В этот самый момент Пушко, наконец, и заговорил. Я все ждал, когда он это сделает и чуть было не пропустил момент, потому что несколько секунд назад перестал слышать. Все что я мог - это видеть, как шевелятся его губы.
Подпрограмма, которая по уверениям Соломы должна была выдавать субтитры барахлила. Я не мог понять в какой кодировке она выдает текст. Скорее всего, мой друг просто не успел настроить все как следует и я его за это не виню. У него было мало времени. Поскольку мы понятия не имели, как именно Пушко воздействует на сознание слушающих его, то Солома сварганил программу "отрубающую" все сигналы, что шли из глубины к пользователю. Фокус был в том, чтобы постепенно вырубить все , угадать нужный промежуток, а затем включить все заново и постараться сделать это так, чтобы пользователь не свихнулся в процессе.
Кубик меж тем поднимался все выше, ускоряя вращение и начиная светиться. Сквозь разбитое окно в комнату влетела черная птица и принялась метаться под потолком. Кривцов попытался ее подстрелить, но лишь изрешетил стены. Краем глаза я увидел, что Анатолий накинулся на Пушко и начал колотить того по голове рукояткой пистолета, стараясь заставить того замолчать.
Сам я все равно ничего не мог сделать, потому что вновь оказался парализован, да и зрение постепенно начало отказывать. Последнее, что я увидел, это как маленькая сучка протянула руку и сорвала огненный шар, расцветший посреди комнаты.
Темнота.
Нет ни звуков, ни проблесков света, только холод - это мои ступни превратились в лед. Я пожалел, что перед погружением не включил в кабинете обогреватель, но кто знал, что у нас снова отрубили отопление? Я не знал, вот и мерзну теперь. Сижу, дрожу и гадаю, что происходит в кафе и откуда взялся запах горящих опилок. Этот запах мне знаком с детства, тут не ошибешься. Кто-то пытается распилить электропилой входную дверь и вытащить меня из кабинета? Королева Червей, наверное, впала в отчаяние, раз решилась пойти на такие убытки. Или это Шмелев и Гордиевский подоспели?..
Проблеск.
Я заинтересовался.
Еще один - полоса света слева там, где должно быть разбитое окно, а потом, спустя пару секунд все разом вернулось на свои места - мир, звуки и запахи глубины. Я глубоко вдохнул.
Надо мной склонился Солома. Он методично хлестал меня по щекам.
- Вставай, Лир, очнись.
Оглушительный визг "кричалок", белые щепки и черная копоть, хрупкий блеск осколков и красно-синий блеск проблесковых маячков.
- Ну и видок у тебя, - еле ворочая языком выдавил я.
Мой друг устало опустился на пол рядом со мной.
- Да, ты и сам хорош.

Эпилог
Кофе обжигает и горчит. Осталось рассказать совсем немного.
С кого начать или, вернее, чем закончить?
Что случилось дальше с человеком поющим бардовские песни, фарфоровой куклой, дипзайнером-революционером и их Кубиком Рубика? Я бы подсказал, где следует поискать и кого следует об этом спросить, но Шмелев намекнул мне, что это не в моих интересах, так что лучше промолчу. Это не мое дело и даже не ваше (понимайте это как намек, если хотите).
Диптаунская Служба Надзора работает по прежнему. Надежду Николаевну Жукову, Королеву Червей, срочно "подвинули" на повышение, а в отдел надзора за рекламой назначили нового шефа. Валерка Котенков по-прежнему работает рука об руку с мытарями, и, подозреваю, время от времени строчит докладные записки, которые отправляет в соответствующие инстанции. Олег Головнин уволился "по собственному желанию". Анечка Летова получила неплохое предложение от крупной компании, но все еще раздумывает. Мы с Апраксиным пытаемся уговорить ее согласиться.
Да, да, мы с Соломой работаем в том же самом кабинете, в том же самом ДСН, правда дверь пришлось ставить новую, но хоть за казенный счет, и то ладно. Мы не возражаем. Это все та же дерьмовая работа, но кому-то надо делать и ее.
А еще я позвонил Лебедеву и поздравил его с победой на выборах.
- Еще рано, - помолчав сказал он. - Выборы послезавтра.
- А что, - сказал я. - Разве что-нибудь может измениться?
- Нет, - признал он. - Спасибо, Дмитрий.
Да на здоровье. Я в огромном долгу перед ним и когда-нибудь мне придется его отдавать. Теперь всякий раз, когда звонит телефон, я вздрагиваю. Долг перед Семеном и мертвым хакером Сашкой беспокоит меня меньше. Я никогда не тревожусь по поводу долгов, которые никогда не смогу оплатить, но чувство вины меня иногда мучит. Солома говорит, что прогнать старых признаков никому еще не удавалось. Ему виднее.
Мой приятель собирается жениться. Он и его пассия, посовещавшись, выбрали для этого дела март, так что у меня есть еще полгода, чтобы убедить его не гробить свою жизнь, но я не буду этого делать. Кажется, он нашел свое счастье.
Вчера я забежал к Тане Полозовой. Новое лекарство, поступившее в продажу совсем недавно, кажется, помогло, и рост раковой опухоли приостановился. Что можно на это сказать? Ничего. Иногда, все что остается - это только надеяться на лучшее, что мы все и делаем.
Сентябрь 2001 - февраль 2003
Благодарности
В конце (а это он и есть), я хотел бы поблагодарить тех, кто так или иначе помогал (пусть и косвенно) в написании этой повести: Анатолия Кондратьева и Юлию Михайлову, которые первыми прочли черновик, помогли советами, замечаниями и предложениями; Сергея Соколова, который создал Generation Wend и высказал некоторые из идей, использованных в книге; Сергея Лукьяненко, придумавшего Диптаун; и еще раз - Дмитрия Рубинштейна за идею, радушное гостеприимство, пиво и потрясающее терпение с которым он отвечал на мои вопросы.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35