Уж не заболела ли она?
Решено было зайти к ней после спектакля, проведать, но сейчас надо было торопиться. Реквизит был поспешно собран, и Олег бодро зашагал по пыльной немощеной улице, а Муся почти бежала за ним, на ходу продолжая ворчать и напоминать слова его роли.
Дело в том, что, несмотря на всю Мусину муштру на репетициях, Олег не очень твердо знал слова своих ролей, в особенности кладовщика-медведя, и Мусю это очень беспокоило.
- Ах, оставь, Мусенька, все прекрасно обойдется! - отмахивался на ходу Олег.
Но Муся, как всегда, очень волновалась. И, вероятно, это было причиной того, что случилось...
Когда ширмы уже были расставлены и нетерпеливые зрители стали хлопать в ладоши и стучать ногами, оказалось, что спектакль нельзя начать, потому что пропал главный герой - Петрушка.
Это было немыслимо, но это было так.
А зрители шумно выражали свое нетерпение. Вы думаете, это были ребятишки? Как бы не так! Это были трактористы и учетчики, бригадиры и кладовщики, люди вполне солидные - в возрасте от семнадцати до сорока семи лет и выше. Но ведь все зрители петрушечного театра одинаковы.
Стоит им увидеть яркую, цветастую ширму и услышать верещащий, пронзительный голосок Петрушки, как все они превращаются в детей.
И вот они топают, хлопают, торопят артистов!
А Петрушка исчез, пропал, как будто провалился куда-то...
Олег уже в третий раз проигрывает на своем маленьком аккордеоне бравурный вступительный марш, стараясь не слышать Мусиного шипения и заискивающим шепотом подавая ей ненужные советы - еще раз посмотреть там-то и там-то.
Но Петрушка пропал бесследно.
В это время за ширмой появилась Саша. Она не смогла усидеть дома и нарушила прямое распоряжение Клавдии Григорьевны. Правда, она постаралась пораньше выполнить почти все, что было написано в расписании: и убрала комнату, и за хлебом сходила. Но вместо того чтобы сесть заниматься, схватила Петрушку и побежала на спектакль. Хоть второе действие посмотреть!
Но оказалось, что спектакль еще не начинался. Саша сразу поняла, что за ширмой что-то случилось, и поспешила на помощь.
- Саша, беги скорей к нам домой - мы, кажется, забыли там Петрушку! свистящим, трагическим шепотом взмолилась Муся.
- Хорошо, - торопливо согласилась Саша. - А своего я оставлю тут. Можно ему пока побыть у вас?
- Мусенька! - И голова Олега показалась за ширмой. - Мусенька! Идея!
Но Муся уже поняла его. Она схватила Сашиного Петрушку и быстро оглядела его своими круглыми глазами.
- А сумеет? - шепотом спросила она у Саши.
- Он сумеет, сумеет! - торопливо зашептала сразу все понявшая Саша. Я ему показывала! Мы играли всю вашу пьесу!
У Петрушки даже дух захватило от волнения...
Но вот уже на нем костюм тракториста. И Мусина рука ставит его на ширму...
- Здр-расьте! - кричит Петрушка. - Вы не видели мой тр-рактор-р?
Его встречает хохот зрителей, и сразу же несколько голосов предлагают ему взаймы своего "коня". И Петрушка отвечает им, острит, каламбурит, и скачет, и юлит, и рулит, и спорит с сусликами, и дерется с медведем. Вот это жизнь!
А Саша с замирающим сердцем стоит за ширмой, в глубине ее, чтобы не мешать Мусе. Туда, в публику, она не может сейчас пойти: она слишком волнуется за Петрушку.
Но все идет прекрасно. Зрители в полном восторге.
И даже Муся, строгая Муся, довольна.
- Молодец! - говорит она Петрушке после окончания спектакля. - Я бы тебя взяла в наш театр, да, боюсь, Саша не отдаст.
- Берите, - грустно говорит Саша. - Пока не найдется ваш Петрушка... тихонько добавляет она.
Глава шестнадцатая
УЧЕНЫЙ ПЕТРУШКА, ИЛИ НОЧЬ РАЗМЫШЛЕНИЙ
Сначала было совершенно темно. Попискивала какая-то птаха. Осторожно шуршали ветки. Петрушка, лежавший под кустом, на холодной земле, вздыхал и тосковал.
Его так небрежно и неуважительно потеряли. То, что они торопились, не могло послужить им оправданием. Торопливость хороша только при ловле мышей, а не в искусстве. Конечно, искусство требует жертв, и он готов принести их. Но нужна ли эта жертва, целесообразна ли она?
Так размышлял Петрушка, лежа под кустом, на холодной земле.
Все эти и другие давно известные изречения приходили в его голову не случайно. Дело в том, что Петрушка этот был не простой, а ученый. В течение долгих лет его работы в театре он сопровождал Олега и Мусю во всех их странствиях, бывал вместе с ними на всех диспутах и конференциях и набрался там такой учености, что сам себе удивлялся.
Лежа сейчас в холодной тени куста, Ученый Петрушка размышлял о судьбах кукольного театра и о том, нужен ли сегодня театр Петрушки.
"Я устарел! - думал он с гордостью, упиваясь этими печальными словами. - Я уже никому не нужен".
В этот момент холодная лягушка прыгнула на его руку, но Петрушка даже не заметил этого. Когда он думал о себе, он больше ничего не замечал.
"Однако истинное искусство не стареет, - продолжал он размышлять. Стало быть, я еще не устарел. Искусство вечно. Они не понимают этого..."
"Они" - это были Олег и Муся, которых Ученый Петрушка презирал. Они почти никогда не участвовали в диспутах. Они только молча слушали, иногда робко вставляя словечко, а потом брали на плечи свои мешки и снова отправлялись в поход.
И его, ученого, умудренного артиста, не выносившего громких голосов и резких движений, - его тащили, как какую-то кладь, иногда даже вниз головой, трясли в вагонах, а потом выпускали на сцену и заставляли потешать невежественных зрителей. Что понимали они в искусстве?
Так размышлял Ученый Петрушка.
А на небе появилась луна. Она вышла из-за облака, огромная, рыжая, почти театральная в своей немыслимой, фантастической красоте.
И в тот же миг лунная дорожка пересекла дорогу, засветились капли росы на кусте, и еще чернее стало темное, холодное ложе Петрушки.
- Искусство требует жертв, - шептал он. - Судьба истинного актера всегда такова... Да, такова...
- Ква! - ответила ему обрадованная знакомыми звуками лягушка. - Ква!
Из всех рассуждений Ученого Петрушки она поняла и усвоила только это.
"Да, истинное искусство всегда остается непонятым! - горестно и удовлетворенно подумал Ученый Петрушка. - Такова судьба искусства. Да, такова!"
- Ква! - подтвердила лягушка.
Глава семнадцатая
НЕПОХОЖИЕ ДВОЙНИКИ
Саша долго не могла уснуть в эту ночь. Вечером Клавдия Григорьевна отчитывала ее за самовольную отлучку из дому, за нарушение расписания...
Но как ни боялась Саша тетки, она ее почти не слушала.
Другое занимало и огорчало ее: Петрушки не было дома! Он вместе с другими актерами передвижного театра Мосэстрады был упакован и приготовлен к отъезду. Завтра рано утром Олег и Муся уезжают в другой поселок - в трех километрах отсюда. По плану своей работы, утвержденному в самой Москве, они не должны задерживаться долго на одном месте. Они должны обслужить за время своей поездки как можно больше строительных и полевых бригад.
С этим планом нельзя было не согласиться, нельзя было не подчиниться ему. Но Саше так грустно было расставаться с Петрушкой! Правда, Олег и Муся обещали вернуть его, как только они найдут своего премьера. Но как они могли найти его теперь - ведь они уезжали!
Надо было во что бы то ни стало помочь им и разыскать пропавшего актера.
Саша не хотела больше нарушать расписание Клавдии Григорьевны. Поэтому она утром рассказала тетке обо всем и попросила разрешения пойти на поиски.
- Вот видишь, Александра, к чему ведут твои нелепые увлечения! сказала Клавдия Григорьевна, укладывая в портфель бумаги. - Теперь ты столько полезного времени потеряешь зря.
И Клавдия Григорьевна ушла, очень недовольная. Но разрешение все же было дано, и Саша отправилась на поиски. Она все утро бродила по поселку, заглядывала во все канавки и вдруг увидела Крикуна, который, удивленно скосив круглые глаза, рассматривал что-то под кустом.
"Вот куда забрел! Хорошо, что я увидела", - подумала Саша и подошла к петуху. И тут она заметила под кустом Ученого Петрушку.
- Молодец, Крикун! - обрадованно сказала Саша. - Все-таки и ты бываешь молодцом, - похвалила она еще раз петуха, и Крикун оглушительно кукарекнул в ответ и шагнул к Петрушке.
А тот лежал под кустом весь мокрый от росы, и вид у него был обиженный и недовольный.
Саша принесла его домой и посадила на крыльцо - сушиться. И тотчас же около крыльца появился Крикун.
Петух не очень-то разбирался в науке и принял сначала Ученого Петрушку за простого.
Но когда он подошел к Ученому Петрушке и дружески приветствовал его, тот ничего не ответил.
Крикун удивился и тут только заметил, что это был другой Петрушка.
- Крикун! - представился он.
Но Ученый Петрушка опять ничего не ответил.
Крикуну стало не по себе, и он смущенно отошел.
- Как нехорошо! - сказала Саша, видевшая из окна всю эту сцену. - Ведь он нашел вас...
Она сказала Ученому Петрушке "вы" и, заметив это, очень удивилась. Но сказать ему "ты" она почему-то не могла.
А Ученый Петрушка и ей ничего не ответил, и больше с ним никто не разговаривал.
Особенно неприятно было Саше то, что это двойник ее милого Петрушки. "Странно как, - думала она. - Ведь этот Петрушка очень похож на моего. И голова такая же, и рот до ушей. Но мой смеется весело, а этот как-то неприятно. Отчего это? Нет, этот совсем другой, - утешала она себя, поглядывая искоса на сохнувшего Петрушку. - Я с ним больше никогда и двух слов не скажу".
И она действительно совсем не разговаривала больше с Ученым Петрушкой и решила, как только он высохнет, отнести его Олегу и Мусе.
Но Клавдия Григорьевна, которая пришла в это время домой, категорически запретила это.
- Ни в коем случае не пущу тебя, - сказала она. - Конечно, дети должны быть самостоятельными, и я в твоем возрасте легко совершила бы такое путешествие. Но ты можешь заблудиться, и мне придется потратить много времени на поиски. Шутка ли сказать: три километра туда и три обратно! Нет, я тебя не пущу. В этот поселок должен пойти Константин, помощник Светланы Игнатьевны, и я попрошу его отнести эту куклу.
- А я? - взволнованно спросила Саша. - Ведь я должна взять у них своего Петрушку!
- Нет, тебе незачем терять время. Константин скоро вернется и принесет тебе твою игрушку. Ах, Саша, Саша, какая ты еще маленькая! - прибавила тетка укоризненно.
Глава восемнадцатая
АКТЕРЫ ПРИНИМАЮТ ПЕТРУШКУ В СВОЮ СЕМЬЮ
Товарищам по сцене новый Петрушка понравился.
- Конечно, малокультурная личность, - сказала, охорашиваясь, лиса Люся, - но сразу видно - не интриган.
- Он, возможно, не так уж талантлив, - пробасил Мишка, - но усидчив, весьма усидчив, этим и берет.
- Душка! - прошептала молоденькая крольчиха Пушечка.
Словом, каждый, в простоте душевной, наградил Петрушку своими свойствами. И уверяю вас, что это еще не так плохо. Гораздо хуже было бы, если б они приписали ему и то, в чем сами не были повинны.
Собачка Кудлатка, у которой всегда было опущено одно ухо и поднято другое, сразу же полюбила Петрушку всем своим маленьким собачьим сердцем и не отходила от него ни на шаг. Кукла Школьница взяла над ним шефство и решила обучить его грамоте.
Были в труппе и другие актеры: пес Брехун, свинья Хризалида и кот Мартын.
Пес Брехун приветственно лаял, Хризалида по всякому поводу хрюкала. А кот Мартын...
Пожалуй, это был единственный актер, который встретил появление нового Петрушки совершенно равнодушно.
Возможно, конечно, что он притворялся. Притворство было основным свойством его кошачьей артистической натуры.
Об Ученом Петрушке не пожалел никто. Он давно уже всем надоел своим скучающим видом и бесконечными рассуждениями.
А наш Петрушка сразу всех полюбил и добродушно тыкал всех в спину своим длинным носом.
- Малокультурен, но симпатичен, - повторяла Люся.
Однако на первом же спектакле все оценили хорошие качества нашего Петрушки.
Спектакль не ладился с самого начала. Муся не могла забыть о потерянном актере - она волновалась, сердилась на Олега и в результате спутала выходы актеров - вместо Люси выпустила Мартына. А кот и не подумал помочь ей: разлегся на ширме, свесив в сторону зрителей свой пышный хвост, - и все...
И вот тут-то всех выручил Петрушка: он неожиданно пустился в пляс!
Не беда, что по ходу действия он должен был плакать, - зрителям это все равно понравилось. А пока он плясал, Муся восстановила на ширме порядок, и спектакль пошел своим чередом.
- Настоящий товарищ! - решили актеры и дружно приняли нового Петрушку в свою шумливую, бестолковую и веселую семью.
Только кот Мартын... Хотя именно его выручил в спектакле Петрушка, кот Мартын помалкивал. О чем он думал, было неизвестно
В самом деле, вы знаете, о чем думает кот, когда глядит на вас прищуренными зелеными глазами?
Не знаете? И я тоже.
Глава девятнадцатая
ПОЛЕВАЯ ДОРОГА
Костя неторопливо шагал по дороге и насвистывал песню. Если бы в этой песне были слова, они звучали бы примерно так:
Дорога, длинная, прямая,
Веди меня, веди вперед.
Вот облака на небе тают,
Вот иволга в кустах поет.
Там, может быть, сейчас лисица
За мной внимательно следит.
А поле - поле колосится,
Пшеница спелая шумит.
Такую совсем простую и незатейливую песню можно было бы услышать, если перевести язык свиста на язык слов. А может быть, и не совсем такую. Ведь всякий, даже самый лучший перевод бывает всегда немного неточным.
Но в чем можно не сомневаться, так это в том, что Костя с великим наслаждением шагал по горячей полевой дороге.
Слева от него было поле, справа - невысокий кустарник. И вполне возможно, что из-за кустов за ним наблюдала осторожная лисица. И совершенно несомненно, что в небе таяли легкие облака, и воздух был напоен горячим ароматом, и густо колосилась пшеница.
"Вот это урожай! - думал Костя, шагая по дороге и машинально насвистывая. - Если б не Светлана, бросил бы я эту свою подсобную "научную" работу и пошел бы на курсы комбайнеров... Эх!" - Костя сокрушенно махнул рукой и полез в карман за папиросами. Но вместо папирос он вытащил Ученого Петрушку.
- Тю! - удивился Костя, разглядывая Петрушку. - А я, брат, про тебя и забыл совсем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13