— Мы можем здесь пообедать? — спросил я, имея в виду помещение, где мы находились.
— Да, господин. Мотель новый и потому, наверное, пока еще в приличном состоянии.— Официант улыбнулся.— Вы ведь знаете наш народ... Приедете через год и увидите...— Он махнул рукой.
Мне показалось, будто он хотел сказать: «Свинарник!», но сдержался, чтобы не испортить о себе впечатления.
— А можно здесь посмотреть матч? — спросил Джордже.
— К сожалению, нет. Мы перенесем телевизор в другой конец ресторана. Там больше места. Знаете, многие захотят смотреть матч. Но вы сможете устроиться в небольшом зале, где у нас есть телевизор для особых гостей.— Официант снова улыбнулся и понизил голос, будто открывая нам великую тайну:—Туда же можно подать обед... Пожалуйста, меню. У нас есть все, а прежде всего — хороший повар!
— Спасибо,— поблагодарила его Чедна.— Мы, наверное, подождем друзей.
— Задерживаются? — спросил официант.— С машиной что-нибудь случилось?
— Да нет, просто опаздывают,— сказала Чедна. Однако, как оказалось, подвела машина. И сильнее, чем можно было предположить.
Когда и через двадцать минут от наших новых друзей Не было ни слуху ни духу, я вышел на улицу в надежде увидеть на шоссе знакомый автомобиль.
День был погожий, такие бывают в начале лета. Со всех сторон мотель окружали поля пшеницы. Вдалеке виднелся купол церкви в Невской.
На шоссе, там, где какая-то старушка гнала козлят, я увидел рефрижератор Ромео.
Ромео скалил зубы и махал мне рукой, показывая пальцем куда-то за свою огромную машину. Там был буксируемый тросом шикарный «мерседес».
Первый сюрприз.
Сюрприз второй — рядом с Ромео сидела Розмари!
Третий сюрприз был еще более неожиданным и, с моей точки зрения, необъяснимым: выскочив из кабины, Ромео у бензоколонки налетел с кулаками на человека в синем комбинезоне. Первый удар застал м.ужчину врасплох, но, быстро придя в себя, он начал парировать удары с мастерством боксера. Прежде чем кто-либо успел вмешаться, завязалась настоящая драка.
Не вылезая из кабины, Розмари визжала от восторга и болела за Ромео. Стоя рядом со своим «мерседесом», Штраус с любопытством и, как мне показалось, с большим вниманием наблюдал за происходящим. Он был более объективным зрителем, чем его дочь, и, по-моему, хотел, чтобы Ромео досталась парочка хороших тумаков. Я, хоть в глубине души и болел за итальянца, не возражал бы против ничейного результата. После шуточек с кошачьим жарким и бесчисленных успехов у женщин не помешало бы этому красавцу испытать горечь поражения. Из-за двойственного отношения к Ромео и опасения, что какой-нибудь хук по ошибке мог достаться и мне, я не вмешался в драку.
Все выглядело не хуже, чем в кино! Когда же я увидел, что блестяще проведенный короткий удар сбоку поверг на землю служащего бензоколонки, что Розмари в восторге хлопает в ладоши, а Штраус вытирает вспотевший лоб, я вспомнил про Юлиану и Нино. В «мерседесе» их не было. Обойдя машину, я увидел, как за рефрижератором Нино бьет по щекам Юлиану.
Ничто как будто не говорило о том, что изложенные события предвещают драму. Однако свойственная журналисту любознательность заставила меня перебрать по порядку в памяти все, что произошло на пути от Шида до Невской.
Во-первых, Штраус по просьбе Чедны, а точнее, Розмари дождался грузовика Ромео; Юлиана и Нино перебрались в «мерседес», несмотря на возражения Ромео. Не доезжая пятидесяти километров до Невской, «мерседес» забарахлил. Подоспел Ромео, взял его на буксир, а Розмари в благодарность за помощь составила ему компанию, пересев в кабину рефрижератора.
Во-вторых, Ромео подрался с человеком в синем комбинезоне, служащим бензоколонки,— очевидно, сведение старых счетов. Милиционер оштрафовал обоих на пять тысяч старых динаров за нарушение общественного порядка, и этим дело кончилось.
В-третьих, Нино надавал пощечин Юлиане. Почему узнать мне не удалось. Расспрашивать я не стал, полагая, что это их личное дело. Хотя в какой-то момент мне вспомнилось, что Чедна испытывает страх за девушку. Отчего?
Мысленно отметив эти три эпизода, я тут же о них забыл. Впрочем, такова жизнь; кто бы мог подумать, что вскоре страшная трагедия прервет наше беззаботное путешествие?!
Дальше события развивались следующим образом.
В автосервисе мотеля Штраус выяснил, что неисправность серьезней, чем он предполагал. Мне же механик, дежуривший в тот день в мастерской, попросту показался горе-специалистом! Штраус на всякий случай, опасаясь, что до ночи отремонтировать машину не удастся, взял в мотеле номер для себя и дочери.
Ромео решил продолжать путь. К нему присоединились студенты, однако через десять минут Ромео вернулся и с огорченным видом развел руками.
— Ромео не везет! — воскликнул он.— Опять авария, маленькая, мотор капут... С Ромео все кончено...
— Пообедай с нами,— пригласил его Джордже.
— А куда ты подевал студентов? — спросил я шофера.
— Здесь...— Ромео смутился.— Сейчас придут.
Я почему-то забеспокоился, не достанется ли опять Юлиане от Нино, и встал из-за стола:
— Пожалуй, схожу за ними! Предосторожность оказалась излишней, так как в эту минуту в зал вошли Нино и Юлиана. Девушка была бледна!? как смерть. Парень держал ее под руку.
— Вам плохо? — вскрикнула Чедна.
— Небольшая слабость.
— Вам надо поесть,— посоветовал я девушке. Она отрицательно покачала головой, я настаивал: — Увидите, вам сразу же станет лучше.
Джордже, похоже, оказался догадливей.
— Будьте нашими гостями! — сказал он. Юноша покраснел.
— Вы очень любезны, только...
— Отдых вам не повредит,— прервала его Чедна, обращаясь к Юлиане.— Впрочем, вам все равно придется подождать, пока Ромео не исправит машину. А вы, Юлиана, могли бы поехать с нами.
— Разумеется, когда закончится матч,— добавил.я.
— Ох, спасибо... Появился официант:
— Что господа желают?
— Итак, дорогие гости, вы не против рюмочки ракии перед обедом? — спросил Джордже.
— Ромео любит сливовицу,— откликнулся наш донжуан.
— Смотри не напейся! — предостерег я его.
— Ромео не пьяница! — с достоинством отвечал он.— Ромео будет обедать, потом немножко спать, а когда починит машину, чао,бамбино...
— А матч? — спросил Джордже.
— Ромео не любит футбол...
— Зато любит бокс! — поддразнил я итальянца.
— Да! Ромео любит бокс! Бокс — благородный спорт! — сказал он и с удовольствием опрокинул рюмку.— Ого! Добрая сербская сливовица!
— Боснийская,— уточнил официант и снова спросил:— Что господа желают на обед?
— Позвольте, я закажу для всех,— предложила Чед-на.— Я знаю здешнюю кухню...
— Не забудьте сметану,— подсказал официант.— Мне кажется, наши крестьяне делают лучшую в мире сметану!
— А что это такое? — поинтересовался Ромео.
— Сгета,— пояснил официант. Ромео вгляделся в официанта:
— Да мы знакомы! Откуда, амико?
— Я здесь работаю,— важно ответил тот,— а вы на своем грузовике всегда сюда заезжаете. Вот откуда мы знакомы!
— Мама миа! — запричитал Ромео.— Вечно на колесах, вечно новые знакомства... в голове все перепуталось...
— У вас есть капуста в горшочках? — спросила Чед-на.— Пожалуйста, всем — капусту в горшочках, и пусть заправят сметаной.
— И кутьевачский рислинг,— добавил я.— Напиток богов!
Официант принял заказ и, чуть поклонившись, направился на кухню.
— Лх-ах. тоже мне, принц! — прошептал итальянец, провожая его презрительным взглядом.— А, господин Штраус.—Ромео встал и поклонился немцу, который подошел к нашему столу.— Где ваша Джульетта? — в Ромео опять заговорил покоритель сердец.
— Моя Розмари захотела отдохнуть.
— Разве она не будет обедать? — спросила Чедна.
— Ох, уж эти девушки — берегут фигуру! — Штраус широко улыбнулся.— А я поем и за нее! Моей фигуре обед не повредит.— И любовно погладил себя по животу.
— Вы — наш гость,— пригласил его Джордже.
— А вы будете моим в Вангене. У нас есть мерседесовский ресторан, зал для своих гостей, и отличное мюнхенское пиво, и лучший на свете рислинг — рейнский!
— Я заказал кутьевачский рислинг. Если он и не такой, как ваш рейнский, то не намного хуже. А вместе с нашей сливовицей незаменим за обедом!
Говоря всерьез, этот добродушный толстяк ел не за двоих, а за четверых! Мы с Ромео переглядывались и растерянно пожимали плечами. Штраус с аппетитом поглощал капусту со свиными ножками, не переставая потягивать из стакана. Чедна занималась Юлией, угощая ее, вернее, уговаривая съесть хоть что-нибудь. А Нино явно чувствовал себя среди новых знакомых не в своей тарелке—наверное, так же, как чувствует себя хорошо воспитанный человек, оказавшись на банкете незваным гостем.
Ромео покончил с обедом первым, вытер салфеткой рот и встал из-за стола.
— Ромео немного поспит. Спасибо за кошачье мясо.— Он подмигнул мне и, улыбнувшись, направился к двери.
В глазах Юлианы отразился ужас.
— Ромео шутник и отличный повар,— объяснил я, опасаясь, как бы девушка не подумала, что и впрямь ела кошачье мясо.— Когда мы партизанили, Ромео был у нас поваром. Однажды вместо ягненка он нам подсунул кошку.
— Прекрасное было жаркое,— заметил Джордже.
— Разве ты не выпьешь кофе?—-крикнула Чедна вслед Ромео.
— От кофе Ромео не может спать,— отозвался тот и помахал всем рукой.
— Мне нравится, как в Югославии варят кофе,— задумчиво произнес Штраус.— Моя жена готовит его по-белградски...
— Она знает Белград?
— И я его знаю,— сказал Штраус.— Во время войны я жил в разрушенном Белграде. Но я не воевал, я занимался снабжением. Мы получали из Парижа настоящий бразильский кофе от одного нашего хорошего друга, генерала... Впрочем, это не важно. У вас, кажется, говорится: «Вспоминать прошлогодний снег». Или что-то вроде этого. Не так ли?
— Да, вспоминать прошлогодний снег,— тихо проговорил Джордже.
— Супруга не поехала с вами?
— О, Ингрид, к несчастью, сломала ногу. Наложили гипс. Доктор предписал покой, и мы с Розмари отправились в это прекрасное путешествие одни.
— И где вы побывали?
— Везде понемножку,— ответил немец не без хвастовства.— Немного в Греции, знаете, Олимп... греческая мифология, Зевс, Гефест и все эти очаровательные богияи... Немногой Охриде; крестьяне нам пели: «Биляна полотно белила»... Немного на Святом Стефане —царским отдых; там, кажется, у вашей королевы Марии была резиденция?! Немного в Белграде — освежить воспомшы ния. Везде понемножку, везде красиво...
— А теперь прямо в Штутгарт?
— Нет, мы останемся в вашей прекрасной стране еще на несколько дней. Думаю, дня два поживем в Загребе; возможно, съездим на Плитвичские озера, а оставшееся время проведем на озере Блед.
— О, вам известны наши красивейшие места,— заметил Джордже.
— Да! — с гордостью признал Штраус.— Жаль, мы не сможем попасть в Дубровник, но, надеюсь, на будущий год... Я рассказывал Розмари о Плитвичских озерах — такая красота трогает до слез!
— Мне бы тоже хотелось там побывать,— подала голос Юлиана.
Я взглянул на девушку. И обед ей не помог. Она оставалась бледна как мел. Чедна обняла ее и заботливо сказала:
— Вам надо отдохнуть.
— Вы можете расположиться у нас в номере,— предложил Штраус.— Розмари будет рада.
— Ох, вы очень любезны. Не стоит...
— Ни слова! Я гожусь вам в отцы, вы должны меня слушаться. Отдых, несомненно, пойдет вам на пользу.
— Матч вот-вот начнется,— вмешался я в разговор.— У вас есть полтора часа, а то и больше.
— Согласны? — спросила Чедна.
Девушка растерянно взглянула на Нино. Он опустил голову, затем поднял взгляд, и в его глазах я прочел одобрение. «Да он ее любит! — промелькнула у меня мысль.— Какого же черта он ее бил?»
— Давайте проводим Юлиану,— предложил Штраус Чедне и, обращаясь к Джордже, сказал: — Надеюсь, вы победите венгров!
— Так же как мой «фиат» победил ваш «мерседес»! — усмехнулся тот в ответ.
— Я сию же минуту вернусь и буду болеть за Югославию,— объявил немец.
— Присоединяйтесь к нам в малой гостиной. Будем попивать кофеек и болеть,— сказал я.
— Закажите мне этот ваш рислинг,— крикнул от дверей Штраус.— По-моему, он ничуть не хуже рейнского.
Я смотрел, как Юлиана и Чедна, обнявшись, идут к выходу, а немец широко распахивает перед ними двери. Появился официант.
— Приготовьте счет. И добавите то, что мы закажем во время матча.
— Вы, конечно, перейдете в малую гостиную? — спросил официант.— Мы поставили там цветной телевизор.
— Я останусь смотреть матч здесь,— сказал Нино.— Мне нравится, когда много народу и все шумят...
— А я своим эмоциям воли не даю,— заявил я и мысленно настроился на предстоящий матч с нашими вечными соперниками, который наверняка доставит мне удовольствие, независимо от исхода. Такова жизнь, не так ли?!
Я взглянул на часы: ровно 16.00.
Чедна и Штраус отсутствовали не больше десяти минут.
— Представьте,— разговорился Штраус, когда они вернулись,— Розмари так крепко заснула, что нам пришлось минуты три стучать, прежде чем она услышала. От сна она так раскраснелась...
— Как румяное яблочко,—добавила Чедна.
— Розмари позаботится о Юлиане,— продолжал Штраус,— бедняжке совсем плохо...—Затем, меняя тему, поинтересовался:— Какой счет? — И уселся перед телевизором.
— Пока, на наше счастье, по нулям.— Джордже был настроен пессимистически.
И тут нам забили гол. Ах, этот непревзойденный Пушкаш! Словно снежная лавина обрушилась с горы... Во время перерыва Штраус яошел узнать, как продви-ается ремонт «мерседеса». В дверях появился Нино.
— Плохи наши дела,— сказал он.— Пойду взгляну, как там Юлиана.— И исчез.
Пришел официант. Джордже заказал два кофе, Чедна— виски.
— Ого! — Я прищелкнул языком.
— Разве мы не завоевали равноправие? — осведомилась Чедна.
Тут я заметил в дверях человека в синем комбинезоне, гого с бензоколонки.
— Если вы ищете своего приятеля, то он спит в машине,— не без иронии сообщил я ему.
Человек в синем комбинезоне смерил меня взглядом. — Спасибо. Я в самом деле кое-кого ищу, но не таких приятелей! — бросил он и прикрыл за собой дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13