На дисплее возникла карта. Очень странная карта мира, выполненная в совершенно идиотской проекции. Она имела форму сердечка и что-то мне сильно напоминала. Через секунду я вспомнил что. Карту мира, вычерченную турецким картографом Хаджи Ахмедом в середине XVI века, я видел ее в одном французском атласе XIX столетия. Центральная часть изображения, соответствующая Атлантическому региону, была густо испещрена значками.
- В чем смысл картинки? Минута на размышление. - Эдик живо напомнил мне телевизионную передачу "Что? Где? Когда?", пользовавшуюся популярностью еще лет восемь назад.
- Объекты АрмКо?
- Молодец! - похвалил меня Касабян. - Когда следующий вопрос загонит тебя в тупик, сможешь использовать дополнительное время.
- Теперь главное - добраться с этой картой до КОМРАЗа. Лучше всего живыми.
- Нам бы день простоять и ночь продержаться, - пропел Эдик. Послезавтра утром Фалеев нас забирает из Конго-Сити. Или я-не я.
Лучше бы Эдик не говорил этих слов.
Ночью, перейдя вброд и вплавь Северный байт и сделав десяти километровый марш-бросок через Большой Лесной остров - это название память о прошлом: лесов на Андросе ныне почти нет, они снесены ураганами в двадцатых годах, и растительность с тех пор так и не восстановилась, - мы остановились передохнуть. Надо было накопить сил для следующего перехода, а утро неумолимо придвигалось.
Ах, Андрос, остров Андрос! Самый большой в Багамском архипелаге и самый бестолковый для нас. Здесь можно идти километры и не встретить ни кустика, ни деревца, так что человек, который вынужден скрываться, может двигаться относительно свободно только ночью, а днем обязан отлеживаться.
Чтобы не терять времени, мы решили послушать радио, и я включил кимп на прием. Чтобы не выдавать себя лишними звуками, перевел радиоканал на визуальное отражение информации. По экранчику побежали строчки последних новостей местного вещания.
"Как мы уже сообщали, прошлой ночью террористы пытались прорваться на территорию Атлантического центра испытаний подводного оружия ВМС США. Машина "форд Бронко II", использовавшаяся террористами, уничтожена лучевым оружием. Тела нападавших не найдены, ведется поиск. Всех, кто увидит на дорогах Андроса незнакомых белых, просим сообщить в министерство национальной безопасности. Приметы террористов..."
- По-моему, нас обложили, - толкнул меня Эдик локтем в бок.
- Надеюсь, Фалеев не воспримет эту просьбу всерьез? - мрачно отшутился я.
"Час назад при заходе на посадку в Конго-Сити, - продолжали возникать строчки на дисплее, - разбился пассажирский самолет ДС6 авиакомпании "Багамасэйр". Среди пассажиров на борту находились временный поверенный Швеции на Багамах Кнут Стробю и эксперт КОМРАЗа гражданин СССР Владимир Фалеев. Ведется следствие..."
Не чуя под собою ног, я опустился на землю. Рядом повалился на траву Эдик. У нас не было ни слов, ни сил. Впереди, на противоположном берегу Среднего байта, светились огоньки Мокси-Тауна, обещая обманчивый приют. Позади лежали сорок километров бессмысленных ночных переходов по низинам и мелководью Андроса. Слева подступала черная, невидимая в ночи и потому грозная, жуткая толща воды - "Язык Океана", в которой вели свои бесшумные и страшные дела учебные подводные лодки. И где-то рядом, по прежнему незримый, строил нам рожи и ухмылялся трехпалый бес чикчарни.
- Так где, говоришь, - спросил Эдик неестественно равнодушным голосом, - ты спрятал тот самый "содьяк"?
- В камнях близ Николс-Тауна, - ответил я, еще не понимая, к чему клонит Касабян.
- Значит, надо возвращаться туда.
- Ты с ума сошел?! - взвился я. - Это же снова пилить через весь Андрос! А кругом все ищут "неизвестных белых". Влипнем. Или просто сдохнем?
- Не сдохнем!!! - вдруг заорал в ответ Эдик. - Это Фалеева больше нет, а мы не сдохнем! А если сдохнем - все равно попрем дальше. Поползем! Дохлыми, но доберемся до лодки! И уйдем на Кубу! А вот там можно будет сдохнуть во второй раз. Уже окончательно. Но только там и не раньше!
- Погоди, Эдик-джан. - Я немного даже испугался, таким я Касабяна еще не видел. - Ну хорошо, дойдем. Но ведь в баке лодки - ни грамма горючего. Я все слил, когда сжигал героин.
- Идиот, - буркнул Эдик. - Герой вечерних новостей. Щукин против наркомафии.
- Согласен, - кивнул я. - Идиот. Герой. Все вместе. Только горючего все равно нет. А если б оно и было, то до Кубы не хватило бы. Ты представляешь себе, что такое полтораста миль, а то и все двести в надувной лодке?
- Придется у кого-то позаимствовать. - Эдик, кажется, меня не слушал. - Судя по твоим рассказам, ты у нас теперь большой спец по уводам и угонам. Да в конце концов досками грести будем. Руками!!! Иного пути у нас все равно нет.
- Ладно, пошли, - обреченно махнул я рукой. - Если вернемся первым делом организую всемирное общество ненавистников пешего туризма. Господи, как же мне надоели эти марш-броски!
- Тихо! - вдруг сипло прошептал Эдик. - Слышишь? Я затаил дыхание. До моих ушей донесся какой-то всплеск. Потом еще один. Неужели кто-то плывет по Среднему байту? За нами?
Внезапно в ночной тишине взвыл мотор - я даже пошатнулся. Эдик почему-то полез за пазуху. Что такое - плохо с сердцем?
Следом произошли сразу три события. Из темноты, поднимая бурун белой пены, слегка фосфоресцирующей во мраке, прямо к нашему участку берега вынеслась моторка. Сноп света ударил нам в лица - это люди в лодке включили мощный фонарь. "Щукин?!" - полувопросительно воскликнул мужской голос.
Мама моя! Это же Олав. Его баритон я не спутаю ни за что на свете. Настигли!
- Щукин, - повторяет уже другой голос, женский. Ого, и Мертв здесь. Интересно, их только двое или рядом есть еще кто-то? В третий раз:
- Щукин! - И дальше окрик: - Бросай оружие!
Они что - всерьез? Неужели эта парочка думает, что вот так, вдвоем, без поддержки они могут повязать нас с Эдиком? Бред. Наивно. Непрофессионально. Какая-то здесь зарыта собака. Я мучительно соображаю - какая?
Касабян выхватывает руку из-за пазухи, размахивается, швыряет что-то по направлению к лодке и тут же резко бьет меня ногой под коленки. Я валюсь на землю. Падая рядом, Эдик шепчет:
- Прижмись. Это итальянская. О-де-восемьдесят два.
Ай да Касабян! Вот это "сердечник"! Он, оказывается, носит за пазухой итальянские ручные гранаты.
Луч фонаря резко дергается вверх, в его свете видно, как чья-то рука перехватывает гранату и отбрасывает ее далеко в сторону. Потом рука широко идет вниз и снова очень быстро оказывается в луче света.
- Мерта! - раздается истошный вопль Олава. Я слышу всплеск, словно кто-то упал в воду, и сразу же - глухой разрыв. До меня доходит: отбросив гранату, Мерта не удержала равновесия и рухнула с лодки. Но почему она не швырнула гранату в нас? Почему - если уж такая ловкая - не вернула Эдику его смертоносный подарок? Загадка. И что с Мертой теперь стало? Не хотел бы я испытать гидродинамический удар.
Эдик, вскочив, несется к воде. Я - следом. Здесь неглубоко всего лишь по пояс. Лодка, в которой лежит невыключенный фонарь, покачивается метрах в десяти. Эта плоскодонка из стекловолокна, оснащенная водометным двигателем, - идеальное средство передвижения по байтам и протокам Андроса. В контрабандистском "бахамаре" она тоже незаменима: немагнитна, не дает засечек на экране локатора.
Заглядываем в плоскодонку. Я уже отказываюсь что-либо понимать. Видимо, Эдик - тоже. На дне, в луже воды, лицом вниз лежит Олав. По рубашке на спине расплывается большое красное пятно. И как это его угораздило? Тела Мерты нигде не видно. Все это очень странно...
Мы с Эдиком вытаскиваем Олава на берег - по-моему, он жив. И тут в метрах в полутораста от нас зажигаются фары автомашины.
- Полундра! В лодку! - давится криком Эдик. Откуда берутся силы не знаю. Я делаю прыжок, подтягиваю к себе лодку, наваливаюсь всем телом, рядом тяжело дышит Эдик... Мотор заводится сразу - кто из нас нащупал кнопку стартера, мы так и не поняли и не поймем никогда.
Плоскодонка мчится по мелководному байту к выходу в открытое море. Повернув голову, я вижу, как неизвестная машина затормаживает у того места, где минуту назад находились мы...
Рассвет мы встречаем далеко в море. Мотор давно молчит заглушили, чтобы дать себе передышку. Мне приходит в голову, что за последний час мы с Эдиком не перемолвились и двумя словами.
- Послушай, откуда у тебя взялась граната? - наконец спрашиваю я.
Эдик кривит рот в слабой улыбке, но не отвечает.
- Как ты думаешь, что стало с Мертой?
Опять молчание.
Я завожу мотор и беру курс строго на юг. Будем идти, пока есть горючее. А там посмотрим... Если повезет... Если чикчарни позволит наткнемся на какое-нибудь судно. Лучше всего, если это будет катер береговой охраны Кубы.
- Ты знаешь, - говорю я Эдику, - а ведь Олава не могло ранить гранатой. Взрыв был подводный, так что разлет осколков практически исключен.
- А его ранило вовсе не осколком, - Эдик впервые подает голос. Эх ты, ноль-ноль-семь... Я думал, это понятно с первого взгляда.
- Да ты что? Чем же его продырявило? - Мне трудно верить своим ушам.
- Пулей, - резко бросает Эдик. - В спине Олава было пулевое отверстие.
Мое горло мгновенно пересыхает. Левая рука начинает сильно дрожать - почему-то одна только левая...
Сориентировавшись по показавшемуся из-за горизонта солнцу, я поворачиваю лодку так, чтобы утренние лучи грели затылок слева. Навигатор из меня никудышный, но держать неизменный курс - пока небо ясное - я, видимо, смогу. Насколько я себе представляю, там, в юго-западном направлении, земля ближе всего...

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11