Только сейчас он осознал, что схватил
именно эту маленькую драгоценность, поскольку она служила чем-то вроде
домашнего талисмана, охранявшего их маленький мирок. У Эйлин расширились
зрачки, и она отвернулась. Гарамонд не стал размышлять, многое ли
подсказала ей интуиция, сейчас его больше занимал отпущенный ему срок.

В это время Карлос Пеннарио, младший лакей из штата домашней прислуги
"Старфлайта", неуверенно шел по искусно воссозданному на одной из террас
парку эпохи итальянского Возрождения. Пеннарио выгуливал на поводках двух
любимых президентских спаниелей.
Его одолевали сомнения, вызванные, с одной стороны, необычным
поведением собак, а с другой - боязнью потерять место. Оба пса,
возбужденно тянули его куда-то вверх. Но там, на верхних террасах,
находился уровень директоров компании и президента. Наблюдательный по
природе, Пеннарио никогда раньше не замечал за спаниелями такой прыти: они
явно унюхали что-то необычное. Карлоса так и подмывало спустить их с
поводков, однако служащему четвертого класса не подобало заходить на
"руководящий уровень". В обычных обстоятельствах это соображение не
удержало бы Пеннарио, но недавно он получил от своего шефа, гномоподобного
шотландца по имени Артур Кемп, грандиозный нагоняй и предупреждение об
увольнении за какую-то провинность.
Вглядываясь в сторону бронзовых фигур, куда были повернуты собачьи
носы, Пеннарио еле удерживал нетерпеливо поскуливающих псов. Статуи
отливали красным золотом. Несколько минут назад недалеко от них стоял,
облокотясь на перила, высокий, суровый с виду человек в черном капитанском
мундире. Но угрюмый капитан, вероятно, куда-то ушел.
Спаниели продолжали бесноваться и рвались наверх. Скорее всего, не
Бог весть какое диво разожгло псиное любопытство, однако Пеннарио
представился случай немного, хотя и рискованно, развлечься. Работа всегда
вызывала у него неодолимую скуку.
Он еще немного поколебался, пристально рассматривая склон, никого не
увидел и наконец позволил спаниелям увлечь себя вверх по широкой пологой
лестнице.
Собаки в нетерпении царапали когтями гладкий камень. С верхней
ступеньки они прямиком махнули к статуям, обогнули постамент и с
подвыванием скрылись в кустарнике.
Пеннарио раздвинул рукой темно-зеленую листву, наклонился и вгляделся
в пещерный сумрак.

Гарамонд подсчитал, что ему нужно еще минут тридцать. Если тело
Харальда не обнаружат в ближайшие полчаса, они успеют до объявления
тревоги покинуть атмосферу Земли на одном из челноков Разведкорпуса
"Старфлайта". Это не гарантирует безопасности, но на полярной орбите
капитана ожидает "Биссендорф", его личная территория, где законы Элизабет
действуют не в полной мере. Она, разумеется, в конце концов доберется до
корабля и уничтожит врага, но для этого ей придется попотеть. Космос - не
Земля, где по первому слову президента в травлю включатся тысячи человек.
- Я хочу в туалет, - сообщил вдруг Крис и обиженно хлопнул ладошкой
по не вовремя заявившему о себе животу.
- Потерпи, скоро приедем на космодром. - Эйлин посадила сына к себе
на колени и обняла смуглыми руками, покрытыми золотистым пушком.
Гарамонд смотрел на жену с ребенком и никак не мог отделаться от
чувства нереальности происходящего. Вот они сидят, одетые по-домашнему,
совсем без вещей, не ведая даже, зачем их увезли из привычной обстановки.
Через несколько минут они навсегда покинут не только свой дом и уютный
дворик, а саму Землю, с ее солнечным светом, зеленью лесов и ринутся в
смертельно опасное межзвездное пространство. Гарамонду стало трудно
дышать, словно давление в салоне резко упало. Нужно точно распланировать
свои действия на ближайшие полчаса, ведь решался вопрос жизни и смерти. Но
капитан не мог сосредоточиться, мысли разбегались, он вновь и вновь
вспоминал ужасающие фрагменты одной и той же картины.
Вот силуэт Харальда и равнодушного бронзового истукана разделяют
первые роковые миллиметры, вот светлая полоска неумолимо расширяется... А
тельце оказалось поразительно легким. Как в нем, таком невесомом,
удерживалась жизнь? Невесомое, но настолько непрочное, что падение всего с
трехчетырехметровой высоты...
- Пап, смотри, твой космодром! - Крис подпрыгнул в объятиях матери. -
А мы пойдем к тебе на челнок?
- Попробую вас провести.
Гарамонд не отрывал глаз от мелькающих прутьев ограды, надеясь не
пропустить признаков повышенной суеты на космодроме.

Карлос Пеннарио отпустил ветку. Впервые с детских лет он осенил себя
крестным знамением и, волоча упирающихся собак, попятился. Карлос
огляделся по сторонам в поисках подмоги, но вокруг никого не было.
Пеннарио раскрыл рот и приготовился закричать, давая выход ужасу,
однако сонный воздух так и не огласился испуганным воплем. У Пеннарио
появились некие соображения.
Сам Карлос всего несколько раз, да и то издали, видел всесильную
Элизабет, зато наслышан был о ней достаточно. В общей спальне младшей
обслуги шепотом рассказывали, что лучше лишиться годового жалованья, чем,
к примеру, сообщить властительнице о ее любимом спаниеле, подавившемся
куриной костью. А Карлос едва добровольно не взял на себя роль
горевестника.
Он представил себе, что сделает Элизабет с человеком, обнаружившим
труп ее сына, до того как к ней вернется хотя бы намек на самообладание,
подобающее ее рангу... Нет уж, это дело его начальника, Артура Кемпа. Если
на то пошло, Пеннарио не имел права подыматься на злополучную террасу. А с
точки зрения людей вроде Кемпа одно нарушение провоцирует другое. Чего
доброго Карлоса запросто обвинят в смерти мальчишки, ведь мозги у всех
царедворцев работают одинаково. Кемп решит, что Пеннарио достаточно пожил
на белом свете, пора и честь знать. Да он в чем угодно поклянется, лишь бы
отвести подозрение в дружбе с виновным. А фараоны умеют развязывать языки.
Сознание смертельной опасности придало ему сил. Он решительно
подхватил псов на руки и бросился вниз по лестнице. Несмотря на испуг,
Карлос не позволил себе поддаться панике и проявил качества, благодаря
которым избежал голодной смерти в Мексике, вырвался из нищеты и добился
теплого местечка в одном из немногих регионов Земли, где еще оставалось
вдоволь кислорода. Пеннарио припомнил расписание ежедневных инспекционных
обходов Кемпом территории Старфлайт-Хауса. В это время раздражительный
коротышка-шотландец обычно совершал последнюю проверку террасы и проходил
мимо кустов, где сейчас лежал мертвый. Харальд. Насколько бы все
упростилось, если бы его нашел именно старший надзиратель за прислугой.
Пеннарио добежал до последнего уровня, откуда мог еще различить
статуи и кустарник на верхней террасе. Спрятавшись в увитой плющом
беседке, он опустил собак на землю и для виду начал возиться с серебряными
ошейниками. Встревоженные животные рвались на свободу, но Пеннарио был
тверд.
Он не сомневался, что, освободившись от поводков, спаниели помчатся
куда надо, важно было только подгадать собачий рывок к появлению Кемпа,
чтобы они снова сделали свое страшное открытие у него на глазах.
Пеннарио взглянул на часы.
- Ну, песики, потерпите еще немного, - прошептал он.

Космодром, против опасений Гарамонда, выглядел даже более спокойным,
чем обычно. Под косыми лучами заходящего солнца бетонное поле стало похоже
на пустыню, а причудливые облака, скопившиеся у самого горизонта,
напоминали сказочное войско со сверкающими шлемами и щитами. Над небесной
ратью, словно развернутые вымпелы, вытянулось несколько густо-розовых
полос.
Машина замедлила ход. Гарамонд, из-под руки посмотрел в сторону
предписанной взлетной полосы. Вон и челнок. Люк открыт, широкий трап на
месте. Капитану захотелось схватить в охапку Эйлин, Криса, броситься к
кораблю и взмыть в небо.
Однако перед полетом требовалось выполнить известные формальности.
Пренебречь ими - значит вызвать подозрения. "Биссендорф" получит
соответствующую радиограмму, а это совершенно ни к чему.
Гарамонд отбросил со лба густую прядь волос и улыбнулся, желая
успокоить Эйлин и шофера.
- Сейчас я сбегаю, подпишу кое-какие бумажки, а потом отправимся на
экскурсию по челноку, - небрежно бросил он, вылезая из машины.
- Разве мы с Крисом не пойдем на смотровую площадку? - спросила
Эйлин.
- А что там интересного? Правда, Крис? - Гарамонд взял сына и
поставил на нижнюю ступеньку лестницы, ведущей в штаб Разведкорпуса. -
Какой прок от папки-капитана, если нельзя пользоваться кое-какими
привилегиями? Ты ведь давно просил показать тебе орбитальный катер, верно?
Крис кивнул, но как-то сдержанно, будто ему передалась материнская
тревога.
- Ну, вот, теперь ты увидишь, как там здорово. - Гарамонд подал Эйлин
руку и помог ей выйти. - Все. Теперь мы сами справимся, - сказал он,
обращаясь к водителю, и хлопнул дверцей.
Тот быстро оглянулся и молча укатил прочь.
Эйлин схватила мужа за руку.
- Мы одни, Вэнс, что случилось?
- Стойте на этой лестнице и никуда не уходите. Я скоро вернусь.
Гарамонд взлетел по ступеням, отдал честь охранникам у входа и
побежал в Предполетный центр Разведкорпуса. Он замер на миг, словно
впервые попал в большую квадратную комнату, увидев ее глазами молодого
Вэнса Гарамонда, отправлявшегося в первый самостоятельный полет. Потом
хлопнул по длинному столу планшетом с полетным предписанием, разрешением
на вылет и штурманскими картами.
- Опаздываете, капитан, - прокомментировал появление Гарамонда
грузный диспетчер Хершелл. Он всегда обращался к капитанам с ноткой
горечи, напоминающей, что Хершелл тоже не всю жизнь протирал здесь штаны.
- Знаю! Не мог вырваться от Лиз. - Гарамонд схватил стилограф и
принялся подписывать бесчисленные документы, которые подсовывал ему
диспетчер.
- Вот как? Что, долго не отпускала?
- Поэтому все так и вышло.
- Сочувствую. Боюсь, вы упустили момент.
- О, даже так?
- Угу. Посмотрите на карту. - Диспетчер кивнул на огромное
стереоизображение Солнечной системы и прилегающего пространства, парившее
под потолочным куполом.
Желтое сияние солнечного ветра было, как всегда, насыщенным; налетая
на дневную сторону Земли, оно отклонялось геомагнитным полем и создавало
ударный фронт. Однако данные о солнечном ветре представляли ценность лишь
для межпланетников, Гарамонда же интересовал ионный вихрь близ границы
Солнечной системы. Капитан поискал глазами большую дугу ударного фронта.
Обычно в районе орбиты Урана ослабевший солнечный ветер, сталкиваясь с
галактическим магнитным полем, снова уплотнялся и наращивал давление.
Гарамонд не сразу обнаружил янтарную полоску - такую блеклую, что она
соответствовала, должно быть, лишь одному иону на десять кубических
сантиметров. Ему редко доводилось наблюдать столь хилый фронт. Похоже, у
светила разыгрался приступ скупости, и оно не желало помогать звездолетам
набрать третью космическую скорость для выхода в межзвездное пространство.
Капитан посмотрел на беспорядочно разбросанные по всей карте красные,
синие и зеленые полосы, отмечавшие галактические потоки быстрых частиц.
Эта блуждающая пыль была так же важна для него, как ветер, волны, приливы
и отливы - для шкипера, пустившегося в плавание по океану на старинном
паруснике. Все космолеты, сошедшие со стапелей "Старфлайта", то есть все,
построенные на Земле, захватывали в магнитные ловушки странствующие
атомные осколки и сжигали их в корабельных реакторах. Благодаря такому
способу корабли, весившие всего десять тысяч тонн, могли проникать в
глубокий космос.
Однако фликервинги имели существенный недостаток: их эффективность
целиком зависела от космической "погоды". Оптимальный режим полета
предполагал разгон с постоянным ускорением до середины маршрута, а затем
торможение до конечной точки. Но когда Путь пролегал сквозь обедненные
ионами области пространства, режим постоянного ускорения выдержать было
невозможно. Если такое случалось на первом отрезке, звездолету требовалось
больше времени на преодоление всего расстояния, если же на втором, то,
лишенный возможности сбросить скорость, корабль проносился мимо цели и
иногда удалялся на несколько световых дней, прежде чем его удавалось
остановить. Для минимизации этой неопределенности "Старфлайт" запустил в
космос множество автоматических метеостанций. Они периодически посылали в
сторону Земли узконаправленные пучки тахионов, несущие информацию, которая
регулярно загружалась в электронные карты погоды.
Гарамонду было достаточно беглого ознакомления с картой, чтобы
понять: обстановка для разгона крайне неблагоприятна, даже отвратительна.
Львиную долю изображенного объема потоки частиц совсем не пронизывали, а
те, что виднелись в остальной части, сносило к югу Галактики. Орбиты Марса
достигал всего один пучок приличной плотности, вероятно, массивные осколки
ядер попали в ловушку межпланетного магнитного поля сложной конфигурации,
да и тот быстро удалялся.
- Мне надо выбраться, - мрачно произнес Гарамонд.
Хершелл вручил ему традиционный кожаный планшет с полетными
документами.
- Почему бы вам не отчалить немедленно, капитан? "Биссендорф" готов к
старту, а я подпишу остаток этого хлама по доверенности.
- Спасибо, - просто ответил Гарамонд, подхватил планшет и бросился к
двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25