заболела его мама.
В.Н. расстроился и рассердился. Кем заменить Стаса?.. Некем!
Пометались, пометались бамбинисты и - делать нечего! - направили к Миле Сашу, который ещё поартачился.
Неожиданно появилась Олик. Вошла скромненькая, в джинсиках и ветровочке, румяная, сверкающими голубыми глазками и копной раскиданных по плечам густых и блестящих светло-русых волос.
Она своим присутствием как-то осветила атмосферу Клуба.
Витюша сел за фортепиано, а Игорек подскочил к Олику и пригласил её потанцевать. Она пошла, но Игорек слишком явно намекал на свою к ней, скажем так, симпатию, что второй раз она ему в танце отказала, сославшись на усталость, и присела за столик к В.Н., который с грустью наблюдал танцы Олика с Игорьком...
Кика и Леха-Адриан валялись в комнате на тахте и курили.
Комнату эту Леха самостоятельно абонировал, и ребята спрашивали позволения пойти "к нему", что он, к его честности, всегда разрешал.
Леха сел в постели, затушил сигарету и с серьезным видом обратился к Кике, которая в это время легкомысленно тянула коньяк прямо из бутылки. Ну, говори, замуж за меня решилась?
Он неоднократно предлагал Кике замужество, совершенно серьезно, зная, что муж у неё "тиран и сволочь". Говорил, что комната у них будет отдельная, с лоджией (Кика не мешала ему мечтать о чуши несусветной. Пусть несет ахинею, забавно!), и район у нас отличный (Ага! Новокосино! Кика туда выедет с Неопалимовского, с чемоданчиком! Какой же тупой! Но насчет секса класс!). Мама у меня замечательная. Она пироги напечет, у неё не пироги, а... полный кайф.
И ещё говорил и уговаривал Леха.
Ему казалось, что, как только Кика познакомится со "спортсменкой и комсомолкой", тут же останется у него проживать.
Они будут гулять по Новокосинским просторам, покупать пивко на вечер, ночью трахаться всласть.
Кика и ребеночка ему родит - девочку, похожую на нее, а "ту" работу в Клубе он бросит, для Кики надо силы беречь! Попросится в охрану или ещё как... Заработает!
Кика голодная и холодная ходить не будет.
Так он выплескивался перед Кикой, а она уже дергалась от
этих нудных песен о любви и ждала момента.
И момент наступил.
Леха спросил её. - Ну, чего молчишь? Я ведь тебя, ты не знаешь, как люблю! По-настоящему. - А что? - весело сказала она, - а что? И выйду за тебя, и рожу! И не одного, а двух, говорят, один вырастает эгоистом... Леха обалдел. Он не врал, он хотел на ней жениться, но понимал, что дело это тяжелое и долгое - уговорить её, познакомить с мамой, развод, то-се... Но всегда заводил этот разговор - вода камень точит... Но чтобы вот так прямо согласилась?! Этого он не ожидал! - Адик, - Кика посмотрела на него тем пронзающим взором, которого он не выдерживал, - я тебе хочу все честно объяснить...
И она стала говорить, какая она эгоистка, какая не хозяйка, как она не терпит дискомфорт, как не сможет жить в одной комнате даже с любимым человеком, про свои дурные привычки, про бессонницу, про его маму, которая придет в ужас от такой невестки... и многое, многое другое. И все это была истина.
Получалось, что им с Лехой никогда не быть вместе.
Но Кика не была бы Кикой, если бы тут же не заметила его враз возникшее уныние и не исправила дело веселым смехом и поцелуйчиком. - Я же не отказываю тебе. Просто ты должен все про меня знать. Ты должен будешь создать мне такие условия, в каких я смогу жить: отдельная квартира, евроремонт, загородный домик... На это нужны огромные деньги, я - женщина дорогая, даже не золотая, долларовая, - а бриллиантовая, ты хоть понимаешь это?
Леха понурился и кивнул. Ну, что? Скис? А я-то думала... разочарованно заметила она, потянувшись и сбросив с себя простыню и игриво залебезила. - Мы, что не будем больше? Я хо-очу...
Когда, наконец, секс-мероприятие закончилось, Леха вдруг бухнул. Да ради тебя я что хочешь сделаю. - Правда, Адик?! - искренне удивилась Кика.
Леха пожал плечами. - Я хочу, чтоб ты все имела - и деньги, и наряды. ... Он и вправду её любит! Вот странность: она не любит никого, а её - все! Она пытливо посмотрела на него. Леха сидел, задумавшись.
* * *
Она приподнялась на локте, глядя на его довольное, зарозовевшее лицо, в голубые, очень яркие теперь,глаза.
Он усмехнулся и похлопал её по руке: тебе хорошо со мной (он не терпел таких вопросов, но сейчас не нашел ничего лучшего, а сказать что-то хотелось)?
Она кивнула, но сказала совсем о другом. - Стас, я хочу, чтобы ты узнал обо всем.
И начала издалека.
С той поры, как муж рассказал ей о Башкирове (Стас приготовился чуток вздремнуть вначале, но по мере продвижения рассказа он, как гончая, почуял жирного зайца, и сон сняло как рукой), как сказал ей в больнице, чтобы она "сняла", как она не обратила внимания... И где эту "парткассу" найти она представления не имеет...
Стас сел на тахте, Лина - тоже.
Она ждала, что он скажет, - по его возбужденному виду можно было определить, что он придумал какой-то замечательный выход!
Он-то кое-что придумал, но скорее вход, чем выход...
Стас был не только взбудоражен - он был не в себе: такое дело! Все трудно, все сложно и непредсказуемо, но возможно!
Только не упустить этого мужика!
О Лине он подумал мельком - разберемся! Она была у него как бы уже в кармане. - Лин, - сказал Стас проникновенно. - я в трансе и шоке... как хочешь, можешь называть мое состояние, и пока не знаю точного решения, не отвечу тебе сию минуту... Дай подумать.
Лина смотрела на Стаса и думала, почему мне так повезло? Со мной рядом прекраснейший молодой мужчина, который, судя по всему, неравнодушен ко мне, и только от меня будет зависеть: полюбит он меня всерьез или нет. Я старше (о, как это ужасно!), значит, должна быть мудрее. Но это потом, потом, а все хорошо! - Да, ты прав, милый (музыкой отдалось в Стасе это мелодично сказанное - "милый", с такой нежностью... Не расслабляйся, Стас, сказал он себе, ты обязан отсюда свалить, и эта женщина тебе поможет), - сказала Лина и погладила его по виску, волосам, с невыразимой лаской, что Стас опять дрогнул и потянулся к ней...
* * *
Он тут же вскочил, подал стул, спросил, не надо ли ей чего-нибудь выпить, кофе, чай, фрукты?..
Олик скромненько попросила кофе, и он сам пошел к Ирине и принес на подносике не только кофе, но и все остальное.
Она смутилась и даже закраснелась.
Это умилило Владимира Николаевича, и он смотрел на Олика, не отрываясь, и во взгляде его было восхищение.
Он даже сам понял это и опустил глаза.
Олик потихоньку пила кофе, а он думал о странном чувстве, которое вызывает у него эта девушка с первого своего прихода...
Может быть, потому, что она НИКОГДА не поднималась ни с одним из мальчиков наверх? И это - тоже. Но что-то еще... Ее милота. ненакрашенность и детскость? Детскость истинная, - не та, что у Кики, - напоказ, актерски крепко сработанная, и, тем не менее, как все порочное, - по-своему притягивающая?
А Олик думала о том, что ей чем-то нравится этот тихий Вальдемар Петрович. Она уже знала, что он - Главный директор-распорядитель, но не хочет, чтобы об этом знали - почему-то - и сильно болеет за Клуб, потому и сидит весь вечер в зале.
Об этом рассказал Игорек. А чем ей нравится Вальдемар, она объяснить не могла. Ведь она уже поняла, что делают наверху мальчики-"гейши" с дамами... Таким бизнесом может заниматься только аморальный человек!
Это отвратительно! Прав был Касьян. Но она почему-то ничего не говорила ему о Клубе, хотя узнала немало.
Заходила сюда. Чем-то нравились ей мальчики - с ней они были как добрые приятели, когда поняли, что она никогда не поднимется ни с кем из них наверх.
Ей хотелось как-то убедиться, что Вальдемар Петрович не такой, не аморальный... А какой? Зачем ему подобный Клуб? Чего он хочет?
А что ловит здесь она?
Олик и сама не знала. Ей всю жизнь нравились неординарные люди, но когда те вдруг обращали на неё внимание, она пугалась, терялась. Она, такая обыкновенная, понравилась, например, Касьяну... Ну, и что из этого вышло? Кажется, - ничего.
Теперь ей вдруг понравился Вальдемар Петрович... Кто он? Она ни-че-го не знает. Мафиози? Шизик?
Но её как магнитом тянет в этот Клуб, где ей хорошо и уютно.
Вот только две дамы пугают ее: Лина и Кика.
Лина - потому что высокомерна, недосягаема и слывет здесь Звездой, вроде Мерилин Монро или кого там еще.
Олик её побаивалась.
А Кика отвратительна!
Как мужчины этого не замечают? И носятся с ней, как дураки... А она ведет себя так, будто это её дом, и все здесь должны служить ей. И служат!
Тут она услышала, как Вальдемар что-то спросил у нее. - Что? переспросила она. - Я спрашиваю, - повторил свой вопрос В.Н., - Олечка, вам здесь нравится? - И да, и нет, - честно ответила она, - но мне интересно.
У В.Н. сдавило сердце - вот тебе и ответ.
Она лишь из вежливости сказала двойственно. Что интересно это да, в это он верит. Потому что даже приличные люди хотят иной раз "осетрины второй свежести", с душком... А у твоего Клуба - душок, и не душок даже, а запах, проще - вонь. - Вам что-то конкретно не нравится? - спросил он тихо, чтобы не слышал никто за столиками - мало ли...
Олик смутилась.
Она видела, что Вальдемар Петрович расстроился, но что сказано - то сказано, - она постаралась повернуть тему по иному. - Вальдемар Петрович, а разве интересно - этого мало? По-моему, это - главное. А нравится или не нравится - понятия относительные. Сегодня нравится, завтра - нет, под настроение. - Ну, а сегодня, как? Нравится или совсем нет?.. - не отставал он, как будто она решала - быть Клубу или нет.
Но именно так В.Н. и спрашивал, ему отчего-то важно было точно знать, что эта девочка думает о "БАМБИНО"... - Сегодня нравится, - сказала Олик честно. - А почему? - допрашивал В.Н.
Она пожала плечами. ... Правда, почему?.. Подумала она и поняла: нет Кики. (На самом деле она была, - наверху с Лехой).
Эта женщина приводила её в какой-то мистический трепет, Олику казалось, что от её взгляда можно просто погибнуть, так вот тихо и незаметно зачахнуть.
И она ответила. - Я вам скажу честно, Вальдемар Петрович. Потому что нет вашей любимой Кики... Она... - Олик подыскивала точное слово. - Вокруг неё черная аура, ну, я больше никак не смогу вам объяснить. - Я понял, откликнулся В.Н. и задумался над её словами, но сидеть и молчать было неприлично, и он решил оставить на потом её заявление - обдумать в тишине и одиночестве. - Вы, наверное, хотите спросить, что же я сижу, когда она здесь гуляет? Раз уж я такая правильная? - Олик усмехнулась, - я и сама себя не понимаю. Наверное, меня очень интересует ваш Клуб, его необычность. Кто его придумал и зачем? И кто здесь на самом деле Главный, и кто такие мальчики... Все-все... Я ведь - будущий журналист. - с некоторой гордостью закончила Олик.
И увидела, что Вальдемар Петрович как-то потемнел и посмурнел. Ей совсем не хотелось становиться причиной его плохого настроения! Он такой какой-то милый, интеллигентный, спокойный, а в принципе, видимо, достаточно жесткий и деловой. Но синие глаза его под пушистыми темными ресницами всегда излучали свет доброжелательности и интереса к собеседнику.
У него был талант, которого многие сейчас лишены, - он умел и любил слушать и слушал со вниманием ( научился! Во времена тетки он был совсем другим. Вот уж чего не умел и не хотел, так это слушать!). Олик ласково так получилось! - положила руку на его запястье. - Вальдемар Петрович, давайте выпьем за дружбу, а?
В.Н. благодарно ей улыбнулся, сейчас самое лучшее для него было выпить.
Оказывается, Олик - журналистка! Этого ещё не хватало. Надо как-то очень осторожно и мягко рассказать ей о Клубе. Девочка она приметливая, неглупая, ходит сюда довольно часто, ничем себя не запятнала...
Они выпили, улыбнувшись друг другу, и В.Н. вдруг, неожиданно даже для себя, спросил. - А что ваш приятель не зайдет никогда? Ведь мы же, в принципе, не против мужчин. Он тогда обещал... Олик небрежно махнула рукой. - А-а, Касьян! Всегда что-нибудь кому-нибудь обещает и почти никогда не выполняет, но это по мелочам, у него безумная работа, которой он предан больше, чем кому-то: человеку, людям, друзьям, маме. Представляете, он сыщик! Мне кажется, это так интересно, а он злится и ничего мне не рассказывает. Говорит, что у меня досужий интерес!
В.Н. будто на темечко кирпич свалился! Вот оно!
Вот откуда ощущение беды и опасности, которое не покидает его в последнее время. Ему все время кажется, что за спиной кто-то стоит, что за ним следят, что приходят какие-то неясные люди, которые что-то узнают о клубе... Рэкету официальному он платит, никогда не жмотится ни для кого. Это не то. Кого-то интересует суть клуба. Вот в чем беда, хотя этого надо было ожидать.
Клуб должны защищать те дамы, что посещают его еженедельно! ... Как? Это их подробности! Надо срочно говорить с Милой и ещё кем-то... О чем говорить? О сыщике? Чушь...
Надо устроить презентацию, именно сейчас! Комнаты наверху, кстати, распределить между мальчиками. Напридумывать вполне реальных историй... Запустить Лину, Стаса, Ирину и самому не сидеть, как сыч в углу!
И тут в зал вошли Кика и Адриан-Леха.
Они оба светились.
Красивая пара - ничего не скажешь!
Олик как-то сразу съежилась, до этого момента быв веселой, уверенной, хорошенькой, - а сейчас даже подурнела. ... Неужели Кика и вправду так на неё действует? подумал с удивлением В.Н. и попробовал посмотреть на Кику глазами Олика...
Та шла своей обычной пританцовывающей походкой, улыбаясь пьяноватой улыбочкой, щечки её пылали, глаза сверкали, волосы были в беспорядке. А Леха, в ближайшем рассмотрении, выглядел каким-то пришибленным. ... Конечно, Кика развязна, даже вульгарновата, когда выпьет не в меру и побывает с кем-нибудь наверху, от неё так и наносит сексом. Но все же она прелестна даже такая, решил В.Н. и искоса посмотрел на Олика.
Та собиралась уходить. ... Надо проводить её, подумал В.Н., уже поздно, и негоже ей идти одной по этим переулкам.
Он только хотел сказать ей об этом, как к их столику подплыла Кика.
Она прямо уставилась на Олика, и та, подняв голову, стала смотреть на нее.
Детская игра в гляделки:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38