Рэнди выскочил из салона (в этот момент Бен Коннор уже удалялся прочь на мотоцикле), перебежал к передней дверце и осмотрел труп. В том, что это именно труп, сомневаться не приходилось… Однако тело Льюиса не навалилось на рулевое колесо, как неизбежно должно было произойти при обычной аварии, да и удар был бы более сильным. К тому же капот машины ни обо что не ударялся — он просто застрял в кустах. И разве может человек в таком случае остаться без головы?!
Только сообразив все это, Рэнди заметил компактную группу из трех пулевых отверстий в стекле дверцы.
Мартин Льюис полулежал, откинувшись на спинку водительского кресла. Его поза могла навести на мысль об отдыхе, если бы у него сохранилась голова.
Рэнди ощутил мгновенный укол ужаса. Какие-то убийцы по неизвестной причине расправились с Льюисом. Сейчас они подойдут сюда — проверить результат нападения или ограбить машину — и наткнутся прямо на Рэнди… Он бросился в кусты.
Минуты шли за минутами. Никто не появлялся.
Осмелев, Рэнди вернулся к машине.
— По крайней мере, это не грабители, — пробормотал он. — Похоже, ты кому-то здорово насолил, бедняга.
Рэнди обыскал бардачок и нашел там электрический фонарь на батарейках. Приблизительно определив направление, откуда стреляли, он направился туда, освещая фонариком путь. Он считал, что ничем не рискует: судя по виденным им фильмам и прочитанным книгам, наемные убийцы не задерживаются на месте преступления.
Миновав автостраду и пройдя еще метров сто, Рэнди увидел небольшую дощатую будку. Дверь с противоположной стороны была распахнута. Рэнди вошел и обвел лучом фонаря стены и пол. Потом он уложил фонарь так, чтобы осветить крышку стола, и принялся изучать то, что там лежало. Стреляные гильзы он подобрал и сунул в карман. Больше здесь делать было нечего, и Рэнди возвратился к «форду».
Превозмогая отвращение, он подхватил тело под мышки, выволок его из салона и уложил на траву. В карманах погибшего обнаружились водительские права на имя Свена Лундквиста, выданные в Швеции, международный паспорт на имя Мартина Роджера Льюиса, гражданина США (фотографии на обоих документах были одинаковыми), кредитная карточка, немного наличных, пачка сигарет, зажигалка, носовой платок, связка ключей на брелоке с сапфиром и рубином, прокатная квитанция на машину и маленький клочок газеты с непонятной корявой надписью «Альби-300». В чемодане Льюиса Рэнди нашел то, что и полагается возить в чемодане американцу, отправляющемуся в Париж.
С минуту Рэнди раздумывал, потом решительно подобрал увесистый камень, выбил стекло с пулевыми дырами, сел за руль и запустил двигатель.
— Прости, дружище, что бросаю тебя здесь, — сказал он мертвецу, — но о тебе позаботится полиция, а я, если потороплюсь, глядишь, и выкопаю что-нибудь о твоих милых знакомцах.
С этими словами Рэнди Стил умчался к Сент-Пи-терсбергу. Не въезжая в город, он остановил «форд» на берегу залива и долго отмывал кровь в салоне. Покончив с этим печальным занятием, Рэнди закурил и задумался.
Он мог избрать два варианта действий. Первый: бросить автомобиль, улететь в Европу и забыть об этой чудовищной истории. Второй: пользуясь скудными данными, попытаться что-то разузнать.
Рэнди Стил не был ни храбрецом, ни суперменом, ни бесстрашным журналистом из детективных романов. Он склонялся к первому варианту.
Ну а вдруг… Вдруг это тот самый шанс, та самая сенсация, о которой он мечтал всю жизнь? Отказаться, сбежать? Он не простит себе этого никогда.
Один его приятель любил говорить: «Лучше сделать и потом жалеть, чем потом жалеть о том, чего не сделал».
Рэнди вздохнул.
Если бы в ту минуту он мог представить, во что ввязывается, он не колеблясь выбрал бы первый путь.
Он не мог и потому выбрал второй.
7
Рэнди Стил погасил сигарету о раму распахнутой дверцы.
Каким образом он может что-либо разузнать о человеке, подсадившем его у Сарасоты и убитом под Сент-Питерсбергом, об этом Лундквисте или Льюисе (не исключено, что оба имени фальшивые)?
Понятно, что Льюис (удобнее называть его так, коль скоро он сам так представился) — не обычный турист. Обычные туристы не возят с собой двойные документы, не говоря уж о том, что обычных туристов не убивают из специально подготовленного оружия с глушителем. Более того, в домике находилась рация, что предполагает наличие по меньшей мере еще одного соучастника. А значит, за передвижениями Льюиса следил не один человек, и убийство из личных мотивов скорее всего придется исключить, хотя и не обязательно. Судя по квитанции, Льюис взял машину напрокат в Нейплсе, а так как его преследователи знали, какая у него машина, то, выходит, следили за ним от самого Нейплса? Он говорил, что направляется в Джексонвилл, и, скорее всего, это правда — ведь он вез туда Рэнди. Но из Нейплса в Джексонвилл можно попасть на машине двумя путями — второй ведет через Лейкленд и Орландо. Как убийцы могли заранее знать, что Льюис изберет дорогу через Сарасоту? Может, он не впервые здесь проезжал… Или засаду устроили сразу на обеих трассах? Тогда речь идет уже о солидной организации. Но это пока гадание на пустом месте… А вот что действительно важно: Льюис наверняка не опасался нападения, иначе не подсадил бы незнакомого попутчика.
Рэнди вытащил из кармана ключи Льюиса. Странный брелок гипнотизировал его. Эти камни… Вообще-то Рэнди не был особым знатоком драгоценностей, и все же… Какая необычная огранка. И что-то неземное есть в блеске этих камней… Как будто некий пристальный взгляд устремлен на Рэнди в потоке их холодного сияния.
Тряхнув головой, чтобы прогнать наваждение, Рэнди убрал ключи в карман.
Итак, неоспоримых фактов пока два.
У Льюиса обнаружились документы на разные фамилии.
Льюис убит, и убит профессионалом.
Он упоминал, что собирается вылететь в Париж. С Францией связана и загадочная надпись на бумажке из его кармана — «Альби-300», ведь Альби — это французский город. Разгадку придется искать во Франции?
«Ладно, — сказал себе Рэнди Стал. — Так или иначе, я сматываюсь из Штатов. А коли так, почему бы в самом деле и не Франция?»
Прежде чем тронуть машину, он еще раз тщательнейшим образом обыскал ее и распотрошил чемодан Льюиса. Мало удовольствия ехать дальше в этом «форде», но не пешком же идти до города… Не найдя ничего так или иначе стоящего внимания, он выбросил чемодан в залив и въехал на окраины Сент-Питерсберга. Решение пришло само собой: оставить где-нибудь здесь небезопасный «форд», автостопом добраться до Джексонвилла и вылететь в Париж.
Из Парижа он собирался отправиться в Альби.
Но в аэропорту Джексонвилла, куда он позвонил с мобильного телефона, ему ответили, что такой кружной путь вовсе ни к чему, так как из Джексонвилла отправляется самолет прямым рейсом до Тулузы, откуда рукой подать до Альби, к тому же уходит он раньше парижского.
Рэнди поблагодарил. Так… Либо Льюис солгал, утверждая, что летит в Париж (что вполне вероятно — с какой стати ему откровенничать с мимолетным знакомым), либо записка в его кармане не имела отношения к цели путешествия. Тогда что же это? Условный знак, пароль, код? А может быть, некий адрес в Париже? Нет ли там улицы или места, название которого имеет отношение к Альби?
Рэнди неважно знал Париж — он бывал там лишь дважды и недолго, к тому же в первую и счастливую поездку его везде таскала за собой Кэрол, а весь второй визит он просидел в отеле, накачиваясь виски, пока его жена пропадала у дальних родственников. Что же, что? Вокзал, откуда уходят поезда до Альби? Тогда, возможно, «300» — номер ячейки камеры хранения, но без кода ее не открыть. А еще? Существуют ли, например, ресторан «Альби», отель «Альби»? Это выяснится на месте. Другая версия — Льюис после каких-то дел в Париже намеревался выехать в Альби. Совсем скверно — теряется всякая надежда выяснить значение цифры «300». Ну и еще, может быть, эта бумажка привязана к совершенно другим вещам и обстоятельствам или валялась в кармане Льюиса с незапамятных времен. Что поделаешь? Пусть его тоненькая ниточка оборвется в самом начале — что ж, значит, просто не повезло.
Рэнди не имел амбициозного намерения во что бы то ни стало докопаться до истоков тайны Льюиса. Он целал ставку на номер в рулетке — выигрыш мог выпасть исключительный, а проигрыш его не слишком расстроит. Нет так нет, не первая и не последняя неудача в жизни Рэнди Стила.
Но прежде он хотел поесть и основательно выспаться — короткий сон в машине Льюиса в счет не шел. По понятным причинам он не попытался соваться в дорогие и известные отели. Обойдя пешком неказистые окраины Сент-Питерсберга, он наткнулся на маленькую затрапезную гостиницу «Лаки Дэй», где ему не задали ни одного неприятного вопроса, и снял крохотный номер, выходивший единственным окном на залив.
Там Рэнди первым делом переложил из карманов в чемодан, припрятав понадежнее, документы Льюиса, ключи с брелоком, а также гильзы, с которыми не хотел расставаться. Не раздеваясь, он улегся на узкую кровать, натянул плед до подбородка и сразу уснул.
Утром в международном аэропорту Джексонвилла Рэнди без проблем приобрел билет на рейс до Парижа. В его паспорте стояла французская виза, дающая право на многократный въезд — с тех пор, как он удостоился чести посетить дальних родственников жены. Тогда Рэнди иронически усмехнулся, уступая требованию супруги о получении постоянной визы, — он не собирался возвращаться в Париж. Слишком многое напоминало здесь и о Кэрол Холли, и об одиноком пьянстве в отеле.
И вот надо же, пригодилось.
Лайнер заложил вираж над атлантическим побережьем и набирал высоту. Соседкой Рэнди в бизнес-классе оказалась пожилая француженка, неплохо говорившая по-английски, и он не замедлил воспользоваться случаем. Сделав даме несколько комплиментов, он без труда сумел разговорить ее. Мадам рассказывала об отдыхе в Майами, а Рэнди соображал, как перекинуть мостик к интересующей его теме. Наконец он вставил в ее монолог следующее замечание:
— Майами — прекрасный город, мэм, но мне кажется, что его жители — не слишком большие патриоты. Многие его улицы названы в честь других городов Америки. Например, Мемфис-роуд, Спрингфилд-стрит, Нэшвилл-хай-плэйс.
Рэнди Стила никто никогда не мог упрекнуть в недостатке фантазии.
— Да? — удивилась пожилая леди. — Я как-то не заметила. Но этот штрих улучшает мое мнение об американцах. Мне всегда казалось, что они не видят дальше собственного носа и не проявляют уважения ни к чему, что лежит за порогом их дома.
Рэнди также был в этом убежден, но вместо того, чтобы дискутировать об американском квасном патриотизме, он гнул свою линию.
— А как с этим обстоит дело в Париже? Мой приятель рассказывал, что и там есть некоторые названия, связанные, например, с Альби…
— Альби? — мадам задумалась — Дайте припомнить… Ах да, есть кинотеатр «Альби». И отель «Альби».
— А улицы, площади? — настаивал Рэнди.
— Что касается Альби, не помню. Зато названия множества примечательных мест Парижа связаны с Клерман-ле-Ферма, Виллер-Богажем и Базанкуром…
Дама пустилась в длинные рассуждения, окрашенные в печальные цвета ностальгии, но Рэнди уже не слушал ее, лишь вставлял время от времени вежливо-восхищенные «О да, мэм».
Кое-что полезное он узнал. Взять хотя бы кинотеатр. В этом случае цифра «300» в записке Льюиса могла означать номер места, где назначена встреча. Тогда он должен получаться от перемножения номера ряда на номер кресла — скажем, десятый ряд, тридцатое кресло, или наоборот. Но это ничего не дает, дата встречи неизвестна. Отель «Альби»? Апартаменты в отеле? Кстати, с отеля логично будет начать. Надо же где-нибудь остановиться, так почему бы не там. Это символично и послужит своеобразным талисманом.
Самолет приземлился в аэропорту Шарль де Голль поздней ночью, вернее, очень ранним утром — около трех часов. Рэнди сел в такси и распорядился ехать к отелю «Альби».
Вычурные неоновые панно гостиницы изливали в ночь холодный огонь. Рэнди снял двухкомнатный триста двадцатый номер, выходивший окнами во двор, на третьем этаже. Так получилось случайно, но Рэнди усмотрел некий знак в том, что трехсотый номер расположен в другом конце того же коридора.
Обстановка гостиной и спальни располагала к отдыху, но Рэнди был слишком возбужден, чтобы просто улечься спать. Он откинул крышку чемодана, извлек пузатую бутылку шотландского виски «Клаб 99» и налил полный стакан. Включил телевизор, но монотонно тараторившие дикторы французских круглосуточных каналов не вдохновили его, тем более что по-французски он мог разве что кое-как объясниться в любви или заказать обед в ресторане. Рэнди переключился на спутниковый музыкальный канал MTV, большими глотками выпил виски, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Ему стоило изрядного усилия воли не отправиться немедленно в трехсотый номер. Он постучит в дверь, и что он скажет? Простите, что разбудил вас, но Льюиса убили, я за него…
Виски начинало действовать. Рэнди выпил еще, и как-то неожиданно ноги вынесли его в коридор, освещенный тусклыми полушариями желтоватых плафонов. В коридоре не было ни души. Рэнди неслышно прошагал по серому паласу мимо рекреационного холла к двери трехсотого номера и осторожно положил ладонь на изогнутую позолоченную ручку.
Она внезапно легко подалась. Между дверью и косяком появилась темная щель.
Дверь оказалась незапертой.
Сердце Рэнди, колотясь точно компрессор отбойного молотка, гнало кровь и выпитое виски.
Прежде чем успел сообразить, что делает, Рэнди толкнул дверь сильнее.
Она медленно и бесшумно отворилась в темноту.
Рэнди вошел.
8
Утро принесло грозу на улицы Сент-Питерсберга. Крупные сверкающие капли дождя разбивались об оконное стекло и сливались в единый шумный поток. Лежа в постели, Дэвид Тернер безучастно смотрел в окно. Он заметно устал — большую часть ночи он писал для Моддарда отчет о поездке, который отправит сегодня по сети. В него он включил подробный рассказ о беседе с портье в отеле «Сизенс», а также собственное предположение, что Льюису мог звонить из Парижа Рико.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46