Сфера приложения его интересов была столь широка, что он с одинаковым восторгом цеплялся и к дельтапланам, и к реактивным истребителям. Когда ему попался "Мираж", Матлин было успокоился: кажется, "дите" взрослеет, по крайней мере, должно перестать проверять на прочность вращающиеся лопасти вертолета. Но когда Суф извлек из оконной рамы сонную муху, отогрел ее и заставил курсировать по квартире, - стало ясно, что это еще далеко не предел. В свисте закипающего чайника Суф расслышал сходство со звуком прогревающихся турбин какой-то модели "Боинга". Но однажды, узрев "кукурузник" сельскохозяйственной авиации, чуть не выбросился из окна электрички: "Как же так? Один? В чистом поле? Никто его не охраняет наверняка, никому не нужен?" - Никому не нужен, - ответил Матлин, - поэтому и не охраняют: он наверняка уже проржавел насквозь. И был не прав. На следующий день кукурузника в чистом поле не оказалось. Суф не появлялся три дня, а Перра одиноко прогуливалась туда-сюда вдоль железнодорожной ветки среди подмосковных, засыпанных снегом, полей.
- Не говори мне про эту дрянь! - раздражался Суф всякий раз, когда Матлин пытался переключить его летную страсть на Перру. - Она и без меня прекрасно летает, а самолет... - он погружался в свои сладкие "самолетные" грезы, - ... это совсем другое дело. Это мои крылья. Без меня он ничто. Даже на "нелетное настроение" у него имелись свои утешительные игрушки. К примеру, коробочка, в которой вертелись стрелочки, обозначающие направления ветра и маленький игрушечный самолетик, который в этом хозяйстве кувыркался, решая свои ветряные головоломки. Это натолкнуло Матлина на мысль, что "самолетная болезнь", кроме того, что неизлечима, но еще и прогрессирует по мере накопления опыта. - В невесомости, сам знаешь, полетит любое барахло, а ты когда-нибудь пробовал удержать кусок железа над притяжением планеты? Ты когда-нибудь чувствовал, как он ложится на крылья? Феликс, клянусь, я заболею, если не буду летать. - Зачем!!! Зачем тебе это? - Летать, просто летать... - Ты же не булыжник, чтоб просто летать! В конце концов, в небе часто случаются катастрофы. - Это в небе-то? Не будь наивным, Феликс, если кто и разбивается, так только об землю.
Очередное обострение "самолетной болезни" Суфа спровоцировало вычитанное им где-то объявление, что аэропорту "Домодедово" требуется директор топливно-заправочной службы. Никакие уверения Матлина, что эта работа к пилотированию отношения не имеет, на Суфа не подействовали. - Я - именно то, что им нужно, - заявил он, - я знаю о самолетном топливе больше, чем все их предыдущие директора вместе взятые. Мы оформим тебя на эту должность, а ты возьмешь меня на контракт техническим консультантом и выпишешь пропуск... Матлин заявил свое решительное "нет". - Главное, - упрашивал его Суф, - мы будем иметь легальный доступ к настоящему самолету. Матлин вторично заявил решительное "нет". - Хорошо, - не сдавался Суф, - не надо нам больших должностей, давай устроимся хоть кем-нибудь... Я же и тебя смогу научить управлять. Почему бы нет? С "кукурузником" ты вполне справишься. Последнее и самое категоричное "нет" было произнесено спустя неделю. - Ты меня достал! - стучал Матлин по столу кулаком. - Если я еще раз что-нибудь услышу о самолетном топливе... Они как следует поругались, и Суф удалился на Перру. А Матлин спохватился, но было поздно...
Координатор манжета показал зависание Перры в районе "Домодедово"; КМ, позволяющий проникнуть в нее, оказался блокирован. Матлин, заподозрив неладное, пулей вылетел из дома и со всех ног кинулся ловить такси, размахивая перед носом водителей купюрами и, обещая за каждый факт превышения скорости доплачивать отдельно. Выскочив из машины в аэропорту он, первым делом, попытался все-таки войти в Перру, которая, по его мнению, просто обязана была сжалиться и впустить его на борт. Но Суф надежно предохранил ее от такого проникновения. Предчувствие чего-то большого и нехорошего нагнеталось, и Матлин, ворвавшись в здание аэропорта, атаковал первую же дверь с табличкой "Посторонним вход запрещен". Он здоровался с кем попало, нежно улыбался дамам в синих пиджаках, крайне деловым тоном интересовался местонахождением отдела кадров, будто он всю сознательную жизнь проработал директором топливной заправки и не имеет ни малейшего сомнения на предмет своего немедленного трудоустройства. В конце концов, попытки с десятой, ему удалось вырваться на закрытую территорию аэродрома и предпринять марш-бросок в направлении, подсказанном ему одним лишь верным инстинктом. Спину Суфа он узнал издалека, несмотря на то, что на ней уже была униформа - роба, в которой расхаживали местные техники. Он стоял возле трапа, готовящегося к вылету самолета и взглядом голодной пантеры наблюдал за действиями молодого паренька в такой же робе, копошащегося под фюзеляжем в наушниках с длинными проводами. - Ну, как... трудоустройство? - поинтересовался запыхавшийся Матлин. Суф фыркнул, что на его языке означало полный провал и убедительную просьбу не ковырять свежие раны. Пока подъезжали кары с багажом, автобусы с пассажирами, и стюардессы с синими от мороза носами сновали туда-сюда, молодой человек с проводами все активнее метался под самолетом. Суф ходил за ним по пятам, как акула за наживкой, и дело шло к тому, что ничего не подозревающий техник никак не должен был избежать помощи опытного коллеги. Суфу удалось отобрать шлемофон, и, судя по всему, убедить жертву в ее профессиональной некомпетентности. - Я не знаю, что ты задумал, приятель, - заметил ему Матлин, - только из этой затеи ничего не получится. Суф адресовал ему сердитый жест, означающий: "не пошел бы ты, парень, куда-нибудь..." - Экипаж уже там, Суф! Имей в виду, они не уступят тебе свое рабочее место. Но Суф был решителен и спокоен. Он отослал техника наверх, и тот вернулся с двумя членами экипажа. По кислому виду летчиков даже издали было ясно на борту что-то не так. Они нервно размахивали руками, что-то друг другу доказывая и, судя по всему, исчерпав свои аргументы, потащили Суфа наверх, оставив снаружи одного из пилотов. Матлин подошел к нему поближе. - Что-то случилось? Пилот выжидающе смотрел вслед уходящим, пока они не скрылись внутри салона. - Да... кое-что... - Электрооборудование? - Да, - пилот перевел на Матлина очень заинтересованный взгляд. - Двигатели барахлят? - Да, - подтвердил пилот и подозрительно оглядел своего собеседника с ног до головы, - и это уже не в первый раз. - И что ж это за ерунда? - Задумчиво произнес Матлин и сделал очень сосредоточенное выражение лица. - Кто его знает? - Пожал плечами пилот. - Хорошо, на этот раз вовремя спохватились. Этот... "омон-маскишоу", - он кивнул в сторону кабины, явно намекая на Суфа. - Классный электрик, кстати, - заступился за него Матлин, - я его давно знаю... - Я тоже его знаю... - Кого? - Не понял Матлин. - "Омона", он здесь уже с неделю... Не знаю, как звать, но здесь его знают все. - Так, - Матлин взял себя в руки и приготовился к решительным действиям. Ты не мог бы вызвать его из самолета... Пожалуйста, прямо сейчас, дело в том, что... - Зайди сам. Что ты мерзнешь? - удивился пилот. - Может, еще не полетим. Заходи, все нормально... Внутри самолета происходила истинно мышиная возня: Суф с командиром экипажа стояли у разобранного в полу люка, из которого доносились металлические постукивания и удивленные реплики: - Ничего не понимаю... Из-под пола сперва показался фонарик, затем сосредоточенная физиономия бортинженера. Любопытные пассажиры уже оценили всю ответственность момента и свешивались с подлокотников кресел, чтобы держать ситуацию под контролем. - Граждане, - обратился к ним командир, - прошу всех оставаться на местах до прибытия автобусов. Матлин вопросительно поглядел на Суфа, но при таком количестве свидетелей вытащить его за шиворот из самолета и допросить не решился. Пилот, стоявший внизу, был отослан бегом в здание аэропорта сообщить о вопиющем происшествии: машина разваливалась на глазах, рация и электроника оказались первыми ласточками, до чего же дошла очередь теперь из всех собравшихся было известно одному только Суфу. Однако процесс шел. Еще немножко и, по логике вещей, самолет должен был рухнуть с собственных шасси. В коридоре возле трапа образовалось неожиданное столпотворение. Командир ушел в кабину, а все остальные, потолкавшись и обменявшись между собой впечатлениями от случившегося, начали выходить на трап. - Удачный момент, - Суф толкнул Матлина, - позови командира, пусть выйдет к ним и мы одни... Матлин застыл у выхода. - Давай же, - уговаривал Суф, - позови, скажи ему, чтобы вышел. Матлин не пошевелился, пока бортинженер, стоявший на верхней площадке трапа, слегка не толкнул его в спину. - Все свободны, ребята, спасибо. Андрей Иваныч, спуститесь сюда на секунду. Командир прошел мимо светящегося от счастья Суфа. Его мечта была близка и одурманивала этой близостью... - А пассажиры? - спросил Матлин. - Как ты собираешься их выводить? - Зачем? - прошептал Суф.- Разве они забрались на борт не за тем, чтобы лететь? - и, дождавшись, пока экипаж спустится с трапа, осторожно прижал дверь. - Посмотри, все ли закрыто и поторопимся. Через десять минут надо взлетать. Закрытая дверь уже наверняка насторожила стоящих внизу, но пока не включены двигатели, Матлин готов был выкрутиться, как угодно, даже сославшись на сквозняк. Но как только Суф зашел в кабину, все само собой пришло в норму: в салоне включился свет, завелись турбины и подсветка приборов раскрасила интерьер пилотской. Все замигало, задвигалось... В этой кабине Матлин впервые почувствовал себя как в настоящей "летающей тарелке", именно той, что рисовали ему детские фантазии, а не той, которой приходилось пользоваться в прозаической действительности. - Почти двести человек пассажиров, - сообщил он, усаживаясь в кресло справа от Суфа. - Надо отрулить от трапа. Они же не догадаются сами его отогнать. - Суф, на твоей совести почти двести живых людей. Вдумайся, пожалуйста, живых! - Не имею ничего против. - Их надо немедленно выпустить, иначе я никуда не лечу. - Тебя никто и не приглашает.
Из-под носа самолета выскочил бортинженер и отчаянно замахал руками. Машина дернулась и пошла резко вправо. - Видишь те белые полосы, - крикнул Суф, - от них будем разгонять. Еще пять минут полоса наша. - А потом? Что будет потом? - переспросил Матлин. Не прошло и пяти минут, как самолет уже бодро бежал по полосе, а глаза Суфа светились от счастья. - Ты здесь багажом или бортинженером? Скорость смотри... - Сто пятьдесят, кажется, - робко начал Матлин, - теперь сто семьдесят, сто восемьдесят, сто... двести. А с какой обычно взлетают? - Догадайся. Машина мягко тронулась с полосы, земной ландшафт стремительно удалялся и через несколько секунд уже напоминал географический план... - По-моему, ты слишком круто его поднял. Это надо было постепенно... У людей от таких перепадов уши закладывает. - Хорошо, - согласился Суф, - бортинженер из тебя никудышный. Будешь главным анатомическим консультантом. Что еще с твоими соплеменниками может приключиться? - Я надеюсь, ты не станешь исполнять мертвую петлю? - Расслабься. Набор высоты стал более плавным, но в тот момент, когда Матлину действительно удалось немного расслабиться, самолет дернуло. - Слышишь... что-то отвалилось, - прошептал Матлин и замер. - Нет, еще не отвалилось, - обернулся к нему Суф. - Это шасси. Здесь тебе не нейропроводка Перры. Здесь все исполняется с небольшим опозданием. Глядя на бледно-зеленую физиономию Матлина, Суф издал звук, похожий на попытку рассмеяться. - Ты помогать мне намерен? - Что надо делать? Я же не понимаю здесь ни черта. - Для начала, сходи к пассажирам и выясни, куда летим. - Надо связаться с аэропортом. - С какой стати? Любой пассажир должен знать, куда летит. Зачем усложнять себе жизнь? Матлин, не совсем понимая, с каким выражением лица он должен спрашивать об этом пассажиров, все-таки поволокся в салон, но, не дойдя до него, обнаружил насмерть перепуганную стюардессу, забившуюся в буфетную комнату. - Это угон, - успокоил ее Матлин. Но стюардесса вместо того, чтобы успокоиться, ударилась в истерику и принялась кричать, размахивая подносом. - Это вооруженный угон! Истеричка ненормальная! - Матлин похлопал себя по карманам куртки, под которой должен был находиться, как минимум, автомат. - Куда летим, говори немедленно! Стюардесса опять залилась слезами, сползла на пол и зачем-то накрылась подносом. - В Аддис-Абебу, - услышал Матлин у себя за спиной уверенный и вполне спокойный голос. - В Киев, в Киев! - кричала стюардесса. - В Аддис-Абебу, - за спиной Матлина стоял прилично одетый мужчина средних лет. - Если господам угонщикам все равно, - зачем же упускать такую возможность? - Почему в Аддис-Абебу? - удивился Матлин. - У меня там дочь... внук... - Пассажир, пройдите на свое место, - приказала ему стюардесса. - А у тебя кто в Киеве? - не понял Матлин. - Дядька? - Мы можем договориться, - предложил пассажир, - думаю, и остальные не будут против. Нахаляву, все-таки... - Куда должен лететь этот самолет? - психанул Матлин. - Кто-нибудь мне может ответить? Из салона выскочил еще один пассажир в широком кожаном пальто и аккуратно задернул за собой шторку. - Все класс, мужики, только не орите. Будем исходить из реальных возможностей. До Аддис-Абебы не дотянем. Так что, дед, до Мальты - а там будешь добираться на перекладных... - Не понял, - Матлин совсем запутался и очень пожалел, что под его курткой не оказалось автомата. - Мужики, куда летит самолет? Кожаный оттеснил аддис-абебского деда и, прижав Матлина к стене, начал объяснять ему как дебильному ребенку, сопровождая свои объяснения энергичной жестикуляцией, переходящей в ненавязчивое ощупывание тех мест, где у нормальных угонщиков присутствуют хотя бы пистолет. - Короче, слышь, парень, сейчас берешь курс на запад и, как перевалим границу, проси посадку, где дадут... У тебя как с английским? Переводчик нужен? Матлин поморщился и почесал затылок, пытаясь понять, пассажир это на самом деле или скрытый агент по борьбе с воздушным терроризмом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87