— Продолжай.
Чианни махнула рукой, подтверждая приказ.
— Ну… Я знал, что гильдии используют посредников, поэтому решил проверить…
— Мудрая идея, — кивнула жрица.
— Я нашел его, когда он болтал с мужчиной и женщиной, — просиял юноша. — Участник гильдии протянул горсть кредитов и назвал его по имени. Это было имя Гашеный, я уверен.
Пальцы Сахаала сжались на черепе, украшавшем подлокотник трона.
— Ты преуспел, — кивнула Чианни разведчику. — А теперь принеси его, наш хозяин желает рассмотреть его поближе.
Человечек, вытолкнутый в круг света, был связан по рукам и ногам и при этом вопил не переставая. Сахаал представлял его совсем не таким. Человечек был почти карликом — если не генетически измененным, то точно с задержкой роста, к тому же полностью лысым, с несколькими жалкими волосинками на черепе. Его простая одежда была засаленной и грязной, лицо покрыто свежими синяками — свидетельствами любезности принимающей стороны.
Самой примечательной чертой были два разъема-гнезда на его яйцевидном лбу, по одному над каждым глазом. Из них торчали разноцветные провода, свисавшие до плеч, как прическа из многочисленных коротких косичек.
Человечек упал на ржавый пол и, увидев сидящего на троне гиганта, громко разрыдался:
— Милые призраки улья, я ничего не сделал! Не убивайте меня, прошу вас, во имя Бога-Императора…
— Тихо! — прикрикнула Чианни, вновь вставая. Молодой разведчик развернулся и ударил карлика по лицу, забрызгав пол свежей кровью. Крик немедленно затих.
— Ты Гашеный? — сурово спросила Чианни.
— Н-нет… Не лично я!
Разведчик ударил его снова, на этот раз сильнее.
— Это ложь! Я сам слышал, как его окликнули!
— Бреган, — промолвила Чианни, — держи себя в руках.
Молодой разведчик, тяжело дыша, отступил назад.
— Ты Гашеный. — На этот раз Чианни утверждала. — Ты посредник между гильдиями, верно? Отвечай мне!
— Не-ет! — завопил он, размазывая сопли и слезы по лицу. — Не лично я! О сладкая Терра, вы не понимаете! Не лично я!
Сахаал услышал достаточно. Он встал и шагнул к карлику, склоняясь над ним. Семья Теней со вздохом отшатнулась, удивленная его скорым решением. Человечек взглянул вверх — и слезы на его щеках превратились в лед.
— Четыре дня назад, — едва слышно прошипел Сахаал, — ты встречался с одним из Ледниковых Крыс, ублюдком по имени Никхэ. Ты купил у него одну вещь. Ты знал, что она у него. Ты забрал ее и заплатил ему. Верно?
Перед лицом воплощенного ужаса человечек мог издать лишь протяжный писк.
— Да, я думаю… Не знаю. У меня совсем мало памяти, но…
Коготь Сахаала приблизился к его горлу.
— Поясни.
— Гашеный… Это не человек… Не один из нас. — Глаза карлика выпучились, губы дрожали. — Это коллектив. Группа, понимаете? Видите эти импланты?.. Если их отключить, мы только люди, но вместе мы становимся… — трясущимися руками он вцепился в кабели, болтающиеся в гнездах, демонстрируя их, — вместе мы Гашеный. Три человека, один разум. Мы поделили разум, поэтому в одиночку ничего собой не представляем.
Сахаал оскалил зубы:
— Вы сервиторы?
— Нет! Сервиторы — рабы машины! А мы — втроем — управляем ею!
Сервиторы существовали даже во времена Сахаала. Пустые оболочки, тела с машинами в голове, управляемые командами и логическими блоками. У этих вещей отсутствовали сознание и индивидуальность, они не многим отличались от обычной техно-консоли. Их жизнь — если можно было так назвать ее — была ровной последовательностью стимулов и параметров.
Могло ли быть, чтобы три ничтожества, три человеческих недоноска, нашли путь к сохранению ума, желаний, страсти — вещам, недоступным разуму сервитора?
— Как такое возможно? — выдохнул Сахаал, придвигая коготь еще ближе.
— Мы заплатили! Мы сами выбрали! Мы нашли… человека, который оказался на это способен!
— Кто это? — проскрежетал Сахаал, уже зная ответ.
— Пахвулти! Его звали Пахвулти!
Торговец информацией… Техножрец-предатель…
Ублюдок.
Это имя он опасался услышать.
Сахаал проткнул вопящего человечка когтем и унес в тени, подальше от племени, чтобы задать ему особые вопросы…
Когда он закончил с этим существом — одной третьей Гашеного, Сахаал принес его голову Семье Теней, высоко подняв трофей и наслаждаясь струями крови, текущими по руке.
Человечек знал мало. Мерцающие крохи воспоминаний, кусочки деталей, но ничего конкретного. В одиночку он был жалким недорослем, слабоумным ребенком, полным ничтожеством. Он не помнил встречи. В агонии человечек никак не мог вспомнить и груз, который Сахаал так отчаянно искал.
— Его открывали? Открывали? — бушевал Сахаал.
Но все детали были для карлика несущественными. Поэтому скоро Повелитель Ночи уступил напору ярости и жажды крови, которая росла в нем с каждым днем. Эти голодные голоса в сознании не давали покоя.
Сахаал забрал голову, а тело бросил в болото, где светящиеся щупальца быстро уволокли его в глубину.
Разведчикам было приказано вновь отправляться на поиски оставшихся частей Гашеного. Юношу, нашедшего первого человека, лишили почестей и отчитали за недогадливость.
Сахаал едва удержал себя, чтобы не разорвать и его на куски. Кровь кипела в его венах, а имя Пахвулти грохотало в мозгу, отравляя самым страшным ядом. Через некоторое время два заискивающих члена Семьи Теней подползли к нему на коленях и сообщили, что захваченные на космодроме пленники пришли в себя.
Дикая усмешка на лице их господина заставила людей побелеть от ужаса.
В лачуге на краю лагеря, настолько крепкой и звуконепроницаемой, насколько это позволяли материалы, из которых ее сделали, Сахаал принял первого пленника. Стонущее тело бросили на пол. Воины Семьи Теней кривили лица от отвращения. Сахаал велел им убираться, и они поспешно протиснулись в дверь, задержавшись лишь для того, чтобы еще разок плюнуть в лицо слепого червя на полу.
Сахаал задумался, что бы сказали эти воины, если бы узнали правду: без этих проклятых астропатов могущественный Империум оказался бы обреченным гигантом без ушей, глаз и рта.
Он подступил к голому и дрожащему телу, тихо рыча от гнева, который не мог сдерживать. Который ничто не могло сдержать.
— К-кто там?! — Испуганный человек попытался отползти назад. Его запястья и лодыжки были связаны тонким кабелем, а глаза… глаза были забраны давным-давно. Истерзанная плоть на краях глазниц опухла, бугрясь воспаленными шрамами.
— Ты меня совсем не видишь? — издевательски рассмеялся Сахаал, который знал ответ.
— Я… нет… Мой визем деус… О сладчайший Император, его нет!
— Ах да, — вспомнил Сахаал, — второй взгляд. — Такие люди, как этот, не нуждались в глазах.
Обычно.
— Что вы со мной сделали? — Голос пленника возвысился, негодование, связанное с похищением, пересилило даже страх за собственную жизнь.
Сахаал снисходительно улыбнулся.
— Это всего лишь упреждение, — проворковал он, сгибаясь и проводя пальцами по толстой полосе металла, охватывающей лоб пленника. Затем Повелитель Ночи игриво по ней щелкнул. — Вот эта штука блокирует твой дар, верно? Теперь ты не можешь ничего сделать, словно сокол, на которого надет клобук.
— Кто вы? — Голос астропата понизился до шепота, преисполненного благоговейного страха, — в нем боролись ужас и любопытство. — Откуда знаете о даре? Я… я не боюсь вас1
Улыбка Сахаала стала еще шире.
— Я знаю слабые стороны астропатов, маленький человек, потому что некогда целая армия твоих собратьев находилась у меня под командованием, веришь ты или нет. А что касается твоей смелости… — Сахаал облизал губы. — Думаю, мы оба знаем, что ты лжешь.
— Вера в Императора сильна в моей душе! На мне нет греха! Что бы вы ни задумали, я не…
— Ты знаешь о Хаосе?
Рот астропата открылся и закрылся, весь его гнев улетучился в один миг, по лицу пробежали волны отвращения.
— Я… вы смеете произносить это гнусное имя? Император спаси ме..
— Ты должен знать о Хаосе. Ты должен купаться в его огнях, мой друг. Тебе должен быть знаком его голос.
— Богохульство! Богохульство! — Псайкер попробовал плюнуть, собирая слюну во рту непослушным языком, но Сахаал оказался быстрее. Коготь выпрыгнул из ножен и тихо свистнул, рассекая воздух.
Человек выплюнул отрубленный язык вместе с криком.
— Теперь ты будешь вести себя потише, — буркнул Сахаал, ожидая, пока вопли не затихнут и не сменятся влажным бульканьем сочащейся крови. — Вот теперь ты будешь слушать внимательно. Можешь сопротивляться, корчиться, пробовать убежать… Твой мозг может быть охвачен невероятной болью, которую ты никогда не испытывал, но уши отключить ты не сможешь, мой друг. Тебе придется меня выслушать. И ощутить… все ощутить…
Зо Сахаал начал резать.
Отделять полоски мяса от рук и ног. Пронзать ударами художника податливую плоть, освобождая кровь. Рассекать сухожилия коленей и плеч, паха и лодыжек. Вырезать остроугольные узоры на жирном мясе живота и груди. Медленно сдирать кожу. Проводить глубокие борозды на ягодицах и пояснице.
Резать, и резать, и резать, и резать.
И на протяжении всех действий Сахаал говорил. Не обращая внимания на крики и хрипы, невнятные просьбы и судорожные подергивания.
Повелитель Ночи говорил о тьме, которая часто пугает детей. О тех кошмарах, которые изобретает разум ребенка. О страшилищах и паучьих богах, о ведьмах с руками-ножницами и извивающихся змеях. О лицах в небе, лицах с влажными губами, похожими на огромные животы, плывущие, чтобы высосать весь свет мира.
Он говорил об ужасах, мучащих подростков. О жажде нанести вред себе из религиозных побуждений. Когда догмы Империума разрушают душу или это делают извращения в родной семье.
О юной боли.
О боли, для которой всегда найдется причина.
И продолжал резать, резать, резать.
Сахаал говорил о кошмарах взрослой жизни. Ножи во тьме и насилие на свету. Говорил о мясниках и мародерах, чужих и мутантах. Говорил об огне, надвигающемся со всех сторон, о зыбучих песках, забивающих глотку, о затянувшейся петле виселицы.
И резал. Резал. Резал.
Сахаал говорил о варпе, когда горло жертвы готово было разорваться от крика, говорил о Губительных Силах, наблюдателях в пустоте, о небесных роях. Говорил о бродящем безумии, обрушившемся на миллионы миров, о ранах Императора и радости Предателя. Говорил о дворце Охотника. О крови ангелов. О смертельных щупальцах варпа. О стальных зубах, обнаженных в эхе вечности.
Об ужасе и кошмаре, страхе и яде.
Сахаал выложился полностью, разрушая плоть аст-ропата. Он рубил, и терзал, и рассекал кости. Повелитель Ночи совсем потерял себя в красном тумане, продолжая говорить о примитивном крике, том завывании баньши, которое отдавалось сейчас эхом в древних пещерах людей.
О диком и простом крике Страха .
И дамба рухнула, стены сопротивления астропата не устояли, многоголосица варпа проникла сквозь уши и запустила цепкие когти в сознание человека. Крик достиг своего невыносимого кульминационного момента, и тогда Сахаал, сквозь липкую муть крови и испражнений, сорвал стальной обруч с головы астропата.
На мгновение второе зрение астропата вернулось к нему.
Жертва увидела кровавого демона с черными глазами и сверкающими стальными когтями, склонившегося над ним и прошептавшего:
— Я — Зо Сахаал, Мастер Когтя Повелителей Ночи, вернувшийся из-за завесы времени, чтобы получить то, что является моим по праву. Ищите меня, мои братья.
А затем астропат был казнен мгновенным ударом когтей чудовища.
Роящийся варп, привлеченный псионическим излучением такого ужаса, которого его твари никогда прежде не пробовали, — пульсирующего маяком в этериуме, — ворвался на безумное пиршество в отлетевшую Душу.
Варп немного колыхнулся, как запруда у старой мельницы, и в этом столкновении оттенков и ароматов смерти было лицо Сахаала, голос Сахаала, разум Сахаала — уносимые вдаль смертельным воплем астропата.
Уносимые прочь, за грани вечности.
Мита Эшин
Когда все произошло, она стояла в пустом офисе Ородая, борясь с нерешительностью.
Он сломал ее защиты, как цунами сносит береговые строения, переливаясь сквозь и поверх них. Водоворот смертельного буйства захлестнул Миту, заставляя ее жадно хватать воздух в попытках не утонуть.
Это был кроваво-красный кинжал, вонзившийся ей под ребра и продолжавший подниматься все выше и выше. Это было раскаленное клеймо, опалившее ее не словом или символом, но видением, изображением, событием…
Псионический водоворот, кипящий в воздухе, распространялся во все стороны, становясь все мощнее и сильнее. Он несся через пустоту, как ударная волна, телепатическая боеголовка экстерминатус, раздувающаяся, словно переполненное чрево. Невидимая и неосязаемая, но от этого не менее ужасная.
Мита почти затерялась в самом центре вопящего от боли и страха урагана (О Бог-Император, еще от какого страха!), взывающего к варпу — и неожиданно исчезнувшему. Словно голодные твари сцепились в смертельной схватке, царапаясь и хрипя, а затем пропали так внезапно, что эхо их битвы продолжало звучать.
Мита дрожала с головы до ног, продолжая ощущать последствия псионического удара, — кровь медленно текла в жилах, ноги подгибались, со лба лил пот. А ведь ее затронуло только краем волны смертельного крика, который был направлен в невообразимую даль и имел гораздо большую силу и безумие видений.
Псайкер с хрипом рухнула на пол. Винт, понятия не имевший о недавнем псионическом ударе, не говоря уж об ужасающих видениях, попытался в меру сил придержать дергающиеся конечности Миты, что-то бормоча себе под нос.
Она уже искусала губы, кровавая пена капала с уголков рта, а проколотые оболочки сознания продолжали изнывать под лавиной картин и звуков.
Я — Зо Сахаал, Мастер Когтя Повелителей Ночи, вернувшийся из-за завесы времени, чтобы получить то, что является моим по праву. Ищите меня, мои братья.
Голос звучал как туманная сирена, заставляя уши болеть (хотя настоящего звука не было), полыхая перед глазами яркими вспышками и темным хором тревоги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42