.. Потом я
убежал из дома и бродил в пригородах Столицы, но насмотрелся на
стольких изувеченных уродов, изголодался до таких костей, что поневоле
вернулся домой. Мамы уже не было, а сестра превратилась в дряблый
костлявый мешок, тускнеющий с каждым часом. Потом огонек ее жизни угас
совсем. Тогда я убежал вновь и, на свою удачу, пристал к одному
разъезжему врачу - у того были деньги, но как раз не было смышленного
помощника... Интересно ли тебе?
- Да, очень, - сказал Артур, но Доктор замолчал. До этого всегда
подвижные его глаза печально застыли и стали походить на саму скорбь.
- Отсюда нет достойного выхода, - медленно проговорил он. -
Только унижение и смерть. Падение и смерть... Знаешь, мне не раз
приходила мысль. Земля как саморегулирующаяся живая система обладает
инстинктом самосохранения и когда люди становятся шелухой, из
необходимости превращаются в экскременты, в рудимент, в гнойник, она
отказывается от них.
- Как-то я изучал пантеизм... - начал было Артур.
- Вот так и живу, - как будто не замечал собеседника Доктор, -
словно я не я, а частица высшего организма. Лечу людей и думаю: это
Земля оперирует моими руками. Что так надо и это во благо.
- Можно перебить? - вмешался кто-то со стороны. - Грегором зовут.
Я тут подслушал немного, думаю вы правы. Как врач вы подтвердите, что
у человека бывают неизлечимые болезни? Бывают. Также и у остального, к
примеру, у вашей живой системы. С болезнью не всегда можно справиться,
от нее можно и умереть.
- Да, умереть, - согласился Доктор. Из темного угла его позвали и
он ушел, осторожно ступая в темноте чтобы никого на раздавить.
Долго наступал вечер, но-таки наступил и воинственное пурпурное
солнце скатилось на самую кромку холмов. Колонна грузовиков подъехала,
по-видимому, к военной базе и остановилась на каменистом лугу перед
высоким, ограждающим ее, забором. Дверцы фургона с лязгом отворили и
ворвавшийся прохладныйветер обнажил тела людей в самых причудливых
положениях, в какие их разместила пытающая тряска по старой предгорной
дороге. Они тоскливо копошились во тьме, уже давно отчаявшись глотнуть
поток пьянящего неба. Пленных согнали вниз и кое-как сбили в колонну.
После этого массивные ворота в заборе отворились, впустили по одному
урчащие грузовики и выпустили кучку страшных людей в черной униформе,
которые катили перед собой пару тележек: одну с пузатым бочонком, а
другая была нагружена тяжелой угловатой аппаратурой. Возглавлял
процессию невысокий человечек, к которому немедленно бросился комиссар
Джахари, восклицая: "О, Эдкенс, мое почтение!" - но тот холодно
осадил: "Вначале дело, Вилли". И черная процессия медленно двинулась
вдоль колонны. Завыл тревожный горный ветер. Пленные стояли, понуро
сгорбившись, и тут от них отделился один человек и попытался бежать.
Неуклюже махая руками и слегка сбивая шаг, он направился к лощине, и
почти добежал до начала склона, когда его сразило двойной автоматной
очередью. Перестал свистеть ветер. Это у Артура заложило уши.
"Гадство! Мы и в дни исхода не отказались от безумства!"
После краткой заминки, связанной с этим происшествием, пленных
стали разделять на три группы, но перед этим каждому давали выпить
полстакана воды из бочонка. Дело продвигалось уверенно и вскоре
очередь дошла до Доктора. Невысокий человечек Эдкенс спросил:
- Как здоровье? Что болит?
Сзади него встрял в разговор комиссар.
- Том, заметь, он поносил мудрейших Близнецов, - и улыбнулся во
весь рот, но когда начальник Пункта проворчал: "Спрошу у тебя, тогда и
советуй", улыбка мгновенно спала с его лица.
Помощник все-таки сделал пометку в блокноте. Эдкенс сказал: "На
опыты", и Доктору протянули стакан с водой. Он перекрестился и залпом
выпил; подошел другой помощник и увел его в одну из раздельных групп.
Артур посмотрел Доктору вслед, затем перевел взгляд на стоящих перед
ним людей, словно недоумевая, чего им от него надо.
- Как здоровье? Что болит? - спросил Эдкенс Артура.
- А у вас? - в свою очередь спросил Артур и вгляделся в крохотные
злые глазки начальника Пункта, которые мигом вспыхнули.
- Сопляк, - процедил Эдкенс и громче: - На работы! - а потом,
когда подали стакан "воды", брезгливо фыркнул: "Пей".
Артур понюхал. Брякнули наручники.
- Попробуйте вначале вы.
- Побыстрее! - прорычал коротышка.
Артур разозлился и плеснул жидкость ему в лицо.
"Яй!" - взвизгнул Эдкенс и стал прыгать как ошпаренный,
отряхиваться, кричать страшные слова и топать ногами. Пленного с
непомерными выходками, конечно, схватили, напоили злополучной "водой"
и увели.
- Рисково! Может проникнуть, - неосторожно брякнул помощник.
- Молчать! - нервно заорал на него Эдкенс.
Продолжения драмы Артур не слышал. Его вели к самой
многочисленной группе пленных. Вдруг голова отяжелела. Он захотел
остановиться и сдавить голову руками, но ни руки, ни ноги не
повиновались и он помимо своей воли продолжал идти. Артур испугался,
ощутив что его тело все сильнее заворачивается словно в кокон
бессилия, что он теряет всякий контроль над телом, но этот испуг
быстро сменился умиротворенностью, а затем он вообще потерял связь с
собственным телом. Он не ощущал ничего, в его распоряжении осталась
голая мысль.
Тем временем люди в черных униформах осмотрели, наконец,
последнего человека. Эдкенс вздохнул и критически обернулся.
- Ты кого мне привез, комиссар? Одни выродки!
- Так ведь больницы очищал, в больницах другого нет, - огрызнулся
Джахари.
- Сдались тебе эти больницы. В следующий раз обходи их за квартал
стороной.
- Как это? А Указ Близнецов?
- Плевал я на указы, - храбро заявил Эдкенс. - Мне здоровые люди
нужны, а не выродки.
Джахари притих, но по всему было видно, что у него остались
некоторые неясности. Эдкенс шагнул к тележке с аппаратом, понажимал
кое-какие кнопки и, неожиданно, все пленные всех трех групп
одновременно распрямились и одновременно зашагали внутрь, за ворота
военной бызы. { * * *
...проснулся в темноте. Справа на него шумно и потно дышали. В
голове опять возникло зудение, как и вчера, во время перетаскивания в
тысячный раз тележки с глиной. Хотя беспокоило не только зудение, но
почему-то оно тревожило больше всего. Впрочем что ж, должны же быть
какие-то последствия. Могло быть хуже, а тем более неизвестно - что
еще будет. Интересно, как там Доктор, наверное у него что-нибудь
другое... Подожди-ка, а что ты сегодня должен сделать? Ты же что-то
намечал, такое важное, такое непременное. Ага, вот ты уже и стал все
забывать. Вот тебе и последствия... Вот тебе и последствия... Вот тебе
и последствия... Тьфу ты, вспомнил. Я хотел сегодня после работ
пересилить немощь и когда все пойдут сюда, незаметно спрятаться в
коридоре, а потом идти разыскивать систему управления пленными.
Хватит, сколько я уже здесь! Только вот проклятое зудение!..
Артур впал в забытие и очутился в нелепой ситуации:
- Скажите, пожалуйста, сколько сейчас времени? - спросил он.
- Сорок две минуты, - ответили ему.
- Какого?
Молчание. Уходят. Со стороны надвигается зловещий мрак.
- Скажите, сорок две минуты которого часа??
Молчание. Ушли. Слева подходят еще.
- Не скажете, сколько сейчас времени? - крикнул он, холодея.
- Без пятнадцати... - ответил безразличный тупой голос.
- Сколько! Без пятнадцати какого!!
Уходят. И вдруг сзади:
- Вы спросите лучше какой теперь год.
Год? Зачем? А-а, ну и какой же теперь год. Какой год-то сейчас?
Го-од!!
Тишина. Никого. И мрак опустился до самой земли.
"Встать! Встать!" - повелительно произнес невидимый голос и
Артур, не успев еще очнуться, уже опустил ноги на пол. Опять в шахту.
На потолке зажегся мутный свет и Артур увидел как люди потерянно
поднимались с нар и строились в колонну по одному. Никаких лишних
движений. Ать-два, ать-два, голова к голове, нога
поднялась-опустилась, голова к голове, ать-два, ать-два. Стой,
пропустить встречную колонну!..
Артур потерял контроль над сознанием и визуальными образами. В
голову полез кислый кисель и в глазах стало красно, и в ушах красно, и
для мыслей не осталось места. Артур уснул. А еще лучше, умер. Закрапал
мелкий дождик, превративший какое ни на есть утро в самое промозглое.
Ранние прохожие пораскрывали зонты и заспешили по домам, а те, кто
хотел только выйти - раздумали. Осталась лишь серость, одна серость и
дождь. То есть, сырость.
Потом ему почудилось, будто он получил Главную Справку об
Освобождении, а когда захотел ее прочесть, то не смог. А охранник
выпускал на волю с условием, что ему зачитают такую справку вслух...
... Очнулся Артур на нарах и снова в пространстве висела темнота.
Что за оказия. Где я? Вот проклятущие, что они со мной сделали... Да,
о чем это я? Что-то я хотел сделать, никто мне не подскажет, что
именно? Молчите. И флаг вам в руки... Нет, нет, опять это зудение в
голове. Очень скользко и я постоянно соскальзываю с необходимого пути
на посторонние колеи. Я хотел бежать отсюда, почему я еще здесь! О,
эта гнилая подземная обстановка... Все! Все, бегу сегодня же. Вечером.
Главное - это выйти за пределы достигаемости здешней аппаратуры.
Спастись! Главное - успеть спастись самому и тогда я, может быть,
смогу спасти кого-то еще. Эх, разрушить бы это осиное гнездо.
Вдребезги. В пух и прах. Потерь не жалко, лишь бы этого всего не
видеть... Не мешай. Иди отсюда, я тебе говорю. Дай же мне спокойно
отдохнуть после рабочего дня - я это заслужил. Нет, ну чего пристал...
Артура теребили за плечо. Он с трудом разомкнул веки и увидел
склонившееся над ним незнакомое лицо в складках. "Друг, - зашептало
оно, - друг, очнись. Друг!"
- Кто это... Кто ты?
- Я твой друг, - ответило оно. - Наш общий друг Доктор послал за
тобой. Идем, только скорее!
Артур встал и пошел за ним. И это было удивительно. Ноги шли и
чувствовать их не мешала посторонняя воля. Это было несказанно
замечательно. Теперь он снова принадлежал себе.
В соседней пещере для заключенных, куда они прошли, было совсем
еще темнее. В спертом воздухе стоял шорох перемещений. Навстречу, из
черноты угла, вышел человек и Артур различил в нем Доктора, который
быстро заговорил:
- Не будем терять времени. Надо мгновенно выбираться, пока они не
устранили поломки. Мне удалось узнать только двух верных людей,
Грегора и Стивена, которые согласны бежать. А сколько тебе?
- Нисколько, - тихо сказал Артур, чувствуя что краснеет. - Я не
мог.
- Ладно, - отмахнулся Доктор, - расскажешь после... Грегор ушел
наверх: разузнать дорогу и причину остановки воленавязывающего
излучения. Вдруг это ловушка... Придет он или не придет, мы выходим
через пять минут.
Вбежал запыхавшийся Грегор.
- Они там... надрались в стельку, а сам Эдкенс уехал в Столицу...
Вот они и выключили систему, чтобы возле нее не сидеть-следить. Они
думают... что мы спим...
- Пройти можно? - спросил Доктор.
- Можно, можно пройти, если не тянуть.
- Пошли!
- Нет, постой, - сказал Артур, взяв двинувшегося Доктора за руку.
- Мы не имеем права уходить одни. - Он показал на оживляющиеся нары,
на которых копошилась темь.
- Идем скорее, - воскликнул Доктор. - Всем не уйти. Зачем давать
им пустую надежду.
- Но почему пустую? - Артур сделал два шага вперед, сложил руки
рупором и крикнул: - Друзья! У нас появилась возможность бежать из
этой нечеловеческой тюрьмы. У нас мало времени. Все, кто хочет на
волю, идемьте за нами!
Вокруг него образовалась толпа. "Веди нас". "А ты не
обманываешь?"
- О, Боже, - буркнул Доктор и, крикнув: "Сюда", выбежал в коридор
и толпа потекла к двери.
- А как же я? - отчаянно прохрипели из темноты. - А меня-то
забыли!
Артур разглядел лежащего старика, рванулся к нему, опустился на
колени.
- Друг, я не могу взять тебя. Это не в моих силах. Но я приду,
друг, ты веришь мне? Приду.
Умоляющие глаза говорили: "Но я не доживу, я тоже хочу на волю."
- "Ты веришь мне?!" - также безмолвно спросил Артур и стал медленно,
спиной, пятиться к двери, чувствуя как ноги у него превращаются в
резиновое желе.
- Мы скоро вернемся! - выкрикнул он и скрыл горящее лицо косяком
каменной плиты. В коридоре Артур отдышался. Он видел в себе предателя.
Позор! Позор!!
Между тем, хвост вырывающегося наружу обнадеженного зверя
болтался уже в конце тоннеля, шурша и извиваясь. Это позор, думал
Артур, здесь ведь еще много таких же темниц с узниками-рабами, это
только одна из них. А в каждой люди, люди, люди. Надо вернуться.
Необходимо вернуться. Мы обязательно вернемся сюда с победой, если
сможем вырваться.
И в этот момент по всему подземелью загремела сигнализация,
покатилась по этажам, лестницам и переходам, заглянула во все пещеры,
пронизала дрожью твердокаменные стены от самого низа через своды,
через своды и до крыши низких наземных бараков и сторожевой вышки. И
тело Артура вновь стало наливаться тяжестью. И невидимые цепкие пальцы
стали вновь сжимать мозг.

Глава пятая
Потерянные в тумане

Ветер дул рывками, крепчая и усиливаясь. Со стороны ущелья
попахивало пустынным смерчем, а под ногами хрустел крупный песок.
Только трое, а где остальные? Нет остальных. Только трое. Хрустит
песок, откатывается галька, а мир где-то там живет прежней жизнью.
Ветер. Небо. Холмы. Горизонты. Сколько еще идти?
- Давайте отдохнем, - говорит Доктор и, осторожно согнувшись,
садится на землю.
- Проклятье, - ворчит Артур. - Пустота. Осталось только табличку
воткнуть с буквой Z - "zone".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14