Так что - милости просим.
- Извините, - Гоша взял Арину за руку и отвел в сторону. - Слыхала?
Оттуда не возвращаются.
- Я хочу в Светлый квартал.
Гоша вздохнул и принялся убеждать:
- Ну зачем тебе туда? Что там делать? Мы же не сможем вернуться.
- Пусть. Я хочу в Светлый квартал.
- О, Господи! Да зачем тебе туда?
- Я хочу посмотреть на светлые желания.
- Ну хорошо. Ну посмотришь. Ну. А дальше что? Как ты вернешься до-
мой?
- А как ты вернешься?
- Я? Ну, не знаю. Найду ту скамейку...
- И что?
- Не знаю, что.
- Вот видишь. Идем со мной.
- Нет. Я не пойду. Я не могу.
- Боишься?
- Называй это как хочешь! Я не хочу идти туда, откуда не возвраща-
ются. И тебя не пущу. Арина. Ну, Арина, пойдем отсюда, а? Ну пожалуйс-
та, ну прошу тебя.
Гоша осекся. Арина смотрела на него стеклянными глазами, и Гоша по-
нял, что любые уговоры бесполезны.
- Оставайся, - холодно сказала Арина. - А я пойду.
Она вырвала руку и пошла к милиционеру. Тот широко улыбнулся.
- Решились, значит? Хорошо. Это вы молодец. А молодой человек что
же?
- А он остается.
- Вот как? Что же, и это хорошо. Прошу вас.
Милиционер подошел к воротам и с натугой отодвинул створку. Арина
остановилась на пороге, бросила взгляд на Гошу, словно спрашивая -
идешь или нет, и исчезла за створкой, а милиционер затворил ворота,
подошел, отряхивая руки и сказал:
- Эх, ты! Упустил такую девушку! - и осуждающе покачал головой.
Гоша не мог оторвать взгляда от ворот. Это что же - она ушла? И не
вернется? А он остался здесь? Почему же он не пошел за ней? Как она
будет там одна? На душе было мерзко. Он сделал что-то не то. Надо было
пойти за ней. Но тогда он не смог бы вернуться! Ну и что? А как он от-
сюда-то вернется? Права была Арина. Права. А он дурак, полный дурак.
Почему же он отпустил ее одну? Иди за ней!
- Послушайте, - обратился он к милиционеру, с удовольствием разгля-
дывающему его. - Я тоже пойду туда.
- Хочешь догнать ее? Не получится.
- Почему?
- Не знаю, - милиционер понизил голос, оглянулся. - Про этот квар-
тал рассказывают черт знает что. Жуть всякую. Врут, наверное. Только
ты ее там уже не найдешь. Это точно.
- Почему?
- Почему, почему. Так говорят. Один из наших туда заглянул однажды,
так потом целую неделю всякие страсти рассказывал. Врал, конечно. Но
если хоть десятая часть - правда, то ты ее не найдешь. И пытаться не
советую. Впрочем, - лицо милиционера поскучнело, - если хочешь все же
попробовать - пожалуйста. Препятствовать не буду, не имею права.
Гоша стоял как истукан, с застывшим лицом, с потерянным взглядом и
все смотрел на ворота.
- Иди домой, приятель, - сказал милиционер. - Иди. А про девушку
забудь. Не для тебя она.
Гоша повернулся и механически побрел прочь, чувствуя на спине нас-
мешливый взгляд. И тут картина перед глазами смазалась, поплыла, дома
вокруг закружились, съежились, и соткались в плотный узор. Гоша брел
по бесконечному коридору, и вот она, торцовая дверь, и он машинально
навалился на нее, ожидая сопротивления, а дверь неожиданно легко пода-
лась, и он вылетел в пугающую черноту. Долго стоял, вытянув руки, пы-
таясь что-то нащупать, и нащупать ничего не мог. И тут раздался знако-
мый голос:
- Просыпайтесь, молодой человек. Ну, просыпайтесь.
И тьма сменилась ярким светом, и он зажмурился.
- Что, ярко очень? - спросил голос. - Галя, надо будет окно совсем
затенить. Ну, черной бумагой обклеить, что ли. Клиентам по глазам бь-
ет.
Гоша открыл глаза. Он лежал на кушетке в небольшой комнате, над ним
склонился мужчина в белом халате. За маленьким столиком с компьютером
сидела девушка тоже в белом халате и медицинской шапочке. Окно было
завешено тяжелой портьерой. И Гоша все вспомнил. Он вспомнил, как он
здесь оказался, и зачем он здесь, и кто эти люди. Он почувствовал, что
краснеет.
- Ну-ну, - сказал мужчина. - Краснеть не надо, краснеть совсем не-
зачем. Все в порядке, сеанс окончен. Как вы себя чувствуете? Хорошо?
Ну и прекрасно. Я провожу вас. - Он предупредительно открыл дверь. -
Прошу. Вам понравилось? Приходите еще. Только следующие сеансы по сто
долларов. В рублевом эквиваленте, естественно. Что-то мне подсказыва-
ет, что мы с вами еще увидимся, молодой человек.
Гоша не слушал его, вышел в коридор, спустился по лестнице, прошел
гигантский стеклянный вестибюль, отворил дверь. На улице было чудесно.
Зеленели липы, солнышко пробивалось сквозь листву, чирикали воробьи,
голуби ходили по асфальту, и та самая скамья стояла на своем месте.
Гоша, глядя под ноги, подошел к скамье, взглянул на здание, где только
что был. "Черт возьми", - подумал он. - "А ведь этот тип прав. Займу,
есть не буду, найду эти сто долларов и приду опять".
И он пошел по аллее, заложив руки в карманы.

1 2 3 4 5