– И часто вы мечтали об этом принце в черных одеждах? – осведомился Доминик, стараясь сохранять на лице спокойное выражение.
– Какое-то время. Но однажды я просто перестала о нем думать.
Рочфорду очень хотелось спросить ее, почему угасла ее мечта, но он не стал этого делать:
– Ну, тогда я начну, – сказал он.
Пока граф читал историю, которую девушка, без сомнения, знала наизусть, он все время чувствовал на себе ее сосредоточенный взгляд. Изредка Доминик поднимал на нее глаза, и каждый раз она нежно ему улыбалась. Рочфорда сильно удивляло то, что он предпочитал сидеть со своей подопечной в ее комнате, а не пить внизу с друзьями.
Глаза Арли закрылись, и Доминик отложил книгу и встал:
– Я позову горничную, – прошептал он, борясь с желанием нежно поцеловать девушку.
Она сонно улыбнулась:
– Спасибо, что почитали мне. Мне стало намного легче.
Он дотронулся до ее щеки тыльной стороной ладони:
– Я рад, что смог помочь.
Доминик вышел из комнаты Арли и позвал горничную. Он направился к лестнице, чтобы вернуться в бальный зал, но потом остановился. Ему совсем не хотелось возвращаться. Он предпочел бы некоторое время побыть в одиночестве.
Но сидя в своей темной комнате, Рочфорд понял, что, уединившись, совершил ошибку. Его мысли все время невольно возвращались к тому, что сейчас происходило в соседней комнате. Он представлял себе, как Арли готовится ко сну – как она снимает платье и ее соски затвердевают от прохладного воздуха, пока она ждет, когда горничная поможет ей надеть ночную рубашку. Доминик застонал, отчаянно желая, чтобы в стене было отверстие, через которое он смог бы увидеть все, что так ярко рисовало ему воображение. Он провел ладонями по лицу. Да что с ним такое творится?
Весь вечер он с огромным трудом сдерживал ревность, которая накатывала на него каждый раз, когда другие мужчины даже просто смотрели на Арли. Молодой американец все время торчал рядом с ней, словно пытаясь заявить всему миру, что она принадлежит ему. Но это никого не останавливало. Мужчищя никогда не оставят Арли в покое, по крайней мере, пока она не выйдет замуж – да и это многих из них не остановит, в том числе и его самого. Доминик замотал головой, радуясь, что его подопечная захотела пораньше уйти с приема. Вряд ли он вынес бы еще хоть минуту, вынужденный наблюдать, как все эти кобели на нее пялятся. Он уже морально вымотался. Рочфорд поежился, зная, что впереди еще четыре дня всеобщих увеселений.
Он знал, что Арли хотела посмотреть все. И он не мог заявить ей утром, что они уезжают, хотя хотел этого больше всего на свете. «Зачемя вообще ее сюда привез?» – спросил себя Доминик, хотя прекрасно знал ответ на этот вопрос. Арли этого заслуживала. Девушка доказала ему и всем вокруг, что она воспитанная молодая леди.
Вдруг раздался стук в дверь, и Доминик вскочил на ноги. Арли? Он быстро пересек комнату. Может быть, у нее снова разболелась голова? Но когда он распахнул дверь и увидел искусительную улыбку своей любовницы, этот страх тут же отступил.
Вероника протиснулась мимо него в комнату, и Доминик затворил за ней дверь.
– Я хочу тебя, – прошептала она и уткнулась ему в шею.
Прижимаясь к нему всем телом, Вероника лизнула мочку уха Доминика, нетерпеливо сдирая с него рубашку. Не успел он от нее отстраниться, как она уже толкнула его на диван и оседлала.
– Что если Альфред придет тебя искать? – спросил Доминик.
Этот момент неизбежно должен был наступить. Просто Рочфорд надеялся, что наступит он гораздо позже… после того, как его подопечная спокойно заснет в своей постели, и после того, как он успеет выпить еще одну бутылку бренди.
– Забудь об Альфреде, – прошептала Вероника прямо ему в ухо.
Даже когда Вероника целовала его в шею, он все равно не мог выбросить Арли из головы. Граф закрывал глаза и видел лицо девушки, ощущал нежность ее кожи под своими пальцами, прикосновение ее губ к своей шее.
Вероника стала покусывать ему мочку уха, и Рочфорд вспомнил, как Арли коснулась его уха губами тем вечером. Как давно это было.
– Мне нет никакого дела до Альфреда. Я знаю только, что хочу тебя и что не могу больше ждать ни секунды.
Вероника приподняла свои юбки, улыбнулась и стянула с него бриджи.
В ушах у Доминика застучало, в паху запульсировала кровь, когда пальцы Вероники сомкнулись вокруг его плоти. Хотя сердце молчало, тело не могло не откликнуться на столь умелые действия любовницы. Вероника со стоном его поцеловала.
– Милорд?!
Глаза Доминика расширились. Арли. Она стоит за дверью, она зовет его, он ей нужен. Рочфорд резко отстранил от себя Веронику и застегнул бриджи.
– Она уйдет, – прошептала Вероника, в ее голосе явственно слышалось разочарование. – Пожалуйста, Доминик…
Но он уже был у двери и широко ее распахнул. Сердце в его груди подпрыгнуло при виде открывшейся его взору картины.
Арли стояла босая, прикрывшись тонким покрывалом, копна длинных светлых волос струилась до стройных бедер. Никогда еще ни одна женщина не казалась ему такой желанной. Доминику отчаянно хотелось затащить ее в комнату – и в свою постель. Он будет заниматься с ней любовью, пока она не запросит пощады.
– В чем дело? – спросил он. – Вы плохо себя чувствуете? Опять разболелась голова?
Девушка, склонив голову набок, переминалась с ноги на ногу:
– Я не могла заснуть. Я… мне показалось, что я слышала какой-то звук. Я просто хотела убедиться, что с вами все в порядке.
Арли смотрела на него огромными и такими невинными глазами, что Доминик не сомневался в правдивости ее слов.
– Вы хотели меня защитить? – спросил он, стараясь не расхохотаться – настолько нелепо это звучало.
И все же его странным образом тронула ее забота. Он был небезразличен этой молодой женщине, которая так стремительно ворвалась в его жизнь.
Девушка ослепительно улыбнулась ему, и сердце Доминика екнуло. Она питает к нему какие-то чувства. Да, может быть, это и не то отчаянное желание, которое испытывает он. Арли перевела взгляд на что-то за его спиной, и улыбка исчезла с ее лица.
Вероника.
Арли разинула рот, потом быстро его закрыла, ее щеки залились ярким румянцем:
– Простите. Я не знала… Извините, что помешала.
Рука Вероники легла Доминику на плечо и давила на него тяжелым грузом, потому что он видел, как потух взгляд Арли. Интересно, подумал. Доминик, о чем она думает. Она расстроилась из-за того, что он был с другой женщиной или просто потому, что эта женщина замужем? Грудь Вероники упиралась ему в спину, ее рука обвила его талию и легла на пояс бриджей прямо над обмякшим членом.
Арли уставилась на руку Вероники, открыла рот… но так ничего и не произнесла. Молчание было оглушительным. Девушка глубоко вздохнула, развернулась, а Доминик стоял и смотрел, как она уходит. Через секунду дверь се комнаты захлопнулась, и в замке повернулся ключ.
– Ну, так на чем мы остановились? – промурлыкала Вероника, затягивая его в комнату.
– Думаю, нам нужно вернуться на прием, – сказал Доминик, выворачиваясь из ее объятий.
Ему вдруг стало стыдно за свои отношения с Вероникой.
Вероника надула губки:
– Я не могу еще час смотреть на тебя в окружении других женщин. Они все из кожи вон лезут, чтобы быть ближе к тебе. Сидеть и слушать их бесконечные фантазии… я ни секунды не могу больше этого выносить!
Ее голос прозвучал почти что требовательно, и Доминик приподнял бровь в молчаливом предупреждении. У нее едва ли было право злиться.
– Дом, мы так давно не были с тобой наедине, – сказала Вероника более сдержанным тоном, мило улыбаясь.
– Ерунда. Прошло всего несколько дней. – Но они показались мне вечностью.
Вечность. Именно столько будут тянуться следующие четыре дня. Приезжать на бал было просто безумием, а особенно со своей подопечной. Он сам угодил в эту ловушку и теперь оказался в крайне неприятной ситуации. Арли застала его с замужней женщиной. Как сможет он объяснить свое поведение молоденькой девушке, которая ничего еще не знает о жизни? Подумает ли она, что такое поведение общепринято – что именно этого ей стоит ожидать от собственного брака? Мысленно Доминик застонал от того, какой оборот вдруг приняла – его жизнь, что он теперь вынужден заботиться о том, что подумает Арли.
– Позже, – пообещал он Веронике и выставил ее за дверь. – Мы не можем допустить, чтобы пошли разговоры. Особенно в эту первую ночь.
Рочфорда не радовала перспектива провести в обществе Вероники несколько дней, но его слова, видимо, ее успокоили, потому что она соблазнительно улыбнулась:
– Ты прав, дорогой, у нас еще будет куча времени.
Доминик смотрел, как она идет по коридору, покачивая бедрами. Вероника была очень привлекательной женщиной. Женщиной, любившей заниматься сексом во всех мыслимых и немыслимых позах. Она все попробовала хотя бы по разу, получала огромное удовольствие от всех видов сексуальных игр и особенно любила, когда ее связывали. Но теперь, несмотря на все удовольствие, которое она доставляла Доминику, он чувствовал, что его желание к ней ослабло. Спустившись на несколько ступенек лестницы в конце коридора, Вероника остановилась и послала ему воздушный поцелуй, а потом, скользя рукой по перилам, спустилась в зал и вернулась к своим обязанностям хозяйки приема, которые совсем ее не обременяли, скорее наоборот.
Доминик тяжело вздохнул и закрыл дверь. Ему хотелось пойти к Арли и объясниться или выпить бутылку бренди, стоящую на столе, и таким образом забыться. Победил бренди.
Арли рано проснулась на следующее утро и присоединилась к остальным гостям, которые тоже поднялись рано, хотя накануне веселились допоздна. Сегодня она прихорашивалась особенно тщательно, надеясь привлечь внимание одного мужчины. Кто знает? Может, ей удастся уехать с этого приема с женихом. Тогда ей, по крайней мере, не придется мириться с таким опекуном, как Рочфорд.
Прошлой ночью Арли впервые ощутила некую близость с Домиником, особенно когда он утешал ее в лабиринте, а потом в ее комнате, когда читал ей. Рочфорд искренне о ней беспокоился. Но затем Арли совершила ошибку и пошла к нему в комнату, где застала его с герцогиней Вероникой. Несмотря на усталость, девушка не могла уснуть и долго ворочалась в своей постели. Всю ночь ее преследовало воспоминание о том, какое у герцогини было выражение лица, когда она смотрела на Арли поверх плеча Доминика. Словно Вероника каким-то непостижимым образом прочла мысли Арли и хотела сказать ей: «Ха, он мой, а ты его никогда не получишь!»
Арли гордо вздернула подбородок. Неудивительно, что Доминик не хотел, чтобы она путалась у него под ногами. Он полагал, что такая жизнь абсолютно нормальна для человека его положения. Ну, если Доминик хочет, чтобы подопечная поскорее исчезла из его жизни – так тому и быть. Она найдет человека, заслуживающего ее любви и привязанности, человека, который ей подойдет, а опекун больше не будет иметь на нее никакого влияния. Если он хочет всю жизнь спать с замужними женщинами, Арли не будет стоять у него на пути.
Полная решимости изменить свою судьбу, Арли вышла из комнаты и тут же столкнулась с Дэниелом. Он выглядел отдохнувшим и привлекательным в темно-сером костюме и высоких, до колена, сапогах. Дэниел взял ее руку и легко коснулся ее губами:
– Мисс Уитман, как вы себя чувствуете? Я был весьма обеспокоен, когда вы вчера ушли так рано. Я слышал, что вы заболели.
Арли улыбнулась, тронутая его заботой:
– У меня просто немного болела голова, – ответила она, отметив, что он не отпустил ее руку, а продолжает сжимать ее в ладони. – Но я прекрасно себя чувствую сегодня. Уверена, только мое волнение послужило причиной вчерашнего недомогания.
– Не могу передать вам, как я счастлив, что с вами все в порядке!
Он, не отрываясь, смотрел в лицо Арли, его взгляд скользнул на ее губы. Девушка почувствовала себя неловко и начала переминаться с ноги на ногу. Дэниел тут же отпустил ее руку.
– Мы все идем на прогулку. Не хотите присоединиться?
Он указал на большую группу гостей, поднимавшихся на холм. День выдался немного прохладным, но обещал быть приятным, и Арли решила, что прогулка с американцем пойдет ей на пользу. Это уж точно будет лучше, чем сидеть взаперти и мрачно размышлять о низком моральном облике опекуна и о своем глупом влечении к нему. Девушка кивнула:
– С удовольствием.
Молодой человек отреагировал на ее слова по-мальчишески счастливой улыбкой, потом предложил руку. И Арли последовала за ним, наслаждаясь беседой и неторопливой прогулкой.
Казалось, чем дальше они отходили от особняка, тем свободнее она чувствовала себя. С Дэниелом было легко и приятно беседовать, он обладал умом и прекрасным чувством юмора – все качества, которые должны быть у мужа.
– Вчера на балу только о вас и говорили, – сказал он, прервав размышления Арли.
– Надеюсь, в этом нет ничего дурного.
Он усмехнулся:
– Конечно, в этом нет ничего дурного. Дорогая мисс Уитман, вы очень наивны в том, что касается вашей красоты и обаяния. Боюсь, у меня есть соперники, также претендующие на ваше внимание.
Его слова одновременно и обрадовали, и опечалили Арли. Она хотела нравиться молодому человеку, хотела даже, чтобы он за ней ухаживал. Но, с другой стороны, что-то в ней восставало против этой мысли. Трудно влюбиться в кого-то другого, когда она ночей не спала из-за того, что испытывала к Рочфорду. Арли не понимала, что именно она чувствует к своему опекуну. Но знала, что когда прикасается к Доминику, по ее телу пробегает электрический разряд, устремляющийся прямо к груди, и между бедер все начинает ныть от какого-то смутного желания. Никто никогда не вызывал у нее таких ощущений…
– Вас называют лондонской тайной за семью печатями.
– Правда… почему?
После того как Дэниел придержал Арли за спину, помогая ей обойти большой камень, он не стал убирать руку:
– Потому что Рочфорд никому и словом о вас не обмолвился. Лэнгли что-то говорил, но ему, естественно, никто не поверил. Не то чтобы Лэнгли лгун, но известно, что он пустил пару ложных слухов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29