Их бесстрашие в бою, лютая ненависть к агрессорам являлись хорошим залогом успеха в бою. Хотелось бы на конкретных примерах показать, как сражались с врагом наши боевые друзья.
Памятны для меня встречи на земле Монголии в боевой обстановке и позже, после победы, с Лодонгийпом Дандаром. Примечателен его путь. Он поведал мне о нем во время одной из теплых дружеских встреч.
Когда Дандар достиг призывного возраста, мать, провожая его на службу, сказала: Высоко держи, сынок, честь нашей Родины! Он крепко запомнил этот наказ. В первый же год службы в эскадроне показал себя одним из лучших воинов. Командование заметило способности цирика и направило его в Советский Союз, в Тамбовское кавалерийское училище. Через три года молодого лейтенанта назначили помощником начальника штаба 22-го кавалерийского полка, а в боях на Халхин-Голе Дандар уже был командиром 17-го кавалерийского полка. Под его руководством полк геройски дрался с врагом.
Утром 28 мая 1939 года большая группа пехоты противника, поддерживаемая сильным артиллерийским, минометным и пулеметным огнем, перешла в наступление на полк Дандара.
- Без моей команды не стрелять! - приказал своим бойцам Дандар.
Подпустив японцев на близкое расстояние, он скомандовал:
- Огонь!
На вражескую пехоту обрушился град пуль. Она залегла и по-пластунски начала продвигаться вперед, Тогда Дандар вскочил на коня и скомандовал:
- За мной!
Неудержимой лавиной понеслась на противника монгольская конница. Засверкали клинки, и враг, не выдержав удара, побежал. После этого боя полк назвали героическим полком.
Бои становились еще более ожесточенными. Полку Лодонгийна Дандара приходилось в течение одного дня по нескольку раз отражать атаки японцев, ходить в контратаки, и всякий раз он одерживал победу.
Вскоре Дандар стал командиром дивизии. Имя командира-патриота окружено в Монголии славой. Подвиги Лодонгийна Дандара отмечены высокой наградой. Ему присвоено звание Героя Монгольской Народной Республики.
У хорошего командира, говорят, и хорошие подчиненные. Так оно и есть на самом деле. В полку Дандара что ни воин, то герой. С большим теплом и восхищением рассказывал мне Дандар о пулеметчике Олзвое, одном из любимых своих бойцов. Жизнерадостный, ловкий, находчивый, Цендийн Олзвой быстро и четко выполнял приказы командиров. Тихий и застенчивый, в бою с врагами он был неустрашим, умел в самой тяжелой обстановке находить выход из любого положения. Воин отлично знал пулемет и мастерски владел им.
Однажды Олзвою поручили прикрывать огнем ручного пулемета переправу своего подразделения через реку Халхин-Гол. Не один самурай нашел могилу от меткого и губительного огня отважного цирика. Был и такой случай, когда Олзвой вел бой против целой роты японцев и вышел из неравной схватки с врагами победителем. Он был не только умелым пулеметчиком, но и отважным разведчиком, никогда не возвращался из разведки без важных донесений пли языка. Как-то Олзвой вместе со своим помощником Лундээжанцаном проник в расположение японской артиллерийской части, взял в плен часового и захватил стереотрубу.
Когда друзья хвалили Олзвоя за его подвиги, он отвечал: Ничего героического я не совершал. Просто, как солдат, действовал по приказу своей Родины. В историческую летопись сражения в районе реки Халхин-Гол вписано имя Героя Монгольской Народной Республики Цендийна Олзвоя.
В боях с японцами прославился политрук батареи артиллерийского дивизиона 6-й кавалерийской дивизии Лувсандоржийн Гэлэгбаатар. Он показал себя способным политработником, отзывчивым начальником, мужественным и храбрым воином.
11 мая 1939 года 6-я кавалерийская дивизия была поднята по тревоге и получила задачу совершить марш в район реки Халхин-Гол. На третий день, находясь на марше, Гэлэгбаатар получил радостную весть: у него родился сын. На первом же привале он написал короткое письмо жене: Я жив и здоров. Безгранично рад сыну. Если погибну за Родину, ты одна вырастишь его.
В ночь на 28 мая японцы начали наступление. Дивизия вступила в бой. Артиллеристы Гэлэгбаатара метким огнем уничтожали неприятеля. Под напором превосходящих сил врага дивизия была вынуждена отойти на более выгодный тактический рубеж. Гэлэгбаатар получил задачу с десятью бойцами прикрыть отход частей. Он обратился к бойцам: Товарищи! Не отступать ни на шаг! Мы отвечаем за судьбу дивизии!
В течение четырех часов десять отважных пулеметчиков во главе с Гэлэгбаатаром отбивали яростные атаки противника и уничтожили более 200 вражеских солдат и офицеров. Но силы были неравными. Враг продолжал наседать. До последнего патрона, до последней капли крови горстка храбрецов отстаивала священную землю Монголии и не отступила ни на шаг, до конца выполнив свой воинский долг. Погиб политрук, погибли и его товарищи по оружию.
Партия и правительство высоко оценили подвиг Лувсандоржийна Гэлэгбаатара. Ему посмертно присвоено звание Героя Монгольской Народной Республики.
Можно привести много примеров, таких же замечательных, как этот.
Вспоминаю отважного командира соседней монгольской кавалерийской дивизии Нянтай-Суряна - кавалера многих монгольских орденов и ордена Красного Знамени Советского Союза. Он очень храбро, умело руководил боем соединения, показывал личный пример отваги и мужества.
А разве не достойны восхищения подвиги наводчиков-зенитчиков Чултэма и Гомбосурэна, которые в одном бою сбили шесть вражеских самолетов! А подвиг командира эскадрона Хорло, который в ходе только одной атаки семью выстрелами из нагана уложил семь самураев. Такое не забывается.
Хочется вспомнить и о том, что в период, когда мы занимали временную оборону, 24-й мотострелковый полк посетил Маршал Монгольской Народной Республики Чойбалсан. За плечами этого человека был большой и трудный путь борьбы за счастье и свободу Монголии. В годы гражданской войны товарищ Чойбалсан командовал кавалерийским эскадроном, сражался вместе с частями Красной Армии за освобождение Монголии, громил банды барона Унгерна. Это был очень смелый и храбрый человек. Невысокого роста, коренастый, спокойный, вдумчивый и вежливый в обращении. Встреча с ним запомнилась навсегда.
Когда он прибыл в полк, мы собрали в укрытом от вражеского наблюдения месте между барханами всех свободных от несения боевой службы красноармейцев и командиров. Чойбалсан обратился к нам на монгольском языке. Я набрался смелости и сказал ему:
- Товарищ маршал, люди не поймут вас, потому что монгольский язык мы еще не изучили, а переводчика у нас нет. А вы знаете русский язык, и поэтому было бы очень приятно, если бы высказали свои мысли личному составу полка на том языке, на котором говорил великий Ленин.
Чойбалсан улыбнулся и произнес очень хорошую, патриотическую, зажигательную речь на русском языке. В заключение он сказал:
- Дорогие советские друзья, большое вам спасибо за ту помощь, которую вы оказали нам в защите неприкосновенности Монгольской Народной Республики. Я уверен, что все завершится нашей победой над врагом, он будет изгнан со священной земли монгольского народа.
Проникновенные слова вождя монгольского народа воодушевили на новые подвиги во имя общей победы.
Друзья у нас были верные. Мы твердо верили, что монгольские цирики не подведут в трудную минуту. А это очень важно, когда идешь в бой с сознанием того, что твой фланг надежно прикрыт.
Будет уместным рассказать о противнике, чтобы читатель знал, кто нам противостоял на Халхин-Голе, против кого мы сражались с оружием в руках.
Для захвата Монголии, как информировали нас, японское командование выделило самые лучшие части Квантунской армии, которые прошли специальную подготовку. Так, например, 23-я пехотная дивизия считалась в Японии непобедимой, храброй, могущественной дивизией императорской армии.
Дивизия должна уничтожить войска Внешней Монголии в районе Номон-Хана, писал в приказе от 21 мая командующий 23-й пехотной дивизией генерал Камацубара.
Восхвалялась японцами и 7-я пехотная дивизия. Оба эти соединения были укомплектованы главным образом сынками богатых крестьян, торговцев, мелких и средних помещиков. Показательно, что при общем невысоком культурном уровне японской армии большинство попавших к нам в плен солдат этих дивизий имели образование 7 - 8 классов.
Наряду с японскими войсками в районе реки Халхин-Гол действовали части марионеточных армий Маньчжоу-Го и Внутренней Монголии. Командование Квантунской армии приняло все меры, чтобы сделать их послушным орудием в своих руках. Этими войсками руководили специально подобранные японские офицерские кадры.
Японских солдат отличали в то время религиозный фанатизм, политическая безграмотность, страх перед наказанием. В армии царили произвол, жестокость: офицеры безнаказанно избивали солдат. Малейшее проявление свободомыслия в солдатской массе бесчеловечно подавлялось. При разговорах с пленными, которых мы захватили в предыдущих боях, казалось, что это существа с другой планеты. Многие из них смутно представляли даже те политические события, участниками которых являлись.
На вопрос о причинах войны между Японией и Китаем пленные отвечали примерно так:
Офицеры рассказывают, что война идет потому, что китайцы поднимают волнения, грабят японцев. Япония наводит в Китае порядок. Сам же я по этому вопросу сказать ничего не могу, так как ничего не знаю.
Почти все пленные утверждали, что об СССР до начала боев на Халхин-Голе ничего не слыхали. Они лишь знают о существовании России, которая в 1904 1905 годах потерпела поражение от Японии. О современной Красной Армии ем ничего не рассказывали.
Никакого представления не имели японо-маньчжурские солдаты о действительных причинах конфликта на границах Монгольской Народной Республики. От них это скрывали. Все пленные в один голос говорили, что советско-монгольские войска хотели захватить Маньчжурию. Именно так объяснили им события офицеры. Командование лгало солдатам о победах японских войск и умалчивало о поражениях, утаивало правду о том, что творится на их родине.
Пропаганда в японских войсках имела целью добиться их определенного прозрения, подорвать их боеспособность. Наши органы пропаганды разъясняли японским солдатам смысл происходящих событий. Через звуковещательные станции транслировались обращения к ним. Вот одно из них:
Солдаты! Генерал Камацубара и его офицеры ведут вас на явную смерть. В районе Номон-Хана убито до 6000 японских солдат и ранено до 15 000. Вы сами видите, сколько людей осталось в каждой роте. Прибывшее пополнение из охранных отрядов плохо обучено и не хочет воевать. Вы были свидетелями их панического бегства при первой встрече с красноармейцами. Генералы завели вас в тупик, ставят под убийственный огонь советско-монгольской артиллерии и авиации.
Спасайте свою жизнь! Уходите с земли Монгольской Народной Республики! Прекращайте войну.
Группа красноармейцев, друзей японского народа.
Или вот еще:
Японские солдаты!
Почему вы терпите авантюры своих генералов и офицеров? Вас посылают, как пушечное мясо, против могучей техники советско-монгольских войск!
Вы сами чувствуете на себе силу огня многочисленной и меткой артиллерии. На Баин-Цагане ваши собратья уничтожены и буквально раздавлены танковой атакой. Зачем напрасно гибнете? Сдавайтесь в плен, вам будет обеспечена хорошая жизнь27.
В дни боев у Халхин-Гола активно работал пропагандистский отряд армейской группы. Забегая вперед, отмечу, что за время с 20 по 30 августа на фронте было передано одиннадцать обращений к японским солдатам, прочитанных на различных участках фронта шестьдесят раз. Некоторые передавались от двух до двадцати раз. Например, когда японские войска были уже окружены, около двадцати раз передавалось следующее обращение:
Японские солдаты!
Вы прекрасно знаете, что находитесь в окружении уже несколько дней. Вы не имеете воды и пищи. У вас израсходованы боеприпасы. Вас оставил генерал Камацубара на верную смерть. Дальнейшее сопротивление бесполезно и немыслимо. Сдавайтесь в плен. Поднимите высоко над окопами белый флаг. По этому сигналу мы прекратим огонь. Выходите из окопов без оружия, с поднятыми вверх руками и с белыми флагами. Переходите к нам. Монголо-советское командование гарантирует вам сохранение жизни.
Командование монголо-советских войск.
Слово большевистской правды западало в души обманутых солдат противника, озаряло их сознание. Идеологическая борьба, которую мы повели против захватчиков, была для японских генералов не менее страшной, чем удары нашей пехоты, танков, авиации.
Наши пропагандисты серьезно подорвали политико-моральное состояние японо-маньчжурских войск, которое поддерживалось обманом, водкой, страхом. Без сомнения, агитационная работа среди войск противника сыграла определенную роль в разгроме японских агрессоров в районе реки Халхин-Гол.
В лозунгах, листовках, а затем и газетах, выпускаемых на японском языке, предназначенных для распространения среди японо-маньчжурских войск, разоблачался империалистический характер войны, затеянной японскими захватчиками против монгольского народа, разъяснялись вражеским солдатам военно-политические вопросы.
Примером может служить следующая листовка:
Японские солдаты!
Что вам дает и даст завоевание новых земель и порабощение чужих народов? Сотни тысяч ваших солдат, дравшихся в Китае, стали калеками. С протянутой рукой, как нищие, ходят они по улицам городов и сел. Они голодают, спят на улицах, мрут как мухи. Они никому не нужны, им никто не помогает. Всех вас ждет такая же участь. Война нужна только генералам и богачам. Они богатеют на этой войне. Солдаты, бросайте оружие, уходите с фронта!
Эта и подобные ей листовки, как потом выяснилось с опроса пленных, заставили кое-кого из них задуматься. Да, чувствовалось, что война в Китае уже начинала тяготить многих японских солдат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36