"Ди дест", что по-русски звучало несколько более
громоздко, но, тем не менее, нисколько не снисходительнее: "Дубль (или
возможная утечка информации). Немедленно уничтожить." Ладно, это про меня,
я это уже и сам знаю, а вот что произошло здесь? И с кем? Посмотрим
остальные снимки. Какие-то пейзажи, весьма унылые, странные, но сами по
себе ни о чем не говорящие, кроме, пожалуй, вот этого... Знакомое место...
По-моему, Северное озеро. Да, есть еще эти листки, рассыпанные по всему
полу. Какие-то доказательства из теории чисел... К тому же не очень
удачные... А вот это уже интересно! Конспект по общей топологии. ЭТО ЖЕ
КОНСПЕКТ ЦВЕТАЕВСКОЙ ЛЕКЦИИ! Когда же он нам ее читал? По-моему, месяц
назад... Тупо уставившись в конспект лекции профессора Цветаева, я читал
его страница за страницей, стараясь успокоиться и зная уже почти
наверняка, что не успокоюсь, потому что это была квартира Нины, и все
вокруг - это были ее вещи... Одни только вещи... А Нины не было. Перед
глазами, между ровными строками ее конспекта, опять вспыхнули фары
стремительно приближающегося автомобиля... Так вот как оно обернулось. Эта
группа оказалась проворнее первой. И зря я недооценил их познания в нашей
психологии, хотя, возможно, они ориентировались на аналоги в психологиях
гуманоидных рас. Ясно только одно: я не только не обезопасил Нину, но и
сам же подставил ее под удар... Итак, охота окончилась, пошла ловля на
живца. Игрок не выбирает правил игры, а только их придерживается.
Великолепно. Но это касается тех, кто знаком с правилами игры... А я с
ними не знаком, вот и посмотрим - кто кого. Мне теперь необходимо лишь
направление поиска, а там посмотрим на обстоятельства. И уже у выходной
двери я заметил информационный обруч, висящий на дверной ручке... Ну вот и
крючок, на который они меня хотят подсечь. Я схватил обруч и надел на
голову. Сквозь мелькающие кадры настройки я все-таки различил эту комнату,
такой, какой она была полчаса назад. И вот перед глазами встала отчетливая
картина - Нина, сидящая за столом и что-то пишущая на обложке синей общей
тетради. Вот появляются чьи-то спины, движущиеся в ее направлении.
Появляется звук, и я слышу ее удивленный крик, после чего изображение на
мгновение исчезает, и когда появляется снова, то комната уже пуста, и
голос за кадром, четко артикулируя геннские слова, произносит: "Мы ждем
тебя у Северного озера. У поврежденного растения, которое вы именуете
березой", - и в кадре появляется знакомое мне с детства ущелье,
спускающееся на крутой берег Северного озера. "Здесь." Крупным планом -
большой белый камень, на котором мы обычно загорали. И на прощание, чтобы
я не забыл о ставке, мне демонстрируют заплаканное лицо Нины со свежей
царапиной на правой щеке. Финальный знак окончания записи, и все. Темнота.
Ни даты, ни времени... Просто они меня ждут. Они меня ждут? Ну, если ждут,
так дождутся. Они уже сейчас наверняка там. Но почему там, а не здесь?
Потому что диверсионный пистолет может наделать слишком много шума, а они
не желают со мной договариваться другим способом. Я им не нужен живой,
точнее, я им нужен мертвый. И как можно скорее. Дест. И поэтому мне надо
тоже спешить... Это промелькнуло у меня в голове уже на лестничной
площадке третьего этажа, и еще я вспомнил, откуда мне знаком пейзаж на
одной из фотографий - этот вид открывается как раз с белого камня, а на
обороте фотографии, наверное, стоял неопределенный префикс, означающий
"возможно и здесь". До Северного озера километров пять, значит, у меня не
остается времени даже подумать над тем, почему же, все-таки, на меня
охотятся. Ну да ладно. Раз охотятся, значит, у них есть отстрелочный
талон. Хорошо еще, что есть хотя бы немного времени подумать, как выйти к
белому камню с самой неожиданной стороны. Можно со стороны Лысой горы,
через ручей, там наводится двойное эхо на радарный луч, можно подойти
ближе всего незамеченным. А может, через озеро?..

Ну, а это уже просто везение! Свободное такси, да еще в такое время -
на это они не рассчитывали.
- К Северному озеру, пожалуйста, и как можно быстрее!
- Что, ночью искупаться захотелось?
- Со страшной силой, думал уже, что не выживу, но ты меня спас от
мучительной смерти.
Теперь у меня полчаса времени в запасе. Они не учли, что случаются на
Земле случайности. Полхода имею, так что будем теперь играть на равных
хотя бы по качеству. А вот что касается количества... Но есть еще у меня
кое-что за поясом, с полным боекомплектом. Если удастся выиграть еще
полхода, то вторую половину партии начну я... Но, кажется, мы уже
приехали.
- Спасибо, дружище, ты меня здорово выручил. Вот, бери все, сдачи не
надо, боюсь, что в ближайшее время она мне не понадобится. Притормози, но
не останавливайся, я сойду и так. И езжай прямо, свернешь на пересечении.
Земля на обочине сырая и мягкая. Приземлился удачно, ни одной
царапины. Дело принимает не такой уж скверный оборот, как казалось
сначала. А возможно, это сейчас кажется, а не тогда... Теперь вверх, на
Лысую гору. И подготовиться к бою на ходу. Кажется - не кажется...
Главное, что я готов к бою. Вот и все, вот он - белый камень... И
регулятор таймера переключен на непрерывный разряд... А их что-то не
видно. Спрятались и ждут. Ну, выходите быстрее, вы уже дождались, я уже
пришел. Или вы еще не поняли? Расстояние сокращается мучительно медленно,
но бесповоротно. Они и не думают атаковать. Неужели и теперь еще не
заметили? Осталось сорок метров. Еще три секунды, и у меня перевес по
качеству... Да, жди, так они тебе и дадут выиграть качество - три вспышки
с разных точек. Атакуют с трех направлений, все выдержано в лучших
традициях... Но атакуют не особенно удачно, подумал я, нажимая клавиши
стартеров. Двоих уничтожил точно, третьего - не знаю, но где же остальные?
И где Нина? Вот же она, справа, метрах в пятнадцати, не больше. Что же ты
стоишь? Бежать надо...
- Нина, беги! Беги к ручью!
Вспышка справа, почти рядом, чуть левее того места, где стоит Нина, и
мой ответный импульс... Еще одного прикончил... Вперед, к Нине, регулятор
угла разлета до упора, если еще кто-то из них остался, я уже никак не
смогу промахнуться. И вот - один за другим - два коротких импульса, и я
чувствую, как на том месте, где еще мгновение назад билось сердце, лишь
смертельная боль и пустота, и уже падая и понимая, что значит эта боль в
левом боку, вижу, как к Нине с разных сторон приближаются три тени...
Зрение отказало, но я все-таки успеваю, по-моему, выстрелить последний раз
перед тем, как мое лицо зарывается во влажную землю... Потом наступила
темнота и тишина...

...И я попытался. Уже по ту сторону я понял, что что-то произошло с
дублем. Энергии после теллинга почти совсем не осталось, и я, жадно глотая
зараженный воздух, удивленно уставился на черную кляксу пространства,
извивающуюся уже позади нас. Она заметно уменьшилась в размерах, через
какие-то две минуты свернулась в плотный серый клубок и исчезла совсем.
Дили уже приходил в себя и порывался встать, а я все еще не мог
отдышаться.
- Нам надо спешить!
- Да, времени в обрез. Успеем только подойти и прицелиться.
- Ну тогда пошли.
И снова Дили впереди. Идет, правда, не так быстро, как утром, но
видно, что старается. А раненая рука болтается, как плеть, это теперь на
всю жизнь, хорошо еще, что правая рука осталась цела. Но Дили держится
молодцом, вот что значит бойцовская закалка. Иду за ним спокойно, не
забывая, однако, отмечать расположение опасных мест. При таком темпе
продвижения у метро будем минут через двадцать. Если ничего не случится
непредвиденного, конечно. А солнце уже выкатилось на самую середину неба и
печет со страшной силой. Хорошо еще, что пить пока не хочется. Ну, а когда
захочется, тогда уже как-нибудь перетерпим. Надо было бы, конечно,
прихватить с собой хотя бы одну из тех банок, которые остались в лагере
второй экспедиции... Впрочем, здесь как-то безопаснее себя чувствуешь,
когда при тебе нет металлических предметов. Это доказал еще профессор
Дил...
Ну вот, почти пришли. За поворотом должен быть второй фонтан, а за
ним, метрах в тридцати, вход в метро. Фонтан пройдем легко, он почти
пересох, а вот у самого входа могут быть духи, и не дай бог, если на нашем
пути окажется хотя бы одна незаземленная железяка...
А вот и тот странный рисунок на стене уцелевшего дома. Очень странный
рисунок... Собственно, он очень простой - три правильные окружности,
пересеченные четырьмя прямыми. Но вот правая окружность выглядит так,
будто бы она не касается стены, а парит в воздухе в нескольких сантиметрах
от нее...
Дили тоже смотрит на рисунок, и по нему видно, что он чувствует нечто
подобное. Наконец он отводит взгляд от рисунка, и я вижу по его лицу, что
он хочет что-то сказать, но никак не решается. Эта пауза длится очень
долго, наверное, целую минуту, потом он, все-таки не выдержав внутренней
борьбы, произносит глухим голосом:
- Страшный рисунок, он на меня навевает мысли о том, что в мертвом
городе есть люди, и они такие же мертвые, как и весь этот город...
Мертвые, но не умершие... Это правое кольцо... - он на миг умолкает, и
дальше уже продолжает совершенно спокойным голосом. - Это правое кольцо -
их рук дело, оно способно нагнать страх на любого из живых... Ты не
помнишь, кто первый обнаружил, что колец все-таки три, а не два, как писал
профессор Дил?
- По-моему, кто-то из пятой экспедиции, лет двадцать назад. Они здесь
все снимали, и не то Рем, не то Гвари вышел на этот рисунок. Он, хорошо
зная работы профессора Дила, очень удивился, но все-таки отснял целых пять
кадров, и, придя в лагерь, сразу же заявил о своем открытии. Ему, конечно,
никто не поверил, но он сразу же достал из аппарата только что отснятые
снимки и разложил их, чтобы все видели... И все увидели два кольца,
пересеченные четырьмя прямыми... Все тогда еще смеялись над ним, а он
глядел на свои снимки и не мог ничего понять. А потом, когда он взбесился
и пошел опять снимать эти проклятые кольца, и не вернулся, и вся
экспедиция отправилась на его розыски...
- И они, придя сюда, не нашли его, а нашли эти три кольца?
- Да, - ответил я, хотя на самом деле все было несколько иначе.
- Вот так, значит... А профессор Дил писал о двух кольцах... Ты
думаешь, профессор Дил ошибся?
- Нет, не думаю, ведь после него два кольца видели ребята из второй
экспедиции, по крайней мере, в их записках говорится про два...
- А сейчас их три. Тебе не кажется, что из этого сам собой
напрашивается определенный вывод?
- Послушай, Дили, напрашивается или не напрашивается этот вывод, но
мне кажется, он из области фантазий.
- Возможно, очень даже возможно, но этот рисунок должен что-то
означать, - и дальше продолжал совсем уже тихо, почти шепотом, - и мне
кажется, я начинаю догадываться, что именно...
И тут мне почудилось, что кто-то что-то сказал, нечто вроде: "И в
этом вся твоя беда..."
Очнулся я уже в метро. Дили нигде не было. Я даже не мог вспомнить,
что произошло после того, как мне почудился голос. Помню лишь панический
страх, который охватил меня, и оторвавшееся от рисунка кольцо,
стремительно несущееся к нам. И Дили, с застывшим от ужаса лицом,
пытающийся поднять раненую руку, чтобы прикрыть ею глаза... И все...
Темнота... А потом вот это подземелье. А может, все было иначе, может, и
иначе, но я помнил лишь то, что помнил, и ничего больше. Но сейчас уже не
важно, что произошло там, а важно то, что должно произойти здесь...
Вот-вот должен появиться поезд, а Дили нет, видно, придется ехать самому.
Вот этот факт - самое главное, а все остальное - фантазии. В тоннеле уже
слышен стук колес приближающегося поезда. Откуда, интересно, здесь
энергия? Город давно погиб, а в метро мечется одинокий поезд, несколько
столетий носится по замкнутой линии, без остановок, без ремонта, без
машиниста... Вот он выскочил из-за поворота, весь какой-то черный, как
будто в копоти. Я приготовился к прыжку. Выдержка и точность - все, что
мне теперь надо. Первый вагон, весь объятый голубым пламенем, проносится
мимо, второй - со слепыми черными окнами - тоже, а вот четвертая дверь
третьего вагона - это как раз для меня. И уже падая на пол вагона, я не
увидел, а скорее почувствовал что-то неестественное в обстановке перрона,
который я лишь секунду назад покинул. Я выглянул и успел еще заметить, что
на платформе стоит человек и смотрит вслед удаляющемуся поезду. И вот
тут-то мне стало по-настоящему жутко... У человека было лицо Дили... Он
держал его в руках. А у самого него лица не было, точнее, не было ни носа,
ни рта, одни только глаза... И какие глаза... Если выживу, они мне будут
сниться в ночных кошмарах.

Сначала была темнота. Темнота и тишина. Потом тишина, казалось,
растаяла, и появились голоса. Тихие такие ангельские голоса, парящие в
лазурном поднебесье... Нет, поднебесья, по-моему, не было, как и лазури -
была темнота... Потом мне показалось, что я начинаю понимать смысл. А
возможно, это смыслу показалось, что он начинает понимать меня...

- Я восстановил его на час, не больше. Вы же сами понимаете - полевая
аппаратура... Вы успеете за час?
- Успеем, док, успеем. Нам надо только узнать координаты восемьдесят
восьмого. Эй вы, там, ну что, девчонку подготовили? Хорошо, волоките ее
сюда. Сразу же, как включится дубль, начинайте обработку. Методы выбирайте
сами, но надо, чтобы она орала так, что вопли ведьм на костре показались
бы райской музыкой по сравнению с этим. И запомните, времени мало, за час
мы должны узнать у него координаты восемьдесят восьмого, а если не узнаем,
сами понимаете, что с нами будет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11