душевая кабина акванет
Ринго вспоминал: «Через несколько минут я опять сказал: «А может, он все-таки не так уж и плох?» Линда вновь заплакала, повторяя при этом: «Ну вот, они и тебя убедили».
Линда со своей стороны была в ужасе от той злобной склоки, в которую она оказалась втянутой. «Я была наивной девчонкой из Нью-Йорка, когда мне пришлось столкнуться со всем этим, - вспоминала она и добавляла: - Я думала, что «Битлз» выше этого, и никогда не могла представить себе, что у таких людей, как они, могут возникать разногласия».
Маккартни, как оказалось впоследствии, поступал правильно, не связываясь с Клейном, но в тот момент это вряд ли было разумным. «Битлз», еще недавно бывшие воплощением юношеского оптимизма, превратились в клубок музыкальных разногласий и взаимного недоверия, обостряемого личной враждой между Ленноном и Маккартни. Пол, никогда не умевший разговаривать с Ленноном напрямую, опять прибег к своей излюбленной тактике дипломатических уловок, но Джон на это теперь не поддавался. Так как он уже не мог осуществлять художественное руководство и провозглашать себя лидером группы, Леннон, подстрекаемый Йоко, был готов расколоть ансамбль.
«Маккартни оказался в безвыходном положении, - говорит Браун. - Джон хотел двигаться в другом направлении, а Пол не мог пойти за ним, потому что между ними стояла Йоко, которая препятствовала продолжению их совместной деятельности. Йоко хотела, чтобы Джон был только с ней, и проявляла в этом плане поразительную энергию».
Маккартни был твердо убежден, что сумеет справиться с этой проблемой, как всегда умел справляться с эксцентричными выходками Леннона. Он не собирался позволять кому бы то ни было разрушить то, что сам считал величайшим авторским содружеством XX века.
Но Пол ошибся. Джон, дрейфующий в море славы, которую он презирал, и в море наркотиков, прием которых не мог контролировать, нашел свой якорь. Теперь настала очередь Маккартни в одиночестве плыть по течению. Он полностью потерял контроль над ансамблем, в создании которого сам участвовал, в «Эппл» же он был персона нон грата. Пол утратил контроль даже над собственными песнями и проектами.
При работе над «Let it Be» появилась идея обойтись без перезаписи, как это было с пластинками «Битлз» со времен альбома «Revolver». Одноименная песня из этого альбома была навеяна Полу воспоминаниями о матери, которая приснилась ему и «придала мне силы в тот момент, когда я почувствовал себя параноиком». Пол надеялся, что эта песня будет знаменовать собой возврат к чистому стилю рок-н-ролла и поможет восстановлению чувства единства в ансамбле. Ничего подобного не произошло.
Музыкальная сторона альбома страдала от последствий разногласий и самовольных выходок участников ансамбля, и, когда проект окончательно зашел в тупик, никто не знал, как соединить в альбоме различные пленки с часовыми записями. Леннон и Харрисон передали все пленки Филу Спектору, поскольку он хорошо потрудился во время работы над синглом Леннона и Йоко «Instant Karma». Его стиль «звукового вала» успешно проявился при записи песни «You Lost That Loving Feeling» в исполнении ансамбля «Righteous Brothers». Однако планы Спектора серьезно отличались от задумок Маккартни.
Спектор изменил последовательность и сделал новую аранжировку песен, добавив при этом струнные инструменты и различные наложения, которых Маккартни стремился избежать. Особенно расстроила Пола его песня «The Long and Winding Road» после усердных стараний Спектора. Она задумывалась и была записана как простая баллада в сопровождении акустической гитары, а Спектор добавил туда оркестр и различные наложения. Маккартни пришел в ярость и потребовал, чтобы песня вошла в альбом в своем первоначальном варианте. Клейн отказался сделать это, и 11 мая 1970 года сингл с этой песней был выпущен в Америке именно в оркестровом варианте Спектора. Сингл занял первую строчку в хит-параде, но теперь это уже не имело значения. Пол Маккартни покинул «Битлз».
13
Линда говорит, что распад «Битлз» разрушил Маккартни. Пол очень переживал это, и похоже, что у него был нервный срыв. «Я почувствовал, что жизнь моя закончена», - говорил он. В своем поместье в Шотландии Маккартни вел жизнь отшельника. Его блестящие волосы, которые он раньше мыл каждый день, стали теперь спутанными и неухоженными. Пол перестал бриться.
«Я был совершенно опустошен. Впервые в жизни я ощутил себя выброшенным на свалку. Это было ужасное чувство разочарования и ощущение того, что ты больше никому не нужен, душу заполнила пустота», - вспоминал Пол.
В том состоянии, которое он сам определил как «неподвижная» безысходность, Пол утратил присущее ему чувство самосохранения и начал употреблять героин. Сначала наркотик вызывает отвращение, потом уводит от реальности, а затем в конце концов у человека наступает помрачение сознания. Некому было командовать Полом, и он стал неуправляемым, некоммуникабельным, с ним невозможно стало жить, он впадал то в злобу, то в депрессию. Жизнь Маккартни перевернулась вверх дном. Даже его любимый медвежонок Раперт - невинный символ его детства - был превращен какой-то газетенкой, представляющей андерграунд, в кровожадного сексуального маньяка. Судебное дело, возбужденное против этой газеты, грозило стать самым долгим в истории британской юриспруденции процессом по обвинению в непристойности.
«Я не мог справиться с собой, - вспоминал Пол. - Помню дни, когда я просыпался в три часа дня и думал: «Нет смысла вставать, все равно скоро снова ложиться спать». Но если я все-таки и вставал, то вскоре опять появлялось желание лечь в постель». И не было смысла бриться, принимать ванну или думать о том, что надеть, «потому что мне некуда идти». «Я сильно переживала за него», - говорила Линда.
«До того времени я был довольно самоуверенным, - вспоминал Маккартни. - И вот впервые моей уверенности нанесли серьезный удар. Не думаю, что я потерял ее после смерти матери. Да, тогда это было для меня потрясением, но я не чувствовал за собой никакой вины». Теперешний разрыв Маккартни переживал так же болезненно, как и смерть матери, но в этот раз он все-таки чувствовал за собой вину. Ведь он мог бы с большим пониманием отнестись к Харрисону и его зрелым амбициям, мог бы быть более внимательным к Ринго и более приветливым с Йоко Оно («…у меня все-таки часто возникало чувство, что неразумно отвергать ее», - говорил Пол).
Но самые сильные переживания Пола касались его отношения к Леннону. Эти чувства были двойственными и противоречивыми, и Пол никак не мог сладить с ними. Он говорил: «Теперь я осознал, что мы никогда не понимали души друг друга, мы не знали правды. Бывает, что и отцы ненавидят сыновей». Потом он сглаживал свой слова, заявляя: «Суть заключается в том, что мы любили друг друга».
В любом случае Маккартни считал невозможным для себя строить жизненные планы без Леннона. Его сильно расстроила не столько потеря друга, сколько крушение его мечты. «Это было похоже на путешествие Роджерса и Хаммерстейна, - говорил Пол. - Этот романтический образ сотрудничества всегда привлекал меня. Леннон и Маккартни должны были стать Роджерсом и Хаммерстейном 60-х годов». Теперь эта мечта умерла в потоке юридических распрей и личного антагонизма.
Наступившая развязка была безрадостной. Маккартни вернулся из своего уединения в марте 1970 года и привез с собой свой сольный альбом, озаглавив его очень просто: «Маккартни». Пол записывал его на четырехдорожечной аппаратуре, которую он купил у EMI. Партии всех инструментов он исполнял сам: Одна из запоминающихся песен в этом альбоме «Maybe I’m Amazed» («Может быть, я изумлен») была написана «для меня и Линды. Она отражала мои чувства по поводу распада «Битлз». Может быть, я был изумлен тем, что происходило, может быть, нет, но возможно, что я был изумлен! Может быть, меня изумляло каким образом я оказался не у дел. Эти фразы символизируют то, что происходило в то время. Мне было очень легко работать над альбомом. Я вставал, завтракал и шел работать в гостиную… Конечно, там были некоторые недоработки…» (во время прослушивания пластинки можно слышать крики детей и шум открываемой двери).
Маккартни хотел, чтобы альбом вышел в начале апреля, но Клейн сообщил, что это невозможно. В апреле намечался выпуск уже полностью завершенного альбома «Let It Be», и примерно в это же время должен был выйти первый сольный альбом Ринго «Sentimental Journey». Маккартни пришел в ярость. Он позвонил сэру Джозефу Локвуду и сказал, что остальные участники «Битлз» пытаются его «саботировать». Когда Ринго с миссией мира явился на Кавендиш-авеню, чтобы объяснить, почему с апрелем возникают такие сложности, Пол «полностью потерял контроль над собой. Он размахивал руками у меня перед лицом и кричал: «Я расквитаюсь с вами со всеми. Вы заплатите мне за все!» Затем он просто выгнал Ринго.
Ринго, пораженный тем, какое важное значение Пол придает выходу своего альбома, убедил Клейна и остальных изменить даты выхода пластинок, и альбом «Маккартни» был выпущен 17 апреля. По указанию Маккартни в конверт было вложено заявление о распаде «Битлз», выполненное в форме интервью:
– Каковы ваши отношения с Клейном?
– У меня нет с ним никаких отношений. Я не общаюсь с ним, и он не представляет мои интересы.
– Собираетесь ли вы выпустить новый альбом и сингл вместе с «Битлз»?
– Нет.
– Ваш уход из «Битлз» временный или окончательный? Он связан с разногласиями в личном плане или в музыкальном?
– Личные разногласия, деловые, музыкальные, но главное в том, что я хочу больше времени уделять своей семье. Временно или окончательно? Я не знаю.
– Считаете ли вы, что настанет момент, когда творческое партнерство Леннон-Маккартни вновь возродится?
– Нет.
Теперь настала очередь Леннона возмущаться. Он обвинил Маккартни в том, что тот использовал это заявление, чтобы привлечь внимание публики к своему сольному альбому. «Отчасти у меня было такое намерение, - соглашался Пол. - Ну и что? В конце концов, именно Леннон первым заявил о своем уходе из «Битлз», но это решение держалось в секрете, чтобы Клейн мог заключить новые контракты. Лично я не вижу ничего плохого в том, чтобы объявить миру о распаде «Битлз» спустя четыре месяца после того, как этот распад состоялся. Все равно это должно было произойти. Для меня это было делом совести… мне не нравилось обманывать людей».
Однако остальные «Битлз», и главным образом Леннон, придерживались на этот счет другого мнения. Разозлившись, они сказали, что заявление о распаде ансамбля надо было делать совместно. Они хотели поступить более благородно, и считали, что подобное заявление не должно было тайком вкладываться в сольный альбом. Это был еще один серьезный удар по их отношениям.
Спустя пятнадцать лет, оправдывая свои прошлые поступки, Маккартни сказал: «Сейчас я, пожалуй, сожалею о том, каким образом это было сделано. Думаю, что мне надо было поступить более разумно и получить одобрение от остальных». Пол сказал, что не хотел обидеть Леннона, который сильнее других воспринял заявление о распаде ансамбля как личное оскорбление (и не только потому, что кто-то сделал одностороннее заявление, а именно потому, что в глубине души Джон все еще продолжал считать «Битлз» своим ансамблем). «Я не подумал, что это может так сильно оскорбить его, и не придавал особого значения тому, кто это сделает первым», - сказал Маккартни.
Однако в то время это его не волновало, он в одиночестве пребывал на своей ферме в Шотландии. Марихуана, к которой Пол всегда прибегал, чтобы снять стресс, в этот раз оказалась недостаточно эффективной, чтобы вывести его из унылого состояния. Вместо марихуаны он стал употреблять героин.
«У меня был друг, который сказал мне, что героин хорош до тех пор, пока он тебе по карману, - вспоминал Пол. - «С тобой все в порядке, - говорил он мне, - ты написал «Yesterday» и всегда будешь в состоянии заплатить за героин».
Однако на этот раз сработал механизм самосохранения. Если Леннон, как подчеркивал Маккартни, всегда готов был с головой ринуться в пропасть, то Пол всегда отходил от края, и его увлечение героином продлилось совсем недолго. Забота о собственном имидже была у Пола настолько сильна, что он никогда не мог позволить себе из наркомана, покуривающего марихуану, превратиться в наркомана, сидящего на игле. Маккартни мог представить себя кем угодно, но отнюдь не человеком, который, будучи больным, ползает по полу и думает, что все чудесно.
«У меня в мозгу прозвенел звонок! Загорелась маленькая лампочка, - сказал Пол и добавил: - Мне не хотелось быть наркоманом, я даже не испытывал удовольствия, принимая наркотики, Я делал это только для того, чтобы выйти из состояния оцепенения». Пола ругали за подобное проявление слабости. Когда бы его ни спрашивали, принимал ли он по примеру Леннона героин, он всегда категорически отвечал: «Нет». И только в 1991 году Пол подтвердил то, о чем давно ходили слухи. Он согласился, что действительно употреблял героин, но в очень небольших дозах, как крайнее и неизбежное средство для искусственного снятия жизненных стрессов. «Это Линда заставила меня осознать, каким круглым идиотом я был», - сказал Пол.
Линда, эта девчонка из Нью-Йорка, которой удалось подцепить «битла», оказала на него сильное влияние. Не тратя даром времени, они быстро выяснили, что прекрасно подходят друг другу в физическом плане, но вскоре их связь приобрела и более твердую почву. Если Джейн Эшер всегда усиленно заботили собственные амбиции, то Линда заботилась о карьере Маккартни. Пол, который обычно не утруждал себя длительными связями с женщинами, понял, что не может, да и не желает расстаться с Линдой. Ему хотелось разговаривать с ней, рассказывать о себе, о своих надеждах и планах, а Линда всегда с большой охотой слушала его. Иногда, отходя от темы, они рассказывали друг другу о своей жизни до их знакомства. «Ты понимаешь, как сильно любишь человека, когда раскрываешь ему душу и рассказываешь о прошлой жизни, - пояснял Пол. - Тогда мы с Линдой вели себя как распутники, но в этом и заключается одна из причин того, что наш брак оказался прочным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Линда со своей стороны была в ужасе от той злобной склоки, в которую она оказалась втянутой. «Я была наивной девчонкой из Нью-Йорка, когда мне пришлось столкнуться со всем этим, - вспоминала она и добавляла: - Я думала, что «Битлз» выше этого, и никогда не могла представить себе, что у таких людей, как они, могут возникать разногласия».
Маккартни, как оказалось впоследствии, поступал правильно, не связываясь с Клейном, но в тот момент это вряд ли было разумным. «Битлз», еще недавно бывшие воплощением юношеского оптимизма, превратились в клубок музыкальных разногласий и взаимного недоверия, обостряемого личной враждой между Ленноном и Маккартни. Пол, никогда не умевший разговаривать с Ленноном напрямую, опять прибег к своей излюбленной тактике дипломатических уловок, но Джон на это теперь не поддавался. Так как он уже не мог осуществлять художественное руководство и провозглашать себя лидером группы, Леннон, подстрекаемый Йоко, был готов расколоть ансамбль.
«Маккартни оказался в безвыходном положении, - говорит Браун. - Джон хотел двигаться в другом направлении, а Пол не мог пойти за ним, потому что между ними стояла Йоко, которая препятствовала продолжению их совместной деятельности. Йоко хотела, чтобы Джон был только с ней, и проявляла в этом плане поразительную энергию».
Маккартни был твердо убежден, что сумеет справиться с этой проблемой, как всегда умел справляться с эксцентричными выходками Леннона. Он не собирался позволять кому бы то ни было разрушить то, что сам считал величайшим авторским содружеством XX века.
Но Пол ошибся. Джон, дрейфующий в море славы, которую он презирал, и в море наркотиков, прием которых не мог контролировать, нашел свой якорь. Теперь настала очередь Маккартни в одиночестве плыть по течению. Он полностью потерял контроль над ансамблем, в создании которого сам участвовал, в «Эппл» же он был персона нон грата. Пол утратил контроль даже над собственными песнями и проектами.
При работе над «Let it Be» появилась идея обойтись без перезаписи, как это было с пластинками «Битлз» со времен альбома «Revolver». Одноименная песня из этого альбома была навеяна Полу воспоминаниями о матери, которая приснилась ему и «придала мне силы в тот момент, когда я почувствовал себя параноиком». Пол надеялся, что эта песня будет знаменовать собой возврат к чистому стилю рок-н-ролла и поможет восстановлению чувства единства в ансамбле. Ничего подобного не произошло.
Музыкальная сторона альбома страдала от последствий разногласий и самовольных выходок участников ансамбля, и, когда проект окончательно зашел в тупик, никто не знал, как соединить в альбоме различные пленки с часовыми записями. Леннон и Харрисон передали все пленки Филу Спектору, поскольку он хорошо потрудился во время работы над синглом Леннона и Йоко «Instant Karma». Его стиль «звукового вала» успешно проявился при записи песни «You Lost That Loving Feeling» в исполнении ансамбля «Righteous Brothers». Однако планы Спектора серьезно отличались от задумок Маккартни.
Спектор изменил последовательность и сделал новую аранжировку песен, добавив при этом струнные инструменты и различные наложения, которых Маккартни стремился избежать. Особенно расстроила Пола его песня «The Long and Winding Road» после усердных стараний Спектора. Она задумывалась и была записана как простая баллада в сопровождении акустической гитары, а Спектор добавил туда оркестр и различные наложения. Маккартни пришел в ярость и потребовал, чтобы песня вошла в альбом в своем первоначальном варианте. Клейн отказался сделать это, и 11 мая 1970 года сингл с этой песней был выпущен в Америке именно в оркестровом варианте Спектора. Сингл занял первую строчку в хит-параде, но теперь это уже не имело значения. Пол Маккартни покинул «Битлз».
13
Линда говорит, что распад «Битлз» разрушил Маккартни. Пол очень переживал это, и похоже, что у него был нервный срыв. «Я почувствовал, что жизнь моя закончена», - говорил он. В своем поместье в Шотландии Маккартни вел жизнь отшельника. Его блестящие волосы, которые он раньше мыл каждый день, стали теперь спутанными и неухоженными. Пол перестал бриться.
«Я был совершенно опустошен. Впервые в жизни я ощутил себя выброшенным на свалку. Это было ужасное чувство разочарования и ощущение того, что ты больше никому не нужен, душу заполнила пустота», - вспоминал Пол.
В том состоянии, которое он сам определил как «неподвижная» безысходность, Пол утратил присущее ему чувство самосохранения и начал употреблять героин. Сначала наркотик вызывает отвращение, потом уводит от реальности, а затем в конце концов у человека наступает помрачение сознания. Некому было командовать Полом, и он стал неуправляемым, некоммуникабельным, с ним невозможно стало жить, он впадал то в злобу, то в депрессию. Жизнь Маккартни перевернулась вверх дном. Даже его любимый медвежонок Раперт - невинный символ его детства - был превращен какой-то газетенкой, представляющей андерграунд, в кровожадного сексуального маньяка. Судебное дело, возбужденное против этой газеты, грозило стать самым долгим в истории британской юриспруденции процессом по обвинению в непристойности.
«Я не мог справиться с собой, - вспоминал Пол. - Помню дни, когда я просыпался в три часа дня и думал: «Нет смысла вставать, все равно скоро снова ложиться спать». Но если я все-таки и вставал, то вскоре опять появлялось желание лечь в постель». И не было смысла бриться, принимать ванну или думать о том, что надеть, «потому что мне некуда идти». «Я сильно переживала за него», - говорила Линда.
«До того времени я был довольно самоуверенным, - вспоминал Маккартни. - И вот впервые моей уверенности нанесли серьезный удар. Не думаю, что я потерял ее после смерти матери. Да, тогда это было для меня потрясением, но я не чувствовал за собой никакой вины». Теперешний разрыв Маккартни переживал так же болезненно, как и смерть матери, но в этот раз он все-таки чувствовал за собой вину. Ведь он мог бы с большим пониманием отнестись к Харрисону и его зрелым амбициям, мог бы быть более внимательным к Ринго и более приветливым с Йоко Оно («…у меня все-таки часто возникало чувство, что неразумно отвергать ее», - говорил Пол).
Но самые сильные переживания Пола касались его отношения к Леннону. Эти чувства были двойственными и противоречивыми, и Пол никак не мог сладить с ними. Он говорил: «Теперь я осознал, что мы никогда не понимали души друг друга, мы не знали правды. Бывает, что и отцы ненавидят сыновей». Потом он сглаживал свой слова, заявляя: «Суть заключается в том, что мы любили друг друга».
В любом случае Маккартни считал невозможным для себя строить жизненные планы без Леннона. Его сильно расстроила не столько потеря друга, сколько крушение его мечты. «Это было похоже на путешествие Роджерса и Хаммерстейна, - говорил Пол. - Этот романтический образ сотрудничества всегда привлекал меня. Леннон и Маккартни должны были стать Роджерсом и Хаммерстейном 60-х годов». Теперь эта мечта умерла в потоке юридических распрей и личного антагонизма.
Наступившая развязка была безрадостной. Маккартни вернулся из своего уединения в марте 1970 года и привез с собой свой сольный альбом, озаглавив его очень просто: «Маккартни». Пол записывал его на четырехдорожечной аппаратуре, которую он купил у EMI. Партии всех инструментов он исполнял сам: Одна из запоминающихся песен в этом альбоме «Maybe I’m Amazed» («Может быть, я изумлен») была написана «для меня и Линды. Она отражала мои чувства по поводу распада «Битлз». Может быть, я был изумлен тем, что происходило, может быть, нет, но возможно, что я был изумлен! Может быть, меня изумляло каким образом я оказался не у дел. Эти фразы символизируют то, что происходило в то время. Мне было очень легко работать над альбомом. Я вставал, завтракал и шел работать в гостиную… Конечно, там были некоторые недоработки…» (во время прослушивания пластинки можно слышать крики детей и шум открываемой двери).
Маккартни хотел, чтобы альбом вышел в начале апреля, но Клейн сообщил, что это невозможно. В апреле намечался выпуск уже полностью завершенного альбома «Let It Be», и примерно в это же время должен был выйти первый сольный альбом Ринго «Sentimental Journey». Маккартни пришел в ярость. Он позвонил сэру Джозефу Локвуду и сказал, что остальные участники «Битлз» пытаются его «саботировать». Когда Ринго с миссией мира явился на Кавендиш-авеню, чтобы объяснить, почему с апрелем возникают такие сложности, Пол «полностью потерял контроль над собой. Он размахивал руками у меня перед лицом и кричал: «Я расквитаюсь с вами со всеми. Вы заплатите мне за все!» Затем он просто выгнал Ринго.
Ринго, пораженный тем, какое важное значение Пол придает выходу своего альбома, убедил Клейна и остальных изменить даты выхода пластинок, и альбом «Маккартни» был выпущен 17 апреля. По указанию Маккартни в конверт было вложено заявление о распаде «Битлз», выполненное в форме интервью:
– Каковы ваши отношения с Клейном?
– У меня нет с ним никаких отношений. Я не общаюсь с ним, и он не представляет мои интересы.
– Собираетесь ли вы выпустить новый альбом и сингл вместе с «Битлз»?
– Нет.
– Ваш уход из «Битлз» временный или окончательный? Он связан с разногласиями в личном плане или в музыкальном?
– Личные разногласия, деловые, музыкальные, но главное в том, что я хочу больше времени уделять своей семье. Временно или окончательно? Я не знаю.
– Считаете ли вы, что настанет момент, когда творческое партнерство Леннон-Маккартни вновь возродится?
– Нет.
Теперь настала очередь Леннона возмущаться. Он обвинил Маккартни в том, что тот использовал это заявление, чтобы привлечь внимание публики к своему сольному альбому. «Отчасти у меня было такое намерение, - соглашался Пол. - Ну и что? В конце концов, именно Леннон первым заявил о своем уходе из «Битлз», но это решение держалось в секрете, чтобы Клейн мог заключить новые контракты. Лично я не вижу ничего плохого в том, чтобы объявить миру о распаде «Битлз» спустя четыре месяца после того, как этот распад состоялся. Все равно это должно было произойти. Для меня это было делом совести… мне не нравилось обманывать людей».
Однако остальные «Битлз», и главным образом Леннон, придерживались на этот счет другого мнения. Разозлившись, они сказали, что заявление о распаде ансамбля надо было делать совместно. Они хотели поступить более благородно, и считали, что подобное заявление не должно было тайком вкладываться в сольный альбом. Это был еще один серьезный удар по их отношениям.
Спустя пятнадцать лет, оправдывая свои прошлые поступки, Маккартни сказал: «Сейчас я, пожалуй, сожалею о том, каким образом это было сделано. Думаю, что мне надо было поступить более разумно и получить одобрение от остальных». Пол сказал, что не хотел обидеть Леннона, который сильнее других воспринял заявление о распаде ансамбля как личное оскорбление (и не только потому, что кто-то сделал одностороннее заявление, а именно потому, что в глубине души Джон все еще продолжал считать «Битлз» своим ансамблем). «Я не подумал, что это может так сильно оскорбить его, и не придавал особого значения тому, кто это сделает первым», - сказал Маккартни.
Однако в то время это его не волновало, он в одиночестве пребывал на своей ферме в Шотландии. Марихуана, к которой Пол всегда прибегал, чтобы снять стресс, в этот раз оказалась недостаточно эффективной, чтобы вывести его из унылого состояния. Вместо марихуаны он стал употреблять героин.
«У меня был друг, который сказал мне, что героин хорош до тех пор, пока он тебе по карману, - вспоминал Пол. - «С тобой все в порядке, - говорил он мне, - ты написал «Yesterday» и всегда будешь в состоянии заплатить за героин».
Однако на этот раз сработал механизм самосохранения. Если Леннон, как подчеркивал Маккартни, всегда готов был с головой ринуться в пропасть, то Пол всегда отходил от края, и его увлечение героином продлилось совсем недолго. Забота о собственном имидже была у Пола настолько сильна, что он никогда не мог позволить себе из наркомана, покуривающего марихуану, превратиться в наркомана, сидящего на игле. Маккартни мог представить себя кем угодно, но отнюдь не человеком, который, будучи больным, ползает по полу и думает, что все чудесно.
«У меня в мозгу прозвенел звонок! Загорелась маленькая лампочка, - сказал Пол и добавил: - Мне не хотелось быть наркоманом, я даже не испытывал удовольствия, принимая наркотики, Я делал это только для того, чтобы выйти из состояния оцепенения». Пола ругали за подобное проявление слабости. Когда бы его ни спрашивали, принимал ли он по примеру Леннона героин, он всегда категорически отвечал: «Нет». И только в 1991 году Пол подтвердил то, о чем давно ходили слухи. Он согласился, что действительно употреблял героин, но в очень небольших дозах, как крайнее и неизбежное средство для искусственного снятия жизненных стрессов. «Это Линда заставила меня осознать, каким круглым идиотом я был», - сказал Пол.
Линда, эта девчонка из Нью-Йорка, которой удалось подцепить «битла», оказала на него сильное влияние. Не тратя даром времени, они быстро выяснили, что прекрасно подходят друг другу в физическом плане, но вскоре их связь приобрела и более твердую почву. Если Джейн Эшер всегда усиленно заботили собственные амбиции, то Линда заботилась о карьере Маккартни. Пол, который обычно не утруждал себя длительными связями с женщинами, понял, что не может, да и не желает расстаться с Линдой. Ему хотелось разговаривать с ней, рассказывать о себе, о своих надеждах и планах, а Линда всегда с большой охотой слушала его. Иногда, отходя от темы, они рассказывали друг другу о своей жизни до их знакомства. «Ты понимаешь, как сильно любишь человека, когда раскрываешь ему душу и рассказываешь о прошлой жизни, - пояснял Пол. - Тогда мы с Линдой вели себя как распутники, но в этом и заключается одна из причин того, что наш брак оказался прочным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40