Она быстро одернет меня, если что-то не так. Но я надеюсь, что мы оба правильно воспримем все тонкости, которым научит нас ваш племянник.
Адриан кивнул.
– Да будет так.
Все утро Джейро и Скёрл бродили по Эспланаде за площадью Гамбойе. В реке отражался мрачный Фундамант, блестя длинным рядом узких окон под самыми куполами. Молодые люди подошли совсем близко и остановились, словно пораженные ужасом перед этим уродливым зданием. С Эспланады, прямо через квадратный проезд в тяжелых стенах, вел неширокий вал; дальше виднелся широкий холл, отделанный стеклом и еще чем-то им незнакомым.
Какое-то время оба стояли молча, глядя на зияющий, как пасть, вход.
– Все открыто, – прошептал Джейро. – Хочешь посмотреть, что внутри?
– Наверное, нет. Там можно увидеть нечто, чего видеть не стоит. Кроме того, мне говорили о дурном запахе этого места…
– Да, как видно, во всей Сфере есть вещи, которые знать не стоит – и это место будет одним из первых, – протянул Джейро.
– После некоторых исследований сможешь написать книгу под названием: «Вещи, которые не хочу знать» или; «Зрелища, которых лучше не видеть».
– Хм. – Джейро задумался. – Пожалуй, я лучше напишу книгу под названием: «То, что мне нравится в Скарлет Хутсенрайтер».
Скёрл взяла его за руку.
– Разве можно на тебя сердиться, когда ты говоришь такие милые вещи!
– А я-то думал, ты считаешь меня совершенством!
– Почти… Но не совсем.
– И в чем же я не дотягиваю?
– Ты слушаешься меня далеко не всегда. И собираешься шляться по Сфере вечно.
– А ты нет?
– Хочешь верь, хочешь нет, но порой я очень скучаю по Тайнету.
Джейро рассмеялся.
– Да ведь и я тоже, особенно когда вспомню о Мерривью. Но не очень долго.
– А захочешь ли ты когда-нибудь снова там жить?
– Не думаю. Покоя мне будет мало.
– Я смогу добиться для тебя членства в Конверте, – задумчиво предложила Скёрл.
– Хорошо бы. Но ведь больше нет ни Мерривью, ни Сассун Ойри. Наш дом теперь – только «Фарсан», и перед нами – вся Сфера.
– Миры без числа, – вздохнула Скёрл.
Джейро посмотрел на нее, словно прикидывая что-то в уме, но промолчал, и они направились обратно по Эспланаде через площадь к палаццо Карлеоне.
Стоял поздний полдень, Джейро и Скёрл разошлись по своим апартаментам и с помощью сейшани стали готовиться к банкету.
Адриан решил, что им разумней будет приехать пораньше, и целый час водил всех троих по впечатляющим покоям и залам, оживленным от огней, цветов и большого количества гостей. Великолепие Сомара, пустого и безжизненного, совершено померкло перед этим великолепием жизни. Сейшани двигались бесшумно, как тени – таинственные, почти бесплотные существа с бледной кожей и льняными, спадающими на лоб волосами. Пара сейшани стояла и у входа на парадную лестницу; кажется, это были женщины в форме старинных гвардейцев. Стояли они неподвижно, навытяжку, а их волосы, собранные в пучок, колебались над головами, как пламя свечей. У каждой в руке было копье длиной в пятнадцать футов. За все время прибытия во дворец гостей у них не дрогнул в лице не то что мускул, но и ресница.
В конце лестницы Джейро заметил низкий проем и каменные ступени, ведущие куда-то в темноту.
– Под дворцом расположены склепы, – пояснил Адриан. – Теперь они используются для выдержки и хранения вин. Ниже есть и еще помещения: например, камеры донжонов, но они наглухо закрыты из-за опасности белых вампиров. Все это отсылает нас к эпохе, называемой у нас Смутным временем. В течение ста лет одни дома вели тайную войну против других. Ужасное было время, время ненависти и мести, кровожадных заговоров и отвратительных преступлений, убийств в садах, похищения детей и заключений людей навеки в сырых подвалах донжонов. Некоторые кланы оказались сведены под корень, от них остались лишь полуразрушенные дворцы. Но только не вздумайте затеять об этом разговор во время праздника, это дурной тон. И вообще, постарайтесь не высказывать свою точку зрения ни о чем, если только вас об этом настоятельно не попросят. Если зададут вопрос, отвечайте насколько возможно кратко и спокойно. Надеюсь, в конце концов вы и сами овладеете логикой происходящего.
Всех троих представили хозяину, усадившему необычных гостей в самом основании необъятного стола. Следом заняли свои места остальные шестнадцать приглашенных, и слуги подали первую перемену.
Банкет был в полном разгаре. Джейро и Скёрл копировали действия других и пока не совершили ни единого промаха. Как и советовал Адриан, они говорили мало, пили умеренно и держали локти плотно прижатыми к бокам. Кухня оказалась вполне приемлемой, если не считать специфически резких запахов. Окружающая компания состояла из респектабельных леди и джентльменов с высоким рашудо. Молодым людям оказывалось равнодушное уважение, которое подозрительно граничило с полным отсутствием сердечности. Но вдруг, где-то в середине банкета, пышнощекий господин с седым хохолком на голове и маленькой козлиной бородкой, сделав глоток превосходного вина, все же обратился к Скёрл с вопросом:
– Нравится ли вам банкет?
– Разумеется, нравится!
– Прекрасно. Наслаждайтесь, пока есть такая возможность! Это мероприятие уникально для вашего опыта?
– В определенном смысле. Дворец воистину роскошен. Мой собственный дом Сассун Ойри не настолько величествен, но лишь по вине отца, потерявшего все деньги в глупейших финансовых махинациях. Роскошь, подобная дворцу Рами, невозможна без денег, поскольку рабочим, строителям, декораторам, да и горничным надо платить достаточно много, а рабство у нас считается незаконным на всей территории Сферы Гаеана.
– О! – усмехнулся седой господин. – Вы упустили один важный момент: сейшани – не рабы, они сейшани. Наш путь – лучший из всех возможных путей!
Скёрл немедленно согласилась и отправила в рот засахаренный цветочный лепесток. Банкет шел своим чередом.
Наутро Адриан сообщил, что суд, подгоняемый домом Урд, продолжит заседание сегодня после полудня. Гранды дома, считавшие, что Азрубал страдает от неправого обвинения, желали, чтобы все ограничения в его передвижениях были немедленно сняты.
Суд, как и прежде, собрался в Большом Зале дворца Варциал, бывшем лишь немногим скромнее дворца Рами. Азрубала, как и прежде, привели солдаты, и он сел в приготовленное для него массивное кресло. Директор агентства Лорквин держался все так же презрительно и молчаливо, и его белое костяное лицо не выражало никаких эмоций. Время от времени он останавливал свои черные глаза на Джейро, чтобы сделать какое-нибудь уничижительное замечание, и юноша невольно вздрагивал от старых воспоминаний.
После долгих препирательств, суд приступил к расследованию. Первым, как адвокат, выступил Барванг Урд.
– Достопочтенные господа! Я требую, чтобы мой родственник Азрубал был немедленно избавлен от этой абсурдной ситуации. То, что мы видим, есть лишь фарс, устроенный людьми из других миров. Международный мошенник оскорбляет роума-гранда! И на что при этом он ссылается? На воспоминания своего сына, который явно страдает умственным расстройством! Каждый из нас мог заметить его моргание, шмыганье носом и выражение явного дебилизма на лице. Такой человек не может отвечать за свои слова. И этот процесс нельзя рассматривать всерьез. Азрубал ни в чем не виноват, и, тем не менее, обвиняется в каком-то немыслимом преступлении! Разве в этом заключается справедливость роумов, спрашиваю я вас!?
Магистр поднял руку.
– О каких именно преступлениях вы говорите? Азрубал обвиняется не по одной, а по нескольким статьям.
– Для начала я рассмотрю обвинение по первому разделу. – Адвокат прочитал по бумажке формулировку состава преступления. – Итак, мы имеем дело с мошенничеством, спекуляцией, предательством, кражей, заговором, сговором и сокрытием истины. – Барванг скомкал бумагу. – Все это, разумеется, полная ахинея. Да будь это и правдой, мы все равно должны прекратить дело, поскольку ничего не доказано. – Тут адвокат вновь бросил презрительный взгляд на Джейро. – Доказательства основываются лишь на каких-то малопонятных записях неизвестного происхождения…
– Позвольте, – возразил Майхак, – счета абсолютно читаемы. Больше того, они безукоризненны в отношении происхождения и сделаны знающим свое дело чиновником.
Барванг вежливо поклонился.
– Это еще как посмотреть, сэр. Этот чиновник – всем известный мошенник, у которого нет и сотой доли той проницательности, которой обладает Азрубал, и которая сделала его выдающимся финансистом.
– В таком случае, подумайте, почему же у Азрубала – несметные деньги, а Ямб едва сводит концы с концами.
– Это к делу никак не относится, – отрезал Барванг. – У Азрубала есть дела поважнее, чем трястись над каждым кусочком маринованной рыбы. Это занятие ничтожеств, к моему досточтимому родственнику никакого отношения не имеющее. Разве я не прав, сэр? – обернулся адвокат к Азрубалу.
– Вы правы, Барванг.
– Так ваша защита заключается лишь в утверждении, что Азрубал не ничтожество? – поинтересовался Морлок.
– Разумеется, нет! Я снова прошу внимания суда. Наша защита ясна как день, а заключается в том, что Азрубал просто не может быть обвинен ни в краже, ни в спекуляции. Почему? Да потому, что таких преступлений просто нет в Уголовном кодексе нашей республики. Как же так могло произойти? – спросите вы. А вот как. Столетиями подобные преступления были неведомы в Роумарте! На этом основании я и утверждаю, что Азрубал обвиняется в несуществующих преступлениях! На основании изложенного я прошу снятия обвинений с подсудимого и освобождения его из-под ареста, а также возмещения причиненного морального ущерба.
– Подождите, уважаемый адвокат. Кодекс – вещь не мертвая, и всем нам прекрасно известны подобные преступления, – заметил магистр. – Ваша защита не выдерживает критики. Внесение изменений в Кодекс потребует лишь нескольких минут, и у нас в руках окажутся нужные статьи, которые полностью опишут все преступления Азрубала.
Какое-то время Барванг молчал.
– Но, господа, ведь, признав эти преступления, мы должны будем признать и то, что Азрубал был беспечен и не видел реальности! Тогда достопочтимый суд должен просто помочь ему советом, открыть, так сказать, глаза!
– Ваши рекомендации приняты, – ответил магистр. – Завтра мы вынесем вердикт по экономическим статьям и займемся обвинением в убийстве. Это воистину скорый суд, но гранды из дома Урд слишком настаивают на подобной поспешности. Что ж, если они торопят лишь приговор и его исполнение, то пусть им будет стыдно. На сегодня все. Следующее заседание состоится завтра в это же время.
Назавтра Адриан и Майхак с Джейро прибыли в Варциал первыми. В назначенный час снова ввели и усадили около стены Азрубала. Его сопровождал Барванг, говоривший что-то приглушенным шепотом.
Через десять минут появились и судьи. Магистр призвал членов суда к порядку и зачитал приговор:
– В случае с Азрубалом мы не можем признать его виновным в спекуляции и краже, поскольку роумы никогда не совершали подобных преступлений – до самого Азрубала, естественно. Но подсудимый совершил преступления против общественного благополучия, и потому мы находим его виновным в пагубных действиях. Нет, Барванг, вам слова больше не дано. Теперь ваше последнее слово, Азрубал. Но прежде сообщите суду общую сумму вашего состояния.
Лицо Азрубала стало непроницаемым.
– Это мое частное дело, и я не намерен делиться такой информацией с кем бы то ни было.
Барванг наклонился и горячо зашептал что-то на ухо подсудимому. Тонкие губы Азрубала искривились в презрительной усмешке.
– Мой адвокат также говорит, что я имею полное право не отвечать на подобный вопрос.
– Блестящий совет.
Азрубал поднял глаза к потолку.
– Хорошо. Здесь в Роумарте у меня около двух тысяч солов. В агентстве Лорквин – около пяти тысяч на непредвиденные расходы. Основной баланс находится в Естественном Банке Лури, как и у других роумов. Он составляет, я полагаю, около двадцати или тридцати тысяч солов.
– Это все? – уточнил Магистр.
– Есть еще несколько более или менее незначительных счетов в других местах.
– Допустим. Тогда объясните, что значит «более незначительные» и «менее незначительные» счета. И прошу вас поподробнее.
Азрубал почти беспечно махнул рукой.
– Я не помню точные цифры, я не начетчик…
– У вас есть список подобных счетов?
– Думаю, что да.
– Где же он?
– В сейфе моего кабинета.
– Проводите Азрубала в его кабинет, позвольте открыть сейф, но отстраните от документов, – обратился Магистр к солдатам. – Содержимое сейфа немедленно доставьте сюда. Барванг Урд, вы остаетесь здесь.
Солдаты подняли Азрубала и вышли.
Спустя несколько минут все трое вернулись с содержимым сейфа. Судьи принялись изучать бумаги, а потом посмотрели на Азрубала с выражением, напоминающим страх. Но его белое лицо оставалось по-прежнему непроницаемым.
– Все это весьма интересно, – подытожил Магистр. – Дело принимает новый оборот. Перед нами пять счетов в пяти различных банках, в сумме превышающие миллион солов. Агентство Лорквин оказалось на удивление выгодной организацией.
– Лорквин не имеет к этому никакого отношения. Просто я сделал несколько выгодных вложений.
– И как вы намеревались употребить такой капитал?
– Определенных планов у меня не было.
Магистр закашлялся.
– Но каковы бы они ни были, теперь их придется оставить. Деньги будут конфискованы, а вы непосредственно с этого момента не занимаете больше должности директора агентства Лорквин. Теперь настало время определиться с остальными обвинениями, как-то: попытке убить Тауна Майхака, убийстве его сына Гарлета и его жены Джамиль. Что вы ответите на это?
– Все это рискованный, опасный, патологический вымысел. Я не убивал никого из вышеназванных лиц.
– Ваше мнение учтено. Предъявите ваши доказательства, – обратился магистр к Морлоку.
Морлок вышел вперед и указал на Майхака.
– Вот сидит Таун Майхак – торговец с другого мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61