https://wodolei.ru/catalog/vanni/Bas/
Раз есть он, значит, есть еще кто-то, и их жизни как-то связаны в огромный вселенский узел.
Утром следующего дня Магистр входил в огромные кованые ворота офиса всемогущего Марьянова. Именно Марьяпов нашел Магистра и пригласил в Москву для очень важного дела. Насколько важного, знали лишь Марьянов и Магистр.
Магистра проводили в кабинет Марьянова. Кабинет был пуст. Магистра специально оставили одного в кабинете, чтобы он смог оценит все могущество этого человека и проникнуться вселенскими масштабами его деятельности.
На стене кабинета была выложена мозаикой карта мира. Как успел заметить Магистр, карта была инкрустирована всеми известными человечеству драгоценными камнями. Но внимание Магистра привлекли камни невероятных размеров, которыми были помечены несколько мест на Земле.
— Вы достигли пределов могущества, мой друг, — сказал Магистр, когда в кабинете появился Марьянов.
— В самый корень, именно пределов, мне нужны новые горизонты.
После этих слов Марьянов достал из коробки кедрового дерева огромную сигару, срезал кончик золотыми ножницами, закурил, и комната наполнилась огромными клубами дыма.
— Зачем?
— Но ведь судьба не зря мне дала этот шанс.
— Шанс?
— Да, владеть всем миром.
На лице Магистра появилось удивленное выражение.
— Не удивляйтесь, я собрал многих людей, в том числе нашел и вас для решения важнейшей проблемы.
— Какой?
— Это пока тайна, но скоро мы все будем в нее посвящены, верьте мне.
— И какое, позвольте вас спросить, место в вашей тайне отведено мне?
— Арбитра, арбитра высших сил.
— Хорошо, а что вы можете предложить мне взамен моих услуг?
— Все, что вы ни пожелаете.
— То есть любое мое желание?
— Да.
Магистр, не долго думая, произнес:
— Итак, договор скреплен..
— Что же вы просите взамен?
Узнаете со временем.
11
Жизнь Андрея закрутилась в приятных событиях. После стольких лет затворничества и светского воздержания Андрей с удовольствием принимал любые формы общения, особенно подкрепленные хорошей едой и вином. Очередное мероприятие, на которое они попали вместе с Магистром, оказалось симпозиумом футурологов. Симпозиум под названием «Футурология как альтернатива современной истории». Название показалось Андрею очень странным, но вот сам круглый стол просто прыскал изобилием. Постоянные кофе-брейки с канапе из черной икры и омарами. Богатый выбор вин и крепких напитков — все говорило о том, что футурологи живут на широкую ногу.
— Не удивляйтесь, все это финансирует наш друг Марьянов.
Андрей не успел удивиться и задать вопрос «зачем», как тут же получил ответ «почему».
— Наш Марьянов испытывает странное благоговение перед словом «будущее». Это будущее волнует его больше всего. Видимо, настоящее у него столь незыблемо, что не вызывает никаких беспокойств. Но вот будущее!.. И ради этого будущего он готов на все.
— На что на все?
— Вы еще много не знаете, мой друг, но все впереди, пообщайтесь, покрутитесь в этой среде, это может быть полезным для вас.
— А откуда вы его знаете? — спросил Андрей.
— Марьянова?
— Да.
— О, мы познакомились всего пару лет назад, я был арбитром в одной дуэли, где Марьянов вышел победителем, хотя я и участвовал там инкогнито.
Андрей перестал понимать суть происходящего и решил сосредоточиться на земных вещах, а именно на выборе вина и закуски. Такое пищевое разнообразие вскружило ему голову, и он был рад этой нежданной дегустации. В перерыве к Андрею подошел молодой футуролог и, видя, как Андрей пытается выбрать вино, сказал — Дружище, берите «Шабли», здесь только море продукты, — потом добавил со знанием дела: — хотя водка все равно лучше.
Андрей осмотрел фуршетный стол, и действительно, мяса здесь не было.
— Все очень просто, дружище, — сказал все тот же молодой футуролог, — сейчас эра Водолея, и вкушать мясо — только вредить будущему.
Андрей хотел было спросить, в чем же вред мяса, но футуролог затолкал себе в рот хвост омара и многозначительно запил это все почти замерзшей водкой.
— Ну, как вам здесь?
— Пока непонятно.
— Ну, ничего, будущее всегда туманно, но, умоляю вас, не ешьте морского черта.
— Почему?
— Нельзя вернуть предыдущее, и не старайтесь.
Андрей налил себе «Шабли» и уже хотел выпить, как ему помешал все тот же молодой оракул.
— Не любите водку?
Андрей помотал головой.
— Зря, в ней заключен сакральный смысл. Вы знаете, что такое дринк.
— Нет.
— Дринк — это 40 миллилитров сорокаградусной жидкости.
— И что?
А то, что все крепкие напитки имеют крепость в сорок градусов. Даже шотландцы делали шестидесятиградусное виски и разбавляли водой, но, как и мы, пришли к чистому сорокаградусному виски.
— И что? — не понимая, к чему ведет навязчивый футуролог, продолжал Андрей.
— Это и есть наш вклад в мировую культуру. Менделеев не зря пришел к сорока градусам, и этот закон незыблем. Все приводят свои напитки к сорока градусам. Так правильно: сорок на сорок — это и есть идеал.
Андрей залпом выпил вино, пытаясь хоть как-то влиться в происходящее вокруг него.
Посмотрите на немцев — ни бед, ни катастроф. Пиво растворяет разум и делает тяжелым живот. Если бы их шнапс победил, было бы все наоборот. Народ есть то, что он пьет. Посмотрите, они всегда заказывают дринками, всегда зная, на каком дринке их ждет потенциальная остановка. Мы же пьем бутылками, и где во чреве очередной бутылки конец — никто не знает, отсюда хаос. Я его посеял, я и пожну.
— Что вы имеете в виду?
— Все должно иметь свой порядок.
— И в чем же здесь порядок?
— Я продал свою концепцию на Запад. Австрийской фирме «Алпенс Лидер». Они делали ликер, согревающий горнолыжников. Спирт, с добавлением настоя мелиссы и сахарного сиропа, крепостью восемьдесят шесть градусов. Продажи были смехотворными.
— И что?
— Перевел их на сорок градусов — сразу вышли в лидеры продаж. Все-таки Менделеев на Нобелевскую тянул, однозначно.
— А где же гармония? — почему-то спросил Андрей.
— Шампанское!
— Это как?
— Очень просто, одна бутылка шампанского раскрепощает мозг женщины и межбедренное пространство мужчины. Результат — счастье. Кратковременное, но точно выверенное.
С благоговением на лице и полным ртом, ученый исчез. Тут вдруг к их разговору присоединился человек с бородой древнего грека и буквально молвил как оракул:
— Вы видели союз звезд над Москвой?
Андрей сделал понимающее лицо, по которому можно было понять, что он готов слушать собеседника.
— Крабовидная туманность приближается к нашей Галактике.
Андрей и появившийся из ниоткуда Магистр выдавили из себя понимание причастности к некой еще непонятной, но важной тайне.
Она приближается к нам, и мы все под угрозой ее черных дыр, — с этими словами оракул разодрал клешни свежесваренного каменного краба и сквозь мясо закончил:
— Мы все узнаем это вскорости.
Андрей и Магистр сделали понимающие лица.
— И эти люди нужны Марьянову?
— Жажда слепа, мой друг, он интересуется всем, где есть слово «будущее».
— И что, он действительно верит, что эти люди ему чем-то помогут?
— Он по крупицам собирает то, что ему нужно, ну да ладно, нам пора присоединяться к дискуссии.
Председателем круглого стола оказалась женщина со странной фамилией Йогурт, Присцилла Йогурт. Ее ближайшим сподвижником выступал российский эмигрант какой-то там волны, со странной фамилией Билирубинов.
Круглый стол открылся докладом господина Пор-шневича «Концептуальные основы мифологемы рыночной экономики». Поршнсвич настойчиво вселял в умы коллег призрачность так называемого бизнеса, всячески упирая на то, что развитие бизнеса исключительно зависит от фаз Луны и ее так называемых темных пятен. Он уходил в историю, констатируя тот факт, что появление Ост-Индской компании было связано с возмущениями на Луне и фазами оборота планет.
Данный доклад, однако, был просто разгромлен мощным экстрасенсом Ильей Феофановичем. Андрей не расслышал его фамилию, только имя и отчество. Этот господин выступил с историографическим докладом «Где Атланты взяли деньги?». Мощь его доклада сводилась к небывалому тезису, что евро был изобретен еще Атлантами, влившимися в общеевропейский процесс, пройдя через Геркулесовы столбы и став частью Европы. По мнению докладчика, еще тогда закладывались общие основы денег на европейском континенте.
Свой доклад Илья Феофанович закончил очень эффектно. Он достал пачку двадцатидолларовых купюр и с криком «Даешь курс обмена американской валюты на российский рубль по курсу 1913 года» запустил пачкой в зал. Доллары дальше третьего ряда не разлетелись. Футурологи, к изумлению Андрея повели себя очень сдержанно. Никто не бросился подбирать купюры.
Наконец настало время Андрея. Андрей шел на сцену по хрустящим долларам и какое-то вселенское могущество проникало в него. Андрей был заявлен на круглом столе как писатель-футуролог.
— Судьба — это круги, поднимаясь по которым, человек копирует форму спирали, — начал Андрей. — Лишь тот, кто размыкает это круг, меняет судьбу людей. Вплетена ли твоя судьба в судьбу богов, не дано знать никому. Но если боги обратят внимание на тебя, то золотые колесницы времен начнут отсчет Нового Времени. Там, где прошлое передаст эстафету будущему, где родятся новые цивилизации, способные изменить ход планет…
Доклад вызвал общий гул некоего восхищения, но не более. Молодым снисходительно разрешалось фантазирование на тему галактик и планет. Но серьезные мужи ограничивали свои изыскания исключительно Солнечной системой..
Однако об Андрее заговорили как о серьезном теоретике. В общем, это было справедливо. Молодым разрешалось лишь быть теоретиками, ибо к практике переходили мужи, перешагнувшие пятидесятилетний рубеж. Однако, в чем заключалась эта практика, было не ясно. Но Андрей прослыл неким космическим оракулом, прогнозирующим пусть и далекое, но неотвратимое будущее.
На следующий день, когда оракулы закрывали свой диспут, пронеслось небывалое известие. Предсказания основателя футурологии Алвина Тоффлера стали сбываться настолько чудовищно, что вдохновили на доклад старейшину футурологов Бесстыдина-Ворчагова.
Его доклад слушали в гробовом молчании. Он цитировал Тоффлера и тут же давал свои заключения.
— Оракулы, — обратился он к сообществу, от чего сразу вызвал волну уважения, — будущее не спит, оно вглядывается в нас. И что оно видит?
Тишина…
— Оно взирает на нас надеждами и видит чудовищное непонимание. — Тут оратор громко развернул кожаную папку и начал цитировать Тоффлера:
Вторая волна цивилизации будет накрыта Третьей волной. Волной неизведанной, бурлящей.
И докладчик начал цитировать:
«Во всех индустриальных странах, капиталистических или социалистических, как на Востоке, так и на Западе, архитектурная организация пространства, составление подробных карт, использование единых точных единиц измерения и прежде всего прямая линия стали культурной константой, составившей основу новой индустре-альности»..
Не успел докладчик закончить, как зал разразился овациями. Андрей категорически ничего не понял, поэтому никак не разделил общей эйфории. Все эти загадочные фразы не только ничего не проясняли в будущем, но наводили еще больше околонаучного тумана. Так было легче прокормиться. Чем туманнее будущее, тем вкуснее закуска.
12
Триумфом для Варфоломеева, который наметил Магистр, должен был стать прием для творческой интеллигенции Москвы. Правда, Магистра интересовала не только творческая интеллигенция, но и деловая. Магистр пригласил на встречу и Марьянова. Тот, конечно, не пришел, — к счастью, как выяснилось позже. На встрече присутствовали журналисты из крупных московских газет и их иностранные коллеги.
Ставку Магистр сделал на Краснова, который должен был презентовать роман Варфоломеева как божественное откровение. Краснов готовился к выступлению тщательно, не решаясь расстроить такого могущественного заказчика.
— От вас требуется положительная рецензия, по всей правде.
— Хорошо, — сказал Краснов, — исполню в лучшем виде.
После начала презентации гости были приглашены на фуршет. Предполагалось, что обсуждение пройдет уже после еды, в сигарном зале, за рюмкой коньяка.
После долгого обсуждения в дискуссию вступил Краснов, он еле держался на ногах. После непотребного количества алкоголя он стал невменяемым:
— Варфоломеев, этот гений современности… — тут он запнулся и долго собирался с мыслями.
В зале воцарилась зловещая тишина.
— Этот гений, этот выдающийся человек, проложивший новый путь в литературе…
Тут Краснов снова запнулся, выпил воды и совершенно безумным взглядом оглядел всех присутствующих.
— Этот гений продал душу отдал ее на заклание дьяволу, чтобы получить вдохновение, я видел, я сам видел это…
С этими словами Краснов накинулся на Магистра и начал исступленно его трясти. В зале воцарилось недоумение. Никто и не пытался утихомирить Краснова. — Вот до чего зависть может довести! — крикнул кто-то в зале.
Бомонд, опомнившись от оцепенения, бросился спасать западного гостя от объятий ополоумевшего русского писателя. Они стащили Краснова на пол и завязали ему руки полотенцем.
Магистр, не ожидавший такого неповиновения, был искренне удивлен.
— Да, Россия полна сюрпризов, даже на пороге ада ее жители устраивают балаган.
— Дьяволу, дьяволу, он продал душу дьяволу, — не унимаясь орал Краснов. — Только дьявол мог дать ему такую необузданную славу.
— Выведите его из зала, — раздались крики сытых критиков и пьяных писателей.
— Я костьми лег в русскую литературу, я эпос написал, я плюнул в вечность, — не унимался Краснов. — А что сделал этот Варфоломеев? Это мое место в литературе, это я должен был…
Что должен был сделать Краснов в литературе, так и осталось загадкой, потому что его уже никто не слышал. Он бился в истерике, крича что-то невразумительное.
Толпа, схватив обезумевшего Егора, вытащила его на улицу, где и оставила в связанном виде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Утром следующего дня Магистр входил в огромные кованые ворота офиса всемогущего Марьянова. Именно Марьяпов нашел Магистра и пригласил в Москву для очень важного дела. Насколько важного, знали лишь Марьянов и Магистр.
Магистра проводили в кабинет Марьянова. Кабинет был пуст. Магистра специально оставили одного в кабинете, чтобы он смог оценит все могущество этого человека и проникнуться вселенскими масштабами его деятельности.
На стене кабинета была выложена мозаикой карта мира. Как успел заметить Магистр, карта была инкрустирована всеми известными человечеству драгоценными камнями. Но внимание Магистра привлекли камни невероятных размеров, которыми были помечены несколько мест на Земле.
— Вы достигли пределов могущества, мой друг, — сказал Магистр, когда в кабинете появился Марьянов.
— В самый корень, именно пределов, мне нужны новые горизонты.
После этих слов Марьянов достал из коробки кедрового дерева огромную сигару, срезал кончик золотыми ножницами, закурил, и комната наполнилась огромными клубами дыма.
— Зачем?
— Но ведь судьба не зря мне дала этот шанс.
— Шанс?
— Да, владеть всем миром.
На лице Магистра появилось удивленное выражение.
— Не удивляйтесь, я собрал многих людей, в том числе нашел и вас для решения важнейшей проблемы.
— Какой?
— Это пока тайна, но скоро мы все будем в нее посвящены, верьте мне.
— И какое, позвольте вас спросить, место в вашей тайне отведено мне?
— Арбитра, арбитра высших сил.
— Хорошо, а что вы можете предложить мне взамен моих услуг?
— Все, что вы ни пожелаете.
— То есть любое мое желание?
— Да.
Магистр, не долго думая, произнес:
— Итак, договор скреплен..
— Что же вы просите взамен?
Узнаете со временем.
11
Жизнь Андрея закрутилась в приятных событиях. После стольких лет затворничества и светского воздержания Андрей с удовольствием принимал любые формы общения, особенно подкрепленные хорошей едой и вином. Очередное мероприятие, на которое они попали вместе с Магистром, оказалось симпозиумом футурологов. Симпозиум под названием «Футурология как альтернатива современной истории». Название показалось Андрею очень странным, но вот сам круглый стол просто прыскал изобилием. Постоянные кофе-брейки с канапе из черной икры и омарами. Богатый выбор вин и крепких напитков — все говорило о том, что футурологи живут на широкую ногу.
— Не удивляйтесь, все это финансирует наш друг Марьянов.
Андрей не успел удивиться и задать вопрос «зачем», как тут же получил ответ «почему».
— Наш Марьянов испытывает странное благоговение перед словом «будущее». Это будущее волнует его больше всего. Видимо, настоящее у него столь незыблемо, что не вызывает никаких беспокойств. Но вот будущее!.. И ради этого будущего он готов на все.
— На что на все?
— Вы еще много не знаете, мой друг, но все впереди, пообщайтесь, покрутитесь в этой среде, это может быть полезным для вас.
— А откуда вы его знаете? — спросил Андрей.
— Марьянова?
— Да.
— О, мы познакомились всего пару лет назад, я был арбитром в одной дуэли, где Марьянов вышел победителем, хотя я и участвовал там инкогнито.
Андрей перестал понимать суть происходящего и решил сосредоточиться на земных вещах, а именно на выборе вина и закуски. Такое пищевое разнообразие вскружило ему голову, и он был рад этой нежданной дегустации. В перерыве к Андрею подошел молодой футуролог и, видя, как Андрей пытается выбрать вино, сказал — Дружище, берите «Шабли», здесь только море продукты, — потом добавил со знанием дела: — хотя водка все равно лучше.
Андрей осмотрел фуршетный стол, и действительно, мяса здесь не было.
— Все очень просто, дружище, — сказал все тот же молодой футуролог, — сейчас эра Водолея, и вкушать мясо — только вредить будущему.
Андрей хотел было спросить, в чем же вред мяса, но футуролог затолкал себе в рот хвост омара и многозначительно запил это все почти замерзшей водкой.
— Ну, как вам здесь?
— Пока непонятно.
— Ну, ничего, будущее всегда туманно, но, умоляю вас, не ешьте морского черта.
— Почему?
— Нельзя вернуть предыдущее, и не старайтесь.
Андрей налил себе «Шабли» и уже хотел выпить, как ему помешал все тот же молодой оракул.
— Не любите водку?
Андрей помотал головой.
— Зря, в ней заключен сакральный смысл. Вы знаете, что такое дринк.
— Нет.
— Дринк — это 40 миллилитров сорокаградусной жидкости.
— И что?
А то, что все крепкие напитки имеют крепость в сорок градусов. Даже шотландцы делали шестидесятиградусное виски и разбавляли водой, но, как и мы, пришли к чистому сорокаградусному виски.
— И что? — не понимая, к чему ведет навязчивый футуролог, продолжал Андрей.
— Это и есть наш вклад в мировую культуру. Менделеев не зря пришел к сорока градусам, и этот закон незыблем. Все приводят свои напитки к сорока градусам. Так правильно: сорок на сорок — это и есть идеал.
Андрей залпом выпил вино, пытаясь хоть как-то влиться в происходящее вокруг него.
Посмотрите на немцев — ни бед, ни катастроф. Пиво растворяет разум и делает тяжелым живот. Если бы их шнапс победил, было бы все наоборот. Народ есть то, что он пьет. Посмотрите, они всегда заказывают дринками, всегда зная, на каком дринке их ждет потенциальная остановка. Мы же пьем бутылками, и где во чреве очередной бутылки конец — никто не знает, отсюда хаос. Я его посеял, я и пожну.
— Что вы имеете в виду?
— Все должно иметь свой порядок.
— И в чем же здесь порядок?
— Я продал свою концепцию на Запад. Австрийской фирме «Алпенс Лидер». Они делали ликер, согревающий горнолыжников. Спирт, с добавлением настоя мелиссы и сахарного сиропа, крепостью восемьдесят шесть градусов. Продажи были смехотворными.
— И что?
— Перевел их на сорок градусов — сразу вышли в лидеры продаж. Все-таки Менделеев на Нобелевскую тянул, однозначно.
— А где же гармония? — почему-то спросил Андрей.
— Шампанское!
— Это как?
— Очень просто, одна бутылка шампанского раскрепощает мозг женщины и межбедренное пространство мужчины. Результат — счастье. Кратковременное, но точно выверенное.
С благоговением на лице и полным ртом, ученый исчез. Тут вдруг к их разговору присоединился человек с бородой древнего грека и буквально молвил как оракул:
— Вы видели союз звезд над Москвой?
Андрей сделал понимающее лицо, по которому можно было понять, что он готов слушать собеседника.
— Крабовидная туманность приближается к нашей Галактике.
Андрей и появившийся из ниоткуда Магистр выдавили из себя понимание причастности к некой еще непонятной, но важной тайне.
Она приближается к нам, и мы все под угрозой ее черных дыр, — с этими словами оракул разодрал клешни свежесваренного каменного краба и сквозь мясо закончил:
— Мы все узнаем это вскорости.
Андрей и Магистр сделали понимающие лица.
— И эти люди нужны Марьянову?
— Жажда слепа, мой друг, он интересуется всем, где есть слово «будущее».
— И что, он действительно верит, что эти люди ему чем-то помогут?
— Он по крупицам собирает то, что ему нужно, ну да ладно, нам пора присоединяться к дискуссии.
Председателем круглого стола оказалась женщина со странной фамилией Йогурт, Присцилла Йогурт. Ее ближайшим сподвижником выступал российский эмигрант какой-то там волны, со странной фамилией Билирубинов.
Круглый стол открылся докладом господина Пор-шневича «Концептуальные основы мифологемы рыночной экономики». Поршнсвич настойчиво вселял в умы коллег призрачность так называемого бизнеса, всячески упирая на то, что развитие бизнеса исключительно зависит от фаз Луны и ее так называемых темных пятен. Он уходил в историю, констатируя тот факт, что появление Ост-Индской компании было связано с возмущениями на Луне и фазами оборота планет.
Данный доклад, однако, был просто разгромлен мощным экстрасенсом Ильей Феофановичем. Андрей не расслышал его фамилию, только имя и отчество. Этот господин выступил с историографическим докладом «Где Атланты взяли деньги?». Мощь его доклада сводилась к небывалому тезису, что евро был изобретен еще Атлантами, влившимися в общеевропейский процесс, пройдя через Геркулесовы столбы и став частью Европы. По мнению докладчика, еще тогда закладывались общие основы денег на европейском континенте.
Свой доклад Илья Феофанович закончил очень эффектно. Он достал пачку двадцатидолларовых купюр и с криком «Даешь курс обмена американской валюты на российский рубль по курсу 1913 года» запустил пачкой в зал. Доллары дальше третьего ряда не разлетелись. Футурологи, к изумлению Андрея повели себя очень сдержанно. Никто не бросился подбирать купюры.
Наконец настало время Андрея. Андрей шел на сцену по хрустящим долларам и какое-то вселенское могущество проникало в него. Андрей был заявлен на круглом столе как писатель-футуролог.
— Судьба — это круги, поднимаясь по которым, человек копирует форму спирали, — начал Андрей. — Лишь тот, кто размыкает это круг, меняет судьбу людей. Вплетена ли твоя судьба в судьбу богов, не дано знать никому. Но если боги обратят внимание на тебя, то золотые колесницы времен начнут отсчет Нового Времени. Там, где прошлое передаст эстафету будущему, где родятся новые цивилизации, способные изменить ход планет…
Доклад вызвал общий гул некоего восхищения, но не более. Молодым снисходительно разрешалось фантазирование на тему галактик и планет. Но серьезные мужи ограничивали свои изыскания исключительно Солнечной системой..
Однако об Андрее заговорили как о серьезном теоретике. В общем, это было справедливо. Молодым разрешалось лишь быть теоретиками, ибо к практике переходили мужи, перешагнувшие пятидесятилетний рубеж. Однако, в чем заключалась эта практика, было не ясно. Но Андрей прослыл неким космическим оракулом, прогнозирующим пусть и далекое, но неотвратимое будущее.
На следующий день, когда оракулы закрывали свой диспут, пронеслось небывалое известие. Предсказания основателя футурологии Алвина Тоффлера стали сбываться настолько чудовищно, что вдохновили на доклад старейшину футурологов Бесстыдина-Ворчагова.
Его доклад слушали в гробовом молчании. Он цитировал Тоффлера и тут же давал свои заключения.
— Оракулы, — обратился он к сообществу, от чего сразу вызвал волну уважения, — будущее не спит, оно вглядывается в нас. И что оно видит?
Тишина…
— Оно взирает на нас надеждами и видит чудовищное непонимание. — Тут оратор громко развернул кожаную папку и начал цитировать Тоффлера:
Вторая волна цивилизации будет накрыта Третьей волной. Волной неизведанной, бурлящей.
И докладчик начал цитировать:
«Во всех индустриальных странах, капиталистических или социалистических, как на Востоке, так и на Западе, архитектурная организация пространства, составление подробных карт, использование единых точных единиц измерения и прежде всего прямая линия стали культурной константой, составившей основу новой индустре-альности»..
Не успел докладчик закончить, как зал разразился овациями. Андрей категорически ничего не понял, поэтому никак не разделил общей эйфории. Все эти загадочные фразы не только ничего не проясняли в будущем, но наводили еще больше околонаучного тумана. Так было легче прокормиться. Чем туманнее будущее, тем вкуснее закуска.
12
Триумфом для Варфоломеева, который наметил Магистр, должен был стать прием для творческой интеллигенции Москвы. Правда, Магистра интересовала не только творческая интеллигенция, но и деловая. Магистр пригласил на встречу и Марьянова. Тот, конечно, не пришел, — к счастью, как выяснилось позже. На встрече присутствовали журналисты из крупных московских газет и их иностранные коллеги.
Ставку Магистр сделал на Краснова, который должен был презентовать роман Варфоломеева как божественное откровение. Краснов готовился к выступлению тщательно, не решаясь расстроить такого могущественного заказчика.
— От вас требуется положительная рецензия, по всей правде.
— Хорошо, — сказал Краснов, — исполню в лучшем виде.
После начала презентации гости были приглашены на фуршет. Предполагалось, что обсуждение пройдет уже после еды, в сигарном зале, за рюмкой коньяка.
После долгого обсуждения в дискуссию вступил Краснов, он еле держался на ногах. После непотребного количества алкоголя он стал невменяемым:
— Варфоломеев, этот гений современности… — тут он запнулся и долго собирался с мыслями.
В зале воцарилась зловещая тишина.
— Этот гений, этот выдающийся человек, проложивший новый путь в литературе…
Тут Краснов снова запнулся, выпил воды и совершенно безумным взглядом оглядел всех присутствующих.
— Этот гений продал душу отдал ее на заклание дьяволу, чтобы получить вдохновение, я видел, я сам видел это…
С этими словами Краснов накинулся на Магистра и начал исступленно его трясти. В зале воцарилось недоумение. Никто и не пытался утихомирить Краснова. — Вот до чего зависть может довести! — крикнул кто-то в зале.
Бомонд, опомнившись от оцепенения, бросился спасать западного гостя от объятий ополоумевшего русского писателя. Они стащили Краснова на пол и завязали ему руки полотенцем.
Магистр, не ожидавший такого неповиновения, был искренне удивлен.
— Да, Россия полна сюрпризов, даже на пороге ада ее жители устраивают балаган.
— Дьяволу, дьяволу, он продал душу дьяволу, — не унимаясь орал Краснов. — Только дьявол мог дать ему такую необузданную славу.
— Выведите его из зала, — раздались крики сытых критиков и пьяных писателей.
— Я костьми лег в русскую литературу, я эпос написал, я плюнул в вечность, — не унимался Краснов. — А что сделал этот Варфоломеев? Это мое место в литературе, это я должен был…
Что должен был сделать Краснов в литературе, так и осталось загадкой, потому что его уже никто не слышал. Он бился в истерике, крича что-то невразумительное.
Толпа, схватив обезумевшего Егора, вытащила его на улицу, где и оставила в связанном виде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12