Однако швейцар мог бы знать, желателен ли приход Кэролайн или же у Элиз сейчас находится другой любовник.
При этой мысли она пошла медленнее.
Все-таки именно Кэролайн закончила все – ей пришлось закончить, спасибо этому слизняку Полу Тобину и двумстам тысячам долларов, которые она заплатила ему, видимо, для Винсента. («Ему будет интересно узнать, что вы лесбиянка, – сказал ей Тобин. – Деньги помогут ему хранить молчание и не трепаться на всех углах». Лишние двести тысяч для Тобина должны были «убедить ее», что он не проболтается Винсенту, что Элиз – ее любовница.
Поэтому она порвала с Элиз, чтобы защитить ее – от скандала, от Тобина, от Винсента и от того, чтобы девушка узнала, каким стал Винсент.
Кэролайн вошла в лифт, нажала кнопку со стрелкой «вверх» и приказала себе не думать об этом, потому что Винсент мертв и больше не может причинить им вреда.
Миссис Мичем поднялась быстро и спокойно, подошла к двери с буквой «В» на двери и нервозно нажала на звонок.
Она ждала.
Никто не открыл.
Она постучала.
Элиз обычно была дома в это время, она работала с утра три-четыре часа, а потом возвращалась вздремнуть, чтобы приготовиться к ночной съемке или к ночной жизни, к веселью в секс-клубах, если она этого хотела.
Кэролайн стояла там, обдумывая слова «Элиз» и «желание» в одном предложении, как вдруг дверь неожиданно распахнулась.
Минуту они стояли, глядя друг на друга, нос к носу.
– Кэролайн.
– Элиз.
– Что ты здесь делаешь?
– Я пришла проведать тебя.
– Проведать.
– Наверное, надо было позвонить.
– Наверное, надо было позвонить.
Кэролайн ощутила, как у нее увлажнился лоб, подмышки и промежность.
– У меня дела в городе. Я решила заглянуть. – Значит, так и есть. У Элиз другой любовник, помоложе, без сомнения, некто куда более пылкий. Наверное, кто-то, с кем она познакомилась в этих своих клубах.
– Но у нас с тобой больше нет никаких общих дел, – сказала Элиз. – И это ты так захотела.
– Я передумала.
– Поздно. Поезд ушел. Так всегда бывает, когда все дело только в похоти.
Кэролайн начала протестовать, но внезапно из глубины квартиры донесся женский голос:
– Элиз? У тебя гости?
Голос казался знакомым. Боже, это Иоланда!
– Миссис Мичем? – спросила та, появившись из-за угла и остановившись как вкопанная – лучше и не скажешь.
– Я была здесь поблизости, – ответила Кэролайн, ее мозг закипел, слова зазвучали в ритме стаккато. – Я пришла, чтобы сообщить Элиз хорошие новости. Полиция подтвердила, что ее отец был убит не из пистолета ее матери.
С этими словами она дежурно улыбнулась, быстро поклонилась (Поклонилась? Боже, неужели она и впрямь это сделала?!), набросила плащ на плечо и направилась к лифту так, словно ее миссия была завершена.
Глава 31
Стивен снова уехал, на сей раз на однодневную встречу в Альбукерке, где контролирующая компания сети спа-курортов покупала бизнес «полностью натуральной» косметики на основе алоэ и масла ши. «Прекрасный союз», – заметил он за ранним ленчем, прежде чем уехать в аэропорт.
– Совсем как наш, – ответила Дана.
Они не разговаривали про нового адвоката для Китти. Если Майкл говорил ему, что она хотела пойти против воли Стивена, ей об этом никто и словом не обмолвился. И все же в столовой явно ощущалась какая-то холодность, и она была рада, что он уезжает.
– Я сяду на ночной рейс и вернусь утром в субботу, – сказал муж. – Как раз к празднику.
«Ну да, – подумала Дана. – Чертов праздник уже в эти выходные».
Он поцеловал ее в щеку и ушел, а она перешла в гостиную.
Сэма не было; он промямлил что-то невнятное про то, что доведет дело до конца, хотя Дана подумала, а не пошел ли он встречаться с Хлоей – она единственный человек старше двадцати одного года, который не был расписан на плакатах, кроме Элиз, но она ведь не стала бы убивать своего отца?
Дана просмотрела имена потенциальных убийц, актерский состав их детективного реалити-шоу. Итак, есть доказательство, что Китти этого не делала, тогда кто остается?
Лорен?
Кэролайн?
…Бриджет?
В принципе это может быть кто-то из них.
У Лорен с ним была связь.
Кэролайн знала киллера.
У Бриджет слишком много секретов, неизвестно даже, кто отец ее дочери – номер un или deux?
Все они были друзьями в течение долгих лет. Неужели их доверие – и их со Стивеном доверие тоже – зиждилось на зыбкой почве? Но разве общение между женщинами обычно более открытое, чем между женщинами и мужчинами?
Дана еще раз пробежалась взглядом по данным Сэма, по его заметкам, его таблицам. Сплошь неудачные дизайнерские находки.
Она вертела эту информацию и так и сяк, думала снова и снова. И потом Дана поняла, что есть только один способ докопаться до правды: нью-фоллским женам нужно срочно собраться на обед.
Глава 32
Они встретились в «Кофеине» – не пошли в клуб, где официанты будут в очередь выстраиваться, чтобы подслушать хоть что-нибудь.
Подруги заказали вино. Когда его налили и все отпили понемногу, Кэролайн начала:
– Прежде всего я хочу сообщить новости.
– Кэролайн, – оборвала ее Дана, – со всем должным уважением, прошу тебя: заткнись, пожалуйста. Сегодня я тут командую.
Кэролайн надула свои пухлые губы.
– Отлично, Дана. Пока ты главная, сделай мне одолжение и спроси: не известно ли кому-то из присутствующих, почему пистолет нашли у меня в пруду?
– Пистолет? – изумилась Дана.
– Пистолет? – спросила Бриджет.
Лорен промолчала.
– Вчера я была в городе. Когда я приехала домой, в моем саду шастала толпа полицейских, они натянули по всему периметру свою желтую пластиковую ленту – от моих плакучих вишен до моих японских кленов. Они осушили пруд, на рытье которого зять Лорен потратил пятьдесят три тысячи долларов. – Миссис Мичем подалась вперед, положила локти на стол и сцепила пальцы вместе. – Так что если у кого-нибудь есть идеи, я слушаю.
– Ну и ну! – воскликнула Дана.
– Ну и ну! – сказала Бриджет.
– Это из него убили Винсента? – спросила Лорен.
Кэролайн пожала плечами:
– Кто знает. Они ничего не говорят. Но зато обращаются со мной как с подозреваемой.
– Мы все подозреваемые, – ответила Дана. – Сейчас даже еще больше – с тех пор как Китти оказалась чистенькой после этого баллистического отчета.
– На меня не смотрите, – сказала Бриджет. – Я химиотерапию делала. Вряд ли что-то может это перекрыть.
– Я его не убивала, – заявила Лорен. – Сейчас уже все вы знаете о нашей связи. Когда Винсент закрутил с Иоландой, я злилась, мне было обидно. Я бы отомстила, но я боюсь собственной тени, и это всем вам тоже известно. – Она, конечно, делала непрозрачный намек на двойной подбородок, который ей давно уже надо было подтянуть, но у нее не хватало смелости.
– Но ты же хочешь сбежать, – заметила Дана. Когда она звонила насчет обеда, Лорен сообщила ей, что складывает чемоданы для поездки в Нантакет.
– Я сбегаю от Боба, а не от Винсента. – Тон ее голоса достиг нижнего предела, положенного природой, не открывал никаких дополнительных деталей.
– Ну я-то знаю, что я его не убивала, – ответила Дана. – У меня не было необходимости.
– У тебя нет секретов? – с грустной усмешкой спросила Кэролайн. – Давай-давай, Дана, у всех у нас есть свои секреты.
Бриджет отогнула верхний край своего жакета и стала обмахиваться им, чтобы развеять следы приступа прилива.
– Если у меня и есть секреты, – сказала Дана, – то они не касаются Винсента. И вообще кого-либо в Нью-Фоллсе.
– Тогда что это за секреты? – спросила Кэролайн.
– Так, прекратите, – вклинилась Бриджет. – Какими бы они ни были, они не могут быть столь же подозрительными, как знакомство с киллером. Кэролайн, может, ты нам расскажешь об этом?
Она погладила бокал так, словно это «Штубен».
– Ладно, если уж мы договорились играть по-честному, то пеняй на себя. Когда-то я подумывала убить Джека.
Весь ресторан затих – или это был только их столик?
– Что такое? – невинно спросила Кэролайн. – Вы хотите сказать, что ни разу за всю семейную жизнь не мечтали убить своих мужей?
Дана открыла рот, чтобы сказать «нет», но поняла, что все остальные молчали. Она отпустила несколько комментариев по поводу Стивена, давая им понять, что она солидарна с ними.
– И что ты сделала? – поинтересовалась Бриджет. – Открыла «Желтые страницы»?
Кэролайн снова провела пальцем по бокалу, проигнорировав это высказывание.
– Кто-нибудь из вас помнит Майка Доусона, тренера?
Это был тренер по гольфу, который дал им несколько бездарных уроков, а потом исчез в один прекрасный день, как это обычно бывает с тренерами по гольфу.
– Он подъезжал ко мне, и я была не против. Но я сказала ему, что у нас может что-то получиться, если Джека не будет на горизонте. Я, в общем, шутила, но Майк дал мне телефон. Я решила его сохранить, потому что подумала, что однажды…
Официант откупорил вторую бутылку вина. Голос Кэролайн растворился в его аромате.
– Я тебе не верю, – сказала Лорен.
Кэролайн засмеялась:
– И тем не менее это правда. И это еще одна причина, по которой Майк исчез. Пораскинув мозгами, хорошенько пораскинув мозгами, я передумала. Мысль о том, чтобы начать все заново одной или даже хуже – с кем-то еще, показалась мне просто утомительной. И кроме того, присутствие Майка тоже стало надоедать мне. Я решила, что его хлопоты о преисподней как-то не к месту в Нью-Фоллсе. Так что я сказала Джеку, что он предложил мне с ним переспать. На следующий день Майк и его Большие Берты пропали.
Они подумали, отпили еще вина, заказали салаты «Нисуаз». Потом Дана произнесла:
– Я думала, у тебя знакомые в тюрьме.
Кэролайн побелела.
– В тюрьме? У меня?
– Ты знала, что Китти холодно, когда она там была.
Кэролайн как-то нехотя улыбнулась, а потом сказала:
– Нет. Единственный, кого я знала за решеткой, – это моя дорогая мамаша. Каждый раз, как она оказывалась в вытрезвителе, мне приходилось ее забирать. Мой отец этого не делал, потому что хотел, чтобы она осталась там и получила по заслугам, думая, что станет меньше пить. Он ошибался.
– О, Кэролайн! – воскликнула Лорен.
– О горе! – протянула Бриджет.
– Значит, ты не убивала Винсента, – сказала Дана.
– Честное скаутское, – ответила Кэролайн. – Хотя могу сказать, что у меня был неплохой мотив.
Лорен скривила губы.
– Что? Что мог мой Винсент сделать тебе?
Никто не стал комментировать то, что он был ее Винсентом.
– Ну во-первых, он меня шантажировал, – ответила Кэролайн. – Я уже заплатила ему двести тысяч, и я знала, что он захочет еще.
Бриджет держалась за эмалированную раковину в дамской комнате, куда она влетела после того, как почувствовала приступ тошноты – из-за химиотерапии, и все приняли это как должное. Кроме Даны, потому что она влетела туда сразу вслед за Бриджет и спросила, что на самом деле происходит.
– Меня тошнит, – ответила Бриджет. – Наверное, не надо пить вино.
– Да у тебя вино вместо крови течет в твоих французских венах, – сказала Дана, – Кроме того, я бы тебе поверила, если б не увидела, как у тебя челюсть отвисла, когда Кэролайн упомянула шантаж.
В этот момент снова открылась дверь и вошли Лорен и Кэролайн.
– С тобой все в порядке, Бриджет? – спросила одна, а другая села на жесткую парчовую софу, которая стояла напротив зеркала в позолоченной раме.
– Превосходно, – кивнула Бриджет. – Tres превосходно.
– Не надо сарказма, – попросила Лорен.
– У меня рак, – ответила Бриджет. – Я имею право на тошноту. И на сарказм.
Никто не стал с этим спорить. Потом Бриджет извинилась.
– Дело не в раке, – созналась она. – Просто этот сукин сын Винсент меня тоже шантажировал.
Лорен схватилась руками за голову:
– Прекратите! Прекратите говорить о нем гадости!
Дана перевела взгляд с Кэролайн на Бриджет, потом назад на Кэролайн.
– Зачем ему было вас шантажировать?
Повисла огромная, слишком огромная пауза. Ну, кто первый? Эники. Беники. Бриджет вызвалась быть первой.
– Merde, – сказала она, когда какая-то женщина спустила воду, вышла из кабинки, помыла руки и быстро вышла из дамской комнаты. Бриджет пожала плечами – так, словно секреты больше не имели никакого значения. – Винсент узнал, что я была замужем раньше. Он узнал, что у меня был сын, который утонул на болотах, и я никогда не рассказывала об этом Рэндаллу.
Все опять затихли.
– У тебя был сын? – прошептала Лорен. – Но ты не говорила Рэндаллу?
Бриджет заговорила низким голосом:
– Он бы расстроился, потому что я никогда не договаривала ничего до конца. Когда мы только познакомились, Рэндалл считал, что я девственница. Он такой религиозный – и тогда был таким же. Рэндалл – хороший человек, но иногда очень наивный.
– И сколько же ты заплатила Винсенту? – спросила Кэролайн.
– Столько же, сколько и ты. Двести тысяч.
Кэролайн поднялась и сказала:
– Я должна выпить еще.
Они снова приняли те же позы, взяли свои салфетки, натянули свои дежурные улыбки. Затем Бриджет сказала:
– Значит, Винсент шантажировал нас обеих, Кэролайн. Я раскрыла свой самый большой, самый болезненный секрет. Что же Винсент раскопал о тебе? Достаточный ли это был мотив, чтобы ты решилась убить его? Потому что хотите – верьте, хотите – нет, но я этого не делала.
Пока их не было, принесли салаты. Кэролайн взяла свою вилку, осторожно подцепила несколько оливок, так, словно это были изысканные бриллианты, и сбросила их одну за другой на свою бутербродную тарелку.
– Может, вы не знали, но я лесбиянка.
Если бы сейчас пролетела муха из той самой поговорки, то эхо разлетелось бы повсюду, от Нью-Фоллса до Нью-Дели и Новой Гвинеи, а потом назад до Нью-Йорка.
– Извини? – спросила Дана, когда очередной зеленый плод приземлился на белой китайской тарелке.
Кэролайн вздохнула:
– Ну убейте меня, я лесбиянка. Впрочем, не переживайте. Я никогда не подглядывала за вами в раздевалке. На самом деле у меня была только одна любовница.
Никто ничего не сказал; никто и слова вымолвить не мог.
Потом Бриджет выдавила:
– Да, ну это, наверное, перекрывает мой рак. Значит, Винсент выяснил, что тебе нравятся женщины, и ты платила ему за молчание.
– Он узнал, потому что у него был частный сыщик, который делал для него эту грязную работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27