Обе ударные колонны быстро овладели скалами на
своих направлениях, а из третьей группы сформировались сухопутный и морской
отряды. Морской отряд под командованием Картера обосновался на галере,
которая двинулась к недоукомплектованному вражескому кораблю. Последний тут
же ретировался в открытое море. Картер не стал его преследовать, ибо знал,
что его воины могут понадобиться в городе.
Тем временем жуткие полчища лунных тварей и полулюдей уже оккупировали
вершину скалистого мыса, страшными силуэтами отпечатавшись на фоне серого
сумеречного неба. Омерзительно-тонкими руладами взвыли флейты, и вид
беспорядочной процессии монстров был не менее тошнотворным, чем запах,
исходящий от жабоподобных лунных тварей. А потом показались оба отряда
упырей, дополнив жуткую панораму на вершине скалы. Со всех сторон полетели
дротики, и раскатистый визг и звериный вой полулюдей слился с адским
всхлипыванием флейт, произведя неописуемую демоническую какофонию. То и дело
с узких хребтов скалистого мыса в воду летели тела - и те из них, что падали
в гавань, тут же пожирались подводными хищниками, о чьем присутствии
свидетельствовали бурлящие пузыри на воде.
Полчаса продолжалась великая битва, пока на западном утесе захватчиков
не уничтожили почти полностью. На восточном же утесе, где находился вожак
воинства лунных тварей, упырям не сопутствовал успех, и они медленно
отступали к склону центральной скалы. Пикман приказал быстро выслать туда
подкрепление из города, и приданные силы оказали существенную помощь воинам.
А когда завершилась битва на западном утесе, победители-упыри тоже поспешили
к соседнему утесу на помощь соплеменникам. Им удалось переломить ход
сражения, и они вынудили нападавших вернуться на узкий хребет. Полулюди к
этому времени были почти все перебиты, но уцелевшие жабоподобные отчаянно
бились огромными пиками, которые они сжимали в своих могучих лапах. Момент
для использования дротиков был упущен, и битва перешла в рукопашную.
По мере того как возрастал накал боя, число падающих в море жертв
увеличивалось. Многие упавшие в воды гавани стали жертвами незримых
подводных хищников, из тех же, кто упал в открытое море, кому-то удалось
выбраться на прибрежные скалы, и стоявшая все это время поблизости вражеская
галера подобрала из воды нескольких лунных тварей. Прибрежные утесы, кроме
места высадки монстров, были абсолютно неприступны, так что никому из
упырей, расположившихся на вершине скалы, не удалось спуститься к передовой
линии боя. Кого-то из них пронзили насмерть пущенные с вражеской галеры
дротики, кого-то убили лунные твари, но кое-кто все же уцелел. Когда же
сухопутному отряду уже более ничто не угрожало, галера Картера вышла из
гавани и отогнала вражеский корабль далеко в открытое море, а потом
бросилась на помощь упырям, которые остались на скале или барахтались в
воде. Лунных тварей, выброшенных на прибрежные скалы, быстро уносили прочь.
Наконец, когда галера лунных тварей ушла далеко от острова и вторгшееся
воинство закрепилось в одном месте, Картер выдвинул значительные силы с
восточной части мыса в тыл врагу, после чего судьба битвы была предрешена.
Атакованные с двух флангов, боевые порядки мерзких захватчиков были быстро
расчленены и сброшены в море, и к вечеру вожаки упырей решили, что остров
вновь очищен от неприятеля. Вражеская галера тем временем исчезла, и было
решено покинуть остров-утес, пока превосходящие силы лунных тварей не
собрались в кулак и не бросились в новую атаку на победителей.
Итак, к ночи Пикман и Картер собрали всех оставшихся в живых упырей и
после пересчета обнаружили, что в ходе вчерашней битвы они потеряли четверть
состава. Раненых разместили в трюме, так как Пикман всегда выступал
противником старого обычая упырей убивать и пожирать трупы раненых, а
здоровых воинов посадили на весла или расставили там, где их присутствие
могло быть полезно. Галера заскользила под низкими фосфоресцирующими
облаками, и Картер без сожаления покинул остров жутких тайн, и перед его
мысленным взором стоял неосвещенный зал с куполообразным потолком, с
бездонным колодцем в центре и отвратительной бронзовой дверью в стене.
Рассвет застал корабль на рейде саркомандс-кого базальтового причала, где их
до сих пор терпеливо дожидались ночные призраки-часовые, сидевшие, точно
черные рогатые горгульи, на поверженных колоннах и разрушенных сфинксах
страшного города, что возник и угас до появления на земле человека.
Упыри разбили лагерь среди саркомандских обломков, выслав вестника за
ночными призраками, которые должны были стать их скакунами. Пикман и прочие
вожаки пылко выразили Картеру благодарность за оказанную помощь. Теперь
Картер понял, что его планы близки к осуществлению и что он сможет
воспользоваться помощью своих страшных союзников не только для выхода из
этой части сновидческого мира, но и для успешного завершения поиска богов на
вершине неведомого Ка-дата и чудесного предзакатного города, который боги
столь странным образом не допускали в его сны. Он говорил об это с вожаками
упырей, поведав им все, что было ему известно о холодной пустыне, где стоит
Кадат, и о чудовищных птицах шантак, и о горах, в которых вырублены
двуглавые стражи Кадата. Он говорил о том, насколько опасны птицы шантак для
ночных призраков, и о том, как гигантские лошадиноголовые птицы с криком
уносятся прочь от черных расщелин высоко на серых хребтах, отделяющих
Инкуанок от чудовищного Ленга. Еще он рассказывал о тайнах ночных призраков,
изображенных на фресках в безоконном монастыре неописуемого верховного
жреца, и о том, что даже Великие боги их боятся, и что их владыка вовсе не
ползучий хаос Ньярлатотеп, а древний седой Но-денс, Повелитель великой
бездны.
Обо всем этом Картер поведал столпившимся вокруг него упырям, и потом
изложил свою просьбу и сказал, что считает себя вправе попросить их о такой
же услуге, как и та, что была не так давно оказана им собакоподобным
прыгунам. Он изъявил желание, чтобы ночные призраки перенесли его над
гористой страной птиц шантак прямо в холодную пустыню, туда, куда не ступала
нога смертного. Он хотел перелететь к ониксовому замку на вершине неведомого
Кадата в холодной пустыне и упросить Великих богов подарить ему чудесный
предзакатный город, к которому они его не допускают; он не сомневался, что
ночные призраки доставят его туда без особого труда, и он минует все
опасности, подстерегающие его на равнине и на ужасных двуглавых
горах-сторожах, что навечно притаились в серых сумерках. Рогатым безликим
тварям это путешествие ничем не грозит, ибо их страшатся даже сами Великие.
И даже если Великие предпримут какие-то неожиданные шаги, ибо самых
неожиданных вещей следует ждать от Великих, привычно надзирающих за делами
добрых земных богов, ночным призракам их не следует бояться, так как внешние
адские пределы не опасны безгласным скользким летунам, чьим владыкой
является не Ньярлатотеп, а могущественный древний Ноденс.
Стая из десяти-пятнадцати ночных призраков, продолжал Картер,
несомненно отпугнет птиц шантак, хотя, возможно, стоит взять с собой
нескольких упырей, чтобы совладать с этими крылатыми тварями, ибо их повадки
лучше известны упырю, чем человеку. Крылатый отряд мог бы высадить его
где-нибудь в легендарной ониксовой цитадели и затаиться в укромном месте,
дожидаясь его возвращения или условного сигнала, когда он пройдет внутрь
замка помолиться земным богам. Если же кто-то из упырей захочет сопровождать
его в тронный зал Великих, он будет им благодарен, ибо их присутствие
придаст больше значимости и достоинства его просьбе. Он, впрочем, не будет
на этом настаивать и хочет лишь с их помощью долететь до Кадата и вернуться
обратно, а их последнее путешествие будет либо к чудесному предзакатному
городу, если боги отнесутся к его просьбе благосклонно, или назад к вратам
Глубокого Сна в зачарованном лесу, в случае если его молитвы не возымеют
действия.
Пока Картер говорил, все упыри слушали его с великим вниманием, и
вскоре небо почернело от слетевших стай ночных призраков, за которыми ранее
послали вестника. Крылатые твари уселись полукольцом вокруг упырьего
воинства, дожидаясь, пока собакоподобные вожаки закончат обсуждение просьбы
земного путешественника. Упырь-Пикман с серьезным видом долго лопотал со
своими соплеменниками, и в конце концов Картеру предложили даже больше, чем
он ожидал. Как он помогал упырям в битве с лунными тварями, так и они окажут
ему помощь в дерзком путешествии к пределам, откуда никому еще не довелось
вернуться, и они готовы выделить ему своих союзников, ночных призраков, не
только в нужном количестве, но и все их воинство, и ветеранов прежних
сражений, и молодых ночных призраков, за исключением лишь небольшого отряда,
оставшегося на захваченной черной галере, и раненых в бою на острове-утесе.
Они будут готовы к полету, когда он пожелает, а по прибытии на Кадат
внушительный отряд упырей будет сопровождать его все время, пока он будет
говорить с земными богами в их ониксовом дворце.
Испытывая огромную радость и благодарность, Картер вместе с упырьими
вожаками приступил к выработке плана дерзновенного путешествия. Они решили,
что крылатое воинство полетит высоко над чудовищным Ленгом, над безымянным
монастырем и ужасными каменными деревнями и сделает остановку лишь на
гигантских серых пиках, чтобы переговорить со столь пугающими птиц шантак
ночными призраками, чьи подземные лазы проникли глубоко в недра скал. А
потом, следуя советам, полученным от обитателей тех горных лазов, они
выберут конечный маршрут, и приблизятся к неведомому Кадату либо со стороны
пустыни и гор к северу от Инкуанока, либо же с северной стороны
отвратительного Ленга. Собакоподобные бездушные упыри и ночные призраки не
испытывали ни малейшего страха перед тем, что сулила им нехоженая пустыня,
как не испытывали ни малейшей робости оттого, что их ждет встреча с Кадатом
и его таинственным ониксовым замком.
К полудню упыри и ночные призраки были готовы к полету, причем каждый
упырь подобрал себе подходящую пару крылатых носильщиков. Картер разместился
в голове воздушной колонны рядом с Пикманом, а впереди, в качестве боевого
авангарда, расположились две шеренги ночных призраков налегке. По краткому
приказу Пикмана грозная армада взмыла ввысь над поверженными колоннами и
полуразрушенными сфинксами древнего Саркоманда. Они летели все выше и выше,
и вот уже скрылись из вида базальтовые утесы за городом, а прямо по курсу
показались холодные безжизненные плоскогорья на подступах к Ленгу. Еще выше
поднялось черное воинство, и вот даже плоскогорье превратилось в песчинку, и
когда они направились к северу над продуваемым всеми ветрами плато, Картер
вновь с содроганием увидел кольцо грубых монолитов и приземистое безоконное
здание, в котором восседало чудовище с желтой шелковой маской на лице, от
чьих цепких лап он чудом спасся. На этот раз черная армия, словно стая
гигантских летучих мышей, летела, не снижаясь, и на большой высоте миновала
тусклые костры кошмарных каменных деревень, не останавливаясь, чтобы
поглядеть на ужасные кривля-ния рогатых и копытоногих полулюдей, несущихся в
вечном вихре дикой пляски. Как-то раз они заметили птицу шантак, пролетавшую
низко над равниной, но завидев страшную крылатую армию, она издала
испуганный крик и, громко хлопая крыльями, унеслась прочь в северном
направлении.
С наступлением сумерек они достигли зазубренных серых хребтов, служащих
Инкуаноку защитой, и стали кружить над причудливыми пещерами у самых вершин,
которые так отпугивали птиц шантак. По зову упырьих вожаков из всех
высокогорных лазов вырвались вереницы рогатых черных летунов, с которыми
упыри и ночные призраки вступили в беседу посредством непотребной
жестикуляции. Скоро выяснилось, что наиболее удобный маршрут пролегает над
холодной пустыней к северу от Инкуано-ка, ибо северные подступы к Ленгу таят
множество незаметных ловушек, которые даже ночным призракам не по нраву, а
именно злые силы, таящиеся в белых полусферических зданиях на странных
пригорках, которые народная молва связывает с Иными богами и их ползучим
хаосом Ньярлатотепом.
О Кадате громокрылые обитатели горных пиков почти ничего не знали,
кроме того, что дальше к северу есть некая могучая чудотворная сила, которую
зорко стерегут шантаки и вырезанные в горе часовые. Они упомянули и о том,
что в тех нехоженых местах наблюдается диковинное искривление
пространственных измерений, и вспомнили слухи о том крае, где стоит вечная
ночь, но более конкретных сведений они передать не могли. Так что Картер и
его спутники поблагодарили их и, миновав высочайшую гранитную вершину в небе
Инкуанока, опустились ниже кромки фосфоресцирующих ночных туч и разглядели
вдали жутких сидящих горгулий, которые некогда были горным хребтом, пока
чья-то титаническая рука не вырезала в его девственных скалах ужасные
изваяния.
Гранитные часовые, чьи ноги впечатались в песок пустыни, а митры
пронзали сияющие облака, восседали пугающим полукругом, зловещие, похожие на
двуглавых волков, с мордами, искаженными яростью, и с подъятыми правыми
руками, они мрачно и злобно взирали на окоем человеческого мира, служа
преградой ужаса на границе холодного северного мира, чуждого человеку С их
чудовищных колен взмывали ввысь слоноподобные птицы шантак, но все они с
безумными воплями улетели прочь, едва завидев в туманном небе передовые
линии ночных призраков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19