- Выпьем? – Вопрос дополнили улыбкой, ни сколько не украсившей лицо.
Я отказалась.
- Вот как? - Пожал он плечами. - Что ж, если прелюдию ты считаешь излишней, я не прочь перейти к главному.
- Пустите!
Язык, скользким угрем устремился в рот, мокрые холодные губы напомнили отощавших за зиму жаб. Я никуда не могла укрыться от рук, жадно шаривших по ногам, костлявых и липких. Ничего, кроме отвращения, не испытывая, я отпихивала мужчину изо всех сил, упираясь руками в плечи, широкие и твердые; брыкалась, как взбесившийся жеребёнок; изворачивалась, кусалась. Когда все оказалось бесполезным, использовала классический женский прием: ударила коленом в пах. Возможно, будь я женщиной, оно и сработало бы. Но, учитывая разницу веса и роста, противнику удар был, как слону - комариный укус.
Встав надо мной на четвереньки, мужик спустил штаны. Дыбящийся, бледно-розовый, влажный, покрытый вздутыми венами, член, показался мерзким и уродливым.
- Хватит таращиться. Отрабатывай заказанный перстень.
Я замотала головой:
- Хватит последнюю девственницу из себя корёжить! Давай! Возьми в рот.
Я поняла, что сейчас умру. Скончаюсь от гадливости:
- Лучше засунь его себе в задницу!
Мужик с силой прижал мое лицо к восставшему «жезлу», разом отсекая ненужные ему прения. По щеке скользнула влага, липкая, горячая.
У меня не оставалось выбора. Я поняла, что должна это сделать.
И - сделала. Сжала зубы на единственном достоинстве, бывшем у этого человека.
Крик боли вперемешку с возмущением резанул по ушам.
Воспользовавшись тем, что меня больше не удерживают, я бросилась в ближайшую дверь. На мою беду, она оказалась внутренней. В маленьком коридорчике пряталась тонкая винтовая лестница. Не раздумывая дважды, подхватив разорванные, волочившиеся по полу, юбки, я начала подниматься. Улыбнулось миновать несколько пролетов, пока руки преследователя кольцом не сомкнулись на талии.
- Сука!!! - Задышал он над ухом.
Резко откинув голову, затылком ударила гаду по зубам. Он отпрянул. Дужка очков треснула, по стеклам потянулась тонкая паутинка трещинок.
Уж не знаю, как сама, но противник выглядел жутко и смешно одновременно: без штанов, с волосатыми ногами, в кровоподтеках, с безумно вытаращенными глазами, со свалившимися очками.
Прозвеневший в тишине смех для меня самой стал неожиданностью. На щеке мужчины задергалась жилка:
- Я тебя убью, трущобная крыса, - сказал он спокойно, тихо и твердо.
Перед тем, как ударил.
Попади кулак в цель, слова стали бы пророческими. Но я увернулась. Мы покатились по лестнице.
Уцепившись за поручни, мне первой удалось замедлить падение. Противник поднялся на ноги несколькими ступенями ниже.
В руке загорелся алый огненный шар и направился к неприятелю.
Лицо мужчины исказилось удивлением, неверием и ужасом. Затем магическая огненная плазма настигла цель: полетели оторванные конечности, внутренности, мышечные ошметки, костяное крошево. Разметались по сторонам горячие языки пламени, заставляя заняться деревянные панели.
От пламени я укрылась в ближайшей комнате. Выбить стекло, шагнуть на широкий резной карниз было делом нескольких секунд. Удалось спуститься по водосточной трубе.
- Ты убила его.
Я замерла.
Прозвучавший голос, тихий, ласкающий, словно бархат, низкий, зачаровывал. Такие голоса женщины слышат в сладких снах. Чтобы тосковать по ним, просыпаясь.
В плотном покрове темноты с трудом удалось различить высокий силуэт.
- Меня зовут Миа*р о н Мэнтэр*р э й, - выдохнула тень. – Я оборотень из клана Черных Пантер.
Ладонь, протянутая ко мне, продолжалась длинными музыкальными пальцами.
– Давай, сравним Силу? Отразишь мой удар – я тобой заинтересуюсь. Нет? – Полная насмешки пауза, - боюсь, интересоваться будет некем!
Я не успела ответить, а голубой шар уже летел мне прямо в лицо. Цели ему достичь не удалось. Такой же, как он сам, оранжевый «мячик» перехватил его с полдороги.
Сферы сошлись.
Улица содрогнулась от оглушительного грохота.
Смех, резкий, леденящий сердце, ворвался в какофонию звуков:
- Умница! Огненная и прекрасная! Ценный экземпляр. Именно такого не хватало в моей коллекции. - Миа*рон напрягся, прислушиваясь. - Мы изрядно пошумели, - оскалился он, - пора убираться! Сюда спешит патруль, пожарные, да парочка магов. Хочешь с ними познакомиться? Нет? Тогда убираемся. И поскорее.
Не дожидаясь ответа, плавным движением оборотень перекинул меня через плечо, будто я была кульком с мукой. Легко взобрался по отвесной стене на крышу.
Небо и земля перемешались перед глазами. Я потеряла сознание.

Глава 3
Красный цветок
Комната, где довелось очнуться, была похожа на Знак Вечной Жизни, круглая, словно её не строили, а рисовали; от пола до потолка задрапированная в легкие, струящие под сквозняками, занавеси. Колышущаяся ткань создавала впечатление неустойчивости, ирреальности. От металлической жаровни, отдыхающей посредине залы, сизой струйкой вился ароматный дымок. Подо мной стлался ковер с коротким ворсом. Больше в помещении ничего не было.
- Выспалась? – Повис в воздухе вопрос.
Оборотень вышел из тени на свет, скупо отбрасываемый светильниками, выполненными в форме сталактитов.
Смуглая гладкая кожа рельефного торса мерцала от благовонных притираний, имитируя сияние альфов. Черные косы удушливой, тяжелой волной спадали на плечи и спину, будто у женщины. Треугольное кошачье лицо, с яркими губами, высокими скулами, зловеще парило в темноте. Оттянутые к вискам глаза с тяжелыми, нависающими веками, щелевидными зрачками, отличались не человеческой красотой.
- Добро пожаловать, - Вкрадчиво промурлыкал Миа*рон, приближаясь.- Сегодня ты – моя гостья.
По мановению руки оборотня, как в сказках, на полу растянулась скатерть. На ней аккуратно, в ряд, выстроились: чайник с дымящимся кипятком, чашки, пузатый сливочник, сахарница, фарфоровые тарелки с миндальными пирожными, украшенными сочными фруктами.
Утолив голод, я поинтересовалась прямо, без экивоков:
- Почему ты взял меня к себе? Зачем? Что тебе от меня нужно?
- Разве не могу я оказаться сердобольным дядюшкой, спасающим несчастную девицу по доброте душевной?
Я молчала.
- Чего же я, по-твоему, могу от тебя хотеть? – Губы сложились в усмешку. - Сущей безделицы, - вздохнул красавец, - тело, сердце и душу.
- Почему ещё и не посмертие в придачу?
- Оно мне не к чему.
- Отпустите меня, - не смело попросила я, стараясь не глядеть в узкие, точно лезвия, зрачки. Стоило посмотреть оборотню в глаза и сердце заходилось.
- Куда же ты предлагаешь мне тебя отпустить? – участливо спросил мужчина. Мягко. В его тоне мне померещились сочувствие.
В растерянности я не знала, что отвечать.
- Где ты живешь? - продолжал допрашивать он.
- Не знаю.
- Где твои родители?
- Их нет. – Со вздохом ответила я.
- Хоть имя-то у тебя есть? - Чувственные, нервные губы характерно изгибались, время от времени приоткрывая острые концы резцов.
- Нет. Вернее, я его не знаю.
- Не женщина, а сплошная загадка! Но у любого существа, пусть даже у дворняжки из подворотни, должно быть имя. Огонь, подвластный тебе, мои сородичи из Клана называют Красный цветком. Так и запишем, куколка. А то, что ни имени, ни родителей, ни прошлого у тебя нет, это к лучшему. Вот что скажу, - продолжал Миар*рон, - я отшлифую грани твоего дара, о котором, по - счастью, ты мало знаешь, но который виден любому, мало-мальски сведущему в магии. Я превращу тебя в уникальное оружие, равного которому не будет под тремя лунами.
Рывком меня подняли на ноги. Всей кожей я ощутила жар ладоней:
- Иди за мной.
Длинный коридор вывел в темную, окруженную колоннами, залу. В центре, на круглом постаменте, возвышался удивительный ансамбль: белоснежная женская фигура и обнимающий её уродливый великан с лицом, напоминающим причудливую смесь кабана, медведя и химеры.
Невольно передернув плечами, я поинтересовалась, что это такое?
- Хантр*Руам, - лаская длинными пальцами бесчувственный мрамор, выдохнул Миа*рон. – Бог боли, смерти и запретных страстей.
- Мило.
- Во славу его, с именем его тысячи племен обнажали оружие, стремясь напоить клинок кровью врага. Летописи клана, в котором я родился, повествуют о великих победах, одержанных в его честь, во славу его имени.
- О поражениях, полагаю, ваши летописи скромно умалчивают?
- Скорее всего, - согласился оборотень. – В переводе на твой язык Хантр*Руам означает: Пожиратель Плоти. По легенде именно Руам приведет в Мирь*Тон – Лэо Хозяйку Бездны - Литу*эль.
- Это её изображение?
- Да.
Внимательнее приглядевшись к названной богине, я не нашла в Хозяйке Бездны ничего занимательного. Обыкновенное традиционно изображение вполне тривиальной особы. На мой субъективный взгляд - излишне пышной. Мужчинам таким формы нравятся. Но причем здесь богини?
- И кто она такая? - Пришлось поинтересоваться, раз именно этого, от меня, по-видимому, ждали.
Оборотень прищурился:
- Ты не знаешь легенду о Хозяйке Бездны?
- Нет.
- Согласно древним сказкам, она хранит рубежи между мирами. Когда демоница воплотиться в наш мир, Врата останутся без присмотра, оковы рухнут. Ну, а дальше, как всегда в таких случаях: бла-бла-бла. Мир рухнет, спасутся лишь праведники. На всех остальных ляжет жестокая, неотвратимая кара. У всякого народа есть подобные страшные сказочки на сон грядущий. В них справедливость, пусть и жестокая, рано или поздно торжествует. Должны же несчастные получать удовлетворение за то, что прозябают, в то время как другие живут на полную катушку?
- А этот Хантр*Руам, – спросила я, - он-то здесь причем?
- Он просто зверь, жестокий и кровожадный. Как говорится, без лишних тараканов в голове. Справедливость для него ничто. И мир, кстати, тоже.
- Это хорошо?
- Отлично. Кстати, тебе оказана огромная честь: ни одна женщина, ни лицезрела сего грозного лика.
- Они не многое потеряли.
Неожиданно чеканные строгие черты исказилось. Между губами промелькнули острые клыки, из глотки отчетливо вырвалось рычание:
- Ты всего лишь человек, девчонка! Частичка целого, чему имя – люди. Все представители вашего племени – слабаки. Цель вашего существования сводится к одному - жратве. Чтобы вы не делали, за любым поступком, чем бы он не казался, на самом деле стоит желание сожрать кусок больше, чем у соседа. По сути своей вы больше животные, чем любое другое. Человеку никогда не понять красоту подлинного величия Добра и Зла, Света и Тьмы. Величия того, чьи острые когти вонзаются в теплую плоть, разрывая её на части! На ча-ссс –ти! Ты не можешь з-знна-тть, что за вкус у человеческого мяса и крови! Какое наслаждение стирать с земли ваши постные душонки!
Будто загипнотизированная, я смотрелась в острые зрачки. Зверь, голодный, беспощадный, стоял в трех шагах, и ничто нас не разделяло: стальных прутьев Судьба не поставила. Тигр был волен нападать, в то время как у меня шанса защититься, практически, не было.
Неизвестно откуда в руках у Миа*рона оказался стилет. Лезвие, тонкое, как игла, ослепительно сверкало.
- Что ты видишь? – Вкрадчиво прошелестел голос.
- Оружие.
Свет, сосредоточенный на лезвии, завораживал. Холод острия - пугал.
Точным, как прыжок хищника, отточенным движением, кинжал послали ко мне. Уклониться я уже не успевала. Интуитивно отпуская от себя Силу, сути которой понимала не лучше, чем сложные законы мироустройства, непонятную нотную грамоту или запутанную юридическую казуистику, превратила её в пылающий ветер. Под его дуновением пространство менялось, растягивалось, звуки искажались, цвета линяли, стекая с предметов. В движение пришло все.
Только стилет застыл, искря, переливаясь, синим, ослепительным цветом.
В том, другом, наизнанку вывернутом мире, вытянуть руку, перехватить рукоятку кинжала, послать его обратно, оказалось просто.
Миа*рон уклонился потому, что не был человеком. Человек на его месте лежал бы мертвым.
Ветер стих, окружающий мир встал на место.
Оружие по рукоятку ушло в изображение Пожирателя Плоти. Оборотню пришлось приложить усилие, чтобы извлечь его из камня. Когда это удалось, оказалось, что тонкое металлическое жало обкрошилось и потрескалось, утратив кровожадное сияние.
По каменному ансамблю пошла тонкая сеть множественных трещинок.
- Невероятно, - нелюдь бросил на меня взгляд, в котором промелькнуло восхищение. – Вы меня приятно удивили, маэра.
- Невероятно? – Повторила я непослушными, сухими губами, возмущенная до глубины души. – Невероятно то, что ты напал на меня, без всякого предупреждения, повода, смысла!!!
Оборотень поморщился:
- Умерь-ка экспрессию, детка. Только в балладах противник заранее предупреждает о нападении. Баллады можно слушать. Только к чему им верить? Внезапность атаки – почти стопроцентная гарантия успеха. Глупо этим пренебрегать. Это, во-первых. Во-вторых, - в любом поступке смысл есть всегда. Просто не у всякого хватает прозорливости этот смысл разглядеть. В данном конкретном случае я счел тебя ненужной обузой, которую и торопился убрать. Ты сумела убедить меня повременить и не проявлять излишней торопливости, - честь тебе и хвала. С предупреждением и смыслом, кажется, разобрались? Ну, а повод? - Миа*рон насмешливо улыбнулся. - К чему мне повод? Я - зверь. Мне захотелось ударить - я ударил. Все просто.
- Куда уж проще, - огрызнулась я.
Он снова улыбнулся:
- Не злись, Огненная Ведьма. Не будем помнить об опрометчивых решениях. Садись. – Мне кивком указали на ковер. – Вкратце расскажу тебе о нашей организации. Я возглавляю банду наемников-убийц, профессионалов высшего класса. Можно сказать, - хотя лично я не люблю высокопарных слов, - что «тени» это мастера, виртуозы, артисты, в выбранном мною для них ремесле. Видишь, я не искажаю истины? - Блики пламени играли на смуглой коже, придавая и без того резким чертам демоническую завершенность.
1 2 3 4 5 6 7