! Ты – афарий, молодой человек с перспективами, с твердым социальным статусом. Или ты со мной не согласен?
– Согласен, наставник.
Кивнув, Магистр отошел к заваленному бумагами рабочему столу. Время близилось к закату, а окна кабинета выходили на восток, и сейчас тут было темновато. Магистр выглядел измотанным, его просторная бежево-серая клетчатая ряса (расцветка символизировала изначально непорочную совесть, отягощенную множеством невольных прегрешений, которые афариям приходится совершать, преследуя благие цели) скрадывала очертания тела, однако Титус не мог не заметить, как устало опущены его плечи, как подрагивают кисти рук с набухшими венами.
– Что-то случилось, наставник?
– Все то же самое, мальчик. Ты ведь афарий! Неужели не понимаешь, что произошло?
Магистр зорко и пристально смотрел на Титуса. Тот молчал, и тогда он со вздохом продолжил:
– Надо ежечасно упражнять свой ум, дабы вовремя находить ответы! Все говорит за то, что избранник Нэрренират мертв. Или избранница, это пока не выяснили. Произошло убийство, тело то ли спрятано, то ли уничтожено. Когда богиня об этом узнает, будут неприятности. Пока она только эскалаторы остановила. Но если прекратится движение по рельсовым дорогам, для бизнеса это катастрофа. Титус, как бы ты ни относился к нехорошим богачам, благополучие Панадара держится именно на бизнесе!
Титус смущенно опустил взгляд. После недолгой паузы Магистр вновь заговорил:
– Выход один: найти убийц, выдать их Нэрренират и предложить ей избрать новую жертву взамен погибшей. Орден занимается расследованием параллельно с Департаментом Жертвоприношений. Пока ничего, совсем ничего… Если б Нэрренират согласилась сотрудничать, мы бы узнали имя жертвы, но ведь это Нэрренират! Она чуть не вышибла дух из придворного мага, который рискнул потревожить ее этим вопросом. Бесполезно. У богов иной разум, не человеческий… Один тугодум из Департамента предложил блестящее, по его мнению, решение: сфабриковать дело и выдать ей все равно кого, лишь бы доказательства были весомые. Она же великая богиня, она сразу поймет, что ей подсунули невиновного! И таких деятелей держат на руководящих постах… – Он покачал головой. – Вот так-то, мальчик. Все очень плохо.
– Погодите, наставник… Если избранника убили и бестелесное существо ушло в невидимый мир, неужели Нэрренират до сих пор об этом не знает?
– Если бестелесное существо угодило в какую-нибудь ловушку, об этом ни одна живая душа не узнает. Даже боги.
– Простите, наставник. – Титус покраснел, сконфуженный своей ошибкой.
– Вот так-то… – повторил Магистр. – В Департаменте Жертвоприношений все очень нервные стали, чуть что – срываются. Проморгали. До сих пор от Нэрренират никто не прятался, со своими избранниками она обращается хорошо. А тут на носу жертвоприношение Мегэсу, надо вовремя отследить, кого он выберет. Мегэс – это морозильные установки! Если еще и он прогневается, вся экономика пойдет вразнос.
Против воли Титус поежился. Жертвоприношения Мегэсу – это нечто такое, о чем даже вспоминать лишний раз не хотелось. В храмах Мегэса холодно, как в отдаленных северных краях, и стоят там нерукотворные ледяные колонны с вмороженными в их прозрачную толщу трупами. Прежние жертвы. Скоро в одном из храмов появится новая колонна с кошмарной начинкой. «Всеблагой Создатель, осени меня своей милостью! Пусть это буду не я…» Титус понимал, что молиться бесполезно, Создатель давным-давно ушел творить другие миры… Сделав над собой усилие, он отогнал парализующий страх.
– Если бы боги Панадара не были такой отпетой сволочью… – с горечью прошептал опершийся о стол Магистр. – Мы бы тогда жили в прекрасном светлом мире! Но мы живем в Панадаре. Департамент Жертвоприношений сейчас разрывается между тем делом и этим, вот нас и подключили, по личному распоряжению председателя Палаты. Если ты вдруг что-то узнаешь о судьбе избранника Нэрренират, немедленно приходи ко мне с докладом. Но это так, на всякий случай. Если. У тебя другие задачи.
Выдвинув из-за своего рабочего стола старинное деревянное кресло, столь же неудобное, как и стул, на котором сидел Титус, Магистр устроился напротив.
– Профессор Ламсеарий, ректор университета, скоро уйдет на пенсию. Многие хотят занять его место, и поэтому началась охота за его информационной шкатулкой. Эта шкатулка содержит массу чрезвычайно любопытных сведений… Если мы завладеем этой информацией, влияние Ордена стократно возрастет. Титус, надо снять копию. Лезть к ректору за шкатулкой – рискованное предприятие… но речь не об этом. Ее уже трижды пытались выкрасть, скоро опять попытаются. Твоя задача – изъять шкатулку у воров и скопировать содержимое. Только скопировать. Если ты после этого вернешь ее законному владельцу, это будет хороший выход из той нравственной головоломки, в которую Орден таким образом попадает. – Он вздохнул. – Титус, мальчик, ты пока еще не постиг, что такое неразрешимые нравственные дилеммы… Постигнешь. Ни одному афарию не удалось избежать сей участи.
– Я понял, наставник. Я выполню задание.
– Украсть шкатулку должны Тубмон и Атхий из Нижнего Города, нанятые одним из претендентов. Сейчас я тебе их покажу.
Дотянувшись до стола, Магистр взял магическое зеркало в раме, усыпанной мелкими самоцветами, поочередно прикоснулся пальцем к нескольким кристалликам и прошептал имя. В зеркале появилось костистое, болезненно-некрасивое лицо молодого мужчины. Тубмон, маг-недоучка. Второе имя – второе лицо, невзрачное, прыщавое, остроносое. Атхий по прозвищу Козья Харя, грабитель и наемный убийца.
– Я запомнил их, наставник.
– Будет тут одна трудность… В гости к ректору приехал Арсений Шертон. Слыхал о нем?
– Что-то слыхал… – Титус напряг память. – Какой-то авантюрист?
– Не какой-то! Это он нашел в свое время камень Вафферла. Он засадил в ловушку Ипаластона. Он открыл врата в Азеераду. И много чего еще сделал… Титус, обычные авантюристы – это люди без морали и мудрости. У Шертона есть и мудрость, и мораль… но они далеко не во всем совпадают с мудростью и моралью нашего Ордена. Он всегда поступает так, как сочтет нужным, независимо от общепринятой точки зрения. Он крайне опасен… Если вы с ним столкнетесь, он вряд ли тебя убьет, просто так он не убивает.
– В чем же тогда опасность?
– В том, что задание ты в этом случае не выполнишь!
– Наставник, я не на худшем счету у наших учителей боевых искусств…
– Наши учителя боевых искусств против него щенки. Вот он… – Магистр вновь дотронулся до камешков на раме зеркала. – Наилучшая для тебя тактика – избегать его.
С интересом рассмотрев возникшее в зеркале лицо, Титус спросил:
– Ректор его нанял?
– Нет, они давние друзья. Видишь ли, Арсений Шертон – человек очень одинокий. Он не является членом какого-либо сообщества, у него нет родственников, нет семьи, нет постоянной женщины… Такие люди обычно держатся за друзей. Или за тех, кого они считают своими друзьями. Раз уж он приехал сюда по вызову профессора Ламсеария, он постарается не подвести! Это усложняет твою первую задачу, но не делает ее невыполнимой. Зато вторая задача совсем простенькая. И весьма для тебя полезная… Знаешь, кто такая Эрмоара До-Энселе?
– Глава торгового клана До-Энселе с Идонийского архипелага. Исключительно богатая женщина.
Он старался говорить бесстрастно, но все же проскользнул в его тоне оттенок неодобрения.
– Ох, Титус… – только и вздохнул Магистр.
Сын нищей попрошайки из Нижнего Города, Титус с молоком матери впитал неприязнь и недоверие к богачам. С тех пор как он себя помнил, мать ежедневно вытаскивала его, закутанного в грязное тряпье, просить милостыню на рынке или возле какого-нибудь храма. «Гляди, вон богатый идет! – шептала она ему на ухо, в то время как он едва не терял сознание от жары, пыли и долгого неподвижного сидения на солнцепеке. – Денег полные карманы, а нам не дает! Ну-ка, давай, заплачь!» – и больно щипала его, чтобы заплакал, а потом начинала тискать и гладить по голове, умоляя «доброго господина» или «добрую госпожу» подать «денежку на пропитание ребенка».
Иногда его брал с собой дед, занимавшийся тем же промыслом. Дед любил пофилософствовать. «Вот если бы, малыш, при императоре вместо Высшей Торговой Палаты была Высшая Палата Нищих, мы бы зажили по-другому! – рассуждал он порой, подвыпив. – Тогда бы каждый с нами делился, никто бы не проходил мимо! Все-все бы разделили поровну!»
От нищенской доли Титуса спас афарий, нынешний Магистр. Он тогда маскировался под нищего, выполняя некое задание Ордена. Семилетний Титус по его поручениям относил незнакомым людям послания и приносил ответы, один раз даже следил за каким-то мужчиной. Потом новый друг исчез, пообещав перед этим, что они еще встретятся. И правда, встретились! Два восьмидневья спустя он подошел к ним на рынке: в рясе афария, в хороших кожаных ботинках, гладко выбритый. Титус узнал его с трудом, но все-таки узнал. Афарий выкупил мальчика у матери за двести серебряных барклей.
Новым домом Титуса стал Дом афариев, он учился, тренировался, у него появились друзья… Но плохое отношение к «богачам», привитое дедом и матерью, никуда не делось. Конечно, повзрослевший Титус сознавал, что золотым мечтам деда о Высшей Палате Нищих не суждено осуществиться, и все же хотелось ему социальных перемен.
– Мои взгляды не мешают мне делать свое дело, наставник.
– Какой же ты еще мальчишка, Титус… Ладно, посмотрим, что ты скажешь, когда познакомишься с Эрмоарой. У себя на архипелаге она финансирует множество благотворительных программ, поддерживает людей искусства. После бешенства Цохарра она безвозмездно построила жилье для людей, оставшихся без крова. Неужели ты не слыхал об этом?
– Слыхал.
Великий бог Цохарр взбесился двенадцать лет назад. Он тогда начал все подряд разносить, и особенно досталось островам Идонийского архипелага. Водяные смерчи, грозы, ураганы, землетрясения, а в центре всей это катавасии – заливающийся громовым хохотом спятивший бог. Пожалуй, это был единственный случай в истории Панадара, когда люди и боги объединили усилия, чтобы загнать одного из богов в ловушку. Цохарр допек и тех и других! Треть идонийских городов после этого лежала в руинах, счет погибших шел на десятки тысяч.
– Слыхал, а выводов не сделал?
– Покупает себе популярность, – неохотно вытолкнул Титус.
– Да не нужна ей популярность! Она и так почетный член Высшей Торговой Палаты, а идонийцы на нее разве что не молятся. Это женщина редких душевных качеств, редкой культуры… Даже с рабами она ведет себя вежливо! Я с ней познакомился еще до бешенства Цохарра, тридцать пять лет назад… – Губы Магистра тронула меланхолическая улыбка. – Образованная, интеллигентная, утонченная… Идонийцы вообще очень культурный народ, но Эрмоара даже среди них выделяется. Пожалуйста, Титус, постарайся быть на высоте. Чтобы мне за тебя краснеть не пришлось.
«Похоже на то, что он в нее платонически влюблен, – предположил Титус, наблюдательный, как и все афарии. – Понятно тогда, почему он все ее поступки истолковывает в ее пользу! Большие деньги развращают. Не могут не развращать. Не удивлюсь, если эта Эрмоара окажется не такой, как он расписывает. Любовь заслоняет истину».
– В чем состоит моя задача, наставник?
– Эрмоара так и не вышла замуж, детей у нее нет. Однако она усыновила осиротевшего мальчика из клана До-Энселе и воспитала его как наследника. Сейчас это уже взрослый молодой человек. Не знаю, что у них там произошло, но она как будто изменила свое решение и теперь собирается сделать главной наследницей дочку своего покойного кузена, Роману До-Энселе. Этой Романе семнадцать лет, недавно она сдала экзамены и поступила в Императорский университет. Эрмоара хочет получить на девушку досье. Ради этого она приехала сюда инкогнито и сделала щедрое пожертвование Ордену. Информацию соберешь для нее ты.
– Я понял, наставник.
Титус ощутил невольное облегчение: предсказание гадалки, несмотря на свою нелепость, не шло у него из головы, но теперь можно о нем забыть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11