Точно в рассчитанное время из соседних кварталов донесся грохот отвлекающих взрывов. После третьего раската ворота из металлической сетки открылись и на улицу хлынул целый поток сине-зеленых. Когда прогремел седьмой взрыв, выбегали уже последние солдаты.
– Неплохое шоу, – пробубнил Ноук, нацепив противогаз и поправляя боевой капюшон. – Такое ощущение, что они все оттуда убежали.
Спецназовцы, прижавшись к стене, притаились в переулке.
– Сомневаюсь, – Скайлер снял взрыватель с предохранителя и, еще сильнее вжавшись в стену, метнул взрывчатку.
Ослепительно-белая вспышка озарила улицу, и во все стороны разнеслась очередная волна грохота. Скайлер, быстро глянув за угол, сорвался с места и побежал к месту взрыва. Самодельная бомба проделала в стене, примыкающей к воротам, небольшую дыру. Сквозь вой сирен спецназовец слышал крики удивленных охранников и молил провидение, чтобы они как можно позже догадались, что в сценарий внесены серьезные изменения.
Затормозив у пролома, он просунул туда руку, потом голову и начал с трудом протискиваться в отверстие. Подбежавший сзади Ноук схватил его за ноги и бесцеремонно затолкал вовнутрь.
Скайлер упал на четвереньки и огляделся. С его стороны двор был безлюден. От ворот к зданию вела посыпанная гравием дорожка. В это время ему на спину упал узел со взрывчаткой, и из отверстия показалась голова Ноука. Скайлер помог ему выбраться.
– Как обстановочка? – спросил Ноук, снова вскидывая на плечо свою ношу.
– До неприличия тихо и никаких видимых препятствий. Похоже, весь участок, за исключением тропинки, заминирован, – Скайлер указал на дальний угол здания. – Помнишь, в плане там обозначен аварийный выход? Пошли туда.
Только становись точно на мои следы, здесь может оказаться что-нибудь покрепче игольчатых мин.
Словно два привидения, они бесшумно двинулись через двор.
Йенсен смутно осознавал, что очередной цикл допросов подошел к концу.
Ему перестали вводить рвотные вещества, которые за последний час буквально вывернули его наизнанку. Спецназовец медленно вздохнул, успокаивая дергавшийся в судорогах желудок и стараясь не обращать внимание на окружавшие его запахи. На этот раз колли не выключили свет, позволяя Йенсену увидеть плоды собственного упрямства. «Тонко работают, – подумал он, – хотя и напрасно». За все это врем Йенсен настолько устал, что держать глаза открытыми уже не было сил.
Послышался звук открываемой двери, и спецназовца обдало легким ветерком. Превозмогая слабость, Йенсен поднял голову и увидел, как префект Гарвей вошел в комнату и плотно закрыл за собой дверь. Перешагнув через лужу, плинрянин сел на стул недалеко от спецназовца. На его поясе висела кобура, чего раньше за ним не замечалось.
Несколько секунд Гарвей безмолвно созерцал узника.
– Трудно, правда, – сказал он почти отеческим тоном. – Техника болевой блокировки не очень-то спасает при спазмах гладкой мускулатуры.
– Нормально… – прохрипел Йенсен. – Рано еще соболезновать.
Гарвей мрачно покачал головой.
– Я не прихожу в восторг при виде чьих-то страданий. Будь моя воля, я бы просто расстрелял вас, а не устраивал подобного глумления.
Йенсен моргнул, стряхивая катящийся со лба пот, и попытался по выражению лица Гарвея определить его намерения. Он не выглядел настроенным враждебно, а казался, скорее, угрюмым, в его глазах Йенсен заметил даже оттенок сострадания.
– Спасибо…
– Не стоит благодарности, – ответил Гарвей. – Если бы я считал, что вам известно что-нибудь ценное, то не стал бы возражать против методов здешней СБ. Лишь бы они оказались эффективными. Но в данный момент вас подвергают просто бессмысленному унижению. И кому, как не мне, знать, что это пустая трата времени и сил.
– Боитесь, что я сбегу?
Йенсен чуть было не улыбнулся, представив, как он в таком состоянии, весь замученный и перепачканный, прорывается через кордоны СБ.
– В принципе, да, – Гарвей вытащил из кобуры бластер и, проверив предохранитель, положил его себе на колени. – Скайлер и Ноук в данный момент находятся на противоположной стороне улицы и готовятся к попытке освободить вас.
У Йенсена вдруг снова резануло в желудке. «Быть этого не может! – подумал он. – Лжет, стервец». На лице его, видимо, отразились те же мысли, но Гарвей истолковал их по-своему.
– Только не питайте напрасных надежд. Нам известен их план проникновения, к тому же с ними один из наших агентов. Как только они начнут действовать, мы возьмем их в клещи, и они окажутся между внешней стеной и ротой солдат с бронещитами. Укрыться им будет негде, а вы даже шума не услышите.
Йенсен скосился на бластер префекта.
– Именно поэтому вы здесь?
Гарвей горько улыбнулся.
– Однажды я вас уже недооценил, поэтому решил подстраховаться.
Префект Апостолерис никак не может осознать, насколько вы опасны. Возможно это потому, что четверо его агентов много лет успешно водили за нос одного из ваших. Что бы я ему ни говорил, он по-прежнему считает, что вы должны реагировать на все, как обычные люди.
– В то время, как на самом деле мы являемся злобными беспощадными демонами…
– Вы все шутите, а ведь в этом есть доля истины. Чем дольше я за вами наблюдаю, тем больше убеждаюсь, что клеймо «Черного спецназа» каким-то образом изменило ваш разум. Сделало вас… я бы сказал, почти маньяками.
– В чем же это выражается? В том, что мы не прыгаем на задних лапках перед рекрилянами?
Йенсен устало покачал головой.
– Вспомните историю, Гарвей. Никому из завоевателей так никогда и не удалось до конца подчинить себе порабощенные народы. Во времена любой оккупации существовало подполье и доставляло захватчикам немного хлопот.
– Я согласен с вами. Но, в конечном счете, партизанам требуется всенародная поддержка и стимул к действию в виде, пусть не частых, но все же успешных налетов на позиции врага. А ведь у вас на Плинри не было ни того, ни другого. Хотя вам и удалось, в конце концов, организовать локальные беспорядки. – Гарвей взял в руки бластер и задумчиво погладил ствол. – Вам известно, что мой отец входил в Группу Стратегического Планирования, которая в 2414-ом году выступила с предложением о создании «Черного спецназа»? Правда, он выступил против, полагая, что правительству следует расширить программу «Шагающий танк».
Йенсен попытался усмехнуться, но с его губ сорвался лишь сдавленный хрип: – …которая потерпела полное фиаско. Нашлось около сорока способов поразить даже мини-ракетой этот ваш «Шагающий танк». И рекриляне использовали их успешно. Во всех наземных сражениях после Наварры «Шагающих» уничтожали в первые полчаса. Слишком дорогостоящее самоубийство.
– Я знаю. Но было бы гораздо лучше, если бы сторонники отца одержали верх. На долю Плинри выпало немало страданий и без того, что вы можете на нее навлечь, – Гарвей с укоризной посмотрел на Йенсена. – Или вам наплевать, что может сделать с Плинри Рекрил в отместку за ваше безрассудство?
– Не надо взваливать на нас вину за карательные акции Рекрила. Война есть война, и для нас она еще не кончилась. Вы говорите, что хорошо знаете спецназовцев, так почему же вы надеетесь, что мы подожмем хвосты и разбежимся, как побитые собаки? В таком случае вы не заслуживаете даже презрения.
– Вы, кажется, неправильно меня поняли, коммандо. Я нисколько не пытаюсь влиять на ваши действия. Все это я говорю лишь потому, что лично вы свое уже отвоевали, и я… – он неожиданно умолк и, откашлявшись, заговорил снова. – Вероятно мне просто тоже иногда нужно с кем-то поговорить. Не думайте, что если префект СБ прошел «стандартизацию лояльности», то его уже ничуть не волнует судьба народа Плинри. И я не желаю, чтобы люди страдали из-за какой-то помпезной авантюры, заранее обреченной на провал. Вот почему я хочу, чтобы вы все успешно скончались раньше срока, не успев натворить новых безобразий. Тогда Рекрил наверняка оставит нас в покое.
Какое-то время Йенсен молчал, почти забыв о боли и усталости.
– Проникновенно излагаете, надо сказать. Только не знаю, насколько вы искренни.
– Я и не ждал, что вы поверите.
Гарвей вдруг умолк и уставился на дверь. Через мгновение Йенсен услышал приглушенный топот бегущих ног. Гарвей встал со стула и направил оружие в сторону двери. Сердце Йенсена бешено заколотилось и, судорожно вдыхая воздух, он собрал остатки сил для последнего рывка.
Ждать пришлось недолго, и через несколько секунд дверь распахнулась.
Первый выстрел Гарвея опоздал на долю секунды и к тому же оказался неточным. В дверном проеме появилась одетая во все черное фигура, в руке неожиданного гостя сверкнул нож. В ту же секунду Гарвей снова вскинул бластер, но прежде чем он успел выстрелить, Йенсен изо всех сил уперся ногами в пол и повернул установку, к которой он был привязан, словно распятый на кресте. Этого оказалось достаточно, чтобы легонько стукнуть перекладиной по спине префекта. Тот рефлекторно дернул бластером в сторону Йенсена и тут же был сбит с ног. Ворвавшийся в комнату спецназовец выбил из рук Гарвея бластер и, придавив его к полу коленом, занес над ним нож.
– Не убивай его! – прохрипел Йенсен.
Но рука нападавшего уже опустилась. Однако вместо рокового удара префект получил лишь мощный толчок кулаком в лоб и стукнулся затылком об пол. Он сдавленно застонал, хватая ртом воздух, но спецназовец уже обрезал стягивающие узника ремни. Только теперь Йенсен смог разглядеть знакомые черты лица.
– Скайлер… – выдохнул он.
– Он самый.
Еще несколько раз сверкнул нож, и узник освободился от пут.
– Где Ноук? – спросил Йенсен, тщетно пытаясь подняться.
Когда это ему все-таки удалось, Скайлер едва успел подхватить Йенсена под руки, не позволяя рухнуть на пол.
– Не спеши, – посоветовал Скайлер. – Но времени у нас действительно маловато.
– Уйма, – поправил его Йенсен и, тяжело дыша, снова опустился на сиденье пыточного устройства. – Нам отсюда не выбраться. Все, что тебя сейчас окружает, – это гигантский капкан.
– Мы уже заметили, – Скайлер подошел к Гарвею и принялся стаскивать с него серо-зеленый китель. – Но, должен тебе сказать, они немного перемудрили. Колли знали, что мы попробуем воспользоваться суматохой и проскочить через КПП, поэтому расположили свои основные силы снаружи, рассредоточив их по переулкам. А в самом здании охрана осталась только в центре управления.
– Лихо, – прошептал Йенсен, разглядывая массу грязно-серых следов от луча на бронекостюме своего товарища.
– Примерь-ка, – Скайлер передал Йенсену форму и помог ему одеться. – Хорошо бы тебе, конечно, раздобыть бронекостюм, но у стукача, которого они нам подсунули, оказался далеко не твой размер.
Йенсен непослушными пальцами застегивал пуговицы на униформе, выбирая самый уместный из сотни вопросов, вертевшихся в голове.
– Где Ноук?
– Он… готовит нам путь к отступлению.
Интонация, с которой была произнесена эта фраза, заставила Йенсена насторожиться.
– Ты что-то не договариваешь. Чем он конкретно занимается?
Скайлер присел на корточки, помогая обессилевшему другу завязать шнурки на форменных ботинках.
– Нужно вывести из строя центр управления, координирующий все операции СБ в Миларе и округе. Но он находится за стеной, которую наша взрывчатка не возьмет.
– Так, значит, Ноук отправился туда?! – неуверенным движением, оттолкнув руку Скайлера, Йенсен предпринял очередную попытку подняться. На этот раз на ногах он удержался. – Пошли… мы тоже… – задыхаясь, произнес спецназовец, – один он не справится… Там охрана.
В этот момент всю комнату не очень сильно, но отчетливо, тряхнуло, и пол завибрировал от расходящейся взрывной волны.
– Что?..
Не говоря ни слова, Скайлер схватил Йенсена поперек тела и, взвалив его на плечо, выбежал в коридор. Уже когда он во весь опор несся к лестнице, вибрация пола и стен сменилась нарастающим гулом и грохотом, который, казалось, доносился отовсюду. А потом начал кусками обваливаться потолок.
Бешеная скачка по коридору показалась Йенсену продолжением кошмара в камере пыток. Снизу ему в живот яростно било плечо бегущего Скайлера, а сверху на спину летели обломки штукатурки и кирпичей. Вокруг стоял неимоверный грохот, будто где-то рядом работала гигантская камнедробилка.
Скайлер добежал до конца коридора и, повернув направо, остановился перед длинной сплошной стеной. И в этот момент погас свет. Свалив ношу на пол, он нагнулся, закрывая собой Йенсена. От поднявшейся пыли тот начал кашлять и задыхаться, а рев вокруг только усиливался. Кашель постепенно сменился спазмами диафрагмы, и Йенсена снова начало выворачивать наизнанку.
И вдруг все кончилось. Пол перестал дрожать, а рев, будто сорвавшись с места, начал быстро удаляться. Полуживой Йенсен сквозь туман, застилавший глаза, увидел поднимающуюся на ноги фигуру Скайлера, окруженную светящейся аурой.
«Аурой… не понял… мы что, уже?..» И тут открывшееся зрелище вывело Йенсена из полуобморочного состояния. Метрах в десяти от них коридор внезапно заканчивался, и дальше будто на экране открывалась панорама освещенного прожекторами двора.
Скайлер подхватил Йенсена под мышки и помог подняться на ноги.
– Ноук? – спросил тот, уже догадываясь, что произошло.
Скайлер кивнул, и они осторожно пошли вперед по коридору.
– У нас был план здания, и Ноук вычислил, что центральный компьютерный зал размещен вокруг главной вертикальной опоры западного крыла.
– Когда рвануло, он находился внутри?
Скайлер потупился и снова кивнул.
– Мы не могли просто подбросить туда бомбу и убежать. Нужно было установить взрывчатку у основания опоры. У него был шанс сделать это и скрыться. Но… он бы связался с нами по тинглеру, если бы все обошлось. – Скайлер виновато посмотрел на своего товарища. – Прости, Йенсен, но он не позволил мне пойти вместо него.
– Нужно было оставить меня здесь.
– Об этом Ноук не хотел даже слышать.
– Знаю, – Йенсен споткнулся о кусок кирпичной кладки, и Скайлер обхватил его за талию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41