Молодая аптекарша промыла рану всякими целебными жидкостями - перекисью водорода, спиртом, йодом, вправила ноготь и перевязала палец бинтом.
Все с большим интересом следили за операцией.
- Больно? - спросил Ваню.
- Как от крапивы, - ответил Еж, гордясь своей выдержкой. Он чувствовал себя героем.
К великому удивлению дяди Пешо, ребята вместе с забинтованным Ежом вернулись на завод и все-таки перетащили котел. В тот день и в тот вечер Капитан намолчался за целую неделю.
Он рано вернулся домой, лег и погасил свет. Лежал в темноте, думал и ждал. Один за другим затихали в доме звуки. Вот папа сложил газету, пошел в спальню, сейчас скрипнет половица у двери. Мама гасит лампу, закрывает дверь, опять открывает: ей всегда кажется, что она забыла завернуть кран в кухне. Еще немного, и всё утихнет, потонет в темноте. Выплывет на небо луна и посеребрит листья на яблоне. Тихую ночь заполнит веселый хор лягушек и кузнечиков.
Со дня страшной клятвы Капитан не смел подойти к Лене, даже словом с ней перекинуться. У нее была его книга, у него была ее книга. Вот и все, что осталось от их дружбы. Холодные, безжалостные взгляды ребят следили за Капитаном. Он чувствовал себя узником. А Мичман и Седой были строгими и неподкупными тюремщиками, не разрешавшими ему ни одного свидания. И Капитан невольно подчинился, сам стал сторониться Лены, и все понемногу успокоились. Если бы Лена пронюхала, в чем дело, она бы немедленно все рассказала вожатой... Так они думали.
Капитан встал с кровати. Бесшумно, как тень, подошел к письменному столу и не спеша включил настольную лампу. Кнопка выключателя щелкнула так тихо, что, кроме него, никто не услышал. Капитан взял тетрадку с нарисованным корабликом на обложке. Полистал ее, пробежал глазами, не вчитываясь в написанное. Надо выбросить эту засушенную розу! Если мама увидит, он умрет со стыда! А Мичман? Хотя нет - страшнее всех Торпеда. Этот вечно всюду лезет, все ему нужно. Дай ему авторучку, начнет вертеть, пока не сломает. А если он наткнется на тетрадку... Да, розу надо выбросить, особенно после того, что было сегодня!.. Лена должна понять. Ведь у него нет ни секунды свободной!
На письменном столе лежали аккуратной кучкой какие-то предметы. Наверно, мама забрала в стирку его джинсы и выложила все из карманов. Какой-то камешек. Веточка, очень похожая на человечка - ну просто настоящий человек с растопыренными руками. Сосновая шишка, самая обыкновенная, ни на что не похожая... Года полтора хранится - надо будет подарить ее Ваню. Но разве подаришь ему то приключение, которое они тогда пережили! Они с Мичманом тогда заблудились в лесу. Хотели срезать кусок пути и заблудились. Никто им не поверил. А веточка... Вот если взглянуть с этой стороны, она особенно похожа на человечка!
Под самым окном заливался кузнечик. И до того громко! Здоровущий, наверно, кузнечик. Капитан неслышно поднялся, высунулся в окно, чтобы его разглядеть. Он таращил глаза, вслушивался, напрягаясь, - все напрасно: кто может разглядеть такую крошку среди ночи?
- Эй, ты где?
Кузнечик на мгновение смолк.
"Чиррр, чиррр!" - застрекотал он снова.
Капитан потянулся за шишкой.
- Эй, стрекотун, кинуть в тебя шишкой?
Он бросил ее - она легко запрыгала по плиткам тротуара, и кузнечик смолк.
Капитан достал прошлогоднюю тетрадку по арифметике, вложил в нее розу и сунул под книги, в самый низ.
12. ШТИЛЬ
Итак, ребята стали обладателями несметного количества черепицы. Они сгрузили ее под навесом, во дворе у Пирата, и на следующий день забыли о ней, хотя она была у них всегда перед глазами.
Несколько дней прошло при полном штиле. Пират прибил бывшую мачту к высокой шелковице во дворе. На веревке подняли синий флаг. Это означало: "Все на борт!" Когда флаг поднят, то где бы кто ни находился, чем бы ни был занят, должен молниеносно примчаться к Пирату.
С моря никаких известий не поступало.
- Это просто нечестно, - не выдержал Султан. - Мог бы этот адмирал черкнуть нам хоть две строчки!
Ребята потеряли веру в адмиралов, директоров и вообще в людей. Мичман стал задумчив, шины у него лопались непрерывно, а Султан даже потерял аппетит.
Димо заметил, что ребята упали духом, и попытался их расшевелить: однажды утром он велел всем прийти к дрезине. Показал, какие где рычаги, как что устроено. Все по очереди прокатились с ним до карьера и обратно. Потом каждый из них уверял, будто сам вел дрезину. Все, кроме Мичмана. Мичман врать не умел. "Сам", - считал он, - это значит, если ты скатаешь ка дрезине туда и обратно без Димо.
К сожалению, на том обучение и кончилось, потому что во второй половине дня старые прессы на кирпичном заводе закапризничали, стали часто останавливаться. Димо пришлось безотлучно дежурить возле прессов, а вечером он допоздна копался в них.
В штиль ребята вставали ни свет ни заря и отправлялись на реку удить рыбу. Правда, одному лишь Ваню это доставляло удовольствие. Поплавки плясали на воде, а рыболовы сушили мокрые ноги на утреннем солнышке.
Как-то раз Еж взглянул случайно на поплавок Торпеды, и тут леска больно хлестнула его по руке.
- Сом, братцы! - заорал он и с перепугу отпустил леску.
- Все сюда! Скорее! Скорее! - запричитал Торпеда. Команда повыскакивала из камышей. Воплям Ежа никто не поверил: он уже не раз всех созывал, а потом вытаскивал из воды какую-нибудь микроскопическую малявку. Но сейчас было не до шуток. Когда он передавал свою короткую ивовую удочку Пирату, руки у него дрожали.
- Да, рыба крупная! - спокойно подтвердил Пират. Он был признанный мастер подсекать и вытаскивать крупных рыб. Он умело натягивал леску и расчетливо водил ею, терпеливо ожидая, пока рыба утомится. Ваню и Еж носились по берегу, другие просто наблюдали или давали бесполезные советы, а Султан торопливо собирал сухой хворост для костра.
Леска была короткая - метров десять. Сом мощными рывками заставил Пирата отпустить ее почти всю до конца. Но Пирата это не беспокоило. Рядом с ним стояли в одних плавках Капитан и Седой, испытанные пловцы и охотники на сомов. Пират передал удочку Седому, а сам вместе с Капитаном бросился в воду. Седой держал удочку, а Капитан плыл вперед и дергал за леску, чтобы не давать сому передышки. Вскоре рыба устала и начала отпускать леску. Удочка снова перешла в руки Пирату. Капитан и Седой стояли у берега по колено в воде.
- Вот он!
- Тс-с! Спугнете.
- Да это целый кит!
Сом показался над водой, серый и блестящий, потом рванулся и ушел на дно. То была последняя попытка к сопротивлению. Силы оставили его, и он сдался.
- Не шевелитесь! - предупредил Пират и стал быстро выбирать леску.
На мелководье было видно, как устало извивается широкая спина рыбы. Рыба заметила Капитана и хотела увернуться. Седой быстрым движением подвел под нее руки и одним броском вышвырнул на песок.
Бедный сом! Он даже никого не мог ударить хвостом. На солнце и воздухе он расставался с жизнью. Огромный, килограммов на пять или на восемь, как уверяли потом ребята. А в действительности килограмма на два.
Пират почистил рыбу, нарезал ее тонкими кусками. Остальные в это время стругали ивовые прутики для шампуров. Угли были готовы. Достали кто что принес - хлеб, помидоры, брынзу. Торпеда с гордостью поставил посередине миску с острым красным перцем - любимое лакомство команды. На десерт была припасена халва - ее покупали вскладчину, делили на порции с аптекарской точностью, и потом каждая порция разыгрывалась по жребию.
Нацепили рыбу на ивовые шампуры и сели на корточках вокруг угольев. Зашипели капельки жира, запахло печеной рыбой, а половина буханки незаметно исчезла еще до того, как началось пиршество.
После роскошного завтрака расположились в тени, под высоким вязом.
- Да я вам говорю, - уверял Султан, - разок сходить, собрать лекарственные травы, и мы - миллионеры. За некоторые травы уйму денег платят. Эй, кто там бросается камнями? Это нечестно. Если найдем белладонну, то нам хватит на нашу посудину.
- В наших краях белладонна не растет, - перебил его Мичман.
- А если мы вдруг найдем?
- Если бы да кабы!..
- Можно ромашку собрать, - предложил Петух, ковыряя в зубах соломинкой.
- За шиповник больше платят. Я знаю на холме одно местечко - его там полно! - сказал Седой. - Наберем шиповника.
- И когда это будет? После дождичка в четверг? Шиповник созревает только к октябрю, - подал голос Еж. - Надо трезво смотреть на вещи. Вот гляжу я на этот деревянный мостик и думаю: его вполне бы хватило на небольшое суденышко.
Он лежал на спине рядом с Седым, подложив руки под голову.
- Все равно по нему никто не ходит.
- Не будь он такой же гнилой, как наша лодка, тогда другое дело, проговорил Пират.
- Тут когда-то проходил торговый путь. Дедушка рассказывал, - сказал Мичман. - А мой дед старше дедушки Мичо.
Остальные молчали.
- Здесь проходили караваны на фракийские рынки. Везли товары на мулах, на лошадях, даже на верблюдах. Переправлялись через речушку по мосту, а через реку на лодке. До дедушки Мичо тут был другой лодочник - Вылчан. Он рассказывал, что в турецкие времена много караванов грабили. Вот!
- Да ну?! - удивился Петух; он впервые слышал эту историю.
- Вот, Петух, представь себе, что ты богатый купец. Был на ярмарке, продал десять тюков товара и возвращаешься домой, а кошель у тебя полон золота. Едешь ты по дороге вдоль реки. И вдруг слышишь конский топот: и позади тебя и впереди - разбойники!
- Вам! - не вытерпел Торпеда.
- Что ты будешь делать?
Петух почесал в затылке.
- Вызовет милицию! - подсказал Еж.
Все расхохотались.
- "Милицию"! -передразнил Мичман. - Эх вы, ничего вы не понимаете! Либо спрячешь кошель под какой-нибудь камень, либо зароешь золото в землю.
- Почему?
- Потому что кончается на "у"! Дедушка говорил: в нашей земле много золота зарыто - край был разбойничий.
Мичман сощурил глаза: тень сдвинулась, и он оказался на солнце.
- В земле, может, и зарыто, а под камнями уже ничего не найдешь. - Еж с трудом сохранял серьезность. - Когда я червяков искал, все камни перевернул. Я знаю, как надо искать зарытые монеты...
- Я тоже знаю, - перебил его Мичман. - Небольшой такой аппаратик, вроде часов.
- Да нет! Берешь крота, обмазываешь его медом. А когда он будет рыть землю, золотые монеты сами налипнут ему на хвост...
Все так и прыснули.
Один Мичман остался серьезным.
- Охота была мед переводить, можно и клеем, - сказал Султан.
- Цыган! - шепотом предупредил Ваню, и смех как ножом отрезало.
Цыган уже давно наблюдал за ребятами. До него долетали обрывки разговора. Увидев, что его заметили, Цыган направился к ватаге. В руке у него был кукан с пятью мальками. Чико вприпрыжку бежал впереди.
- Молчите и не отвечайте ему, - шепотом предупредил Пират.
- Предоставьте все мне, - сказал Еж.
Цыган перешел мостик. Чико уже вертелся около ребят.
- Чико! Ко мне! - подозвал его Еж.
- А-а, попались, голубчики! Чико, сюда!
Пес неохотно присел у ног хозяина.
- Цыган, а правда, что Чико понимает все, что ты ему говоришь? - спросил Еж.
Цыган сплюнул сквозь зубы. Хотелось к чему-нибудь придраться, а вроде бы не к чему. Он угрожающе шагнул к Султану, нагнулся... Султан задрожал. Цыган поднял с земли камень и с сухим смешком спросил.
- А вы как думаете?
Он плюнул на камень. Чико замер в стойке, не спуская глаз с руки хозяина. Цыган повернулся и что было силы метнул камень. Камень перелетел через реку и упал на другом берегу. Чико проследил за ним взглядом.
- Апорт!
Пес тут же сорвался с места.
- Стоять!
Пес замер недвижно.
- Апорт!
Пес бросился в воду.
- Вот это да! - подивились ребята.
- Это вам не дворняга, - сказал Еж. - Дворняги, стоит бросить камень, кидаются как очумелые. А Чико - профессор!
- Положите сюда каждый какую-нибудь вещь! - Цыган показал куда. - Платок или майку. Только живее: Чико ужо возвращается.
Чико прибежал, положил камень у ног Цыгана, дождался от хозяина похвалы и стал отряхиваться. Цыган дал ему подсохнуть и отдохнуть.
- Чико! Ищи! Не смотри на меня, а ищи, тебе говорят!.. Вещи, одна за другой, были возвращены владельцам.
- Молодчина, пес! Умница!
- Цыган, а верно, что стоит тебе сказать слово, и он разорвет человека на куски?
- Много будешь знать - скоро состаришься! Ишь какие хитрые! И представление им бесплатно давай, и бить не бей - и все им мало! Ладно, пользуйтесь, пока я добрый. Рыбы хотите?
- Мы уже наелись.
- Вижу. Чико, пошли!
И оба двинулись дальше по берегу.
Чико с сожалением оглядывался на ребят, а Цыган размышлял о состоявшейся встрече. Утром он видел ребят возле дрезины... Что там у них происходило? Ему хотелось спросить, в чем дело: курсы машинистов открывают или другое что? Но не умел он по-человечески поговорить... Если бы он тогда не нагнал на них страху - другое дело...
Есть такое слово или нет? Может быть, Еж врет? Почему Цыган не произнес его, когда Димо выворачивал ему руку?
Ваню смотрел ему вслед и думал о тайнике. Он рассказал о нем только Капитану, больше никому. Цыган всегда один, нет у него друзей, и поговорить не с кем... Да ведь так и разговаривать разучишься!
13. ПЕРВЫЙ КОРАБЕЛЬНЫЙ СОВЕТ
Городок засыпал рано. Летние дни длинные, и все возвращались по домам, едва начинало смеркаться. Почти в каждом дворе была летняя кухня. Готовили и ужинали на воздухе, Концерт тарелок, вилок и кастрюль начинался и прекращался всегда в одно и то же время. Чуть погодя, часов около десяти, распахивались двери обоих кинотеатров, и оттуда валили зрители. Потом шаги затихали, и на улице нельзя было встретить ни души. Свет в окнах гас, и тени домов и деревьев сливались.
Раздался свист какой-то загадочной птицы.
Еж вылез из-под одеяла. Высунулся из окна, помахал рукой, и птица смолкла. Он ощупью надел кеды. Перемахнул через подоконник и спрыгнул на здоровую ногу. Внизу, в темноте, его поджидал Седой. На голове у него была черная кепка.
- Для маскировки, - шепнул он.
Они двинулись на цыпочках вдоль ограды. Еж слегка приподнял калитку, и она распахнулась не скрипнув. Мальчики огляделись кругом: ни души!
- Смелей! - шепотом приказал Седой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16