В ожидании Солнца”. Мы все ждали Солнце.
Когда впервые обнаружили, что темная сторона Эпиметея обитаема, людям не пришло в голову подумать о вращении. Показалось, что она не вертится, как множество других планет, хотя это странно для такой молодой системы. Но, черт возьми, им казалось очевидным, что планета не двигается. Когда произвели проверку в кратере, то обнаружили небольшое вращение – менее одного метра в день, но объяснили это вулканической деятельностью, а также неточностью приборов. Эпиметей довольно сейсмичен, не говоря уже о постоянно летающих мимо тарелках, поэтому списали явление на континентальный сдвиг и забыли об этом.
Пришли шахтеры, стали добывать металлы и радиоактивные элементы. Построили закрытый город в большом кратере, возникшем в результате столкновения с метеоритом. Этот кратер единственный на планете мог служить в качестве укрытия в силу своих огромных размеров, а также из-за того, что он располагался близко к месту восхода Солнца, но все же был в темноте. Все было хорошо до тех пор, пока кто-то не заметил, что Город по-прежнему двигается, причем все время в одном направлении – к свету. Он должен был оставаться в темноте до Большого Взрыва Вселенной или до ее гибели от всеобщего плавления.
Шахтеры, владельцы шахт и все остальные запаниковали, пригласили специалистов, и те высказали свое мнение, что планета пока неподвижна, но ситуация скоро изменится.
Мне этот случай кажется очень странным: Эпиметей – очень молодая планета, не имеет спутников, поэтому должна вращаться очень быстро.
Но из-за того, что ее ядро было смещено в сторону от центра, планета двигалась медленно.
Никто точно не знает, как это произошло. По общему мнению, это связано с концентрацией тяжелых элементов, особенно радиоактивных, сформировавших ядро и мантию, температура которой была необычайно высокой, что послужило причиной ее слишком жидкой консистенции. Благодаря всему этому ядро оказалось притянутым ближе к одному краю Этой Касс А или Этой Касс Б во время их прохождения. Возможно, его отбросило от центра в результате столкновения с кометой или еще чем-нибудь.
Как бы это ни случилось, это произошло. Когда планета образовалась, она имела нормальное вращение, но в результате смещения центра резко замедлила его. И каждый раз, когда ядро подходило ближе к Солнцу, Эпиметей двигался все медленнее, пока его движение не достигло минимальной скорости.
Планете такого размера нужно время, чтобы остановиться, даже если роль гигантского тормоза выполняет ядро. Она не остановится ни через несколько часов, ни через несколько лет или даже веков. Однако, несмотря на то, что Эпиметей очень молодой, вращение вот-вот прекратится. Специалисты уверены, что он пошел на свой последний виток, после которого замрет на месте, причем ядро будет смещено в сторону от центра к солнечной стороне. Но этот виток очень медленный. Он длится уже века и продлится еще тысячелетие. Одно тысячелетие – это ничто в масштабе Вселенной.
Между тем, Город Ночной Стороны неизбежно движется к Солнцу, он никогда не повернется в противоположную сторону, а войдет в потоки солнечных лучей, где ультрафиолет убивает рано или поздно всю незащищенную, неприспособленную к нему жизнь. Планета будет вращаться, двигаясь все медленнее и медленнее, пока наконец через тысячу лет она не остановится. Город же окажется прямо под Солнцем, и стены кратера не спасут никого своей тенью. Он никогда не приблизится к закату, даже не достигнет полудня.
Когда вращение планеты прекратится, город замрет навечно в полосе солнечного света.
Все это было выяснено давным-давно, люди пожали плечами и забыли об этом. Целое столетие город рос, расцветал, и все жили в свое удовольствие. Но сто лет промелькнули очень быстро, исчезли, словно текст с дисплея. Рассвет приближался. И, незаметно для себя, все стали ждать Солнца.
Мы знали скорость движения, расстояние, которое представляло пройти планете. Нам с друзьями было по восемь лет, когда, играя, мы высчитали точную дату восхода Солнца. Теперь, смотря на синее небо и алый горизонт, мне это уже не казалось игрой. Приближались смерть, катастрофа, конец света, а я ничего не могла изменить.
“Конец света”, – сказала я, но это не совсем так. Ночная сторона останется вполне пригодной для жизни. На действующих сейчас шахтах по-прежнему будут вестись работы. Люди смогут жить под специальным куполом или под землей. Это не конец света, даже не конец Города, а только конец ночи.
Я вспомнила еще одну старинную песню: “Конец ночи”.
Все, что я знала – это ночь. Я никогда не жила нигде, кроме ночного города, и не хотела жить в другом месте. Наш Город Ночной Стороны не видел дня. Вся экономика города на этом и строилась. Если после восхода Солнца в кратере что-нибудь выживет, то придется искать новый способ существования. Темнота позволяла жить без всякой защиты. Именно ночь привлекала сюда туристов и манила шахтеров.
Рассвет приближался со скоростью сто тридцать восемь сантиметров в день, вернее каждые двадцать четыре часа. Здесь всегда пользуются земным временем, потому что день на Эпиметее длится вечно. И вот теперь близилось наступление настоящего светового дня. Это меня, черт возьми, очень пугало.
Но вот подошло мое такси и притормозило у обочины, вырвавшись из сверкающего потока реклам, роботов-наблюдателей и посыльных. Над ним золотым дождем посыпались брызги метеоров – в Эта Касс системе полно всяких обломков.
Взглянув на алое небо и почувствовав у себя на щеке теплый ветер, я, содрогнувшись, села в такси. В салоне звучала тихая и медленная музыка. Мне она понравилась.
– Куда? – прозвучал вопрос.
– На Третью и Кай, – ответила я, – Я не тороплюсь, так что не гоните.
– Понял.
Такси взлетело и направилось в сторону Трэпа. Программа, заложенная в нем, была безупречна. Плавный полет доставлял удовольствие. К машине подплыла реклама и принялась расхваливать всю прелесть вечера в “Эксцельсисе”, пытаясь при этом установить передо мной голографическое изображение. Ее хромированная поверхность cверкала в движущихся красных лентах и белых искрах, в которых отражались огни.
– Уберите это, – сказала я, обращаясь к такси, – ненавижу рекламу.
Такси ничего не ответило, а я почувствовала лишь легкий толчок, после чего реклама исчезла.
Меня это заинтересовало, и я посмотрела на документ, содержавший данные о такси.
Разумеется, это был Хиундай, но модель совершенно новой серии, которую я еще не видела.
Интересно, как она появилась в городе? Кто покупает новое такси?
Мне неприятен этот вопрос. Хотелось верить, что у кого-то еще осталась надежда. Я тоже хотела верить, но не могла. Наш город неизбежно двигался к гибели, и всем это было известно.
Но, может быть, кто-то знал то, о чем я не догадывалась.
Всю свою жизнь я слышала разные планы, как спасти Город: построить купол, уйти под землю, срезать кратер и перенести его на другую сторону планеты. Все идеи имели нечто общее – никто не хотел их финансировать. Город всегда делал деньги, но не в таком количестве. Кроме того, все знали, что именно таинственное окружение привлекало сюда туристов: ветер, темнота, ночное небо с метеоритами, кометы и Эта Касс Б, освещающая все алым светом. Немаловажную роль играло и присутствие кислорода в атмосфере планеты, представляющей собой голый камень, поэтому ее поверхность сверкала. Если спрятать город под землю или накрыть его куполом, он потеряет свою привлекательность. А когда наступит вечный день, не будет больше темноты, и вы не увидите звезд, даже ни одной из них.
Что касается шахтеров, то они вряд ли придут в город, где не будет ночи. Если им предложат искать развлечений в подземном или покрытом куполом городе, то, скорее всего, они построят свой собственный на темной стороне планеты.
Идею о том, чтобы срезать кратер и перенести его на другое место, можно было бы воплотить, но представьте себе затраты! Кроме того, возникнут еще юридические осложнения и необходимость эвакуации города во время проведения работ. Да и потом, войдя в земную кору, вы рискуете открыть самый большой на Эпиметее вулкан, что на долгое время может нарушить на планете покой. С ним надо быть очень осторожным.
Удар, образовавший кратер, был настолько сильным, что чуть не затронул магму, которая, по утверждению специалистов, находится слишком близко от кратера. Время от времени возвращались к обсуждению этого плана, но вывод всегда был одинаков – Город Ночной Стороны не стоит таких расходов. Никакая прибыль их не окупит. А раз город невозможно спасти, то и незачем инвестировать его экономику. Все в нем рассчитано на короткий срок.
Итак, кто покупает такси? И кто приобретает недвижимость в Уэст-Энде? Есть ли тут связь? Или мне видятся созвездия там, где их нет?
– Эй, такси, – спросила я, – вы же здесь новичок?
– Да, мисс, – ответило оно, – я выполняю обязанности всего двести семь часов.
– На кого вы работаете?
– Я являюсь собственностью Транспортной Компании Кайо, мисс.
Я знала эту компанию, она существовала еще до моего рождения. “Старшая леди Кайо уже, должно быть, в годах”, – подумала я. Она начинала свою карьеру служащей в КМТ. Накопив достаточно денег, купила старенькое такси, загрузив его программным обеспечением, подходившим к условиям Эпиметея. К тому времени, когда я увидела впервые огни на ночном небе, у нее было уже полдюжины летающих такси. А недавно я слышала, что ее парк насчитывает двадцать машин, не считая флоутэров-посылъных и прочую мелочь. Я решила, что прямой вопрос не нанесет вреда. Худшее – это то, что я не получу ответа, а в лучшем случае, избавлюсь от ненужных домыслов.
– А почему ТКК вдруг решила приобрести новые машины? – спросила я, – мне кажется, что местная экономика не совсем перспективна.
– Нет, мисс, простите, но вы не правы, – ответило такси учтиво, – в городе многое процветает. Мы знаем, что это не долго продлится, но туризм здесь очень развит, так как люди стремятся, пока есть возможность, посетить город. На Прометее организована мощная рекламная кампания, призывающая побывать здесь до восхода Солнца. Я поражен, что вы об этом не слышали.
И я тоже удивилась. Никто не упоминал в разговоре со мной о росте туристского бизнеса. А я давно не работаю в Трэпе Оувер и неделями не встречала приезжих, думаю, что и завсегдатаи у Луи – тоже. Возможно, на эту тему просто не заходила речь, в конце концов, Себастьян жил в самом Трэпе и мог бы заметить изменения, но он никогда не говорил мне о них. Может, думал, что я сама в курсе событий.
А я не знала. Я так была озабочена мыслями о том, что станет с постоянными жителями, и даже не представляла, какого мнения о нашей ситуации придерживаются на других планетах. Для нас алое сияние на горизонте – надвигающийся рок, от которого нужно бежать. Я видела, как медленно гибнет наш мир, и не хотела быть свидетелем, потому что это мой дом.
Для пресыщенных и богатых туристов с Прометея и других планет это сияние на востоке – лишь развлечение, позволяющее ненадолго стряхнуть скуку и дать пищу их нездоровому воображению. Они приезжают сюда играть в казино, гулять по Трэпу и смотреть на медленно приближающийся рассвет, зная, что будут в безопасности, когда стены кратера коснутся лучи Солнца.
Через несколько десятков лет за коктейлем в кругу приятелей они смогут прихвастнуть, что видели Город Ночной Стороны в последние его дни.
После слов такси вдруг все стало ясно. Осознание ситуации хлынуло на меня, как поток информации при подключении к чужому незащищенному банку данных. Действительно, туризму не грозит упадок, наоборот, он будет развиваться до тех пор, пока солнечный свет не станет представлять реальной опасности. Многие годы он процветает и без рекламной кампании, а я ничего не замечала.
Вот тебе и отчаянный детектив! Слишком занята поисками пропавших жен, мужей или исчезнувшей информации, чтобы заметить новую тенденцию развития экономики. Неудивительно, что никто не упоминал о том. что и так очевидно.
– ТКК понадобилось больше такси, чтобы справиться с наплывом туристов? – спросила я.
– Да, вы правы.
Кивнув, я прислонилась к спинке сидения и, глядя на красную бархатную обшивку салона, попыталась выяснить, как все это связано с Уэст-Эндом. Конечно, он ближе всех к рассвету и является, вероятно, хорошим рынком для туризма. Стоил ли он того, чтобы покупать его или хоть одно здание по нынешним ценам? Оправдает ли туристский бизнес сто мегакредитов? Обязательно ли владеть землей, чтобы получать с нее прибыль?
Вовсе нет. Улицы открыты для всех. Покупатель, приобретая здания, грозился выселить жильцов. Зачем? Пытается ли новый владелец избавиться от нищих с целью улучшения вида домов для будущих туристов? Или у него была другая причина? Если нет, то его действия бессмысленны.
Привлекательность Уэст-Энда заключалась именно в духе упадка, пронизывающего район, и население вполне вписывалось в общую картину.
А сотня мегакредитов? Всех проживающих в городе можно выселить и за меньшую сумму. Каковы размеры оплаты поездок в Уэст-Энд? Двадцать или тридцать кредитов? В крайнем случае, сто. Хотя, только какой-нибудь богатый идиот выложит столько денег, учитывая, что, взяв такси, он сумеет самостоятельно осмотреть все достопримечательности.
В таком случае необходимо принять миллион туристов за два года до того, как солнечные лучи упадут на Трэп Оувер, и рынок придет в упадок.
Выходит – по тысяче в день, но практически невозможно найти столько желающих оплатить поездку по опаленным Солнцем трущобам вместо того, чтобы спокойно развлекаться в Трэпе. Это невероятно.
К тому же должна бы начаться рекламная кампания, но я не видела ни одного ролика, хотя пересмотрела достаточно видеосюжетов в перерывах между приемом клиентов.
Тут я вспомнила, что не заметила и нынешней. Даже если она была только на Прометее, чтонибудь должно было просочиться и к нам. Наверное, мне слишком хорошо удается избавляться от рекламных заставок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27