Но вот радостный голос внезапно нарушает общую гармонию.– А Сара?! – восклицает хромой. – Надо сообщить Саре.Торжествующий рев, рев хищника, притаившегося в зарослях, наполняет обе конторские комнаты и болезненно отдается в груди мальчика.– Скажи ей, Вильгельм! Семнадцать тысяч франков за девять месяцев! Пойди скажи ей, что наши дети будут богаты, как короли. Скажи ей это, Вильгельм! IV Как река не может сдержать бурного разлива весенних вод, затопляющих низины, так и Зимлеры дали волю своим чувствам и в течение недели после того знаменательного дня жили во власти свирепого упоения.Конечно, семнадцать тысяч франков не бог весть какое богатство. На первый взгляд могло показаться, что старик Ипполит, пожалуй, и зря в зверином рыке изливал свое торжество.Но эти семнадцать тысяч франков означали чистую прибыль, помимо годичной выплаты долгов и амортизации части оборудования. И кроме того, год ведь еще не кончился!Как бы то ни было – выкарабкались, и будущее теперь обеспечено.Так или иначе, Зимлеры предавались сладостной надежде. Вечером Ипполит, возвратившись домой, хохотал, как в молодые годы, и от его смеха дрожали стекла. Дядя Миртиль поверг детей в глубочайшее изумление, затянув старинную эльзасскую песенку, но дядя Вильгельм Блюм превзошел всех – он явился с двумя высокими бутылками эльзасской водки. Тетя Минна на случай неблагоприятного баланса приготовилась к отъезду, но при данных обстоятельствах сочла за благо подольше погостить у родственников.В тот незабываемый вечер учета обедали так поздно, что Жюстен и Лора клевали носом. К концу обеда появились старшие мастера, до крайности расфранченные, с празднично торжественными лицами. Они поняли все без слов, и каждый, прикидывая, какая ждет его выгода, действовал сообразно своему нраву.Рыжий Зеллер, по-военному подтянутый, выслушал сообщение холодно и самодовольно. Капп с радостным и понимающим видом повел толстым красным носом. Круглоголовый Пуппеле, с длинными космами, свисающими на глаза, обрадовался, как старый преданный пес. Готлиб, пребывавший в глубоком трауре, развеселился после стакана белого вина. Фриц Браун, с пестрыми от краски руками и честными белокурыми усами, а также старый бухгалтер Герман постарались поскорее улизнуть, чтобы отпраздновать важное событие в кругу своих товарищей.Тут же решили, что во вторник работа кончится в полдень, а заплачено будет за целый рабочий день. Эта новость окончательно разбудила малышей, и они долго еще ворочались без сна под влажными от пота простынями, задыхаясь в раскаленном воздухе своей маленькой комнатушки.Вслед за воскресеньем наступил понедельник, и дети проснулись поздно, когда уже начинало припекать солнце. За понедельником настал желанный вторник. Его прихода поджидали две пары горящих нетерпением глаз, с самого рассвета не отрывавшихся от узенького оконца.Вой гудка, очистивший в полдень все мастерские, нашел самый горячий отклик в детских сердцах.Наконец-то радость взяла свое! За плечами семьи всей тяжестью висели эти двенадцать месяцев, висели как мучительный долг. И какие двенадцать месяцев! И вот долг выплачен раз и навсегда.Со времени битвы при Висенбурге они не могли припомнить ни одного светлого дня. Теперь впервые они ни от кого не зависели; даже дышать стало легче, даже губы складывались в улыбку.Дядя Жозеф сразу же после кофе отправился куда-то, вызывающе стуча каблуками по шлаковому шоссе. Каждый его быстрый шаг подымал легкие фонтанчики пыли и утверждал господство господина Жозефа над всем прочим миром.Атмосфера почтительного восхищения, окружавшая с позавчерашнего дня семейство Зимлеров, не распространилась, однако, за пределы фабричного двора. Проникнув во владения господина Антиньи, владельца конюшни, молодой Зимлер вступал в еще не изведанную страну.Но подобно тому, как цветные стекла не пропускают некоторых лучей спектра, так и очки Жозефа, казалось, снабжены были для такого дня особыми хитроумными стеклами, не пропускавшими ничьих черных замыслов.И в эти очки он совершенно ясно разглядел господина Пьеротэна, который шел своей подпрыгивающей походкой, – уважаемый секретарь Коммерческого клуба не мог скрыть, что встреча с молодым Зимлером весьма его заинтересовала. Так же быстро уловил Жозеф и выражение злобы на лице господина Юильри, огибавшего угол улицы Бретонри.Жозеф оказался вполне защищен своими очками и против дерзостных повадок владельца конюшни.– А довезет она нас до Эпинского леса? – спрашивал Жозеф, с жалостью глядя на колченогую клячу, которую запрягал конюх.– Вы сами, сударь, будете править? – осведомился господин Антиньи, отставной унтер-офицер драгунского полка его императорского величества.– Да, сам, – подтвердил Жозеф, взглянув на субъекта в бурых крагах.– Ну, в таком случае…Легкий свист хлыста достаточно недвусмысленно подчеркнул значение этих коротких слов.– Уж очень она тощая.– Я отлично кормлю своих лошадей, сударь. Но бывают, знаете ли, тощие кобылы, как бывают, скажем, жирные люди.– А она не с норовом?Господин Антиньи исчерпал отпущенный ему природой скудный запас терпения.– Это смотря в чьих руках; при неопытном кучере она вас вывернет в канаву не хуже рысака.Конюх, который пристегивал подпругу, высунул голову из-под брюха смиренной клячи и заявил, явно рассчитывая на чаевые:– С этой животиной можете ничего не опасаться! Само собой разумеется, с хорошим кучером, к которому лошадка уже привыкла, вам будет спокойнее.Жозеф обернулся и увидел расхлябанный экипаж. Конюх, неприметно улыбнувшись, закончил свою мысль:– Конечно, на обратном пути она пойдет ходче.– Но этот экипаж тоже ужасный. Нет ли у вас чего-нибудь поприличнее?Жозеф чувствовал себя не совсем уверенно в этом непривычном для него торге. Господин Антиньи отступил на несколько шагов, желая обуздать волну презрения, подымавшегося в нем против этого новоиспеченного лошадника. Пощипывая кончик носа, он заявил:– Если угодно, я могу предоставить в ваше распоряжение хоть целый дилижанс.– Я говорю не о дилижансе, а просто о другом шарабане, – возразил Жозеф мягко, но настойчиво. – А этот…– Простите, о каком шарабане идет речь? Такой экипаж называется кабриолетом.– Но ведь я просил у вас шарабан.– Вы едете на прогулку с семейством?– Д-да. Но какое это имеет отношение…– А такое, что ваше семейство не уместится в моем кабриолете. Впрочем, это не важно. Эжен, распрягай!Жозеф не на шутку рассердился, он громко хрустнул пальцами левой руки, зажатыми в правой ладони.– Я не просил вас распрягать, я только хочу, чтобы вы показали мне не такой засаленный экипаж.– Эжен, выкати фургон, – с царственным спокойствием приказал господин Антиньи.Обнаженные по локоть мускулистые руки конюха ухватились за дышло. Фургон, дребезжа на ухабах, как разбитая балалайка, нелепо остановился посреди двора, прямо в навозной жиже.Вдруг Жозеф вспомнил ходившие по городу зловещие слухи о состоянии дел господина Антиньи, который, как говорили, отдавал пиковым и червонным дамам весь свой досуг и все свои доходы щедрее, чем позволяли его денежные обстоятельства. Но при мысли о том, какие обстоятельства привели его, Зимлера, сюда, он почувствовал, как грудь его переполняется радостью, словно он очутился на берегу озера погожим летним вечером. Он весело оглядел двор и заявил:– Ладно, пусть останется кабриолет!Жозеф взобрался на козлы, уверенным жестом, немало удивившим конюха, взял вожжи и выехал на улицу.Затребовав с клиента солидный задаток, бывший унтер-офицер отошел в сторонку, всем своим видом показывая, что для него лично самая забавная часть комедии окончена. Преисполненный чувства собственного достоинства, он гордо проследовал в свой кабинет, главное украшение которого составляли коллекции чубуков, английские гравюры, продырявленный стул, старая чугунная печурка, фарфоровый конь на каминной доске и целая куча порванных уздечек, ржавых стремян, мундштучных цепочек и сломанных хлыстов. Пара довольно вонючих фокстерьеров свернулась калачиком на грязном коврике.«Всех их ждет такая же судьба, как этих жалких псов, – подумал Жозеф, погоняя кобылу. И уже у ворот фабрики с отвращением добавил: – Вандеврские хамы!» – Но счастье по-прежнему пьянило его.Кабриолет скрипел и с адским грохотом подпрыгивал на камнях мостовой. Этого было вполне достаточно, чтобы вызвать на улицу Лору и Жюстена, но слишком мало, чтобы омрачить их радость.Решительно дядя Жозеф был неистощим на выдумки. Никогда еще никто не видел кучера, более упоенного своей миссией. Лора вскарабкалась на козлы и поцеловала Жозефа в щеку.– Да ты весь мокрый! – воскликнула она, легонько хлопая пальчиками по его плечу. Поднялось облачко пыли, и Лора звонко чихнула. Оба расхохотались. Жюстен стоял у самой морды клячи, как будто это был чудесный конь четырех сыновей Эймона. Имеется в виду Баярд, легендарный конь четырех сыновей герцога Эймона, героев французской средневековой эпической поэмы «Рено де Монтобан» (XII в.).

– А к нам дядя Вениамин приехал, – добавила Лора.В эту самую минуту из окна высунулась лукавая, смеющаяся кирпично-красная физиономия. Вокруг этого нового свидетеля зимлеровского торжества собралась вся семья. У Жозефа вдруг противно заныло под ложечкой, однако он приветливо помахал Вениамину кнутом. Тот в ответ захохотал, отчего все его лицо пошло складками, как будто вздернули штору.– Эй, кучер, слезай-ка, дай тебя обнять!– Эй, путешественник, иди сюда, прокачу!– Я вижу, что приехал вовремя.– Ты всегда приезжаешь вовремя, – насмешливо ответил Жозеф.Вениамин комически поморщился, стянув выразительные складки вокруг картофелеобразного лоснящегося носа, и шутливо погрозил кучеру.– Ты, Шосеф… – начал он с подчеркнутым эльзасским акцентом. Вся семья от души наслаждалась этой перепалкой, хотя подлинный смысл колкостей ускользал от окружающих.– По местам! – закричал Жозеф.– По местам! – завопила Лора, бросавшая из-за плеча Жозефа восторженные взгляды на дядю Вениамина.Дамы притащили целый ворох шалей, подушек, одеял.– Вы нас опрокинете! Да лошадь никогда не тронется с места, – запротестовал Жозеф.– Вы бы еще градусник взяли, – подбавил Жюстен.– И грелку для ног! – пронзительно завизжала Лора. Это был день, посвященный ликованию. Рабы восставали против хозяев. Но уже завтра все будет иначе.Несколько рабочих стояли на противоположной стороне тротуара, добродушно наблюдая за этой сценой.Появление корзины со всякими вкусными вещами умилостивило кучера. Но он вновь утратил душевное равновесие, когда путешественницы, вооруженные зонтиками, пошли в атаку на кабриолет.Минна Штерн уселась позади Жозефа, напротив дяди Миртиля. Рядом с ней, против Гермины, поместился Гийом. Абрам пристроился у самой дверцы, рядом с Герминой. Элиза рядом с Гийомом. Она с очаровательной детской гримаской попросила уступить ей это место, «чтобы лучше все видеть». Вениамин взгромоздился на козлы и взял на колени Лору, а Жюстен ухитрился втиснуть свое худощавое тельце между мужчинами и примостился на самом кончике раскаленной скамейки.Ипполит с Сарой и слышать не хотели ни о каких прогулках. Вместе с Яковом Штерном они из окна наблюдали за отъезжающими. Дядя Вильгельм Блюм заявил, что, учитывая состояние своих дел, он не может терять половину рабочего дня. Однако он обещал часам к пяти присоединиться к ним в лесу.Кабриолет, осев на рессоры, врезался колесами в черную пыль, и на минуту всех охватило сомнение, может ли кляча стронуть его с места. Дети подняли дикий крик:– Вперед! Эй, тащи, тащи!Но дядя Миртиль быстро положил этому конец, скомандовав:– Тише, дети! Тише!Сам дядя Миртиль, в негнущемся, словно жестяном, рединготе и шелковом цилиндре, сидел, выпятив грудь и сложив руки на серебряном набалдашнике грушевой трости, как живое воплощение коммерческого благолепия.Наконец колеса запрыгали по шоссе, и кабриолет исчез за поворотом. Тетя Минна, Элиза и Гермина еще долго махали старикам на прощанье платками, и даже Гийом махнул в их сторону рукой, не спуская, однако, глаз с дяди Миртиля и ловя каждое изменение в выражении его лица. Лукаво улыбаясь, дядя Абрам искоса наблюдал за всей этой сценой. V На подъеме, ведущем к вокзалу, кляча пошла шагом. Вениамин повернул к Жозефу насмешливое лицо.– Ну что ж, фабрикант, значит, можно тебя поздравить?– Можно, – коротко ответил Жозеф, не спуская пристального взгляда с лошадиного крупа.– А знаешь, для первого года это очень недурно.Жозеф это знал. Он знал даже, что к тому чувству, которое охватило их всех позавчера, меньше всего подходит определение «недурно». Он покачал головой и печально ответил:– А ты все такой же, Вениамин, не меняешься.Тот тряхнул своей круглой рыжеволосой головой.– А чего ради, Жозеф? Я просто хочу сказать, что, учитывая ваши условия, возможности, окружающих вас людей, вы неплохо справились с делом.– Ну а как ваши дела? – осведомился Жозеф, желая переменить разговор.– Идут помаленьку. Учитывая наши условия, возможности, окружающих нас людей, работаем с божьей помощью.«Не желает ничего говорить. Ну и пусть!» – обиженно подумал Жозеф и замолчал.Дети следили за разговором старших, поворачиваясь то к дяде, то к Вениамину. Их симпатии были явно на стороне Жозефа.Кабриолет визжал и скрипел на все лады. Прохожие с удивлением оборачивались. Жители Вандевра привыкли, что эльзасцы целыми днями сидят у себя на фабрике, а тут они вдруг веселятся, да еще на улице. Какой-то мальчишка затянул:– Наш Гидал едет на бал!Торговцы выбегали на порог своих лавчонок. Жозеф в роли кучера вызывал смех и недвусмысленные замечания. Округлости Элизы заслужили ей несколько комплиментов.Господин де Шаллери, неожиданно повстречавшийся им у железнодорожного переезда, отвернулся, ускорил шаг и свистом подозвал к себе свою шотландскую овчарку, которая неосмотрительно принюхивалась к этим жалким людишкам. Рыжий Вениамин зорко, по-обезьяньи, осматривался по сторонам. Он пожал плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47