К слову сказать, опасения, что исламский фундаментализм захлестнет всю Среднюю Азию, стали одной из причин ввода советских войск в Афганистан.
Говоря о планах англо-американских спецслужб по "раскачиванию кризисного полумесяца", интересно отметить, что еще в самом начале Исламской революции, в январе 1978 года, верная шаху Реза Пехлеви газета "Эттелаат" – одна из ведущих газет страны – опубликовала статью, которая подвергла сомнению набожность Хомейни как лидера радикальной исламской оппозиции. Более того, она заявила, что Хомейни является британским агентом. Статья вызвала скандал в религиозных кругах и привела к демонстрациям, стычкам с полицией и человеческим жертвам. Тем не менее и по сей день многие журналисты и аналитики считают, что Хомейни был агентом английских спецслужб. Так, по утверждению журналиста Джеффри Стейнберга, "Хомейни был давним орудием британской разведки, а Исламская революция была ключевым составляющим плана Бернарда Льюиса" [704]. Аналогичное мнение высказывает и другой журналист, Джозеф Бревда. "Иранский режим шиитских духовников (аятолл) был приведен к власти британской разведкой при поддержке своих сторонников в американской администрации Картера, – пишет он. – С этого времени Британия и Соединенные Штаты продолжали тайную помощь Ирану, в то время как показные публичные усилия по изоляции этого режима служили лишь тому, чтобы поддержать видимость в глазах своих собственных народов" [705]. Конечно, в такие высказывания, тем более людям, узнавшим последующие события, произошедшие в Иране, поверить трудно, но…
Одержавшая победу Исламская революция вынудила администрацию Картера отозвать из Ирана контингент военных советников, состоявших из 40 тысяч человек. Иранское правительство отказалось принять нового посла США в знак протеста против вмешательства американцев во внутренние дела Ирана.
За этим последовали события, поставившие фактически крест на президентстве Картера.
4 ноября около 400 вооруженных иранских студентов, так называемых "последователей курса имама Хомейни", ворвались на территорию посольства США и захватили 63 американцев. Они заявили, что освободят заложников лишь после экстрадиции на родину шаха для суда над ним и если будут возвращены деньги, награбленные Пехлеви и его семьей. Попытки посланца Картера, бывшего министра юстиции Рамсея Кларка, провести переговоры не увенчались успехом.
В ответ США заморозили в своих банках и их филиалах в других странах иранские авуары, ввели эмбарго на торговлю с Ираном и направили в район Персидского залива ряд боевых кораблей, в том числе авианосцев.
Через три недели аятолла Хомейни распорядился отпустить восемь чернокожих дипломатов и пять из семи женщин. В своих выступлениях по радио и телевидению он заявил, что посольство США в Тегеране было "шпионским логовом" и что он "не сможет контролировать" действия студентов, если американцы предпримут попытку освободить заложников силой.
Тем не менее администрация Картера пошла на проведение военной операции по освобождению сотрудников посольства. Она получила кодовое название "Коготь орла" и должна была начаться 25 апреля 1980 года. Согласно тщательно разработанному плану с авианосца "Нимиц", находившегося в Персидском заливе, в Иран на восьми вертолетах были заброшены два эскадрона спецподразделения "Дельта" (по 40 человек в каждом) и отряд из 13 бойцов 10-й группы специального назначения ("зеленых беретов"). В 100 км от иранской столицы вертолеты должны были дозаправиться с находящихся здесь шести транспортных самолетов и направиться к Тегерану, в окрестностях которого и высадить десант. Далее коммандос на машинах должны были достигнуть посольства и взять его штурмом. Эвакуацию освобожденных и десантников планировалось осуществить теми же вертолетами, приземлившимися на стадионе, находящемся напротив посольства. Были также подготовлены меры по. нейтрализации каналов связи иранских охранников и использованию психотропного оружия.
Однако просчитанная до мелочей операция дала сбой еще в самом начале. Она началась в назначенный день, но с большой задержкой. Затем по техническим причинам вышли из строя два вертолета. Оставшихся вертолетов стало недостаточно для дальнейших действий. Более того, при взлете в песках один из вертолетов задел лопастью крыло транспортного самолета С-130. Последовавший за этим взрыв повлек за собой жертвы – пять членов экипажа самолета и три вертолетчика. Американцы были вынуждены "свернуть" операцию, а заявление Хомейни о возможности казни заложников заставило их отказаться от дальнейшею силового разрешения ситуации.
20 января 1981 года, когда новый президент США Рональд Рейган вступал в должность, было объявлено, что "усилия Картера по освобождению 52 американских заложников увенчались успехом". Через неделю после инаугурации на Южной лужайке Белого дома была устроена церемония их встречи, на которую были приглашены также родственники восьми человек, погибших во время неудачной попытки спасения заложников. Казалось бы, все ясно, но есть интересная версия, что операция по освобождению американских заложников в Тегеране с самого начала была нацелена на провал. Ее "неудача" была спланирована, чтобы скомпрометировать администрацию Картера и обеспечить победу на президентских выборах его сопернику Рейгану. Тем более что, по некоторым данным, республиканцы действительно использовали создавшуюся ситуацию с заложниками в своих корыстных интересах. Известно, например, что команда Рейгана – Буша в период "иранского кризиса" специально переводила через "Международный банк кредита и коммерции" (МБКК) деньги для подкупа правительства Ирана, чтобы оно задержало освобождение американских заложников и тем самым способствовало падению администрации Картера. Эта операция носила кодовое название "Октябрьский сюрприз" [706]. Показательно и то, что начальник оперативного управления ЦРУ Джон Макмагон. отвечавший за реализацию "Когтя орла", не только не был уволен или переведен на другую работу, но и повышен в должности, став заместителем директора ЦРУ по оперативным вопросам (занимал этот пост с 10 июня 1982 года по 29 марта 1986 года). В отличие от непосредственного руководителя операции полковника Чарлза Бекквита, который был досрочно отправлен на пенсию [707]. По словам журналиста Боба Вудворда, обломки американских вертолетов, разбившихся в иранской пустыне из-за песчаной бури, стали "символом бессилия Картера" [708].
Какова же была цена разрешения кризиса? По соглашению между странами США отказывались от любого вмешательства в дела Ирана, размораживали иранские авуары в банках на сумму 8 млрд. долларов. Часть этих денег шла на уплату долгов Ирана, а 2,9 млрд. оставалось в распоряжении иранского правительства. Кроме этого, США передали Ирану военного имущества на 400 млн. долларов, а также различного оборудования и товаров, ранее закупленных по контрактам с Ираном, на сумму в 500 млн. долларов [709].
Следует сказать, что позиция СССР в ситуации с заложниками была довольно сдержанной. В то же время заявление Хомейни о "шпионском логове" под крышей посольства США было поддержано официальными советскими средствами массовой информации. Что же касается сотрудничества между Ираном и СССР в военной области, то оно было продолжено, хотя и свелось до минимума. Была значительно сокращена и численность советских военных специалистов – до 2 человек к середине 1980 года. С 1982 по 1987 год в стране находился лишь один старший военный специалист, а в течение 1987 года – группа из 13 офицеров и прапорщиков [710]. Несмотря на сотрудничество, в Иране, хотя и в минимальных объемах, проводились периодические антисоветские пропагандистские кампании и разоблачения. В связи с этим показателен процесс над арестованными руководителями иранской прокоммунистической партии "Хехбе Туде Иран". В первых числах мая 1983 года по иранскому телевидению был показан допрос лидеров "Туде", в том числе генерального секретаря партии Нуреддина Киянури, занимавшего этот пост с 1941 года. Они публично признались в подготовке заговора с целью свержения правительства Исламской республики и полной подконтрольности и финансовой зависимости организации от СССР. Саморазоблачение иранских "коммунистов" вызвало всплеск антисоветских настроений, вылившихся 4 мая в многочисленную демонстрацию в Тегеране.
Среди лозунгов, скандируемых демонстрантами, были: "Смерть партии Туде! Иностранных шпионов – выслать, коммунистических шпионов – повесить!" В тот же день генеральный прокурор Ирана Хуссейн Мусави Табризи официально объявил о роспуске партии "Туде". Через министерство иностранных дел Ирана советскому правительству было заявлено, что 18 сотрудников советского посольства в Тегеране в течение 48 часов должны покинуть страну [711].
Это была публичная политика между странами. Но была и неофициальная, связанная, в частности, с тайными поставками Ирану советского оружия.
Подробности одной из таких сделок стали известны из документов (накладных, страховых полисов, деловой переписки и т.п.), представленных газете "Нью-Йорк таймс" профессиональным торговцем оружия Жаном-Луи Ганцером. Согласно этим документам переговоры о ценах и условиях доставки советского оружия были начаты 17 марта 1986 года. 1 августа контракт на поставку "промышленного оборудования и запчастей" был подписан. Причем по документам, выданным северокорейским посольством в Вене, товар предназначался для КНДР. Вооружение было приобретено на советских складах в Варшаве, а посредниками сделки выступили швейцарская страховая компания "Вуппесаль" и фирма "Претор трейдинг лимитед", принадлежавшая западногерманскому бизнесмену Петеру Мулаку, проживавшему в США (Корал Гейблс, штат Флорида). Переброска же "промышленного оборудования" была осуществлена в Иран через Кипр на зафрахтованных в Израиле транспортных самолетах Ди-Си-9. Финансовые операции проводились через западногерманский "Дойче банк", швейцарский "Юнион банк" и английский "Коммерцбанк". Всего, по информации Жана-Луи Ганцера, в результате этой операции Ираном было закуплено 400 переносных зенитных ракет САМ-7 ("Стрела-2"), 100 пусковых установок, ракеты для противотанковых гранатометов и снаряды. Прибыль и комиссионные, по словам торговца оружием, составили огромную сумму: СССР получил за каждую ракету САМ-7 по 25 тысяч долларов, а иранцы заплатили за нее 43, 902 доллара. Часть денег ушла банкам, страховым компаниям и брокерам [712].
После смерти аятоллы Хомейни в 1989 году к власти пришел умеренный лидер Хашеми Рафсанджани, взявший курс на нейтралитет страны. Виюне 1989 года он побывал в Москве, а затем в Будапеште и Софии с предложениями об экономическом и военном сотрудничестве [713]. В военной области оно было продолжено в первую очередь в вопросах подготовки кадров для вооруженных сил Ирана. На 1 января 1995 года число иранских военнослужащих в советских военных вузах составило 632 человека, из них 167 человек окончили вузы СВ, 100 человек – ПВО, 173 человека – ВВС и 192 -ВМФ [714]. Увеличилось количество военных специалистов и непосредственно на территории Ирана. До 1991 года в иранских вооруженных силах побывал еще 141 советский военный специалист [715]. Продолжилось сотрудничество и в области поставок Тегерану боевой техники и вооружения.
В начале марта 2001 года, во время официального визита иранского президента Мохаммада Хатами в Москву, был подписан новый российско-иранский договор об "основах взаимоотношений и принципах сотрудничества", охватывавший широкий спектр двусторонних отношений. В результате Россия фактически получила карт-бланш на "разработку" иранского рынка вооружений [716]. По сообщению журнала "Эксперт", Тегеран планировал дополучить (в 1995 г., после подписания пресловутого меморандума Гора-Черномырдина, поставки были фактически заморожены) 570 танков Т-72С, свыше тысячи БМП-2, средства ПВО и значительное количество боеприпасов и запчастей к технике российского производства, а также дополнительно закупить российские вертолеты, ЗРК С-300ПМУ и другие комплексы ПВО, станции радиолокационного слежения, истребители Су-27 и МиГ-29, ракетные и десантные катера, корабельные ракеты и дизельные подводные лодки. Кроме этого, Иран собирался при помощи России организовать на своей территории производство танков Т-72С и БМП-2, приобретя при этом лицензионно-техническую документацию и технологическое оборудование, модернизировать береговую инфраструктуру для базирования российских подводных лодок класса "Кило" [717].
В середине 2005 года в отечественных и зарубежных средствах массовой информации появились сообщения, что Иран возобновил свои ядерные разработки.
Известно, что еще в 1980-х годах иранцы наладили (с северокорейской помощью) производство аналога советской тактической ракеты Р-17э, известной на Западе как Скад-Б. Этими ракетами, в частности, в период ирано-иракской войны неоднократно обстреливался Багдад.
В девяностые годы, вновь с северокорейской помощью, при некотором участии, как утверждают западные эксперты, китайских и российских специалистов, было налажено производство ракет среднего радиуса (до 1500 км). Ракеты "Шехаб" (аналог корейской "Надонг") сделаны также на основе технологий Р-17э. По мнению генерала В. Дворкина, бывшего начальника 4-го института Минобороны, ракеты "Шехаб" созданы исключительно под оружие массового поражения (ОМП) [718].
В 2002 и 2003 годах агентами иранского Оппозиционного совета национального сопротивления были обнаружены секретные центрифужные заводы, предназначенные, по мнению экспертов, для наработки оружейного урана. А в 2004 году инспекторы Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) обнаружили на территории Ирана центрифуги системы "Пак-1". Именно благодаря этим системам в 1998 году получил собственную атомную бомбу Пакистан. По данным разведки РФ, Иран располагает и ядерными разработками. Их продал, по официальному признанию, "за десятки миллионов долларов" "отец пакистанской бомбы", ученый Абдул Кадыр Хан, посещавший страну в 1986- 1987 годах [719].
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140