- Благодарю вас, миледи, - ответил Гарамонд, скрывая радостное
удивление.
Улыбка повелительницы стала еще загадочней.
- Мы считаем, что неопровержимые факты принесут нам гораздо большую
пользу, чем неизвестно откуда взявшиеся домыслы, - торжественно изрекла
она.
Потом капитан не раз мысленно возвращался к этому разговору.
"Биссендорф" расправил свои невидимые крылья, чтобы отделившись от строя
кораблей, сняться с рейда и выйти в открытый космос. Конечно, Гарамонд
предложил исследовательский полет в пику корпорации. Он надеялся, что
вызов заставит президента раскрыться, положит конец сомнениям и расставит
точки над "i". Меньше всего он ожидал безоговорочного согласия.
Уступчивость Лиз его разочаровала, а колкие замечания Эйлин по поводу
чьей-то огульной подозрительности не загасили чувство неясной тревоги.
Капитан просидел несколько часов в рубке управления, следя за
маневрами других судов, встававших в очередь на выгрузку людей,
продовольствия и техники. Наконец "Биссендорф" выбрался на вольный
простор, и перед ним остались только звезды. Главная электронная пушка без
видимой системы обстреливала вакуум, пронизывая его призрачными сполохами.
Скудный урожай частиц в окрестностях звезды Пенгелли вынуждал на первой
стадии полета искусственно ионизировать космическую пыль.
Но спираль траектории постепенно раскручивалась, черная бездна,
перегородившая полмира, отступала, плотность вещества приближалась к
норме, скорость нарастала. Гарамонду опять никак не удавалось освоиться с
масштабами. Корабль уже удалился от Орбитсвиля чуть ли не на сто миллионов
километров, а края черного диска до сих пор были видны почти под прямым
углом.
Громада сферы вновь напомнила о наболевших вопросах, распалила
воображение в бесплодных попытках разгадать ее тайну. Орбитсвиль способен
принять и приютить все разумные расы Галактики. Неужели именно в этом и
состоит его предназначение? Или ключом к разгадке является существование
единственного Окна? Почему внутри сферы не действует радиосвязь и
невозможны полеты на фликервингах? Виновата ли в этом только физика, или
это запроектировано с какой-то целью неведомыми создателями? Может, им
хотелось сохранить свободу выбора для тех, кто здесь поселится?
Предотвратить превращение Орбитсвиля в единую империю? Ведь образование
государственной структуры возможно лишь при наличии всеобщей
информационной и транспортной сети. Где теперь те основатели космических
приютов?
Соседнее кресло застонало под тяжестью Нейпира. Протянув капитану
горячий кофе, старпом сообщил:
- Служба погоды докладывает, что локальная плотность вещества растет
в полном соответствии с расчетами. Значит, на месте мы будем часов через
сто с гаком. Быстрее не разогнаться.
Гарамонд кивнул.
- Нужно подготовить к этому времени "торпеду".
- Сэмми Ямото собирается выполнить пилотируемый спуск.
- Опасно, сначала соберем данные об условиях на поверхности. -
Гарамонд отхлебнул кофе, потом нахмурился. - С какой стати главному
астроному вздумалось рисковать своей шеей? Я считал, что его навсегда
покорила "сферическая филигрань силовых полей".
- Так и есть. Но он рассчитывает найти на внешней планете указания на
происхождение и устройство Орбитсвиля.
- Передай, чтобы держал меня в курсе. - Взглянув на Нейпира, Гарамонд
заметил нехарактерную для здоровяка-старпома неуверенность. - Что-нибудь
еще?
- Кажется, Шрапнел дезертировал.
- Шрапнел? Командир того катера?
- Он самый.
- Значит, все-таки смылся. Этого следовало ожидать, разве нет?
- Я тоже так думал, но это уже не впервой. Первый раз он ушел в
самоволку после прибытия президентской армады, когда его зачем-то отрядили
на Орбитсвиль. Тогда он пропал на целый день, и я, решив, что он
отправился к Лиз, чтобы на ее груди поведать свою душераздирающую историю,
сразу же списал его. Но в ту же ночь он явился и снова заступил на вахту.
- Тебя это удивило?
- Да, особенно то, что он вернулся без одной нашивки на рукаве. С тех
пор его отношение к службе изменилось в лучшую сторону. Он работал, как
черт.
- Может, Шрапнел разочаровался в штабных лизоблюдах?
- Обиделся за нашивки... - В голосе Нейпира не слышалось
убежденности. - Когда я объявил приказ о полете, он не возражал, не
пытался увильнуть. Однако на борту его нет.
- Ну и черт с ним.
- Черт-то черт, только "Биссендорф" - не пришвартованный в гавани
парусник, - сказал старпом. - Если человек позволяет себе подобные
вольности, значит, уверен в чьей-то поддержке и своей безнаказанности.
Поэтому я подозреваю, что Шрапнел не порывал со "Старфлайтом", а шпионил
за нами.
- Давай-ка лучше выпьем, - предложил капитан. - Кажется, мы оба
начинаем стареть.

Планета звезды Пенгелли стала суровой и бесплодной задолго до того,
как лишилась света и тепла. Шар, вдвое меньше Земли, покрытый камнями и
пылью, не имел атмосферы и одиноко вращался по орбите, настолько удаленной
от родного солнца, что, будь оно по-прежнему доступно наблюдению, вряд ли
бы выглядело ярче и крупнее далеких звезд. Поэтому исчезновение светила
почти не повлияло на условия планеты: стало чуть холоднее и темнее, но
такое малозаметное похолодание не могло вызвать глобальных катастроф вроде
смещения планетарной коры. Всюду царили тьма и полная неподвижность за
исключением редких выбросов пыли при столкновениях с метеоритами. Ничем не
нарушая мертвого безмолвия окоченевшей каменной глыбы, текли ленивые
столетия.
Поводя усиками радарных антенн, "Биссендорф" нащупывал путь к
безжизненной планете-невидимке. Корпус корабля состоял из трех одинаковых,
соединенных вместе цилиндров. В среднем, выдававшемся вперед на половину
длины, размещались палуба управления, жилые, технические и ремонтные
уровни. При полете с крейсерской скоростью подобная конструкция могла
стать опасной для экипажа, поскольку к энергии встречных космических
частиц добавлялась кинетическая энергия движущегося корабля, и суммарная
величина достигала фантастических значений. Такой интенсивной
бомбардировки не выдержала бы никакая механическая защита, но конструкторы
не забыли предусмотреть защитное силовое поле. Оба ионных насоса
генерировали вокруг корабля магнитное поле такой конфигурации, что
заряженные частицы, навиваясь на силовые линии, обтекали корабль и, не
причинив ему вреда, попадали в термоядерный реактор.
Правда, система обладала существенным недостатком: даже набрав
высокую скорость, звездолет не смог бы лететь по инерции. Стоило ионным
насосам прекратить работу, как усиленная движением корабля космическая
радиация мгновенно уничтожила бы людей. Кроме того, магнитное поле
препятствовало связи со звездолетом и применению радаров. Однако
"Биссендорф", сдерживая резвость, шел вперед на редких выбросах из главной
дюзы, поэтому в промежутках действовали и радары, и радиосвязь. Корабль,
предназначенный для разведки неизвестных планетных систем, был на всякий
случай оборудован простыми ядерными двигателями с резервным запасом
горючего и мог при необходимости совершать довольно тонкие маневры. Он
легко и быстро встал на нужную орбиту, хотя планета-мишень по-прежнему
оставалась невидимой.
Включились дистанционные датчики и записывающие устройства, компьютер
обратился в банк сравнительных данных, и уже к следующему витку капитан
получил ответ на все свои вопросы.
- Неутешительная картина, - посетовал Сэмми Ямото, изучая результаты
предварительного анализа. - Атмосферы никакой, похоже, ее никогда не было.
Поверхность совершенно бесплодна. А я-то надеялся на остатки хоть
какого-нибудь вида растений, чтобы определить, сразу прекратилась
солнечная радиация, или процесс растянулся на несколько лет.
- Можно повозиться с образцами пыли и скальных пород, - заметил
О'Хейган.
Ямото без воодушевления кивнул.
- Я тоже так думаю. Но ботаника - точнее. Если мы получим в
распоряжение только минералы, погрешность будет... Сколько? Тысяча лет или
больше?
- Для астрономии совсем неплохо.
- Неплохо, в нашем же случае...
Гарамонд его перебил:
- Каково мнение научной группы? Следует ли предпринять экскурсию?
О'Хейган, оглядев своих подчиненных, столпившихся вокруг
информационного монитора, покачал головой.
- Обойдемся пока роботом-планетоходом. Пробурим несколько дырок,
возьмем три-четыре керна, и если образцы окажутся любопытными, тогда
слетает кто-нибудь из нас. Но я бы не стал слишком надеяться на удачу.
- Так и поступим, - заключил капитан. - Запускаем зонд с
осветительными ракетами и съемочной камерой, он отрабатывает по ускоренной
программе и возвращается. Мне не терпится преподнести кое-кому наглядные
доказательства.
Физик Дениз Серра подняла брови.
- Так это все из-за сказочек бюро информации Старфлайта? Я слыхала,
как они распинались о некой прекрасной цивилизации, погибшей в самом
расцвете. Неужели кто-нибудь проглотит подобную ахинею?
- Вы удивитесь, Дениз, если подсчитаете разновидности людской
наивности, - мрачно ответил Гарамонд. - Существует даже довольно
безобидная наивность, определенная нашей профессией. Проводя полжизни в
отрыве от арены главных событий, мы рискуем утратить критическое отношение
к общественным явлениям. А ведь существуют куда более опасные виды
простодушия и глупости.
- Возможно, но поверить, что клоуны создали Орбитсвиль!..
- Искренней веры не требуется. Главное, люди знаю другие идут под
теми же лозунгами и не осудят их за определенные поступки. Эта ложь
задумана как средство манипулирования толпой. Все мы знаем, что квадратный
корень из отрицательного числа - мнимая величина, однако вовсю пользуемся
мнимыми числами, когда это удобно для вычислений. Здесь то же самое.
Глаза Дениз сверкнули.
- Совсем не то же самое!
- Разумеется. Я просто пытался подобрать удачное сравнение.
- Ловко выкрутились, - рассмеялась Дениз.
Гарамонд вдруг подумал, что на нее приятно смотреть. Выражение
"радует глаз" всегда казалось ему банальной метафорой, а теперь его взгляд
и впрямь отдыхал на нежном лице главного физика. Сначала неожиданное
открытие заставило капитана задуматься, потом встревожило.
Закончив рабочее совещание, капитан несколько часов посвятил обычному
досугу - записи ответов на вопросы Колберта Мейсона. После своих
злоключений репортер крепко встал на ноги, открыл контору в Бичхэд-Сити,
откуда засыпал агентства печати Обоих Миров потоком статей, интервью и
разных журналистских баек. Гарамонд, считавший личную известность лучшей
защитой от Элизабет Линдстром, охотно сотрудничал с Мейсоном. Мейсон
снабдил его записью своих вопросов, и капитан, когда выдавалась свободная
минута вставлял в нее свои ответы.
Репортер не скрывал, что здорово разбогател на этих интервью, и
несколько раз предлагал делиться прибылью. Гарамонд отказался, оговорив
единственное условие: самое широкое распространение информации. Цель
вскоре была достигнута. Все большее число людей жаждало увидеть
первооткрывателя Линдстромленда и требовало его приезда на Землю.
Принявшись за дело, Гарамонд не пожалел времени на объяснение причин,
вынуждающих его отложить возвращение, и подробное описание экспедиции на
внешнюю планету-невидимку. Он понимал, что, даже если материал пойдет без
купюр и средства массовой информации передадут его по орбитсвильской
стереотрансляционной сети, не скоро еще удастся погасить нелепые слухи,
будто клоуны обрекли на гибель целую цивилизацию.
Аккуратно убрав кассеты, капитан снова подивился свободе,
предоставленной ему президентом, потом быстро лег в постель.
Плавно дрейфовали объемные геометрические фигуры, светились и
переливались, сталкивались и проникали друг в друга, слагаясь в
многоцветную музыку и навевая сон. В голове ворочалась неотвязная мысль: а
если он в самом деле несправедлив к Элизабет Линдстром? Жаль, что нельзя
обсудить свои сомнения с женой. С кем-нибудь другим, хотя бы с Дениз
Серра, таких проблем не возникло бы. "Дениз разделяет мои взгляды и
вообще, во многом ближе, - думал он, засыпая. - На нее так приятно
смотреть..."
Капитан уснул.
Часа через два его разбудила безотчетная тревога. Прежде чем идти на
капитанский мостик, Гарамонд решил связаться с Эйлин. Спустя минуту он уже
смотрел на изображение жены, однако мигание янтарной сферы в углу
подсказало, что компьютер прокручивает записанное послание.
- Надеюсь, ты позвонишь, Вэнс. Я знаю, этот полет будет недолгим, но
мы с Крисом уже привыкли, что ты рядом, поэтому совсем раскисли. Время
ползет, как улитка. Правда, на днях произошла одна неожиданность, ни за
что не догадаешься, какая. - Стерео-Эйлин, улыбаясь, выждала паузу, давая
Гарамонду время на размышление. - Мне позвонила президент! Да-да, сама
Элизабет Линдстром. Она пригласила нас с сыном погостить в новом
Линдстром-Центре...
- Нет! - вырвалось у Гарамонда.
- ...поняла, как мне одиноко, пока тебя нет, продолжала довольная
Эйлин. - Но главное, она сказала, что для нее этот визит важнее, чем для
нас. Хотя она не говорила прямо, мне показалось, что она тоскует без
ребенка, ей хочется снова услышать детский смех. В общем, Вэнс, сейчас за
нами пришлют машину, и, когда ты увидишь меня, мы уже будем утопать в
роскоши Октагона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25