Как и обещал Кевин Роган, тропа на протяжении примерно трех миль тянулась по вересковой пустоши, а затем резко опускалась в широкую лощину. В окружении старых буковых деревьев там врос в землю древний фермерский дом из серого камня.
Место это носило на себе печать достатка и рачительности, с аккуратными, исправными изгородями, огораживающими большой выгул для скота. Когда он поскакал вниз, какая-то женщина спустилась с крыльца, держа в каждой руке по ведру. Она остановилась и посмотрела в его сторону, потом поставила ведра и встала, одной ладонью заслоняя глаза от яркого света.
Она была высокой и худощавой, с лицом, сморщившимся от житейских забот. Волосы, что виднелись из-под покрывавшего голову платка, – серо-стального цвета. Она пристально смотрела на Клея безо всякого выражения в поблекших синих глазах. Клей дотронулся до полей шляпы:
– Миссис Роган?
Женщина кивнула, и он продолжил:
– Меня зовут Фитцджеральд. Ваш муж дома?
Она покачала головой и сказала не слишком приветливо:
– Он уехал на весь день.
– Могу я спросить, когда вы ожидаете его возвращения?
Она подняла свои ведра:
– Он то и дело уезжает и приезжает. Вы попусту потратите время, если станете ждать. – Не проронив больше ни слова, она отвернулась и пошла через двор к коровнику.
Клей наблюдал за ней, чуть нахмурившись, пока она не исчезла внутри. Потом чей-то голос у него за спиной спокойно произнес:
– Вы не сердитесь на мою мать. Она не слишком жалует чужаков.
Человек, произнесший это, стоял в дверях конюшни, вытирая руки тряпкой, со спокойным выражением на худом смышленом лице, увенчанном все той же рогановской шевелюрой. Клей направил кобылу к нему и улыбнулся:
– Я уже познакомился с Дэннисом, Мартином и Кевином – именно в такой последовательности. А вы кто будете?
Тот улыбнулся:
– Я – Катал, полковник. Спокойный представитель этого семейства. Кевин сказал, что вы можете заехать сегодня.
– Насколько я понял, вашего отца нет дома?
Катал кивнул:
– Неотложное дело в Голуэе. Он с ребятами вернется только поздно вечером.
Клей наклонился и заглянул в дверь конюшни. По меньшей мере тридцать лошадей стояло там в аккуратных стойлах по обе стороны, и он негромко присвистнул:
– А у вас тут есть неплохие скакуны.
– Еще бы нам их не иметь, полковник. Мы их разводим. – Катал погладил кобылу Клея по морде, как добрую знакомую, и ласково заговорил с ней. – Хотя ни один из них не сравнится с Пегин.
Клей удивленно вскинул брови:
– Так вы знаете эту кобылу?
Катал улыбнулся:
– Услада вашего дяди на старости лет. Если и есть лучший скакун между этим местом и Дублином, то мне он еще не попадался. Мисс Джоанна уж так ее холила.
Клей преодолел искушение задать сам собой напрашивающийся вопрос, и последовала небольшая пауза. Катал Роган не предпринимал никаких попыток продолжить эту тему, и Клей улыбнулся:
– Ну что же, я поеду. Предайте вашему отцу, что завтра я опять к вам наведаюсь.
Он повернул Пегин задом к входу в конюшню, и Катал сказал:
– Кевин вроде говорил, что у вас есть для нас пакет, полковник?
– Для вашего отца, – бросил Клей через плечо. – И я предпочел бы лично доставить его адресату. – Он проскакал в ворота и снова стал подниматься по тропе наверх.
Наверху он остановился и посмотрел вниз, в сторону фермы. Роганы безусловно были негостеприимным кланом, и чужаки здесь явно не приветствовались – уж что-что, а это Катал Роган и его мать дали ясно понять.
Когда он начал поворачивать, среди деревьев за фермой почудилось какое-то движение. Он наклонился вперёд и подождал. В следующий момент с полдюжины всадников галопом проскакали через буковую рощу и въехали во двор.
Женщина вышла из коровника все с теми же ведрами в руках, один из людей соскочил на землю и приблизился к ней, Они разговаривали стоя, и Клей видел, как женщина яростно замотала головой, а потом человек толкнул ее так, что она отшатнулась, выронила свои ведра и упала, расплескивая молоко по булыжникам.
«Куда же подевался Катал Роган?» – подумал он и в ту же секунду увидел, как тот бежит с другой стороны конюшни к задней стене дома. Пока женщина поднималась с земли, Катал уже появился в дверях с дробовиком в руке. Он едва успел вскинуть его, когда один из людей въехал на лошади на крыльцо, придавив его к стене и выбив оружие из рук.
Клей не стал раздумывать. Забыв про тропу, он откинулся в седле и пустил Пегин вниз по крутому травянистому склону в сторону фермы. Они благополучно достигли дна, Пегин выбралась из впадины на тропу и галопом помчалась мимо выгона для скота ко двору.
Один из всадников по-прежнему сидел на лошади, но другие спешились. Катал Роган стоял, прислонившись спиной к стене, четверо приехавших надвигались на него, в то время как еще один принялся выгонять лошадей из конюшни. Катал отчаянно отбивался, но через несколько секунд сполз на землю под градом кулачных ударов.
Один из людей всадил ему в бок тяжелый ботинок, и миссис Роган вскрикнула и рванулась вперед, схватив его за пальто. Тот, выругавшись, швырнул ее на землю и снова повернулся к Каталу.
Именно в этот момент и подъехал Клей. Верхом на Пегин он с ходу вклинился между дерущимися, раскидав их в стороны, и пнул сапогом в лицо нападавшего. Тот закричал от боли, отлетел к стене и рухнул на землю, не издав больше ни звука. Пегин грациозно затанцевала на задних ногах, разворачиваясь к человеку на лошади, который, выругавшись, поспешил к ним. И тут Клей обнаружил, что перед ним управляющий сэра Джорджа Гамильтона.
Лицо Берка потемнело от гнева, глаза сверкали огнем.
– Ей-богу, полковник, вы заходите слишком далеко, – вскричал он. – Не вмешивайтесь в то, что вас не касается. Мы здесь по делу сэра Джорджа Гамильтона.
– А я решил сделать его своим, – сказал ему Клей. – Часто ли ваш хозяин велит вам нападать на старых женщин и вообще вести себя подобно разбойникам с большой дороги?
Кто-то из людей Берка потянулся за дробовиком Катала, валявшимся у крыльца. Клей краем глаза увидел это движение. Его рука нырнула внутрь куртки, а когда показалась снова, в ней был «драгун». В тот же миг кольт выстрелил, пуля чиркнула по каменным плитам у ног человека, потянувшегося за оружием, тот испуганно вскрикнул и отскочил в сторону.
Лицо Клея было бесстрастным, он небрежно держал оружие, свесив руку вдоль туловища.
– Для начала, я думаю, мы вернем лошадей в конюшню, мистер Берк, а потом уедем. – Он показал на человека, распластавшегося у стены без сознания. – По-моему, я сломал ему челюсть. К утру вы это выясните. Если это так, отправьте его ко мне, и мы посмотрим, что можно сделать. Вам известно, что я врач?
Берк пристально смотрел на него, на лице его была написана ненависть. Клей, не дрогнув, выдержал этот взгляд. Затем по телу Берка пробежало что-то вроде судороги, и он отдал необходимые приказания.
Его люди быстро согнали вместе лошадей, которых успели выпустить, и вернули их в конюшню. Потом двое взвалили своего потерявшего сознание товарища на лошадь, привязав его веревкой, которую достали из седельного вьюка.
Миссис Роган опустилась на колени возле Катала. Он оттолкнул ее и с усилием поднялся на ноги. Лицо было разбито и покрыто синяками, но он, подняв взгляд, выдавил из себя улыбку.
– Мы – ваши должники, полковник. У вас еще будет возможность убедиться, что Роганы не забывают своих друзей. И своих врагов, – добавил он, поворачиваясь к Берку.
– Я провожу этих джентльменов восвояси, – пообещал Клей. – Думаю, я могу заверить вас, что они не вернутся.
Внезапно Катал сник. Он слегка покачнулся, мать бросилась вперед и подставила ему руку. Вместе они поднялись по ступенькам и вошли в дом, а Клей повернулся и посмотрел на Берка. Не проронив ни слова, управляющий первым пересек двор, а следом за ним – его люди. Клей замыкал шествие, по-прежнему держа «драгун» наготове. По тропе выехали на вересковую пустошь и остановились на опушке небольшого леска.
Берк отдал приказания своим людям, и они ускакали прочь. Когда Клей убрал свой револьвер, управляющий сказал:
– Я этого не забуду, полковник.
– Так же как и я, – бесхитростно сказал ему Клей.
Берк еще какое-то время буравил его глазами, а затем резко развернул свою лошадь и галопом пустился следом за своими людьми.
Клей глядел вслед, пока они не скрылись за ближайшим холмом, а потом знакомый голос произнес:
– Этого человека лучше не иметь среди врагов, полковник Фитцджеральд. – На этот раз она была одета традиционно: в синюю амазонку и шляпу-треуголку с маленьким белым пером на боку, вымокшим и обвисшим под дождем.
Он улыбнулся и пустил Пегин ей навстречу, когда она выехала из-за деревьев:
– А я и не знал, что богиня ночи ездит на лошади днем. Так, значит, вы хорошо знаете Берка?
– Еще бы, он управляющий моего дяди. – Она протянула правую руку в странном мальчишеском жесте, который удивительным образом был ей к лицу. – Я Джоанна Гамильтон, полковник Фитцджеральд. Ваш дядя и я были хорошими друзьями.
– Охотно верю. – Он осторожно взял ее ладонь в свою, и она не предприняла никаких попыток убрать ее.
– Похоже, мне следует поблагодарить вас за некоторые вещи, мисс Гамильтон. За радушный прием в конце долгого пути и за заботу о самой великолепной лошади, которую мне когда-либо выпадало счастье иметь, не говоря уже о том, что вы спасли мою дурацкую шкуру.
Она весело рассмеялась и покачала головой:
– Уж это-то никак нельзя поставить мне в заслугу, полковник. Я подъехала к лощине минут за двадцать до начала событий и успела лишь посмотреть на вас в действии. Помимо всего прочего, вы, насколько я понимаю, произвели вчера вечером переполох в трактире Кохана. Теперь я понимаю, почему у янки ушло четыре года на то, чтобы одолеть южан.
Клей пожал плечами:
– Не забывайте, что, когда рассказывают о таких вещах, не обходится без преувеличений.
Она покачала головой:
– К несчастью, мой дядя придерживается иной точки зрения на сей счет.
Он слегка нахмурился:
– Боюсь, я не совсем улавливаю смысл ваших слов.
– Все очень просто, – сказала она. – Во-первых, он – мировой судья. Сегодня утром Берк сообщил ему, что эти двое – те самые злоумышленники, которые вчера остановили ваш экипаж на Голуэй-роуд.
– Мальчишеская выходка, о которой я давно забыл, – улыбнулся ей Клей. – Мне непонятно, какое дело до этого вашему дяде.
– Это дало ему отличный повод послать Берка и его людей в Скрытую лощину. Предполагалось, что они заберут с собой Большого Шона Рогана. Мой дядя хотел привлечь его к ответственности по закону.
– А испытав вполне объяснимое разочарование из-за того, что не застали его дома, они отвели душу, как звери набросившись на его жену и одного из сыновей, – продолжил Клей. – А ваш дядя одобряет методы Берка?
– Он их поощряет, – проговорила она сухо. – Боюсь, что он ставит ирландцев на одну доску с неграми – оба народа от природы ниже его собственного, и такими их замыслил Господь.
– Не иначе как сэр Джордж – человек проницательного ума, – заметил Клей. – Позволительно ли мне спросить, разделяете ли вы его взгляды?
– Поскольку моя бабушка по материнской линии была индуской, которая родилась и выросла в Калькутте, то можно сказать, что у меня предвзятый подход, – ответила Джоанна.
Они пустили своих лошадей по тропе, предоставив животным самим выбирать дорогу, и Клей искоса бросил на нее взгляд. О смешанной крови ясно говорили большие миндалевидные глаза и кремовая кожа, отличительный признак евразийских женщин.
Она обернулась и, обнаружив, что он смотрит на нее, зарделась. Казалось, на какой-то момент самоуверенность покинула ее, и она стала просто молодой восемнадцатилетней девушкой с мальчишеским обаянием. Потом она застенчиво улыбнулась, и в этот краткий миг, когда она раскрылась перед ним, Клей понял, что это самое чудесное создание, которое он когда-либо видел в своей жизни. Странная, необъяснимая нежность захлестнула его. Он протянул руку, ободряюще стиснул ее ладонь, и ответная улыбка, казалось, проступила явственней, стала лучистой, и теперь девушка выглядела не напуганной, а вполне уверенной в себе.
В этот момент дождь превратился в муссонный ливень, и она с веселым смехом пришпорила свою лошадь. Клей отпустил поводья Пегин и галопом припустился следом. Джоанна увела свою лошадь с тропы, съехала в маленькую лесистую лощину, где сквозь деревья поблескивала вода.
Остановившись под сенью векового бука, корни которого спускались к краю маленького тихого озерца, она успела соскочить на землю, пока он вылезал из седла. Потом откинула со лба мокрую прядь темных волос:
– Здесь мы будем в безопасности, до тех пор пока немного не уляжется переполох.
Клей закурил сигару, в то время как она с сосредоточенным выражением на лице бросала в воду обломки веток и прищелкивала пальцами, а утка плавала кругами, ожидая, что ее будут кормить.
Легкий ветерок подул с другой стороны, принося с собой резкий, сырой запах прелых листьев.
– Этот запах, – сказала она, поворачиваясь к нему и трепеща от волнения, – правда, замечательный? Разве не побуждает он вас радоваться жизни?
Он кивнул:
– Мое любимое время года – осень. Хотя в ней всегда есть какая-то легкая грусть. Старые мечты подобны дыму, зависшему в воздухе на короткий миг, прежде чем растаять навсегда.
Он не сумел заглушить горечь в своем голосе, когда подумал о своей собственной мечте, мечтах тысяч таких, как он, которым вместе с Конфедерацией пришел конец в Аппоматтоксе.
Она положила ладонь на его руку и ласково проговорила:
– Простите, я забыла, что вам пришлось пережить.
Он выдавил из себя кривую улыбку:
– Я думал, что в конечном счете этот год принесет мне покой, но его так мало и в Ирландии. Скажите, чем вы занимались так близко от дома Роганов? Едва ли такая погода хороша для верховой езды.
– Я собиралась отправиться в Клермонт, чтобы повидаться с вами, – сказала она. – В деревне заболел ребенок – маленький мальчик. Я подумала, что вы, возможно, осмотрите его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24