И только тогда вдруг ошеломляет всех своими разоблачениями. Если бы он действительно считал Питера Клифтона виновным, тот уже давно был бы арестован. И я страшно напутан.
— Вы? Напуганы?
— Вероятно, вы не знаете, скольких служащих Скотленд-Ярда Бурк сменил и лишил должностей, тем самым погубив их карьеру… и пустив по миру. Все начальство слепо доверяет Бурку, и…
Дональд рассмеялся.
— И вы боитесь, что на этот раз гнев этого великого сыщика обрушится на вас, не так ли? — саркастически заметил он. — Однако, мне кажется, что вам нечего опасаться: ведь вы исполнили ваш долг до конца. Вы никого не скрываете от правосудия и всеми силами стараетесь привлечь к суду убийцу. Не могут же за это прогнать вас со службы?
— Но если Питер Клифтон не настоящий убийца? — прошептал сыщик. — Я должен сказать, что многое в этом деле мне до сих пор не ясно: вы сказали мне, что Клифтон убил Хеля и что вы видели его, когда он лежал на кровати весь в крови. Вы сообщили мне, что жена Клифтона увезла его окровавленное белье в Лондон и что я найду эти следы преступления у него на квартире. Далее, вы сказали мне, что Клифтон вел дневник, в который записывал все выпуски сделанных им фальшивых денежных знаков. Ни один из этих фактов не подтвердился. Что же касается дела об убийстве старика Редлоу, то я передал сообщенные вами сведения моему коллеге, занимающемуся этим делом. Однако он говорит, что нет никаких доказательств о том, что Питер был в ту ночь в Сейденхеме. Почему вы думаете, что Клифтон находился в Сейденхеме в ту ночь?
Дональд почувствовал, что Рупер настроен враждебно, и в первый раз сомнение закралось в его душу. До сих пор он думал, что довольно крупная сумма денег, переданная им сыщику, служила достаточным залогом его преданности.
— Есть какие-нибудь новости относительно Ловкача? — спросил Дональд.
Рупер колебался, что было весьма многозначительно: до сих пор он откровенно посвящал своего друга во все, даже самые сокровенные, тайны Скотленд-Ярда.
— Да, — наконец, ответил он. — Французская полиция предупредила нас, что на этой неделе ожидается крупный выпуск голландских денежных знаков — в Лондоне или в Париже… Кстати, старуха Энтерсон выздоровела. Я думал, что она окончательно сошла с ума после убийства сына… Между прочим, знаете ли вы, что Базиль Хель — ее сын?
Дональд покачал головой.
— Я был страшно поражен этим открытием, — заметил он, но ответ его звучал не очень убедительно.
Глава 25
Проводив Рупера, Дональд поехал на Оксфорд-стрит к своему банкиру. Дональд обладал каким-то замечательным чутьем в финансовых операциях и очень удачно помещал деньги в различные ценности, в зависимости от состояния рынка.
В то время события на Дальнем Востоке оказали сильное влияние на состояние биржи: упали в цене многие ценные бумаги. И банкир совершенно справедливо указал своему клиенту, что момент для реализации этих ценностей был самый неблагоприятный.
— Подождите, недели через две рынок, быть может, снова оправится, — сказал он. — У нас есть сведения из Шанхая…
Дональд прервал его.
— Я вполне понимаю это, — сказал он, — но на будущей неделе мне нужно будет много наличных денег, и я не остановлюсь на этот раз даже перед продажей с некоторым убытком.
Банкир был очень изумлен таким ходом мыслей своего скупого клиента.
Дональд готовился к катастрофе: если бы план его не удался, то ему спешно понадобилась бы вся имевшаяся на его счету денежная наличность. Он понял, что план его относительно жены и предполагаемое затворничество ее в течение трех месяцев не так легко осуществить Марджори была для него загадкой. Изолируя ее от внешнего мира, он действовал лишь под влиянием настроения. Он был вне себя от ярости, когда молодая женщина рассказала ему, что была в комнате Джейн в ночь убийства Хеля. Когда же она, испугавшись, созналась ему в том, что разболтала многие его тайны, он готов был в припадке гнева убить ее. Именно тогда-то он и запер ее к изолированной комнате.
Поразмыслив, он решил, что первым разумным шагом с его стороны должно быть освобождение молодой женщины и привлечение ее на свою сторону.
Когда Дональд вернулся домой, лакей, уже готовый к отъезду, доложил ему, что дважды звонил Рупер.
— Мне показалось, что он сильно нервничает, сэр, — прибавил он.
Дональд, слегка растерявшись, посмотрел на него.
— Он был взволнован? Ладно… — промолвил он — Когда вы уезжаете?
— Я хотел уехать сейчас, сэр.
— Хорошо… Я ведь дал вам двухнедельный отпуск, не так ли? Вы можете вместо этого пробыть в деревне три недели — я телеграфирую вам, если вы мне понадобитесь.
Дональд подождал, пока лакей ушел со своим багажом, и направился в комнату, где томилась несчастная Марджори.
— Вы свободны! — сказал он, войдя в комнату и широко распахнув дверь.
Марджори не сразу поверила своему счастью, а затем стала горячо благодарить мужа.
— Дональд, какой вы милый! — воскликнула она. — Эта комната положительно начинала сводить меня с ума…
Марджори болтала без умолку, пока они опускались по лестнице В столовой была приготовлена холодная закуска. Дональд откупорил бутылку шампанского и наполнил бокалы.
Молодая женщина была в восторге.
— Теперь вы сами поняли, Дональд, насколько бессмысленно было держать меня взаперти, — заметила она — Ведь вы можете всецело доверять мне…
— Вы написали письмо Питеру? — прервал Дональд ее болтовню.
Она вынула из сумочки лист бумаги, исписанный уверенным крупным почерком.
Он внимательно прочел письмо, вычеркнул некоторые фразы, добавил несколько слов.
— Теперь отлично, — заметил Дональд. — Однако не нужно было уж так хулить меня!
— Я думала, что так будет лучше, — сказала она, и Дональд улыбнулся.
— Я вижу, у вас большие способности к такого рода делам, — заметил он. — Однако вы ничего не едите, и я боюсь, что вы останетесь голодной…
Сам он ел очень мало, но зато выпил почти всю бутылку шампанского.
В углу столовой стоял маленький письменный стол. Дональд принес из своего кабинета несколько чистых листов бумаги, конверты.
— Перепишите начисто письмо с моими поправками, а после этого мы еще побеседуем.
Он уселся рядом, закурив папиросу. Когда Марджори закончила писать, Дональд внимательно перечитал письмо и положил в конверт, на котором уже был написан адрес.
— Отлично, — сказал он. — Допивайте ваше вино…
— Вероятно, вы напишите в газету, что произошло недоразумение и я не уезжала за границу? — робко заметила Марджори. — Ведь не могу же я не выходить из дому?
— Вы не выйдете из дому, по крайней мере, пять дней, — резко проговорил он. — Во всяком случае, до полной ясности дела Питера. Сегодня я его увижу. Я, конечно, должен доверять вам, но все же буду более уверен, зная, что вы не имеете возможности болтать всякий вздор.
— Разве я обманула ваше доверие? — продолжала молодая женщина. — Разве я рассказала нэнхедской полиции, что видела, как вы готовили лекарство для старухи? Разве я рассказала о бутылках с какой-то жидкостью, которые вы получили из Индии?
— Да, вы правы, — ответил Дональд совершенно спокойно. — Но ведь если бы вы даже донесли об этом в полицию, то дело нисколько бы не изменилось: жена ведь не может свидетельствовать против мужа.
— Скажите мне, что вы намерены сделать с Питером? — спросила Марджори.
Саркастическая улыбка, которая не сходила с его лица, вывела ее, наконец, из себя.
— Если бы вы знали, как мне надоели все ваши тайны и заговоры! — гневно воскликнула она. — Видит Бог, я жалею, что мы уехали из Нэнхеда! Там я была действительно счастлива, пока не началось это ужаснее дело…
— Это ужасное дело, как вы его называете, почти погубило меня, — так же спокойно ответил Дональд. — И я что-то не припоминаю, что вы были счастливы в грошовой квартире без дорогих нарядов и развлечений. Наоборот, я помню ваши ежедневные сетования на бедность. Но вы — женщина, и я не виню вас, все вы падки на роскошь и дорогие вещи…
Он остановился и некоторое время курил молча, как бы о чем-то размышляя.
— Зная ваши вкусы и вашу любовь к деньгам, я скажу вам теперь нечто такое, что заставит вас, я уверен, поступать разумно: если вы не поможете мне, то я могу оказаться в очень тяжелом материальном положении… Да… Быть может, мне придется даже покинуть Англию и взять с собой те жалкие гроши, которые есть у меня в банке… Что тогда случится с вами?.. Вы будете предоставлены самой себе, и вам придется серьезно подумать над тем, как добывать деньги на жизнь.
Невольная дрожь пробежала по телу молодой женщины. Дональд хорошо знал свою жену.
— Заметьте, что я не прибегаю ни к каким угрозам, — спокойно продолжал он. — Я не говорю, что намерен отравить вас, если вы откажете мне в своей помощи, или что из мести я перережу вам горло… Я просто описываю будущую вашу жизнь — в одиночестве и без всяких средств…
На глазах молодой женщины показались слезы.
— Не мучьте же меня, Дональд! — воскликнула она. — Вы знаете, что я сделаю все, что вы пожелаете… Но я боюсь ответственности, если вы принудите меня сделать что-нибудь противозаконное.
Дональд покачал головой.
— Жена не может отвечать за то, что сделает по настоянию своего мужа, — сказал он. — Вы видите, Марджори, что я вам раскрываю свои карты… Через некоторое время мое положение или укрепится окончательно, или же я должен буду бежать на континент… Мне нужна ваша помощь, за которую я согласен щедро заплатить…
Дональд вынул из кармана лист бумаги и показал жене.
— Сегодня утром я положил на ваш счет десять тысяч фунтов, чтобы обеспечить вас.
Он увидел, как заблестели ее глаза: Марджори любила деньги.
— С Питером я мог бы поступить трояко, — задумчиво продолжал Дональд. — Сегодня я попробую первый способ… Второй — слишком опасен… Третий же, хотя и труден, но возможен. Надеюсь, что я добьюсь успеха с первого же раза… Если же нет, то знайте, я рассчитываю на вас!
— Будьте уверены, я сделаю все, что в моих силах, Дональд! — воскликнула молодая женщина. — Я так благодарна вам за эти деньги… Что же вы хотите, что бы я сделала?
— Прежде всего — и это очень важно — вы должны оставаться дома и никуда не показываться… — заметил Дональд. — Это означает, что вы в течение нескольких дней будете работать и за кухарку, и за горничную… Во-вторых, вы должны быть готовы к путешествию в Соединенные Штаты — я позабочусь о визе для вашего паспорта…
— Конечно, я сделаю все… — начала она.
Дональд прервал ее:
— Я превращу десять тысяч фунтов в пятьдесят тысяч фунтов, если только вы будете во всем слушаться меня.
Последняя фраза была сказана совершенно добродушным тоном. Он подошел к столу и открыл вторую бутылку шампанского.
Они просидели еще около часа, обсуждая планы будущей деятельности.
Дональд был весьма доволен женой: он понял, что приобрел в ее лице деятельную и преданную помощницу.
Глава 26
Только Дональд приготовился выйти из дому, как вдруг зазвонил телефон. Это был Рупер.
— Я все утро звонил к вам, — сказал он взволнованным голосом.
— Что произошло? — встревожился Дональд.
— Мы сделали важное открытие… Оказывается, в Лонгфорд-Маноре, позади дома, находится старый колодец. Один из полицейских, что дежурит в Лонгфорд-Маноре, гуляя сегодня утром по саду, приподнял крышку и посветил внутри колодца фонариком… Как вы думаете: что мы там обнаружили?
Быть может, Дональд и догадывался, но ничего не ответил.
— Печатный станок и все принадлежности для изготовления фальшивых денежных знаков… Кроме того, у нас есть важное свидетельское показание сына садовника: он был возле дома вечером накануне убийства и видел, как Клифтон нес что-то по направлению к колодцу…
— А Бурк знает об этом? — торопливо спросил Дональд.
В трубке послышался смех.
— Нет!.. Оба служащих, которых он здесь оставил, были в это время в деревне… Но, конечно, он узнает об этом в течение дня… Я уже заставил рабочих поднять весь материал наверх…
Дональд повесил трубку. На его тонких губах блуждала усмешка.
Однако, он еще не вполне был уверен, что эта находка действительно поможет им, а не станет помехой.
Пройдя в свою лабораторию, доктор открыл маленький сейф, стоявший в углу, и вынул из него сложенную страницу старой газеты. Он принес ее в свой рабочий кабинет и вложил в конверт.
Дональд решил, что нужно принять все меры предосторожности, если появится Бурк с ордером на обыск. Он понимал, что этот лист газеты, вышедший двадцать пять лет назад, будет в сохранности лишь в руках его поверенного. Написав на конверте: «Частные бумаги. Послать вместе с моими документами и не вскрывать», вложил этот конверт в другой, большого размера, и запечатал его.
В это время вошла Марджори.
— Вы заняты? — спросила она, увидев его сосредоточенное выражение лица. — Я думала обо всем, что говорила мне Джейн Клифтон. Мне кажется, ей небезразлична судьба Питера… По-моему, Джейн любит его.
— Глупости! — гневно бросил он. — Она предана своему отцу… И когда ей придется принять важное решение, то, поверьте, она последует совету отца…
Марджори покачала головой.
— Странно… — ответила она, — Я не совсем в этом уверена.
— Мне кажется, вы ошибаетесь, — уже более мягким тоном произнес он. — Но, во всяком случае, я буду еще осторожнее.
Он кивнул на дверь, и Марджори поняла, что муж желает остаться один. Какое-то время Дональд сидел в раздумье: он никогда не принимал во внимание характер Джейн и всегда считал ее простой пешкой в их большой игре. Неужели она может быть опасна? Он отогнал от себя эту назойливую мысль, написал адрес на конверте и положил его в карман.
Дональд должен был увидеть Джейн в течение дня и надеялся тогда узнать, насколько справедливы опасения его жены.
Он отправился на почту и послал письмо заказным. Все время его преследовала мысль, что он сделал какую-то непоправимую ошибку… Но какую? Ведь не Джейн же внушала ему эту смутную тревогу? Все еще продолжая думать об этом, вышел из такси перед домом Джона Лейта и велел водителю подождать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23