И словно отзвуком на песню клинка со стены сорвалось дикое переплетение лоз. И в правом торце стены, похожей на карте на воротник в портрете колдуна, появилась вторая арка. Неизвестный проход. Что там? Короткий путь или новые ловушки? Осторожно, каждую секунду ожидая подвоха, Рийни двинулась к новому входу. Пройти! Защитить! Защитить Сандроот Мальдена! От безумного колдовства!
Вспомнился старый сон, раз за разом повторяющийся каждое новолуние: она бежит по коридору, а навстречу ей по древним стенам летит, плывёт, ползёт колдовское сияние. Коридор со ступеньками, он всё выше и выше, идти всё трудней, что-то давит, отбрасывает назад. Сил всё меньше. И вот уже падает со звоном на серые ступени рапира, руки, словно крылья, метнулись в стороны – и боль. Боль от молний, пронзивших всё тело. А затем – вспышка – и забытьё, от которого в ужасе подскакиваешь в постели, не сразу осознавая, что это всего только сон…
Уж не пророчеством ли являлись ночные видения?..
Из боковой пристройки навстречу девушке метнулся низкорослый воин с боевым палашом. И не успела Рийни испугаться, как рука её сама метнулась вверх, парируя удар, а затем хитрым финтом отвела оружие противника со всей силы рубанула атакующего. Рапира – оружие колющее, боковые грани его, как правило, не заточены, но тут вдруг тонкая сталь рассекла неизвестного воина пополам. Разваливаясь, он рухнул на землю, но, не долетев до серых плит, истаял, развеялся в пустоте.
Видимо, не зря защищается этот проход…
Арка нависала уже над самой головой, когда из тьмы прохода за нею материализовался новый воин, вертящий со свистом два острых сверкающих ятагана. Молнией метнулась в сторону Рийни, и сознание девушки запоздало успело вновь удивиться, что тело в минуты опасности живёт словно своей жизнью, своими инстинктивными действиями вновь спасая жизнь, а рапира тем временем уже проткнула горло атакующего. Тот, хрипя, уронил ятаганы и рухнул на неровные камни прохода. И – словно разлился, впитавшись между камней. Даже его ятаганы заструились сверкающими ручейками, просачиваясь в мельчайшие щели.
Коридор почти не освещался, но появившийся впереди гоблин с огромной шипастой булавой вырисовался очень ясно. Свирепо рыча и немилосердно воняя, он раскрутил своё орудие над головой и танком ринулся на вторгшуюся в его владение девицу. С треском он зацепил булавой стену, и та взорвалась фейерверком каменной пыли и искр. Рийни уклонилась в сторону, резко отпрыгнула, изготовившись к контратаке и ожидая, когда булава пойдёт на следующий круг. Но и гоблин оказался проворным: уклонившись от прямого выпада, он снова ринулся на чужанку. Понятия рыцарства вряд ли были знакомы этому монстру, поэтому он только обрадовано взвыл, когда Рийни оступилась, и с треском обрушил тяжёлую булаву на её незащищённую голову.
Всё замерло в предсмертной судороге. Долгое-долгое мгновение Рийни ожидала вспышки неистовой боли. Но – ни звука не вторгалось извне.
– Я уже мертва? – подумалось ей.
Осторожно подняв левую руку, она коснулась своей головы. На удивление, та оказалась целой и невредимой. Цел был и сжатый мёртвой хваткой клинок в правой руке.
– Мёртвая хватка бывает лишь у живых, – некстати вспомнила Рийни и, чуть улыбнувшись, открыла глаза. Всё тот же затемнённый коридор. Тот же пакостный выщербленный пол. Болит ушибленная в падении нога. И – никаких следов гоблина. Даже стена, по которой пришёлся удар булавой, снова цела.
– Это мираж! Колдовское наваждение! Иллюзия! – сознание Рийни начало проясняться, и тут в нём всплыла какая-то чужая, словно из иной жизни, фраза: – Вы даже не знаете, что такое хорошо наведённая галлюцинация!
Откуда эти воспоминания? И тогда, посреди боя, она словно слышала голос отца:
– Оружие держи прямо, атакуй сухими резкими движениями – и сразу в основную стойку! Будь внимательна, Герда! А теперь – третья защита…
Отца?! Но отец её – фермер, сам ни разу не державший в руках иного оружия, нежели вилы или цеп для обмолота зерна. Да и зовут её Рийни! Рийни, а не Герда!..
Сознание не успело погрязнуть в самоанализе, как навстречу рванулись трое. Их шпаги отнюдь не казались иллюзией. И тогда до Рийни дошёл этот дьявольский план: сперва напустить призраков, а затем, когда идущий уверует, что он в полной безопасности, напустить на него настоящих гвардейцев! Не мешкая ни секунды, девушка перешла в атаку. Крутя веерную защиту, абсолютно безопасную, но действующую на психику противника, она ринулась на троицу… и проскочила сквозь них! Обернувшись, она успела увидеть, как тают в воздухе силуэты.
Следующие двести метров дались с трудом. Пришлось прорываться через латников. И хотя на проверку они оказались не прочнее своих предшественников – нервы они попортили изрядно.
Вслед за ними из бокового ответвления просунулась оскаленная пасть дракона. Чудище скосило на девушку огромный лиловый глаз и смачно плюнуло пламенем. Любой простой человек кинулся бы наутёк от подобного монстра, но тут у Рийни сработал фермерский рефлекс: пригнувшись, она проскочила под опаляющим пламенем и со всей силы вцепилась дракону в короткий отросток под рыжеватой бородкой. Если сильно ухватиться там – самый свирепый дракон становится послушным и кротким, словно котёнок. А имея спутником подобное чудище, можно не боясь продвигаться вперёд.
Рука проскочила сквозь отросток тающего уже дракона, и он исчез. Рийни повернулась к проходу, охраняемому «драконом», справедливо полагая, что там и есть нужный путь, но проход исчез вместе с драконом, и рука нащупала только холодный влажный камень.
Монстры, вояки, гвардейцы… Иллюзии начали совсем уж надоедать, когда вместо них навстречу Рийни шагнул старичок с длиннющим, выше себя, посохом, и буднично так произнёс:
– Брысь отсюда! А то испепелю, – он пожевал губами и задумчиво добавил: – Или в жабу обращу. Тебе что больше нравится?
Так хотелось поверить, что престарелый волшебник тоже только мираж. И Рийни почти убедила себя уже в этом, когда старичок громко и отчётливо пукнул.
Звук и последовавший за ним запах убедили девушку в реальности происходящего. А, собственно, чего она ждала? Вот он, волшебник. Колдун. Мальден. Цель её путешествия. Не дав колдуну опустить его магический посох, Рийни прыгнула, выставив вперёд остриё рапиры и целясь им прямо в сердце злодея. И – пролетела сквозь мираж колдуна прямо в зал. Замерев на входе, она уставилась на восседающего на троне Мальдена, с ужасом понимая, что не сможет больше сделать вперёд ни шагу. Потому что – она была уверена в этом – стоит ей только шагнуть к колдуну, как тот окажется очередным призраком, а за ним будет ещё и ещё… Дорога Иллюзий…
* * *
Последний участок пути оказался на диво спокойным. Несколько простых ловушек были замечены вовремя, а хитро спрятанных не было вовсе, но Энглион, резонно ожидавший подвоха, не расслаблялся сам и Джино не давал. Главный зал обнаружился неожиданно – просто за очередным поворотом стены раздались в стороны, а потолок взмыл вверх. Энглион осторожно повёл перед собой мечом – здесь, на входе, было самое подходящее место для пакостной ловушки – и, ничего не обнаружив, шагнул вперёд…
…и рухнул на колени. Тяжесть навалилась такая, что он не сразу понял – это не потолок обрушился на него, а всё то же проклятие Мальдена, но насколько оно было сильнее здесь, чем за стенами замка! Мир потемнел перед его глазами, бесполезный мир, и он сам – бесполезный человечишко, одинокий, никому не нужный… Зачем куда-то идти, что-то делать, ради чего-то стараться? «Хоть ты-то принёс ответ?» – эхом раскатился по залу голос колдуна, и тоска Энглиона была лишь отражением прозвучавшей в нём тоски. Так, значит, Мальден сам страдает от своего проклятия? Так, значит, его слова о том, что он ожидает ответа, не были жестокой насмешкой? Но у него не было ответа, даже на это он не был годен… Энглион ничком упал на пол. Ооооо, как тяжела эта бессмысленная жизнь, что толку в ней… Достать кинжал, и…
Эта мысль остановилась в его сознании. Он гнал её прочь, но она возвращалась. Потом к ней присоединилось смутное воспоминание… что-то он должен был сделать, зачем-то пришёл сюда… Ещё долго Энглион лежал бы на полу, путаясь в своём сознании, но сработал один из боевых рефлексов – одна рука, выпустив рукоять меча, потянула из-за спины эльфийский арбалет, другая нащупала рычаг… Взвести, послать стрелу в грудь… а там будь что будет. Почти ничего не видя, Энглион полз туда, откуда доносились голоса… голоса? Мальден здесь не один? Одним рывком Энглион высунулся из-за колонны – какая-то часть сознания настойчиво повторяла ему, что он действует слишком рискованно, но это не имело значения, ничего не имело значения – и увидел их.
Мальден, точно такой, как его описывали, сидел на массивном чёрном троне, высеченном из одного куска камня. Волны тоски и отчаяния расходились от него по залу, и зрение Энглиона опять помутилось… но он увидел – перед чёрным троном стоит Джино, опираясь на длинный меч в ножнах, как на посох, сгибаясь под той же тяжестью, что придавила к полу Энглиона – но стоит! И даже ведёт беседу с Мальденом! Правильно, братишка, держись, отвлеки его, я сейчас… – Энглиону казалось, что он шепчет, но на самом деле он лишь беззвучно шевелил губами, пытаясь наощупь наложить короткую тяжёлую стрелу с серебряным наконечником, и никак не попадая в желобок.
Он слышал голоса, но не вникал в смысл слов… какие-то обрывки доходили до сознания, но они не имели значения… всё было неважно… только наложить стрелу, да поднять арбалет для выстрела…
– …это не ответ.
– Ответ. Только не тот, которого ты ждал.
– Почему ты так уверен в этом?..
Только поднять арбалет, да прицелиться…
– …только не говори, что тебя этому не учили.
– Учили. Но что толку с того?
– Толк есть. Если бы ты понял это, Риадан не лежал бы в руинах…
Только прицелиться, да положить палец на крючок…
– И ты так ждал ответа, что возжелал истребить входящих…
– Ловушки Дороги Ловушек включаются лишь на оружие, это – разумная мера безопасности. Да и никто не звал вас на этот путь. Есть ещё Дорога Иллюзий…
Кто-то мелькнул за спиной Мальдена и Джино с новой силой вскинул голову.
– …Эльфы не принесли ответа, только душу разбередили своими песнями.
– И всё же никогда не поздно…
Только прицелиться…
– …поздно. Для меня слишком поздно.
– Ещё нет. Ты неопытен, но опыт придёт…
О чём они говорят? Неважно… только положить палец, да плавно нажать…
– …тебе снился страшный сон. Пора просыпаться. Проснись, Мальден…
Лицо восседавшего на троне колдуна вдруг дрогнуло, на мгновение потеряло очертания, и вновь обрело стабильность, помолодев мигом лет на двадцать. Энглион так и не понял, привиделось это ему или нет, потому что в следующий момент Мальден просиял, словно сквозь черноту его одежды прорвался рассветный лучик – и исчез.
И тут же давящая сила, не дававшая даже приподнять арбалет, мгновенно исчезла. Рывком взметнулось оружие, щёлкнул затвор, звонко свистнула тетива. Тяжёлая стрела вспорола воздух и с хрустом вонзилась в спинку опустевшего чёрного трона. По камню разбежались трещины.
* * *
Герда – или Рийни? – возвращалась к на удивление непогасшему ещё костру на поляне, а в памяти переплетались в странный узор слова, услышанные в зале Замка Мальдена. Спор Джино с Мальденом, понятный лишь наполовину, вдруг превратился в мозгу девушки в песню, и она улыбнулась её ясности, повторяя вновь и вновь, чтобы не забыть и спеть её затем людям. Не только Джино и Энглиону, и даже не столько им, сколько тем, кто по прежнему ищет ответ. Ведь разве не для этого бродят по свету менестрели?..
– Рубите канаты! Поднять паруса!
Швырните ненужное за борт!
Подземным огнём сожжены небеса
И звёзды упали на запад.
Четыре скитальца взошли на корабль.
Пригнулись подводные скалы.
И море, шершавое, словно кора,
На время штормить перестало.
Им ведомы были законы стихий,
Понятны людские секреты.
Они о прекрасном писали стихи -
Прекраснее, чем самоцветы.
Не видя, что крысы на берег бегут,
Не веря в плохие приметы,
На запад они направленье берут
За тайнами Нового Света.
Но шторм раскидал их на клочьях снастей
И бросил на берег, играя.
Напрасно они дожидались вестей -
Им выпала участь иная.
Один себе новую жизнь сочинил,
Предстал в ореоле геройском,
Чужому закону себя подчинил -
И вскоре командовал войском.
Он выстроил крепость на чёрной скале
В краю вековечных морозов.
Не смели при нём подниматься с колен
Вожди сопредельных народов.
Он в зеркале видел звериный оскал,
Но только смеялся надменно.
Он больше прекрасных стихов не писал -
Он стал властелином ВСЕЛЕННОЙ.
Другой, презирая пути большинства,
Искал в неизвестном дорогу.
Бестрепетно встретил он взгляд божества
И сам уподобился богу.
Невидящий взгляд устремив к небесам,
Застыл он скульптурой нетленной.
Он больше прекрасных стихов не писал -
Он стал ВЛАСТЕЛИНОМ вселенной.
Любовь, как известно, творит чудеса.
И, чтобы не видели люди,
Отправился третий в седые леса
В обнимку с девчонкой и лютней.
Ходил на охоту и брёвна тесал,
И падал пред ней на колена…
Он больше прекрасных стихов не писал -
Он СТАЛ властелином вселенной.
Четвёртый успел разобраться во лжи.
О нём говорили в селеньях:
«Он жил, как безумец. Он умер, как жил».
…ОН стал властелином вселенной.

* * *
Назад выбираться было гораздо легче. В скрытых нишах обнаруживались выключатели, а некоторые ловушки просто беспрепятственно выпускали уходящих. Рыцарь и его оруженосец приближались к выходу из замка.
– Так о чём ты с ним говорил, Джино? Я слышал несколько фраз, но ничего не понял. Ты уже знал его?
– И да, и нет, Старший.
– То есть?..
– Мальден пришёл из моего мира. Но лично я его не знал, и ничего о нём не слышал.
– Однако отчитал его как мальчишку… Его, чуть было не погубившего весь Риадан!
– А он и вправду младше меня, хотя по виду и не скажешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32