– Какую?
– Будь моей любовницей.
У нее было такое чувство, словно ее наотмашь ударили по лицу:
– Любовницей? – задохнулась она.
– Да. Я обеспечу тебе хорошую жизнь, Арли. У тебя будет все самое лучшее.
Не женой, а любовницей. После того как ее мать бросила ее отца, пожертвовав всем ради связи с мужчиной благородного происхождения. Но всего несколько месяцев спустя он нашел другую, которая больше пришлась ему по душе, а мать Арли выгнал на улицу, отобрав у нее драгоценности, платья, карету, не оставив ровным счетом ничего. Оказавшись без гроша в кармане, она вновь стала продавать свое тело и через год умерла. Многие полагали, что она умерла от пьянства, пытаясь залечить спиртным разбитое сердце. Арли не повторит ее ошибки.
– Арли?
Она подняла на Доминика глаза, отчаянно желая запомнить его таким, каким он был сейчас – высоким, смуглым, красивым, греховным, совершенно неотразимым. Она покачала головой:
– Я не могу принять твое предложение.
– Почему? – процедил Доминик сквозь стиснутые зубы.
– Ты быстро от меня устанешь.
– Я никогда от тебя не устану.
– Я хочу выйти замуж.
– Ты знаешь, что этого я тебе предложить не могу.
Арли не стала спрашивать почему. Она знала ответ. Из-за того, кем она является на самом деле. То, что ее принимали в обществе, ничего не значило. Главное, что в ее жилах не было ни капли голубой крови, а значит, она недостаточно хороша для графа.
– Я знаю, что у вас есть поместье в деревне, милорд. Я просила бы вашего позволения пожить там. Думаю, так будет правильно, пока все не успокоится.
Доминик уставился на Арли, с трудом веря, что такой разговор вообще мог произойти. Прошлой ночью она снова и снова заверяла его в своей любви. Он же в ответ сказал, как много она для него значит. Он полагал, что Арли простила ему то, что он встречался с Вероникой. И надеялся, что их отношения смогут продолжаться, словно ничего и не было. Очевидно, нет.
– Я уже сказала Дэниелу, что выйду за него замуж, – прошептала Арли.
Доминик закрыл глаза, потом провел дрожащей рукой по лицу. Он не верил своим ушам. Граф смотрел на Арли, надеясь, что она скажет, что это все не всерьез. Но когда несколько мучительно долгих секунд прошли в молчании, Доминик понял, что девушка твердо намерена идти до конца. Она выйдет за Дэниела. На смену удивлению и недоверию быстро пришла ярость.
Будучи не в силах больше ни минуты смотреть на Арли, граф пошел к двери, но остановился в нескольких шагах от нее:
– Я прослежу за тем, чтобы собрали твои вещи. Через час ты уже будешь на пути к Уитли.
Загородный дом Доминика, Уитли, оказался роскошным особняком в готическом стиле и построенным из крупных серых камней. Обилие причудливых башен и башенок напомнило Арли о французском замке, который описывался в ее любимой книге.
Хотя дом и был очень красив, но, как только Арли ступила на мраморный пол холла, она тут же поняла, что в нем не хватает одной важной детали – Доминика.
Поездка в загородное поместье Рочфордов была в высшей степени мучительной. Первые несколько часов Арли проплакала, потом забылась беспокойным сном, в котором ей виделись образы ее будущей жизни с Дэниелом. Она знала, что брак с симпатичным молодым американцем не самый худший выход из положения, но ей никак не удавалось убедить себя, что она когда-нибудь разлюбит своего опекуна.
Бабушка Доминика стала большим другом Арли и всячески старалась отвлечь девушку от мыслей о внуке. Обе они любили заниматься садом и часто почти целыми днями ухаживали за розами и другими цветами.
Вдовствующая графиня часто рассказывала о семье, которая когда-то жила в старом особняке. Когда она рассказывала о проделках маленького Доминика, в ее глазах прыгали смешинки. Но они тут же исчезали, как только она упоминала о своем сыне. Арли задавалась вопросом, какие сожаления мучили пожилую женщину, которая была вдали от любимой и в то же время отвергаемой ею семьи.
Однажды поздно вечером Арли отдыхала в своей комнате, когда графиня вошла к ней без стука и объявила, что у них гость.
Арли втайне надеялась, что это Доминик, хотя сами боялась себе в этом признаться. Но, к ее огромному неудовольствию, оказалось, что это лорд Молфри, который приехал поздравить ее с предстоящей свадьбой. Во время его визита графиня сидела с ними в комнате, занятая своим шитьем. Но Арли часто чувствовала на себе ее взгляд.
Как только лорд Молфри ушел, графиня отложили шитье в сторону и объявила:
– Этот человек хочет сделать вас своей любовницей. Вы должны остерегаться мужчин вроде него, потому что они только и ждут, когда у вас на пальце окажется кольцо, а потом очаровывают женщину до тех пор, пока она уже не может сказать «нет».
– Я никогда не буду изменять мужу, – искренне ответила Арли.
Графиня улыбнулась:
– Вы любите мистера Батлера?
Арли почувствовала, как розовеют ее щеки под взглядом пожилой женщины:
– Он мне небезразличен.
– Но вы любите его?
Арли покачала головой:
– Нет, не люблю.
Графиня вздохнула:
– Я так и думала. В таком случае, возможно, вам надо еще раз подумать, стоит ли принимать его предложение.
Как Арли могла сказать графине, что любит Доминика? Что она никогда не будет счастлива ни с кем, кроме него? И что никогда не сможет быть с ним из-за того, что она простолюдинка и что из-за самой графини, а также остальных представителей высшего общества они никогда не смогут быть вместе, по крайней мере, в законном браке.
А на меньшее Арли не согласна.
Доминик откинулся на спинку кресла и жестом попросил Джозефа снова наполнить его стакан.
– Милорд, вы уже много выпили. Может быть, лучше…
– Лучше тебе заткнуться и делатъ, как тебе говорят.
Джозеф гордо поднял голову и налил бренди в стакан Доминика.
– Утром, когда вам будет так плохо, что вы стоять сможете с трудом, не ждите от меня сочувствия.
Дворецкий с громким стуком опустил графин с бренди на край стола, раздраженно вздохнул и направился к двери, но, не дойдя до нее всего нескольких шагов, повернулся:
– Милорд, могу я…
– Ну, валяй, говори! Джозеф вздрогнул, как от удара:
– Почему бы вам не съездить навестить ее? Прошло четыре недели и два дня, и вы, очевидно, несчастны. Может быть, если вы просто съездите к ней…
– Ну, и что хорошего?
Дворецкий пожал плечами:
– Может, она чувствует то же, что и вы. Может, вдвоем вы найдете какое-то решение.
– Я уже предложил ей стать моей любовницей.
Джозеф театрально вздохнул:
– И вы еще удивляетесь, что она вас бросила?
– Что еще я могу сделать?
– А почему бы вам не жениться на ней? В конце концов, после того, что между вами произошло, она этого вполне заслуживает.
Доминик проглотил бренди и с шумом швырнул стакан на стол:
– У меня нет желания жениться. К тому же ты не хуже меня знаешь, что моя бабушка никогда этого не допустит. Нет, Джозеф, я не могу жениться. Не сейчас, а может быть, и вообще никогда.
– Ну, так чего вы тогда от нее ждете? Чтобы она все время была здесь, под рукой? Я сомневаюсь, что Арли на это пойдет, милорд. Она женщина, которая многое может предложить мужчине. В ней сочетаются юная невинность и приятная натура, а это сочетание может пленить сердце любого. Она заставляла вас смеяться, милорд, а это задача почти невыполнимая. А ее красота превосходит красоту всех женщин, которых я видел за последние…
– Довольно!
– Как вам будет угодно, милорд.
Когда Джозеф захлопнул за собой дверь, Доминик подумал, как долго тянулись недели без Арли. Как же он скучает по звуку ее голоса, ее смеху, ее гневу, ее поцелуям… ее телу. Он даже как-то поехал с Лэнгли в бордель, надеясь, что теплое, податливое женское тело заставит его забыть об Арли, но в результате напился и заснул на диване.
Доминику много раз снилась свадьба Арли. Она была так хороша в развевающемся белом платье, когда юный Дэниел брал ее руку в свою. А потом они танцевали, смеялись… они были так влюблены друг в друга. Потом видение сменялось. Вот они занимаются любовью. Страстные стоны и крики Арли, взгляд ее зеленых глаз, устремленный на мужа…
Стук в дверь отвлек Доминика от этих нежелательных мыслей.
– Милорд, к вам мистер Батлер, – объявил появившийся в дверях Джозеф.
Услышав имя соперника, Доминик разозлился еще больше:
– Зови его сюда, – ответил он и успел сделать глубокий вдох перед тем, как молодой человек вошел в кабинет.
– Лорд Рочфорд, – сказал Дэниел с победной улыбкой, которую Доминик жаждал стереть с его лица самыми варварскими методами. – Я пришел к вам с просьбой.
Доминик приподнял бровь.
– Я бы хотел навестить мисс Уитман в Уитли.
Доминик открыл рот, но Дэниел вытянул руку:
– Прежде чем вы ответите, позвольте сказать, что я прошу и вас тоже присутствовать при нашей встрече. Судя по письмам мисс Уитман, у меня создалось впечатление, что она скучает без вас. Я хочу сделать ей сюрприз.
Доминик был разочарован, что Арли писала молодому американцу, а не ему, но его безмерно порадовало, что она упоминала о нем в своей переписке с женихом.
– Она часто вам пишет?
– Она прислала всего два письма.
– У нее все в порядке?
Дэниел улыбнулся:
– Да. Она пишет, что ваша бабушка очень радушная хозяйка. Они вместе совершают длительные прогулки, и мисс Уитман каждый день ездит верхом. Ах да, и особенно ей нравится садоводство. Вы сделали отличный выбор, когда отправили ее туда. Слухи уже прекратились. – Дэниел хлопнул Доминика по спине так, словно они были давними приятелями. – Ну, что скажете, вы поедете?
Доминику не нужно было долго раздумывать. Вот уже несколько недель, как он сгорал от желания поехать в Уитли. Но до этого самого момента у него не было на то веской причины. А теперь повод был: его пригласили нанести визит, к тому же он выступит в роли сопровождающего… так как Доминику было известно, что бабушка считала партию удачной для Арли, она вряд ли станет возражать против визита Дэниела.
– Когда вы едете? – спросил Доминик.
– В субботу. Я планирую пробыть там до понедельника – если только мне раньше не придется уехать по делам.
– Я уеду завтра, слуги подготовят все необходимое к вашему приезду.
Дэниел кивнул:
– Отлично! Надеюсь, это даст нам возможность стать ближе. Я о многом сожалею. Теперь я знаю, что судил о вас неправильно.
Доминик почти целый день скакал верхом, чтобы добраться до своего загородного дома. И за это время он смог подготовиться к встрече с Арли.
Граф уже много лет не был в Уитли. И хотя ему жутко хотелось туда вернуться, он всегда находил предлог, чтобы не ехать. И сейчас, когда он вошел в особняк, на него нахлынули детские воспоминания, особенно о времени, проведенном с матерью.
Его мать была красавицей. И она хранила верность мужу, который, напротив, был жутким волокитой. Бедная женщина пыталась удержать его тем, что всегда прелестно выглядела и готовилась к его коротким визитам в свою спальню. К сожалению, он оказался совершенно неуправляемым. Отец постоянно спал со служанками и даже умудрился затащить в постель невесту Доминика.
Рочфорд поморщился от этих воспоминаний; они были такими же яркими, как и в первые недели после случившегося. Ему никогда не забыть картины, которую он увидел, открыв дверь в покои своего отца, – от этого места он всегда предпочитал держаться подальше до того самого рокового дня.
Не найдя своей невесты, Доминик долго бегал по дому, надеясь удивить ее букетом цветов, который хотел преподнести ей в честь их предстоящей свадьбы. Услышав доносящиеся из комнаты отца звуки, явно сопровождавшие бурный секс, Рочфорд замер. Его матери дома не было. Значит, отец с другой женщиной.
Доминик бесшумно подошел к двери, приоткрыл ее и увидел своего отца, занимающегося любовью с его суженой – их стоны и ее нежные вздохи наполняли комнату. Онемев от потрясения, Доминик разрывался между желанием оттащить своего отца от девушки или со всего размаху хлопнуть дверью и тем самым дать им понять, что все видел, но не сделал ни того, ни другого. Он просто стоял и ждал, пока они закончат, пока его отец скатится с его невесты, тяжело дыша от напряжения. Невеста Доминика заметила его первая, ее полное ужаса восклицание звенело у него в ушах, когда отец повернулся, наконец, к двери. Никогда не забыть выражения его лица: изумление, а потом победная улыбка.
С этого момента оба они, и отец, и невеста, – для него словно бы умерли.
Доминик был невысокого мнения об отце, но когда вырос, то сам начал использовать женщин подобным же образом. Граф полагал, что если не отдает им свое сердце, то вряд ли это может как-то ему повредить. Двое людей, которые соединяются для получения сексуального удовлетворения, не наносят никому вреда, ведь так? А вот когда один человек любит другого больше, это всегда приводит к катастрофе. В конце концов, это убило его мать. А его отец, хоть и огорчился из-за смерти жены, так и не взял на себя ответственность. Он полагал, что она покончила жизнь самоубийством вследствие психического расстройства.
Но на самом деле она умерла от горя, потому что знала, что никогда не будет достаточно хороша для него, как бы сильно ни старалась. Черт, да у этого подонка просто была склонность делать других людей несчастными.
Отмахнувшись от навязчивых воспоминаний, Доминик прошел по коридору мимо тех комнат, о которых предпочел бы забыть. Несмотря на все усилия, которые он прикладывал, чтобы сдержать эмоции, на него накатили ностальгия и грусть.
– Милорд, какой неожиданный сюрприз, – произнес зычный голос за спиной у Доминика, так что тот чуть не подпрыгнул на месте.
Он повернулся и увидел, что экономка миссис Митчелл смотрит на него с улыбкой.
– Миссис Митчелл, как поживаете?
– Хорошо, милорд. Спасибо, что спросили. Смею сказать, ваша бабушка будет очень рада вас видеть.
Доминик натужно улыбнулся:
– Не сомневаюсь, – ответил он, хотя на самом деле очень сомневался, что его бабушка когда-нибудь будет рада его видеть. Особенно в «ее» доме, где она царствовала единолично. – Мисс Уитман дома?
Круглое лицо женщины расплылось в широкой улыбке:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29