— спросил Донахью. — Даже если я вырос в Туннелях, я — Нормал, точно так же как ты, Крастон и остальные. У меня нет никаких колдовских сил… ты знаешь это, я знаю это, и он знает. Что Гарету Колу может быть нужно от меня?— Если мы сможем это разгадать, мы узнаем, как победить его? — сказала Алата.— Мы сделаем это так или иначе! — фыркнул Рыжебородый. Его глаза вспыхнули словно угли. — Помоги мне, и тогда я убью его голыми руками! — Ненависть душила его. Наконец поток непристойностей хлынул с его губ, и Донахью выскочил во тьму ночи.Алата знала, что этим все и закончится. Рано или поздно любой разговор о Гарете Коле заканчивался точно так же. Было много способов смягчить характер Донахью, пока он выздоравливал, но любой продолжительный разговор о Коле и его уничтожении в конечном счете выводил Рыжебородого из себя, вызывал те самые приступы ярости, от которых Донахью пытался избавиться.Рыжебородый не возвращался до полудня следующего дня, а явившись, в который раз небрежно заявил, что они должны оставить Хартфорд.— Мы, черт возьми, забрались слишком далеко, — сказал он. — Пора двигаться, подобраться поближе.— Поближе? Поближе к чему?— К Гарету. Мы не сможем причинить ему никакого вреда, сидя здесь, в этом городе, наполненном духами, и говоря о том, как убить его. Мы пойдем туда, где сможем что-то предпринять.— Но почему сейчас? — спросила она. — Почему сегодня?— Я думаю, моя нога уже достаточно зажила, — ответил он. — А если мы будем ждать дольше, твоя беременность не позволит тебе путешествовать.— Куда ты собираешься отправиться?— В Водяную Ягоду или, может быть, в Новые Небеса, — ответил Донахью. — Немного ближе к Гарету и немного ближе к Крастону.— Почему тебя беспокоит Эндрю? — спросила она.— Меня не беспокоит, но я чувствую, что если в Хартфорде нас не узнали, то не узнают ни в Водяной Ягоде, ни в Новых Небесах.Алата не смогла достойно возразить и подчинилась неизбежному, запаковав вещи в сумку из ткани, и через час парочка ушла по давно заброшенной дороге на юг. Они шли медленно, потому что его нога не так уж хорошо зажила, как посчитал Донахью, но к концу второго дня преодолели больше чем половину расстояния. Потом, когда наступили сумерки, супруги вооружились грубыми луками и отправились поохотиться. Донахью хотел поймать кролика, но промахнулся, выстрелив в первого из двух, которых он спугнул. Наполненный отвращением к самому себе из-за промаха, он поднял маленький камень и швырнул в дерево, стоящее в отдалении. Неожиданно раздалось хлопанье крыльев и из листвы вылетел большой ястреб. Рыжебородый немедленно наложил стрелу на тетиву, выстрелил. Стрела глубоко вошла в грудь птицы, и с последним криком агонии ястреб упал на землю.Алата застыла, глядя на мертвую птицу. Неожиданно она повернулась к Донахью.— Торир, ты можешь идти в Новые Небеса, если хочешь, или мы можем вернуться назад в Хартфорд. Я предпочитаю Новые Небеса. Наверное, там есть доктор… Но на самом деле не имеет значения…— Что ты хочешь этим сказать? — проворчал Донахью, подбирая ястреба и возвращаясь к ней.— Ты можешь охотиться где угодно. Теперь он не остановится ни перед чем, чтобы убить тебя и меня.— Кто?— Кол. Видишь ли, я знаю, в чем слабость Гарета Кола! Глава 27 — Она знает, Гарет. — Не удивительно, Джон. Рано или поздно Алата должна была это вычислить. — Она расскажет Рыжебородому, Ты не хочешь остановить ее? — Зачем? Они не в силах ничего предпринять. — Но они могут получить помощь. — Крастон? Он убьет их, как только увидит. — Правильно… Но мне все это не нравится, Гарет. — Не беспокойся об этом, Джон, Пусть Донахью поиграет и не думает о более важном. Глава 28 — Все так просто! — воскликнула Алата. — Разгадка лежала на виду, а мы никогда не замечали ее!— Объясни! — приказал Рыжебородый. — Так в чем же дело?— Это так просто! — повторила она. — Мы пытались открыть кувшин не с того конца!— Ты перестанешь ходить вокруг да около и скажешь мне, что ты имеешь в виду? — прорычал Донахью, с яростью швырнув мертвого ястреба на землю.— Послушай, Торир, — сказала Алата. — Мы знаем, что ты смог ранить колдуна… или по меньшей мере его существ… дважды. Но мы не могли вычислить, что ты делал такого особенного…— Ты поняла, в чем дело? — воскликнул он.— Ты-то сам ничего такого не делал, — ответила Алата. — Вот то, что я имела в виду, когда сказала, что мы подходили к проблеме не с той стороны.— О чем ты говоришь?— Ты-то ничего особенного не делал… а вот Гарет делал!— Гарет? — повторил озадаченный Донахью. — Что же он сделал?— Подумай, — сказала Алата. — Когда ты впервые швырнул камень в птицу в день нападения Нормалов, ты сказал, что птица исчезла. Однако часом позже ты швырнул дубину и едва не убил ее. Почему? Что изменилось за этот час?— Я не знаю. И что же изменилось?— Торир, как ты зажег огонь на этих судах? — спросила она его. — Если ты прорубал свой путь к кораблям, то у тебя не было времени зажигать огонь.— Я этого и не делал, — согласился Рыжебородый.— Тогда как ты умудрился добыть огонь?— Мне дала его одна из огненных птиц.— Вот и — ответ! — с триумфом заявила Алата.— Не понимаю.— Когда ты метнул камень в огненную птицу в первый раз, эта птица была единственной тварью, которую контролировал Гарет.— И во второй раз, когда я ударил ее, она была единственной, — запротестовал Рыжебородый.— Птица-то была единственной, — согласилась Алата, — но она подожгла восемь кораблей! — Донахью молча смотрел на жену. — Не понял? Когда Гарет контролировал лишь одну огненную птицу, та была непобедима… но когда он управлял огненной птицей плюс огнем, пожирающим корабли Нормалов, он не смог защищаться и управлять всем одновременно. А поддерживать огонь было намного важнее и…— …он оставил птицу без охраны! Вот оно что! — завопил Рыжебородый. — Так и есть! Это все объясняет. Вот почему мы смогли убить дюжину чудовищ в пещерах, но не смогли победить примитивную тварь, уничтожившую нас!— Так и есть, Торир, — сказала Алата, как-то успокоившись. — И таким образом Гарет Кол может быть побежден… надо напасть на него со всех сторон, так чтобы он не смог сразу за всем уследить!— Я не знаю, — засомневался Рыжебородый. — Он может создать простое существо вместо дюжины разных, и…— Это не сработает, Торир. Не забывай: твоя армия была мала числом и сосредоточена в одном месте. Напади ты на него с двенадцатью тысячами человек, проникни в Метро с разных сторон, и ни одно чудовище не сможет остановить тебя. Колу понадобятся сотни чудовищ, а чем больше он их создаст, тем уязвимее они будут. Посмотри, может ли воин Нормалов, пусть даже замечательный, в одиночку победить тебя в битве?— Нет!— Но что, если два посредственных воина навалятся на тебя с разных сторон? Сможешь ли ты защититься от них?— Нет, если стремительно не брошусь на одного из них, — высказал предположение Донахью.— А если ты полностью окружен? Даже обрушившись на одного из врагов, ты выиграешь?— Нет. Моей единственной надеждой будет пробиться через их строй.— И Гарет не мог этого сделать! В тот момент, когда чудовища смешаются с нами, он окажется беззащитным. Мы должны так занять его, чтобы он не смог защитить себя со всех сторон.— Думаю, мы сможем это устроить.— Я знаю.— Как ты вычислила все это? — спросил он у Алаты.— Не знаю. Я только увидела ястреба, отвесно падающего на землю, точно так, как, по твоим словам, падала огненная птица, и неожиданно мне все стало ясно.— Но я не представляю, каким образом можно собрать такую армию Нормалов.— Мы начнем с того, что уговорим Эндрю и Джеральда, — предложила Алата.— Не слишком хорошее начало, — проворчал Донахью.— Когда мы скажем им, что открыли способ, как уничтожить Гарета Кола, я думаю, они, по крайней мере, соизволят выслушать.— А когда мы расскажем им, как это сделать, они убьют нас, — добавил Донахью.— Нет, если ты оставишь свои притязания на Баронство.— Владения Дрейка — мои! — проревел Донахью. — Я выиграл их, и я сохраню их за собой!— Что важнее для тебя: стать Бароном или победить Гарета Кола?Мгновение Донахью сердито смотрел на Алату, потом пожал плечами.— Все правильно. Скажи Крастону, что он может забрать эти проклятые замки.— Хорошо, — ответила Алата. — Теперь мы лучше пойдем в город и пошлем послание, пока есть время.— Еще одно, — сказал Рыжебородый, снова поднимая ястреба.— Да?— Они согласятся, чтобы я был тем, кто убьет Гарета? Пусть они отправят всех Уродов жариться в печи Рета, но колдуна я убью сам. Глава 29 Супруги не смогли послать письмо немедленно. Они были бы рады связаться с Баронами или добраться до Новых Небес, но поврежденная нога Рыжебородого, которая на вид казалась так здоровой, не была готова к таким испытаниям. Рана открылась, в нее попала инфекция, ногу раздуло вдвое, и все, что Алата могла делать, — сохранять мужу жизнь. Почти две недели у Донахью была лихорадка, он бредил. Почти двенадцать недель прошло, прежде чем супруги смогли продолжать путешествие.Последние несколько недель выдались для них особенно тяжелыми, потому что из-за беременности Алата уже не могла далеко ходить и подолгу охотиться, так что жили они, питаясь лишь фруктами и корнями тех растений, что могли собрать. Вскоре фрукты стали попадаться все реже, и в один прекрасный день супругам пришлось отведать кору деревьев. Наконец Донахью заявил, что готов идти дальше. Из-за беременности Алаты и его ноги, остальное путешествие заняло почти две недели, но наконец они прибыли в Новые Небеса, откуда немедленно отправили письмо Крастону и Рислеру.Снова Рыжебородый радовался, предвкушая победу над Гаретом Колом. Как спутник Баронессы, он получил в городке все необходимое. Дни, стали для него длинными и полными удовольствий, ночи мирными и иногда страстными. Он прочитал еще одну книгу, в этот раз без принуждения со стороны Алаты, и несколько дней сооружал колыбель для своего сына. (Он никогда не думал о том, что Алата могла родить ему дочь. «Это будет сын, высокий, худой, сильный, и, возможно, — с грустью думал Донахью, — более умный и цивилизованный, чем я».) Донахью начертил схемы всей системы Метро, изменяя их время от времени, так как вспоминал все больше входов и выходов, больше соединительных Туннелей. Он планировал движение каждого отряда своей армии, то, как он мог бы координировать и вести битву так, чтобы Кол не сумел эффективно защищаться, и все время, все время представлял себе, как после долгой борьбы, наполненной тщетными попытками, он сожмет в руках шею светловолосого Урода.Да, это были прекрасные дни — дни, когда Донахью ничего не делал, только планировал будущее, ожидая ответа Крастона и рождения своего сына. Глава 30 — Ну, Джеральд, что ты станешь теперь делать? — спросил Крастон, после того как Рислер прочитал письмо.— Почерк Алаты, в этом нет сомнения, — таков был его ответ.— Конечно, — равнодушно сказал Крастон. — И это означает, что они в Новых Небесах. В Хартфорде почти не осталось жителей. А в Новых Небесах не подозревают о том, что мы ищем Алату и Донахью.— Тогда я не понимаю твоего вопроса, — сказал Рислер.— Я хочу узнать, что ты об этом думаешь? Ты считаешь это ловушка?— Может быть, — сказал Рислер, — но сомневаюсь. Ведь они сказали нам, как их найти. Если мы не поверим их письму, мы можем прихватить с собой армию.— Я считаю точно так же. Конечно, остается какая-то вероятность, что все это — уловка, чтобы заставить нас поступить так, как они хотят, а тем временем Донахью проберется в Ступицу и захватит все Баронства, но я сомневаюсь, что он способен собрать достаточно воинов, чтобы устроить такое. К тому же он знает, что мы не оставим наши владения полностью беззащитными. Нет, думаю, мы можем с полной уверенностью считать, что это не ловушка. И тогда перед нами встает другой вопрос: на самом ли деле Донахью знает, как уничтожить Кола?— Я склонен думать, что нет, — сказал Рислер, маленькими глотками потягивая вино из кубка. — Рыжебородый думал, что может победить колдуна, когда отправился туда с Элстоном и Алданом, и помнишь, что случилось.— Возможно, Донахью понял, где допустил ошибку, — мягко сказал Крастон.— Не согласен, — возразил Рислер. — Если он на самом деле знает, как уничтожить Гарета Кола, почему уже не сделал этого сам?— Очевидно, он нуждается в помощи и, кажется, думает, что сможет победить с нашей помощью.— Что заставляет его так думать?— Та маленькая жертва, которую он приносит, — сказал Крастон. — Он должен быть совершенно уверен, что прав, раз добровольно пишет, что оставит претензии на Баронство, если мы поможем ему.— Думаю, это — бессмыслица, — твердо сказал Рислер. — Если мы в самом деле сбросим Кола, Донахью поведет против нас армию Уродов и попытается захватить Ступицу.Крастон грубо рассмеялся.— Ты в самом деле думаешь, что мы сможем приблизиться к Колу, пока хоть один Урод будет жив? Нет, Джеральд, если мы убьем Кола, то не будет никакой армии Уродов, которую смог бы возглавить Донахью.— Тогда что он выигрывает? — требовательно спросил Рислер. — Ради чего он так поступает?— Разве тебе не приходило на ум, что Рыжебородый может говорить правду? — ответил Крастон. — Разве ты не можешь представить себе, что он в самом деле открыл способ уничтожить Гарета Кола и готов торговать обещанным Баронством ради достижения своей цели?— Ты думаешь, письмо правда?— Да, я так думаю. Как однажды сказал Элстон, утонченность Донахью не присуща… но я никогда не подозревал, что для решения проблемы понадобится кто-то вроде Алаты.— Ты пытаешься сказать мне, что Донахью на самом деле узнал, как уничтожить Кола? — недоверчиво спросил Рислер.— Да. И Донахью — единственный человек в мире, кто, возможно, сумеет это сделать.— Почему ты так говоришь?— Он написал нам письмо, в котором утверждает, что знает слабое место Гарета. Очевидно, он знает, что мы сделали все, что могли, пытаясь понять, в чем слабость Кола, и точно так же очевидно, что Донахью совершенно уверен, что может победить. Более того, изъян Кола имеет такую природу, что только Донахью, благодаря своему опыту, может использовать его…— Тогда ты даже не станешь пытаться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21