Ваше имя, сэр?
Ричард (с добродушным озорством). Полно вам! Что ж, вы меня привели сюда, даже не зная, кто я такой?
Суиндон. Форма требует, сэр, чтобы вы назвали свое имя.
Ричард. Ну, если форма требует, то мое имя Антони Андерсон, я священник пресвитерианской церкви.
Бэргойн (с интересом). Вот как! Скажите, мистер Андерсон, в чем суть вашего учения?
Ричард. С удовольствием изложу вам, если у вас хватит времени. Для полного вашего обращения мне потребуется не менее двух недель.
Суиндон (обрывая его) ›. Мы здесь не для того, чтобы обсуждать ваши убеждения.
Бэргойн (с изысканнейшим поклоном в сторону злополучного Суиндона). Принимаю ваш выговор.
Суиндон (смутившись). Но я не вам, я…
Бэргойн. Ничего, пожалуйста. (Ричарду, крайне вежливо.) У вас есть политические убеждения, мистер Андерсон?
Ричард. Насколько я понимаю, мы собрались здесь именно для того, чтобы это выяснить.
Суиндон (строго). Вы намерены отрицать, что вы мятежник?
Ричард. Я американец, сэр.
Суиндон. Что, по-вашему, я должен думать после такого заявления?
Ричард. По-моему, солдатам вообще думать не полагается, сэр.
Бэргойна этот ответ приводит в такой восторг, что он почти готов примириться с потерей Америки.
Суиндон (позеленев от злости). Арестованный, предлагаю вам воздержаться от дерзостей.
Ричард. Ничего не поделаешь, генерал. Если вы решили повесить человека, вы тем самым даете ему в руки преимущество. Зачем мне быть с вами вежливым? Все равно – семь бед, один ответ.
Суиндон. Вы не имеете права утверждать, будто у суда имеется заранее принятое решение. И потрудитесь не называть меня генералом. Я майор Суиндон.
Ричард. Тысяча извинений! Я полагал, что имею честь беседовать с Джонни-джентльменом.
Движение среди офицеров. Сержанту большого труда стоит удержаться от смеха.
Бэргойн (с отменной любезностью). Кажется, Джонни-джентльмен – это я, сэр, к вашим услугам. Друзья обычно зовут меня генералом Бэргойном.
Ричард отвешивает ему изысканно вежливый поклон.
Надеюсь, вы, как джентльмен и человек разумный, несмотря на ваше призвание, поймете, что если мы будем иметь несчастье повесить вас, это произойдет исключительно в силу политической необходимости и военного долга, без малейшего личного недоброжелательства с нашей стороны.
Ричард. Ах, вот как? Это, разумеется, совершенно меняет дело.
Все невольно улыбаются; кое-кто из самых молодых офицеров, не выдержав, фыркает.
Джудит (все эти шутки и любезности еще усиливают ее ужас). О, как вы можете!
Ричард. Вы обещали молчать.
Бэргойн (обращаясь к Джудит с подчеркнутой почтительностью). Поверьте, сударыня, мы бесконечно обязаны вашему супругу за его истинно джентльменское отношение к этой крайне неприятной процедуре. Сержант! Подайте стул мистеру Андерсону.
Сержант исполняет приказание. Ричард садится.
Ну-с, майор Суиндон, мы ждем.
Суиндон. Мистер Андерсон, я полагаю, вам известно, к чему обязывает вас долг верноподданного его величества короля Георга Третьего?
Ричард. Мне известно, сэр, что его величество король Георг Третий собирается меня повесить за то, что я не хочу, чтобы лорд Норт грабил меня.
Суиндон. Это звучит крамолой, сэр.
Ричард. Да. На то и рассчитано.
Бэргойн (явно не одобряя такую линию защиты, но сохраняя вежливый тон). Не кажется ли вам, мистер Андерсон, что вы занимаете в этом вопросе – простите меня за резкое выражение – несколько вульгарную позицию? Стоит ли кричать о грабеже по такому пустяковому поводу, как почтовая пошлина, чайная пошлина или еще что-нибудь в этом роде? Настоящий джентльмен тем и отличается, что всегда платит с улыбкой.
Ричард. Не в деньгах дело, генерал. Но когда тебя обирает безмозглый тупица и кретин вроде короля Георга…
Суиндон (скандализованный). Тсс, сэр! Молчите!
Сержант (совершенно потрясенный, громовым голосом). Молчать!
Бэргойн (невозмутимо). У вас, я вижу, свой особый взгляд. Мое положение не позволяет мне вдаваться в это, разве только в частном разговоре. Но, разумеется, мистер Андерсон (пожимает плечами), если вы твердо решили быть повешенным…
Джудит вздрагивает.
дальнейшие разговоры излишни. Своеобразный вкус, однако! (Снова пожимает плечами.)
Суиндон (Бэргойну). Будем вызывать свидетелей?
Ричард. К чему свидетели? Если б наши горожане прислушивались к моим словам, вас встретили бы здесь баррикады на улицах, бойницы в каждом доме и жители с оружием в руках, готовые до последнего человека защищать от вас свой город. Но, к сожалению, вы пришли, когда мы еще не научились переходить от слов к делу; а потом было уже поздно.
Суиндон (строго). Отлично, сэр, мы дадим вам и вашим горожанам урок, который не скоро забудется. Имеете вы еще что-нибудь сказать?
Ричард. Думаю, что у вас могло хватить совести поступить со мной как с военнопленным и расстрелять меня как человека, а не вешать как собаку.
Бэргойн (сочувственно). О мистер Андерсон, извините меня, но это рассуждение штатского. Вам не известно, видимо, каков средний процент попаданий у стрелков армии его величества короля Георга Третьего. Знаете вы, что произойдет, если мы вышлем взвод солдат расстрелять вас? Половина промахнется, а остальные такого натворят, что начальнику охраны придется приканчивать вас из пистолета. Тогда как повесить вас мы можем с совершенным знанием дела и к полному вашему удовлетворению. (Дружелюбно.) Я вам от души желаю быть повешенным, мистер Андерсон.
Джудит (ей дурно от этих разговоров). Боже правый!
Ричард (Джудит). Вы обещали! (Бэргойну.) Благодарю вас, генерал; об этой стороне дела я не подумал. Чтобы сделать вам приятное, я снимаю свои возражения относительно веревки. Настоятельно прошу повесить меня.
Бэргойн (любезно). Двенадцать часов дня для вас удобно, мистер Андерсон?
Ричард. Ровно в двенадцать я буду к вашим услугам, генерал.
Бэргойн (поднимаясь). Джентльмены, вопрос исчерпан.
Все встают.
Джудит (бросаясь к столу). Нет, нет, не может быть, чтоб вы послали человека на смерть вот так, даже без настоящего суда, даже не задумавшись над тем, что вы делаете, даже… (Она не может найти слов.)
Ричард. Так-то вы держите обещание?
Джудит. Если я должна молчать, говорите вы сами. Защищайтесь, спасите себя: скажите им правду.
Ричард (с тревогой). Я уже достаточно наговорил им правды для того, чтобы меня повесили десять раз, а не один. Еще слово, и вы навлечете опасность на других людей, а меня все равно не спасете.
Бэргойн. Сударыня, наше единственное желание – по возможности избежать неприятностей. Неужели вам было бы легче, если бы мы затеяли здесь торжественную возню с переодеванием моего друга Суиндон а в черную мантию и так далее? Я лично считаю, что все мы должны быть благодарны вашему мужу за проявленный им такт и благоразумие джентльмена…
Джудит (бросая слова ему в лицо). Вы сумасшедший! Неужели вам нипочем любое преступление, лишь бы только все было сделано по-джентльменски? Неужели вам нипочем убить человека, если только, убивая, вы облачены в красный мундир? (В исступлении.) Вы не повесите этого человека! Это не мой муж.
Офицеры переглядываются и начинают шептаться; немцы спрашивают соседей, что такое сказала эта женщина. Бэргойн, на которого явно подействовал страстный упрек Джудит, сразу же приходит в себя при этом новом и неожиданном обороте дела. Ричард тем временем возвышает голос, стараясь перекрыть общий шум.
Ричард. Джентльмены, прошу вас положить этому конец. Она никак не поверит, что меня невозможно спасти. Объявите судебное заседание закрытым.
Бэргойн (голосом настолько спокойным и твердым, что при звуке его тотчас же водворяется тишина). Одну минуту, мистер Андерсон. Одну минуту, джентльмены. (Садится на прежнее место. Суиндон и офицеры следуют его примеру.) Сударыня, я хотел бы точнее понять ваши слова. Означают ли они, что этот джентльмен не ваш муж, или же только – как бы это выразиться поделикатнее – что вы ему не жена?
Джудит. Я не понимаю, что вы хотите сказать. Я вам говорю, что это не мой муж, мой муж убежал. Этот человек выдал себя за него, чтобы его спасти. Спросите кого хотите, пусть остановят любого прохожего на улице и приведут сюда как свидетеля, – он вам сейчас же скажет, Антони Андерсон это или нет.
Бэргойн (по-прежнему сохраняя полное спокойствие). Сержант.
Сержант. Слушаю, сэр.
Бэргойн. Ступайте на улицу и приведите сюда первого горожанина, который вам попадется навстречу.
Сержант (направляясь к. двери). Слушаю, сэр.
Бэргойн (ему вслед). Первого прилично одетого, трезвого горожанина, который вам попадется.
Сержант. Слушаю, сэр. (Выходит.)
Бэргойн. Присядьте, мистер Андерсон. Вы разрешите пока называть вас этим именем?
Ричард садится.
Присядьте и вы, сударыня, покуда приведут свидетеля. Дайте даме газету почитать.
Ричард (негодующе). Как вам не стыдно!
Бэргойн (с лукавой усмешкой). Если вы не муж ей, сэр, дело не представляет ничего серьезного… для нее.
Ричард закусывает губу, вынужденный замолчать.
Джудит (Ричарду, возвращаясь на свое место). Я не могла иначе . (Он качает головой. Она садится.)
Бэргойн. Вы, конечно, понимаете, мистер Андерсон, что вам не следует возлагать надежды на этот маленький инцидент. Нам нужен кто-нибудь в качестве назидательного примера.
Ричард. Понимаю. Думаю, что мои объяснения вам не понадобятся?
Бэргойн. Если вы ничего не имеете против, мы предпочли бы показание беспристрастного лица.
Сержант вводит Кристи, который испуганно озирается по сторонам; в руке у сержанта пакет с бумагами.
Сержант (передавая пакет Бэргойну). Депеши, сэр. Доставлены капралом тридцать третьего. Так гнал, что едва живой добрался, сэр.
Бэргойн вскрывает пакет и углубляется в чтение депеш. Содержание их оказывается настолько серьезным, что совершенно отвлекает его внимание от суда.
(К Кристи.) Ну, ты! Шляпу долой и слушай, что тебе говорят. (Занимает позицию позади Кристи, который остановился с той стороны, где сидит Бэргойн.)
Ричард (обращаясь к Кристи привычным своим задиристым тоном). Чего боишься, дурак: ты тут только за свидетеля, тебя никто вешать не собирается.
Суиндон. Ваше имя?
Кристи. Кристи.
Ричард (Раздраженно). Кристофер Даджен. Простофиля несчастный! Полностью надо говорить.
Суиндон. Арестованный, прошу не вмешиваться. Подсказывать свидетелю запрещается.
Ричард. Ладно. Только предупреждаю, если вы хотите из него чего-нибудь вытянуть, надо тянуть клещами. Благочестивая матушка так потрудилась над его воспитанием, что не оставила ему ни разума, ни соображения.
Бэргойн (вскочив на ноги, отрывисто, сержанту). Где человек, который это привез?
Сержант. В караульном помещении, сэр.
Бэргойн выходит из комнаты с поспешностью, которая заставляет офицеров переглянуться.
Суиндон (к Кристи). Знаете ли вы Антони Андерсона, местного священника?
Кристи. Еще бы не знать! (Как бы подразумевая, что Суиндон просто осел, если сомневается в этом.)
Суиндон. Он находится здесь?
Кристи (оглядываясь). Не знаю.
Суиндон. Вы его не видите?
Кристи. Нет.
Суиндон. Вам как будто знаком арестованный?
Кристи. Это Дик, что ли?
Суиндон. Кто такой Дик?
Кристи (указывая на Ричарда). А вот он.
Суиндон. Как его зовут?
Кристи. Дик.
Ричард. Отвечай как следует, дурья башка! Какой я им Дик!
Кристи. А что же ты, не Дик, что ли? Как же мне еще сказать?
Суиндон. Обращайтесь ко мне, сэр. А вы, арестованный, помолчите. Скажите, кто этот человек?
Кристи. Мой брат Дик – Ричард то есть, Ричард Даджен.
Суиндон. Ваш брат?
Кристи. Ну да.
Суиндон. Вы уверены, что это не Андерсон?
Кристи. Кто?
Ричард (выйдя из себя). Я, я, я, чтоб тебя…
Суиндон. Молчите, сэр.
Сержант (кричит). Молчать!
Ричард (сердито). Тьфу! (К Кристи.) Он думает, что я пастор Андерсон, и спрашивает тебя, верно это или нет. Отвечай ему и перестань ухмыляться, точно клоун.
Кристи (ухмыляясь шире прежнего). Ты – пастор? Андерсон – священник, достойный человек, а Дик – пропащий; с ним порядочные люди и знаться не хотят. Он у нас дурной сын, а я хороший.
Офицеры громко хохочут; солдаты улыбаются.
Суиндон. Кто арестовал этого человека?
Сержант. Я, сэр. Я его застал у священника в доме, за чайным столом наедине с этой дамой, без сюртука, совсем по-домашнему. Если он ей не муж, тем хуже для них.
Суиндон. И он откликался на имя священника?
Сержант. Да, сэр! Хотя, пожалуй, кроме как по имени, он ничем на священника не похож. Вот и наш капеллан вам скажет, сэр.
Суиндон (Ричарду, с угрозой). Итак, сэр, вы, значит, пытались ввести нас в заблуждение. Ваше настоящее имя – Ричард Даджен?
Ричард. Разобрались наконец!
Суиндон. Даджен… это имя нам как будто знакомо.
Ричард. Еще бы, Питер Даджен, которого вы убили, был мой дядя.
Суиндон. Гм! (Поджимает губы и смотрит на Ричарда с многозначительной суровостью.)
Кристи. Они тебя повесят, Дик?
Ричард. Да. Убирайся отсюда, ты больше не нужен.
Кристи. Так я могу взять себе фарфоровых павлинов?
Ричард (вскакивая). Пошел вон! Пошел вон, ты, скотина безмозглая!
Кристи, перепуганный, убегает.
Суиндон встает. И все остальные тоже встают.
Суиндон. Ричард Даджен! Поскольку вы пожелали выдать себя за священника Андерсона, вы им останетесь до конца. Казнь состоится сегодня в полдень, как и назначено; и если до этого часа настоящий Андерсон не явится, вы займете его место на виселице. Сержант, уведите арестованного.
Джудит (в смятении). Нет, нет!
Суиндон (раздраженно, опасаясь, как бы она не возобновила свои мольбы). Уберите эту женщину.
Ричард (одним прыжком, с ловкостью тигра перемахнув через стол, хватает Суиндон а за горло). Негодяй!
Сержант бросается на выручку с одной стороны, солдаты – с другой. Они хватают Ричарда и оттаскивают на прежнее место. Суиндон, которого бешеный наскок Ричарда опрокинул на стол, поднимается и приводит себя в порядок. Он хочет заговорить, но его предупреждает Бэргойн, только что появившийся в дверях с двумя бумагами в руке, белой и голубой – письмом и депешей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11