— Вы принадлежите к тем современным девушкам, что не признают любви? Нет, не верю, — шутливо заявил Колдуэлл.
Лесли стала разглядывать публику. Взгляд ее остановился на миссис Маргарет Дейлиш, этой женщине с каменным лицом. Тип матери-римлянки, не простившей сыну навлеченного им позора… Мать, вычеркнувшая из своей жизни сына за то, что он согрешил. И согрешил не перед ней — перед обществом!
Миссис Дейлиш надменно и прямо сидела за маленьким столиком. Время от времени она подносила к глазам лорнет и разглядывала танцующих.
— У этой женщины — каменное сердце!
— Я с вами согласен, Лесли. Она и здесь появляется только из упрямства. Она ненавидит все это общество. Но с тех пор, как Питера посадили в тюрьму, она каждый вечер здесь.
Колдуэлла позвали к телефону. Он вернулся через десять минут. По его нахмуренному виду Лесли поняла: что-то произошло.
— В Кингстоне напали на след этой ужасной шайки с автомобилем и меня спешно вызывают туда, — сообщил он.
— Я еду с вами, я совсем не устала!
Поездка обещала быть интересной, хотя Лесли знала, что ей уготована всего лишь роль зрителя.
Открытый автомобиль быстро помчал Лесли и ее шефа через Кенсингтон и вскоре они прибыли в Кингстон. Шофер остановился перед зданием полицейского управления, рядом с солидного вида автомобилем. Инспектор полиции разговаривал с джентльменом средних лет, очевидно, владельцем машины. Увидев Колдуэлла, инспектор подошел к нему.
— Простите, что побеспокоил вас, мистер Колдуэлл, но история, которую я только что выслушал, похожа на проделки той шайки, что мы разыскиваем.
Оказалось, этому человеку, с которым беседовал инспектор, принадлежал небольшой гараж. Однажды к нему пришел прилично одетый мужчина и попросил приехать в Лондон, чтобы там условиться насчет проката автомобиля. Они договорились встретиться в маленьком ресторанчике на Бромптон-Род.
Владелец автомобиля еще раз повторил свой рассказ:
— Вначале я не нашел в этом ничего необычного. Лишь по возвращении домой я понял, что предложение было несколько странным. Пассажир просил меня ждать его сегодня вечером в четверть одиннадцатого на углу Уимблдон-Род. Он хотел поехать в Саутгемптон и просил меня взять закрытый автомобиль.
— Вы не спросили, что ему нужно в Саутгемптоне в такое неурочное время?
— Да, спросил. Он сказал, что собирался ужинать с друзьями и не мог попасть на скорый поезд. «Беренгария» уходит завтра в пять часов утра, и пассажиры еще ночью должны попасть на пароход… Меня поразило только одно во всем этом. Он не хотел, чтобы я ждал его в определенном месте, а именно — у Барнс-Коммон. Он объяснил это тем, что не хочет огорчать друзей своим внезапным отъездом. Я заподозрил неладное и известил полицию.
— Как выглядел этот человек? — спросила Лесли.
— Он еще не старый, — пояснил владелец гаража. — Он был немного пьян… Хорошо одет и гладко выбрит. Большое, круглое лицо, на голове мягкая шляпа.
Колдуэлл обратился к Лесли:
— Ну, что скажете?
— Все эти приметы очень подходят к Дрезу, — спокойно заявила девушка.
— К Дрезу? — удивился Колдуэлл. — Вы хотите сказать, что Дрез принадлежит к их шайке?
— Я ничего не хочу сказать, — ответила Лесли и, закусив губу, спросила у владельца гаража:
— Вы обратили внимание на его руки?
— Да, леди. У него мясистые, очень белые руки.
Лесли многозначительно взглянула на шефа.
— Я не ошиблась.
— Вы ждали его, как было условлено? — поинтересовался Колдуэлл.
— Нет, комиссар взял мою машину, пару полицейских и поехал на место.
— В четверть одиннадцатого на углу никого не было, — заметил инспектор. — Мне кажется за всем этим стоит автомобильная шайка. Эти люди часто нанимают машину, которая ждет их в укромном местечке. Старый трюк.
Инспектора вызвали к телефону. Вскоре он вернулся и сообщил, что автомобильная шайка ограбила в девять вечера дом в Гилдфорде. Машина попала в канаву, двух бандитов удалось арестовать.
Колдуэлл иронично хмыкнул:
— Это уничтожает вашу теорию, Лесли.
На обратном пути Колдуэлл пространно рассуждал на тему о значении каждой мелочи в профессии сыщика.
Вдруг шофер резко затормозил.
— В чем дело? — резко спросил Колдуэлл.
— Извините, мистер Колдуэлл, но мне кажется, на тротуаре кто-то лежит.
— Где?
Шофер дал задний ход и остановился у тротуара. Это было тело мужчины.
Колдуэлл, не торопясь, вышел из автомобиля.
— Это, наверное, пьяный, — сказал он, — вам незачем выходить из машины, Лесли.
Но Лесли не вняла совету шефа и все же вышла.
Колдуэлл тотчас же понял, что перед ним труп. Странно раскинутые руки, неестественная поза и небольшая лужа крови подтвердили его догадку.
— Это — Дрез, — спокойно произнесла Лесли. — Почему-то я думала, что это случится.
Да, это был Дрез. Мертвый. Тяжелое пальто было забрызгано грязью, шляпы на голове не было. Взглянув на сжатые пальцы мертвеца, Лесли заметила в них что-то зеленоватое и блестящее.
— У него что-то зажато в левой руке, — тихо сказала она.
Колдуэлл с трудом разжал мертвые пальцы. Маленький зеленоватый предмет с легким стуком упал на асфальт.
Колдуэлл поднял его и начал разглядывать. То был большой четырехугольный изумруд в платиновой оправе. Один угол оправы был сломан.
— Странно, очень странно, — пробормотал Колдуэлл.
Лесли поднесла изумруд к автомобильным фонарям, чтобы лучше его рассмотреть. Да, это был он — подвесок изумрудного ожерелья, что сегодня вечером было на леди Райтем! Лесли наскоро изложила свои соображения.
— Было бы все-таки лучше, если бы вы ждали меня в автомобиле, Лесли, — угрюмо заметил он.
— Нет, я хочу остаться с вами, — упрямо ответила девушка. — Пожалуйста, не касайтесь его пальто.
Колдуэлл отошел в сторону. Лесли нагнулась над трупом, стараясь не смотреть на мертвое лицо.
— Я так и думала: убийца одевал его в темноте и ошибся петлей.
Колдуэлл, услав шофера за помощью, тоже начал осматривать мертвое тело.
Итак, Дрез был убит выстрелом из револьвера. Пуля попала в сердце, иных ран на трупе не было. Одна сторона пальто была в грязи. Очевидно, труп волокли по земле.
— Я не хотел бы, чтобы вы… — снова начал свое шеф Лесли, но Лесли была непреклонна.
— Не стоит, мистер Колдуэлл, я не падаю в обмороки. И не забывайте: почти все служащие в больницах — женщины. Многое в жизни гораздо страшнее смерти. Могу я быть вам полезной? У меня в сумке есть карманный фонарик.
Колдуэлл помедлил с ответом.
— Мне не следовало бы принимать вашей помощи… И все-таки я попрошу вас осмотреть местность и определить, куда ведут следы.
Дорога была совершенно пустынной и это очень облегчило работу Лесли. Следы вели в открытое поле, заросшее травой и низким кустарником. Обойдя густой, низкий куст, Лесли нашла на земле кое-что важное. Сначала она подняла бумажник. Он был открыт, рядом валялись какие-то бумаги. Лесли быстро собрала их. Среди бумаг лежал пароходный билет первого класса из Саутгемптона в Нью-Йорк, выданный на имя Антония Дреза. Бумажник был туго набит тысячедолларовыми банкнотами.
Лесли внимательно осмотрела это место, осветила фонариком землю. Слишком твердая почва, чтобы оставить следы ног, но трава кое-где примята. Очевидно, совсем недавно кто-то прятался за этим кустом, чтобы исследовать содержимое бумажника. Все бумаги были просмотрены и брошены. Преступление не преследовало целью грабеж, — бумажник был полон денег. Так что же искал этот неизвестный?
Лесли возвратилась к Колдуэллу в тот момент, когда к месту происшествия подъезжал полицейский автомобиль, а следом и машина скорой помощи. Девушка торопливо сообщила шефу о своих находках.
Колдуэлл не удивился.
— Где Питер Дейлиш? — неожиданно спросил он.
— Питер Дейлиш. Но какое отношение?.. — удивилась было Лесли. Но тут же вспомнила угрозу Питера и поняла, что подозрение может пасть на него.
— Вчера у вето не было огнестрельного оружия, — заметила она, — и не думаю, что сегодня оно у него появилось. Если бы Дрез был убит на улице, еще куда ни шло. Но вряд ли Питер Дейлиш способен убить человека и отвезти его в Барнс! К тому же, если бы труп долго лежал на улице, его подобрали бы до нас…
Колдуэлл кивнул головой.
— Вы правы, Лесли, но для выяснения обстоятельств дела придется допросить Дейлиша. Вы заметили эти отпечатки?
Нагнувшись, Лесли впервые увидела четкие отпечатки чьей-то босой ноги.
— Поезжайте тотчас же к миссис Райтем, известите ее о случившемся. Возьмите с собой изумруд. Будьте осторожны! Если это подвесок леди Райтем, узнайте, где находится ожерелье, — хмуро бросил Колдуэлл.
Лесли с облегчением покинула место трагедии, становившееся все более людным. Вскоре она уже была у дома миледи. Лакей, впустивший Лесли, заметно нервничал.
— Вы хотите видеть миледи? Она наверху с миссис Горден.
В этот момент Лесли увидела Грету, что спускалась по лестнице. Та казалось, была очень взволнована.
— Вы — мисс Моген? — спросила она, обращаясь к гостье. — Я страшно рада, что вы пришли. Этот Дрез — ужасный человек!
— Что же Дрез натворил? — спросила Лесли.
— Поднимитесь, пожалуйста, наверх. Леди Райтем вам обо всем расскажет. Какова наглость! Дрез устроил в доме ужасную сцену и тотчас ушел. Что позволяют эти люди! Кажется, во всем виновата война…
Холодный, четкий голос сверху прервал этот словесный поток:
— Попросите мисс Моген наверх, я желаю с ней поговорить наедине.
Поднявшись по лестнице, Лесли вошла в комнату и прикрыла за собой дверь. Леди Райтем стояла у камина. На ней было простое темное платье и темные чулки. Лицо Джен очень изменилось. Несмотря на неестественно яркие румяна глаза выглядели затравленно.
— Что нового? — спросила Джен Райтем. — Час назад я звонила вам по телефону, но, к сожалению, не застала дома. Я хотела бы, чтобы расследованием этого случая занялась именно женщина.
— Дрез что-нибудь похитил? — напрямик спросила Лесли. Но к ее удивлению леди Райтем покачала головой.
— Нет, я ничего не заметила. Просто он вел себя безобразно и внезапно оставил службу.
— Вы сегодня выезжали из дома?
— Да, я ужинала с принцессой Беллини. Мы хотели пойти в театр, но у меня разболелась голова.
— В котором часу вы вернулись?
— В половине десятого или немного раньше. Мы ужинали в маленьком ресторане, который…
— А потом вы вернулись и поужинали во второй раз, — твердо сказала Лесли. — Стол ведь еще накрыт на два прибора.
Лицо леди Райтем на мгновение выразило замешательство.
— Ах, вот что, — смущенно сказала она, — немного позже пришла моя приятельница, миссис Горден.
— Было бы лучше, если бы вы говорили со мной откровенно, леди Райтем, — решительно заявила Лесли. — Ведь на самом деле все обстояло совсем не так…
Джен ответила не сразу. Потом заговорила:
— Сама не знаю, что я делала. — В ее голосе звучали отчаяние и подавленная злоба. — Его грубое поведение совсем лишило меня памяти. Ах, если бы я знала это раньше! — Она закрыла лицо руками, и Лесли услыхала сдерживаемые рыдания.
— Что он вам сказал?
— Нет, это было ужасно! Нет, я не могу вам это сказать…
Лесли выждала время и перешла в наступление.
— Он в наших руках. Привести его сюда?
Леди Райтем отступила на шаг. С губ ее сорвался крик.
— Вы хотите его доставить… сюда? — хрипло спросила она. — Господи, только не сюда! Его ведь нужно хоронить… — она запнулась, но было уже поздно.
— Откуда вы знаете, что он мертв? — холодно спросила Лесли.
Даже яркий грим не мог скрыть смертельной бледности лица Джен Райтем.
— Откуда вы знаете, что его нет в живых? Кто вам это сказал? — настаивала Лесли.
— Я… я слышала об этом…
Голос леди Райтем перешел в шепот.
— Кто вам сказал? Об этом, кроме мистера Колдуэлла и меня, никто не знает. Я совсем недавно оставила то место, где был найден труп. Прошло не более пяти минут…
— Совсем недавно? Не более пяти минут? Этого я понять не могу!
— Я хорошо понимаю ваше удивление, леди Райтем. Вы ведь знаете, что Барнс-Коммон находится не в пяти минутах езды отсюда!
Джен взглянула, как загнанный зверь.
— Я знаю, что он мертв, — с отчаянием в голосе сказала она. — Бог знает, кто его убил. Но я его там видела. Я проезжала в автомобиле. Почувствовала, что это именно он, и вышла из машины. Мне нужно было сразу заявить в полицию, но я была так испугана. Я чуть не упала там же в обморок.
— Куда вы после этого поехали?
— К принцессе Беллини — у нее дом в Уимблдоне.
— Но вы ведь совсем недавно расстались с ней?
Леди Райтем кусала сухие губы.
— Она… кое-что забыла у меня… был такой чудный вечер — и я поехала…
— Присядьте пожалуйста, — предложила Лесли.
Леди Райтем слабо кивнула головой и села в первое попавшееся кресло.
Лесли Моген было жаль эту женщину. Но жалость была не единственной причиной ее любезности. В Скотленд-Ярде она никогда не разговаривала с арестованными или со свидетелями, когда они стояли рядом с ней. Один из крупных адвокатов дал ей когда-то совет: «Заботьтесь о том, чтобы эти люди находились ниже вас, и они скажут вам правду».
— Вы не были у принцессы Беллини, леди Райтем, — сказала Лесли, от души жалея несчастную женщину. — Вы следили за Дрезом, он кое-что украл у вас.
Леди Райтем молча смотрела на нее.
— Вы думали, — продолжала Лесли, — что он направился к принцессе Беллини. Дорога туда ведет через Барнс-Коммон?
— Да…
— Вы увидели его там и сразу узнали? Вы не направлялись в Уимблдон, а возвращались оттуда!
Леди Райтем тяжело дышала.
— Откуда вы все это знаете?
— Труп лежал с левой стороны, если ехать из Уимблдона. Если бы вы направлялись туда, вы трупа не заметили бы. Вы говорите, что были у принцессы Беллини. Что она вам сказала?
— Ее не было дома.
Какое-то внутреннее чувство подсказало Лесли, что теперь леди Райтем сказала правду.
— Вы поехали обратно и по дороге увидели труп? Вы его обыскали?
Леди Райтем кивнула головой.
— Что вы искали?
— Этого я не могу вам сказать.
Вдруг Лесли оглянулась, бесшумно прошла через комнату и быстрым движением открыла дверь. Миссис Горден чуть было не упала к ее ногам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14