Его темно-бронзовая кожа и легкий широкий шаг говорили о жизненной силе и железном здоровье. – Съездил в Окленд, – сказал он. – Юридические вопросы, подписание документов. Собственно, дело свалилось не вовремя.
– Кери тоже ездила?
Луиза поймала себя на том, что задержала дыхание.
– Разумеется, и мальчик с нами. Тим хороший паренек. Могу поспорить на все свои деньги – у него все задатки хорошего фермера. Знаю ваши возражения… – Луиза выглянула за дверь и увидела, что Фергус взгромоздился на край стола и жестикулирует загорелой рукой. – Он немного хилый, должен делать больше упражнений, но физическая работа и живительный воздух доброго старого Керикери скоро это поправят. Его очень интересует работа на одной из здешних плантаций.
– Вот как? – В голосе дяди Джорджа прозвучало удивление. – Устроить его на такую работу не сложно, правда, не думаю, что сейчас кому-то требуется помощник, но скоро наступит время сбора тамарильо.
– Парню нужно постоянное место, – сказал Фергус. – Он стремится войти в дело, выяснить, что к чему, его цель – поработать несколько лет у хорошего фермера, потом завести собственное хозяйство.
Луиза слегка корила себя за то, что бессовестно подслушивает беседу в комнате.
– Как обстоят дела на твоей плантации? – спросил дядя Джордж. – Нечем занять его в настоящее время?
– И вдобавок еще несколько проблем, но, – сказал Фергус своим уверенным тоном, – дайте время. Я их улажу.
Старик тихо рассмеялся:
– Тогда они все равно что решены. Возможно, у мальчика талант к фермерству, как у его отца… – Он резко остановился. – Только что вспомнил. Разве мы не собирались сегодня на рыбалку? Луиза еще не пробовала свежепойманную макрель. Если она не получит парочку на тарелке, скоро начнет думать, что весь этот разговор об известных во всем мире рыбных местах в заливе Островов – болтовня для туристов.
– Вот именно. – Фергус направился к двери и забрал у Луизы тяжелый поднос с посудой. – Сегодня луна. К тому же подходящий прилив для спуска вниз по реке. – Над кромкой чашки из прочного фарфора с темным ароматным чаем его глаза изучали Луизу. – Может, прихватим на рыбалку и ее?
– О нет, не могу! – Казалось, ответ сорвался с губ помимо воли. Луиза не знала, почему всякий раз в обществе Фергуса ее охватывало это абсурдное паническое чувство. Очень странно.
Фергус посмотрел на нее своим пристальным взглядом, насмешливо приподняв густые черные брови.
– Страдаете морской болезнью? Думаете, будет плохо?
– Нет, я… нет! – Луиза вспыхнула. Обидно выглядеть глупой и неуклюжей, когда к списку ее недостатков грозит добавиться кошмар морской болезни, тем более что она всегда была стойкой морской путешественницей. – Только… – Ее голос неубедительно замер в тишине, она лихорадочно искала оправдание.
– Разумеется, она с нами, – прогудел дядя Джордж, – правда, Луиза? Она немного стесняется тебя, Фергус, вот в чем дело!
– Кого? Меня? Своего мужа? Не может быть! – Он насмешливо глядел на нее.
Как обычно, Луиза поспешила защититься:
– Конечно нет, – но она тщательно избегала смотреть на Фергуса. – Я хочу пойти, – торопливо добавила она. – Просто я думала, что у тети Рени другие планы на вечер.
– Ничего подобного, – просияла тетя Рени, игнорируя страстную невысказанную просьбу в темных глазах Луизы. – Идите и наслаждайтесь!
С Фергусом? Луиза яростно впилась зубами в бутерброд. В жизни не встречала человека, который бы так на нее действовал! Простым движением черных бровей он мог довести ее до слез или успокоить, мгновенно мог настроить против себя так, что она несла всякую чушь, только чтобы доказать его неправоту. И все же она не переставала думать о нем!
– Отлично! – сказал Фергус. – Заеду за вами в семь! Благодарю, чай был отменный. Пора за работу. В нижнем саду возникли проблемы с орошением. – Он повернулся с мимолетной улыбкой, осветившей его смуглое лицо. – До вечера, Мари-Луиза! Я прихвачу дополнительную удочку и леску.
Она хотела крикнуть вслед: «Не стоит», но вместо этого кивнула, наблюдая, как он, насвистывая, удаляется по дорожке.
К вечеру дядя Джордж вдруг почувствовал себя плохо. Он не ужинал, выглядел бледным и встревоженным, а потом и совсем слег.
– Позвольте я позвоню Фергусу и скажу, что мы не идем, – взмолилась Луиза. – Уверена, он не будет возражать.
Уголки рта дяди Джорджа дернулись при виде Луизы, очаровательной и стройной в свитере цвета овсянки, коричневых расклешенных брюках. Ее волосы были заплетены в две косы и элегантно перевязаны лентами. За долгие часы пребывания на солнце бледность сменилась прозрачным золотистым загаром.
– Не думаю, что у него появятся возражения против одной тебя, – сухо заметил дядя Джордж.
Но возражала Луиза. Ее испугала перспектива остаться наедине с Фергусом в посеребренном луной море.
– Там будут другие? – спросила она с тревогой.
– В лодке Фергуса? – Он покачал седой головой. – Мы с Фергусом обычно выходим на сильном потоке и ловим несколько макрелей на завтрак. Правда, не на сей раз. – Дядя выглядел ослабленным и больным.
Не поеду, в панике подумала Луиза. Сейчас позвонит Фергусу и откажется под любым предлогом. В конце концов, притворится страдающей от морской болезни… Но было слишком поздно. Еще по пути в зал она услышала ровные шаги, приближающиеся к черному ходу. Миг спустя Фергус стоял в дверях, он сразу заметил лежащего на кушетке дядю Джорджа.
– Тебе нехорошо?
На морщинистом лице появилась решительная ухмылка.
– Но и не так уж плохо. Как обычно. Однако, боюсь, все же не моя ночь для рыбалки.
Луиза заметила темные круги под глазами, синеватый оттенок сквозь загар на морщинистых щеках. Дядя Джордж серьезно болен? Почему родственники на другом полушарии ничего не знали?
Под предлогом найти забытый шарф она оставила мужчин и отправилась на поиски тети Рени. Наконец она обнаружила ее в тенистом саду. Тонкие руки тети Рени тянулись к ветке персикового дерева.
– Привет, Луиза! Опусти для меня эту ветку, ладно?
Луиза подпрыгнула и ухватила тяжелую от плодов ветку, которую придерживала, пока пожилая женщина срывала маленькие белые персики, чуть тронутые розовым, и опускала в просторный карман передника.
Теперь, оказавшись здесь, Луиза не знала, как задать мучающий ее вопрос.
– Я хотела спросить, – нерешительно начала она, – о дяде Джордже. Он… такой бледный, такой слабый. У него часто бывают подобные приступы?
Тетя Рени ответила не сразу.
– С ним все будет в порядке – на этот раз, – сказала она спокойно.
Луиза выпустила ветку, и та взлетела вверх.
– На этот раз? – эхом отозвалась она.
Ярко-синие глаза пожилой женщины потемнели.
– По словам доктора, при прописанном ему лечении он еще поживет. Фергус помогает ему на плантации во время сбора апельсинов и так далее. Джорджу запретили много работать, перенапрягаться. Самое главное – избегать волнений. Видишь ли, у него больное сердце.
Луиза затихла, слова тети Рени имели для нее более глубокое значение. Странно, она никогда не представляла, что с родственниками в Новой Зеландии может что-то случиться. Мысль об их преклонном возрасте и болезни никогда не приходила ей в голову. Впрочем, состояние здоровья дяди Джорджа, видимо, оставалось под контролем, за исключением возможного удара от внезапных волнений.
– Не беспокойся, дитя. – Безмятежный голос тети Рени успокаивал. – С Джорджем все будет хорошо. Твой приезд так много значит для него, и все эти новости о семье в Англии. Твое присутствие… – Она резко остановилась, затем добавила со спокойной улыбкой: – Он говорит, что до полного счастья ему не хватает только одного.
– Чего?
Но тетя Рени покачала седой головой:
– Джордж скрывает, но могу предположить. Он так любит Пола. По-моему, он относится к нему как к сыну.
– Пол! – Луиза с трудом верила своим ушам. Словно она могла чувствовать к Полу Хенсону что-либо теплее дружбы! Она не желала продолжать беседу и в то же время не хотела возвращаться в комнату, где наверняка ждет Фергус, чтобы везти ее на рыбалку. В его обществе она то испытывала глубокое волнующее счастье, которое как будто вело ее на порог захватывающего нового мира, то чувствовала взаимное непонимание и отчуждение… Луиза не могла разобраться в истинной природе этого.
Бесполезно медлить, отчаялась она в следующий миг, потому что к ней «на всех парусах» приближался Фергус. «Он так доволен, – зло и невпопад подумала она, – словно повезет с собой самую лучшую в мире морячку».
– Идем, Мари-Луиза. Лодка в бухте, а прилив уже начался. – Снова она ощутила тот особый теплый взгляд, от которого ее мысли всякий раз приходили в полный беспорядок. – Пока! – Улыбаясь тете Рени, он поймал и крепко сжал руку Луизы.
Когда они шли по дорожке, Луиза сделала слабое усилие освободиться, но, разумеется, бесполезно. Это был легкий протест, поскольку рядом с ним все ее старые обиды исчезли и опять возникло невероятное и необъяснимое волшебство.
Они сошли по склону к причалу. Фергус остановился у кромки воды.
– Вот она. – Он кивнул в сторону шестнадцатифутовой лодки, тихо покачивающейся на темной воде. Суденышко было окрашено в алый с белым. Луиза прочла на борту название – «Джулия». Разве не так звали когда-то Кери? При этой мысли в сердце кольнуло.
Когда Луиза уселась, Фергус потянул за рычаг стартера, лодка развернулась, и они направились к реке, пробираясь среди прогулочных катеров, катамаранов и яхт. Скоро они помчались вниз по реке, мимо песчаных берегов с зелеными холмами, уносясь в захватывающие дух просторы залива Островов. Впереди сияло открытое море с россыпью мелких островков. Лодка неслась, поднимая горы брызг. Фергус держал курс туда, где из-под темной воды изредка мерцали камни.
Луиза высказала мысли вслух:
– Наверное, вы знаете все об этих островках и скалах на нашем пути?
– Изрядно, – лаконично ответил Фергус, не выпуская из рук руля. – Чтобы поймать что-нибудь, нужно пройти приличное расстояние. Здесь, как правило, всегда хорошо. – Он повернулся к ней со своей волнующей улыбкой. – Ваша леска выдерживает натяжение в четырнадцать фунтов. На нее можно поймать двадцатипятифунтовую рыбину. Не шучу, такие случаи были! Рекордом является пятидесятифунтовый улов, причем где-то здесь. Не забывайте, мы сейчас в известном рыболовецком районе. Однако что будете делать, если клюнет большая рыба?
– Ну, – прикинула Луиза, опустив одну руку в воду, – наверное, во все горло позову на помощь!
Фергус рассмеялся:
– Прямо как Мари-Луиза!
Ну вот, снова! Но почему-то Луиза была слишком погружена в состояние неописуемого удовольствия, чтобы проявить свою обычную реакцию. Должно быть, виновато теплое море, полное звезд небо.
Они плыли около часа, пока Фергус не поставил лодку с подветренной стороны островка.
– Здесь, пожалуй, остановимся!
Фергус бросил якорь в песчаном заливе, где почти к самой кромке воды спускался зеленый кустарник. Луиза ждала, пока Фергус насадит наживку и отдаст ей удилище.
– Не нужно забрасывать далеко. Просто опустите рядом с бортом. Здесь приличная глубина.
Луиза стыдилась все более навязчивой мысли, что ей приятно сидеть здесь, под защитой маленького острова, не заботясь, поймает ли она что-нибудь на опущенную в воду леску. Ей достаточно смотреть на Фергуса, на его мужественный профиль, четко вырисовывающийся на фоне темно-синего ночного неба. Просто быть с этим человеком… Она резко оборвала себя.
Фергус только забросил удочку, как удилище сильно дернулось, и чуть позже он вытянул на борт лодки блестящую макрель.
– Какая огромная! – воскликнула Луиза при виде большой серебристой рыбы, которая билась на мешковине у ее ног. – Наверное, дядя Джордж с удовольствием зажарит ее на завтрак!
– На самом деле… – Фергус снял с крючка рыбу, – и правда большая. Завтра я закопчу его в домашней коптильне, для жарки лучше подходит макрель поменьше. Ну, ночь только начинается.
Он, должно быть, знает, о чем говорит, подумала Луиза, поскольку вскоре Фергус одну за другой выловил с полдюжины макрелей поменьше вкупе с морским петухом, переливающимся всеми цветами радуги.
– Это несправедливо, – пожаловалась Луиза, – у них новая приманка и весь… – Она запнулась, потому что удилище в ее руках сильно дернулось и согнулось. – О, кажется, клюнуло, но он ушел, – разочарованно сказала она. – Нет! Опять!
– Быстрее, быстрее сматывайте катушку! Держите леску натянутой. Вероятно, это кавахаи, и они клюют здесь повсюду! После первого рывка думаешь, что упустил их, а потом бац! – они носятся с твоей леской по всему заливу. Чувствуешь что-нибудь?
– Да… нет. – Луиза быстро сматывала леску.
– Он водит твою леску, вероятно, все еще на крючке.
– Да! Да! – Луиза потянула леску и почувствовала сопротивление крупной рыбины.
– Теперь я возьму!
С облегчением она отдала удочку Фергусу.
После недолгой игры кавахаи наконец показалась на поверхности, и вскоре длинная узкая рыбина перелетела через борт лодки.
– Последняя. – Фергус бросил рыбу в ведро с грудой сверкающих макрелей. – Хватит, пожалуй. – Они смотали лески и выбросили оставшуюся приманку в море, где ее немедленно подхватили парящие чайки.
«Как будто мне жаль, что поймали столько рыбы и приходится возвращаться», – размышляла Луиза, откладывая удочку. Сегодня с Фергусом было весело. Он не всегда ведет себя высокомерно и властно. Он мог быть совсем другим человеком, даже очень симпатичным. Луиза потеряла осторожность, поддавшись его обаянию.
Они поплыли к крошечному островку. Потом двигатели заглушили, и лодка дрейфовала в плеске волн о полумесяц пляжа из белого песка.
Фергус бросил якорь и вскинул на плечо мешок с рыбой. Потом спрыгнул с лодки.
– Пошли, – приказал он прежним приказным тоном. – Разве не хотите сойти на берег и приготовить рыбу?
Луиза, еще раздумывая, заметила огонек в его глазах.
– Немного глубоко для брюк? – догадался Фергус. – Тогда я…
Он протянул ей руки, но Луиза отпрянула. Она закатала брюки к коленям и плюхнулась в воду, все еще сохранившую тепло лучей полуденного солнца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24