Вместо них пространство каждой из стен занимал голографический экран. Напротив каждого стула стояли табличка с именем и стакан, а также лежали блокнот желтоватой бумаги и три ручки. В центре каждого стола располагался графин с водой. Единственными видимыми глазу электронными устройствами были кнопки голографических экранов.
Дрейк нашел табличку со своим именем слева от таблички с именем адмирала Дардана. Бетани и ее дядюшка уже сидели напротив за тем же столом. Дрейк радостно улыбнулся невесте, но в ответ удостоился лишь дежурной улыбки. Он тотчас быстро перебрал в уме все сказанное им за завтраком, гадая, что мог сделать или не сделать такого, чтобы навлечь на себя ее гнев. Странно, перед тем как отправиться к дядюшке, Бетани пребывала в прекраснейшем настроении. Не в силах объяснить столь резкую перемену, Дрейк предпочел просто не думать об этом. Если невзначай он чем-то обидел ее, она сама ему об этом скажет.
Дрейк окинул взглядом стол. Напротив него располагались члены парламента - лица все до единого ему незнакомые. Судя по всему, их выбрали совсем недавно, уже после того, как он четыре года подряд отвечал во флоте за связь с Парламентом. На его стороне стола сидели несколько помощников премьер-министра, в том числе Станислав Барретт, а напротив - ученые умы из местного университета.
Не успел Дрейк сосчитать присутствующих, как за спиной у него раздался голос:
- Поприветствуем достопочтенного Гарета Рейнольдса, премьер-министра Альтанской Республики, достопочтенного Джонатана Карстерса, лидера уважаемой оппозиции, и адмирала Луи Дардана, командующего Альтанским Космическим Флотом.
Перечисленные гуськом прошествовали в зал и заняли свои места. Присутствующие почтительно стояли, пока в кресло не опустился премьер-министр. Раздался дружный скрип задвигаемых стульев. Премьер-министр дождался, пока скрип стихнет, затем взял в руки деревянный молоток и постучал им по столу. В зале воцарилось гробовое молчание, и Гарет Рейнольдс заговорил:
- Доброе утро, леди и джентльмены! Мы собрались с вами здесь для того, чтобы ответить на вопросы членов парламента, настаивающих на пересмотре программы, получившей условное название «Прыжок в Ад». По их мнению, мы поторопились с принятием решения, когда два года назад подписали с сандарцами Договор о взаимной помощи. Поскольку первая стадия проекта близка к завершению и экспедиция в скором времени будет готова к отправке, я предлагаю не ограничиваться лишь чисто политическими вопросами, а посвятить наше заседание обсуждению степени готовности и эффективности всего проекта. Я имею в виду, что мы должны внимательнейшим образом обсудить все, что может повлиять на дату отправки экспедиции, повлечь за собой ее пересмотр либо полную отмену.
Для начала мы предоставим слово докладчикам. Я отнюдь не настаиваю, чтобы все здесь присутствующие согласились с тем, что они скажут. Вы вправе проголосовать против, если так вам подсказывает совесть. Тем не менее, я прошу вас воздержаться от возражений, пока докладчик не окончит свое выступление. Если вы считаете нужным высказать свое мнение, будьте добры встать, назвать свое имя и организацию, которую представляете. Это необходимо для протокола.
И, наконец, я напоминаю вам: все, что вы сегодня услышите, относится к разряду секретной информации. Выносить ее за пределы этих стен строжайше запрещено! Есть вопросы? Если нет, то мы начнем с доктора Натаниэла Гордона, который доложит нам о текущем состоянии и структуре пространственных складок и точек перехода. Прошу вас, доктор Гордон!
ГЛАВА 3
Натаниэл Гордон был невысок, отличался педантичностью и имел привычку нервно вертеть в руках все, что в них попадет. Поднявшись с места, он церемонно кивнул в сторону премьер-министра и представился.
- Доктор Натаниэл Гордон, университет Хоумпорта, отделение астрономии и физики искривленного пространства, - четко произнес он. - С вашего разрешения я приглушу свет.
Конференц-зал погрузился в полумрак, а на каждом из голографических экранов высветилась сложная трехмерная диаграмма - нечто вроде эллипсоида, состоящего из двухсот крошечных светлых сфер, хаотично соединенных между собой изогнутыми красными линиями. Изображение скорее напоминало детский конструктор или модель органической молекулы. Рядом с каждой сферой располагалось по микроскопическому золотистому треугольнику. При внимательном рассмотрении выяснялось, что изогнутые красные линии не касаются сфер, оканчиваясь всякий раз золотыми треугольничками.
- Чтобы до конца понять цель нашего проекта, - начал доктор Гордон свой доклад, - необходимо уяснить, каким образом сверхновая Антареса повлияла на структуру искривленного пространства. Изображение на экранах хорошо знакомо многим из вас. На этой диаграмме представлены - правда, довольно схематично - основные линии искривления в освоенном человечеством пространстве - то, что мы, астрономы, обычно называем топологической картой искривленного пространства, или ТКИП. На данной ТКИП вы видите ситуацию до 2512 года, то есть до взрыва сверхновой.
Небольшие белые сферы - это звезды, красные дуги, соединяющие их, - используемые в космических перелетах складки пространства, золотистые треугольники - известные нам точки перехода.
Первое, что бросается в глаза, когда смотришь на ТКИП, - это то, что на нее нанесено не более пяти процентов звезд в освоенном человечеством пространстве. И все потому, что соотношение звезд, имеющих точки перехода, ко всем остальным составляет примерно один к двадцати. И еще, важно не положение звезд в пространстве как таковое, а структура сетки пространственных складок, их связывающих.
Человеку непосвященному это поначалу трудно понять, так что прошу простить меня за столь пространное вступление к докладу. Возьмем, к примеру, нашего ближайшего соседа, красного карлика класса М2 - Реглати Сера. Хотя нас разделяют всего каких-то три световых года, еще никто из людей не побывал в его системе. И все потому, что Реглати Сера принадлежит к тем девяноста пяти процентам звезд, которые не имеют точек перехода.
Так что в некотором смысле наш ближайший сосед отнюдь не Реглати Сера, а Напье, откуда и прилетели на Альту наши предки. Хотя системы Валерии и Напье разделяют сто десять световых лет, по пространственной складке космический путь составляет лишь несколько миллиардов километров.
Гордон нажал на какие-то кнопки, и на экранах появилась другая схема, не такая сложная, как первая. Звезды на ней располагались не так тесно друг к дружке, а кроме того, уже можно было прочитать их названия. В центре экрана виднелась звезда в окружении шести золотых треугольничков. Рядом зелеными буквами светилось и ее имя - Антарес.
- Господа, я отнюдь не ставлю своей целью прочесть вам лекцию, посвященную проблемам искривленного пространства, - еще раз извинился доктор Гордон. - Давайте лучше сосредоточим внимание на нашем ближайшем окружении. Перед вами на экранах топографическая карта искривленного пространства ближайших к нам звезд, а именно: сектор системы Напье, расположенный, как и наша Валерия, в скоплении Антареса. Прошу вас уяснить для себя разницу между «звездными скоплениями» и скоплением искривленного пространства. Звездное скопление - это группа звезд, связанных друг с другом силой тяготения. Звезды в скоплениях искривленного пространства связаны друг с другом соответствующими линиями, иначе - космическими складками. Сами же звезды крайне редко - фактически никогда - не располагаются в непосредственной близости друг от друга.
Давно уже стала общим местом мысль о том, что структура искривленного пространства определяет буквально все аспекты деятельности, так или иначе связанной с космическими полетами. Но чтобы еще лучше это себе уяснить, давайте совершим с вами воображаемое путешествие. Представьте на мгновение, что вы капитан грузового космического корабля, отправляющегося с Альты к Земле незадолго до взрыва сверхновой. Поскольку система Валерии - тупиковая, то маршрут для вас возможен только один. Куда бы вы ни летели с Альты, ваш путь непременно будет лежать через систему Напье.
Доктор Гордон снова нажал какие-то кнопки, и тонкая красная линия, соединявшая Валерию и Напье, засветилась ярко-малиновым цветом.
- Оказавшись в системе Напье, наш капитан оказался бы перед выбором, какую линию искривления выбрать для своего дальнейшего путешествия. Например, он мог бы остановить свой выбор на маршруте Хеллсгейт-Айзер, который предлагает следующие звенья пути - Напье, Хеллсгейт, Айзер, Гермес, Соката, Вега, Лютен и, наконец, Солнце.
По мере того как доктор Гордон называл имена систем, красные линии на экране загорались ярче.
- То есть всего этот маршрут предполагает что-то вроде восьми «пересадок», не говоря уже о маневрировании в системе каждой из звезд. Так что капитан мог бы принять и более мудрое решение, а именно: воспользоваться одной из точек перехода в системе Антареса. В этом случае ему достаточно совершить лишь три прыжка - от Напье к Антаресу, от Антареса к Годдарду, а оттуда - к Солнцу. Согласитесь, это легче и дешевле, чем восемь, и разумнее во всех отношениях. А теперь давайте посмотрим на ситуацию после взрыва сверхновой.
Доктор Гордон опять нажал какие-то кнопки. Небольшое светлое пятнышко Антареса на глазах увеличилось раз в десять, поглотив все золотистые треугольники вокруг себя. Одновременно шесть красных линий померкли, став едва заметными, а вместе с ними и весь центр схемы искривленного пространства.
- Ценность скопления искривленного пространства заключается не в количестве фокусов искривления или точек перехода как таковом, а скорее в возросшем количестве возможных соединительных звеньев, которые делают для нас досягаемыми самые, казалось бы, дальние уголки пространства. Иными словами, сверхновая не только лишила нас шести важных космических маршрутов, но и космические корабли - возможности маневрирования.
Доктор Гордон снова нажал какую-то кнопку, и на экране высветилась новая схема. Доктор увеличил одну ее часть, чтобы стали видны четыре звезды - словно нанизанные на нитку, они повисли посреди освоенного человечеством пространства. Рядом с ними высветились и их названия - Айзер, Хеллсгейт, Напье и Валерия.
- Вот что натворил Антарес, - продолжал доктор Гордон. - До взрыва сверхновой капитан космического корабля мог выбрать между Альтой и другими системами десяток возможных маршрутов, теперь же у него остался один-единственный. Как результат, мы не только обеднели, но и стали более уязвимы.
Профессор Гордон закончил свой доклад. Премьер-министр бросил взгляд через весь стол в сторону Дрейка.
- Следующее слово за вами, капитан.
- Да, сэр. - Дрейк встал и обратился к аудитории: - Меня зовут Ричард Дрейк. Я командир боевого крейсера «Дискавери». Мне было доверено командование первой межзвездной экспедицией, и мне же предстоит возглавить альтанский контингент экспедиции «Прыжок в Ад». Меня попросили высказать свое мнение относительно тех событий, которые вынудили нас заняться разработкой этого проекта. По возможности я буду краток.
Дрейк сделал паузу и обвел взглядом присутствующих. Если не считать нескольких недавно избранных членов парламента, на лицах большинства читалась легкая скука. Правда, и депутаты слушали скорее из вежливости. Дрейк уже сделал для себя вывод, что все они - жертвы собственного нетерпения. Создавалось впечатление, что политики давным-давно уже все для себя решили, и поэтому никакие факты, никакие доводы не способны поколебать их убеждений.
Дрейк уже в который раз задался вопросом, к чему весь этот фарс - наверняка судьба экспедиции «Прыжок в Ад» давным-давно решилась в какой-нибудь курилке на Парламентском Холме. Правда, он поспешил отогнать от себя эту малоприятную мысль и сосредоточил внимание на заранее приготовленном докладе.
- Леди и джентльмены, еще два года назад мы и представить себе не могли, как обстоят дела за пределами нашего пространства. Точно мы знали одно - к нам в руки попал некогда мощный, но повидавший виды боевой звездолет. Поскольку один такой корабль способен без труда уничтожить весь наш флот, что не могло не вызвать у нас озабоченности. Именно по этой причине мы отправили экспедицию на Нью-Провиденс и на Сандар.
Как вам известно, прибыв на Нью-Провиденс, мы обнаружили, что планета подверглась мощной атаке с воздуха, и в 2527 году жители ее покинули. Нам также стало известно о существовании рьяллов. После Нью-Провиденс мы продолжили наш путь в систему Хеллсгейт. Там нам удалось вступить в контакт с беженцами на Сандаре, от которых мы узнали дальнейшие подробности конфликта между человечеством и рьяллами. Но когда мы попытались разузнать у них как можно больше о «Завоевателе», сандарцы в один голос принялись утверждать, что никогда не видели этот корабль. Что, согласитесь, по меньшей мере удивительно - достаточно посмотреть на экран, чтобы убедиться, что Хеллсгейт лежит на единственно возможном космическом маршруте с Земли. Из чего следует, что если «Завоеватель» прилетел не с Хеллсгейта, то существует только один альтернативный маршрут. - С этими словами Дрейк указал пальцем в центр диаграммы. - Он прилетел прямиком через остатки сверхновой!
- Но как это возможно, капитан Дрейк? - раздался чей-то робкий голос с другого конца стола.
Дрейк обернулся.
- Прошу прощения, сэр. Кто вы?
- Меня зовут Джейсон Петтигрю. Я недавно избранный депутат от округа Нью-Халмерс, что на острове Парадайз-Айленд. Откровенно говоря, я видел сверхновую собственными глазами, и ваше утверждение представляется мне одновременно дерзким и маловероятным. Неужели вы допускаете, что космический корабль способен пройти сквозь облако сверхновой и при этом не пострадать?
- Разумеется, нет, - пожал плечами Дрейк. - При условии, что тот погребальный костер, который мы видим в нашем небе, - это и есть истинное лицо сверхновой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42