На брюхе, чуть ниже рта, зашевелилась, вздуваясь изнутри, кожа, и
оттуда выпало нечто, похожее на удлиненную грыжу (у лейтенанта ассоциация
оказалось гораздо более тривиальной и пошлой). Почти тут же, мотнув
выростом, существо кинулось на Берта. Дернулись в жидкости щупальца,
стремительно взметнулись, и... существо врезалось в стекло.
Берт вскрикнул и отшатнулся.
- Осторожно, Берт! - запоздало закричала Рипли.
Вытаращенные глаза Берта полезли на лоб. Страх сумел ошпарить и его.
Теперь на него смотрели все. Берт потер виски, убирая со лба кудрявые
волосы. Испуг на несколько секунд лишил его возможности говорить. Он
словно только сейчас понял, что вовсе не является неуязвимым.
Существо в банке продолжало дергаться.
Берт попятился и отвел взгляд. Перед ним была другая, точно такая же
банка, и точно так же, от одного его взгляда, существо в ней засучило
лапами, и раскрутившиеся, как лассо, щупальца ударились в стекло.
- Похоже на любовь с первого взгляда, - пробормотал подошедший Хиггс.
- Да, Берт, вы ему понравились, - заметил Бишоп, закончивший к этому
моменту предварительное изучение лаборатории. - Так, из всех находящихся
тут существ двое живы, остальные мертвы.
"Удалены хирургическим путем до имплантации эмбриона", - прочитал он
в лабораторном журнале.
Все переглянулись.
"Двести пятьдесят минус два, три, четыре..." - провела бессмысленный
подсчет Рипли. Пусть их бесконечно много, пусть справиться не удастся даже
с половиной, все равно было легче думать, что их уже меньше хоть на
несколько штук. "Двести пятьдесят минус девять", - закончила она.
- "Пострадавшая, Мэри Джордан, погибла во время операции", - прочел
Бишоп. Убийца неизвестной им колонистки продолжал дергаться.
Продолжать разговор после этой фразы было как-то неловко.
Смерть заявила о себе скупыми строчками в журнале настолько ясно и
недвусмысленно, что последние надежды на то, что, люди может быть живы и
где-то скрываются, рассыпалась в прах. Даже Берт испытывал сейчас
непривычную неловкость.
Смерть смотрела на них со всех сторон.
Молчание нарушил срывающийся от страха голос Фроста:
- Эй, Хиггс, здесь, кажется, что-то шевелится!
Его голос прозвучал как удар грома.
Дождались!
Лицо Берта дернулось.
Хиггс сжал кулаки.
Напрягся, готовый к прыжку, Горман.
- Здесь что-то ходит, - не отрывая взгляда от табло индикатора,
повторил Фрост.
"Не долго же заставила нас ждать смерть", - покосившись на журнал,
свидетельствовавший о смерти Мэри Джордан, констатировала про себя Рипли.
Индикатор пищал. У внешнего радиуса на синем поле появилось
расплывчатое светлое пятно. Оно приближалось. Понемногу, словно невидимый
враг подбирался ползком.
- Оно идет за нами, - сообщил Фрост. Его лоб начало заливать холодным
потом.
Под попискивание индикатора пятнышко прошло через верхний полукруг и
поползло ко второму.
Вески вскинула автоматическую пушку, направляя ее на дверь. Группа
людей ощетинилась стволами.
- Может, это кто-то из наших? - спросила Вера.
- Эйпон, где люди? - быстро заговорил Горман. - Есть кто-нибудь в
блоке Д?
- Нет, мы все в оперативном центре, - покачал головой посеревший
сержант.
Горман махнул рукой; волнение не давало ему возможности четко
выразить команду, но люди и так знали свое дело. Медленно шаг за шагом, не
сводя глаз с прицелов, взвод двигался в сторону двери. Только Фрост стоял,
уставившись на табло.
- Поговори со мной, Фрост, - с трудом выдавил Горман.
- Эта штука движется, - не своим голосом ответил тот.
Враг приближается. Напрасно Фрост с надеждой ждал, когда пятнышко
наткнется на очередную дугу; ему очень хотелось, чтобы оно застряло на
четкой линии, но, к сожалению, рисунок на табло не мог никого остановить.
- В какую сторону?
- Прямо на нас... - Фрост закусил губу.
"Вот и все... - подумала Рипли и опустила голову. - Вот и все..."
Десантники миновали дверь и вышли в уже знакомый коридор.
Коридор был пуст.
Дрейк шел первым. Державшие винтовку голые руки покрылись буграми
вздувшихся мускулов.
Индикатор продолжал пищать.
По коридору двигались не люди - комки обнаженных нервов.
- Он один?
- Да...
Десантники шли по коридору, стараясь держаться ближе к стенам.
Передвигались по одному: пока кто-то выбегал на несколько шагов вперед,
остальные сливались с винтовками, готовые в любой момент начать стрельбу.
Практика риска приучила их в минуты опасности становиться как бы частью
оружия, чувствовать его как продолжение рук и тела, и теперь винтовки
будто горели от напряжения вместе с ними.
Пятнышко на индикаторе приближалось к последнему полукругу. Противник
был совсем рядом.
Затаив дыхание, десантники всматривались в полумрак коридора.
Вдруг в вентиляционном проходе что-то мелькнуло, из автоматической
винтовки Хадсона вырвался столб пламени и ударил в потолок - Хиггс подбил
ствол снизу.
На секунду мелькнувшее перед глазами существо было существом
человеческим.
- Черт! - выругался Хадсон. Удар со стороны Хиггса окончательно выбил
его из колеи.
- Тише! - приглушенно процедил Хиггс. - Не стрелять! - Он
сосредоточился, вспоминая секундное видение. Нет, сомнений быть не могло:
крошечная фигурка была человеческой.
- Рипли! - негромко позвал он.
Ее пропустили вперед. Чувствуя на спине взгляд десантников, Рипли
прошла по коридору к воздушной шахте.
За решеткой явно кто-то был. Очень маленький; достаточно маленький,
чтобы свободно продвигаться по вентиляционным каналам.
"Неужели ребенок?" - обдало жаром Рипли.
Она наклонилась к решетке и приоткрыла заслонку. Из-за металлических
конструкций на нее уставились расширенные от ужаса глаза.
Только глаза. Рипли не видела ничего, кроме них.
Серо-голубые, почти круглые глаза.
- Эй... все в порядке... - изменившимся голосом прошептала Рипли, -
все в порядке... Не волнуйся...
Глаза были детскими, - в этом она уже больше не сомневалась.
Да, здесь, на этой проклятой всеми станции, прятался ребенок. Это
казалось невероятным, но это был факт.
Обмен взглядами длился недолго. Ребенок попятился и быстро побежал на
четвереньках по шахте. Копна волос, спутанных и давно потерявших
первоначальный цвет, подсказала Рипли, что перед ней была девочка.
"Еще и девочка!" - содрогнулась она.
Девочка убегала. Что же заставило ее так пугаться людей? Каким чудом
она продержалась столько времени в этом страшном месте?
Рипли встала на четвереньки и поползла за ней.
За поворотом они снова встретились. Теперь Рипли видела все ее
личико, - нет, не личико - затравленную мордашку маленького зверька, не
доверявшего больше никому и ничему. Полосы грязи не давали хорошо
рассмотреть ее черты, но Рипли угадала, что малышка должна быть
симпатичной.
Сзади Рипли почувствовала движение. Девочка напряглась.
- Осторожно, капрал! - предупредила Рипли и опять заговорила с
девочкой: - Ты не бойся, выходи, мы тебя не обидим...
Девочка не верила. Сжатые в узелок губки и настороженные глаза
недвусмысленно свидетельствовали об этом.
- Все хорошо... все в порядке, - продолжала Рипли, потихоньку
протягивая вперед руки, - не надо бояться... Не бойся нас... Все хорошо...
Рука Рипли уже чувствовала тепло ее грязных щечек, когда вдруг
девочка резко развернулась и впилась зубами в ее руку.
Рипли закричала.
Хадсон снова чуть не нажал на спусковой крючок.
- О, черт! Она меня укусила!
Шум в шахте говорил о поспешном бегстве. Пронзившая руку боль не дала
возможности Рипли заметить, в какую сторону сбежала девочка.
- Осторожней, не упускайте ее! - вскрикнула она почти инстинктивно. -
Не выпускайте!
Призывать к этому было бесполезно: вряд ли кто-нибудь смог бы пройти
сейчас сквозь стену и очутиться в вентиляционном канале.
- Куда она сбежала?
- О, черт! - донеслось со стороны коридора.
- Куда она побежала?
Рипли скрипнула зубами. Полагаться можно было только на себя.
- Ее здесь нет! - заорала в коридоре Вески.
- Дайте свет!
Заливший коридор электрический свет позволил Рипли заметить
карабкающуюся по проходу фигурку.
- Здесь она! - крикнула Рипли. - Она здесь!
Девочка удирала. Ловкость, с которой она бегала на четвереньках, тоже
была почти звериной.
В шахту полезло сразу несколько человек.
- Не пугайте ее! Отойдите! Так мы упустим ее, черт вас побери! -
кричала Рипли.
Девочка откинула еще одну заслонку - на этот раз цельную и очень
маленькую - и исчезла за ней.
Обдирая коленки о неровный пол, Рипли подползла к ее убежищу. Лаз вел
в небольшой закуток непонятного предназначения: по размеру он больше
соответствовал комнате, но таковой не являлся. Ни окон, ни дверей в
убежище девочки не было, - одна только дверь-заслонка в полуметре от пола.
Рипли проскользнула в отверстие и чуть не вскрикнула, упав на что-то
жесткое и ударившись коленями о банку.
Девочка забилась в угол. Ее взгляд выражал бессильную ненависть к
незнакомке, столь нагло ворвавшейся в ее жилище.
Жилище больше всего походило на разграбленный склад. Пола как
такового не было, - точнее, он весь был скрыт огромным количеством
беспорядочно наваленных вещей. Одежда, консервные банки, бесчисленные
коробки и пакеты, книжки, кассеты, бумага, обломки мебели, игрушки - все
было свалено в общую кучу. На торчащей из стены металлической рейке висели
бусы - наивная попытка приукрасить жуткое обиталище.
Спотыкаясь об этот хлам, Рипли попробовала приблизиться к девочке. Та
молча перебежала в другой угол и снова прижалась к стене.
- Ну, не бойся, - прошептала Рипли. Ее сердце колотилось.
"Бедный ребенок! Как это ужасно!"
Глаза девочки расширились от страха. Дальше бежать ей было некуда.
Рипли подходила к ней медленно, боясь снова спугнуть.
Бусы на рейке весело поблескивали.
Девочка кусала губы.
Ее взгляд теперь был устремлен на что-то, находящееся сбоку от Рипли.
Женщина взглянула в ту сторону.
Девочка смотрела на фотографию.
Рипли протянула руку и взяла снимок.
Хорошенькая девчушка с длинными волосами и белым бантом,
аккуратненькая и нарядная, весело смотрела с фотографии. Доверчивая.
Открытая.
"Ребекка Джордан" - гласила надпись внизу.
"Ребекка Джордан", - повторила про себя Рипли. Фамилия была знакомой.
Ребекка Джордан, Мэри Джордан...
Рипли вздрогнула и подняла глаза.
Ребекка скрючившись, сидела, в уголке.
Ее родственница - мать или сестра - погибла. И напоминала другим о
смерти. Ребекка, маленький отважный ребенок, - пусть она трясется сейчас
от страха, но выжить в этом аду мог только отважный человек, - напоминала,
что есть и жизнь.
И снова в груди Рипли что-то сжалось от нежности и тоски: неужели
цветущая девчушка с фотографии и этот пугливый зверек были одним и тем же
человеком? Через что она прошла, что вытерпела? Взрослые, то есть те, кто
должен был ее защищать, быть надеждой и опорой, - погибли. Наверняка
погибли. Конечно, Ребекка восприняла их слабость как предательство тех, в
кого она верила. С родителями ничего не страшно! Да? Ничего не скажешь,
девочка имела полное право ей не доверять...
- Все в порядке, - уже более твердым тоном произнесла Рипли. Теперь
ей хотелось одного - просто прижать этого детеныша к себе и согреть. - Все
в порядке. Не бойся! - Она подползла ближе и обняла девочку за плечи.
Ребекка протестующе замычала.
- Ну, успокойся, - прижала ее к себе Рипли. Худенькое тельце девочки
казалось горячим. - Все будет хорошо теперь...
Рука Рипли принялась гладить девочку по голове. Как она понимала ее!
Те страдания, через которые им пришлось пройти обеим, сблизили, породнили
их.
Пусть кругом творится все что угодно, пусть рушится мир: они вдвоем,
и в настоящий момент их ничего не касается.
Рипли гладила Ребекку по голове и ощущала, как под ее рукой тает лед
враждебности. Никогда в своей жизни Рипли не знала такой всепоглощающей
нежности, какая прорвалась у нее к этой несчастной девочке с перемазанной
грязью мордашкой и спутанной соломой волос на голове. Никогда...
Постепенно Ребекка прекратила мычать и стонать и расслабилась.
Впервые за долгое время чудовищной игры в прятки от всего ставшего
враждебным мира. Повинуясь новому порыву, девочка сама прижалась к
незнакомке. Они замерли, обнявшись и не желая думать ни о чем...

12
Ребекка сидела на столе, уставившись невидящим взглядом в одну точку.
В отсеке на нее нашло какое-то оцепенение. Рипли смутно догадывалась,
что она должна была ощущать, - совсем недавно она сама шла сюда, заранее
примирившись с ужасной участью. Теперь к ней вернулась надежда, - к ней,
но девочка ее утратила. Незваные защитники лишили ее возможности спасаться
самой, а их собственная способность защищаться вызывала большие сомнения.
Кроме того, девочке явно было не до расспросов.
- Как ее зовут? - поинтересовался Горман, подходя поближе.
- Ребекка. Ребекка Джордан, - ответила Рипли: Ей не хотелось, чтобы
девочке сейчас докучали, но уж слишком многое могло зависеть от сведений,
прячущихся в ее нечесаной головке.
- Так, Ребекка, постарайся сосредоточиться, - неловко начал
лейтенант. Он явно не знал, как надо разговаривать с детьми. А с другой
стороны, кто знает наверняка, как следует говорить с ребенком, пережившим
такой кошмар?
- Расскажи нам с самого начала... Где твои родители?
При этих словах девочка вздрогнула, и взгляд ее заметался в поисках
выхода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31