Когда дождь кончается, еще долго, свешиваясь с крыши, в бочку падают прозрачные капли. Туся следит за ними и ждет, когда они упадут, и считает: раз, два, три...
Он представляет эти капли маленькими живыми существами, этакими прозрачными человечками, одинаковыми, точно китайцы на картинке в папиной книжке.
Туся уговаривает их не падать в бочку, а они все падают, падают и растворяются исчезают в черной массе воды.
Смотреть в бочку страшно и заманчиво.
Мишка все не идет из головы. И Татьяна. А царапины заживают, и новая розовая кожа покрывается загаром.
Городок "Н" ничем не примечателен
Когда речной трамвайчик огибает Кировские острова, глазам пассажиров открывается низкий берег, игрушечные машины, мчащиеся в обе стороны, и огромный кирпичный дом странной формы, одиноко стоящий между старыми кривыми деревьями.
Дом похож на старинный замок, вокруг которого забыли насыпать вал. Две его башенки с причудливыми флюгерами узнаются издалека.
- Что это за дом? - обязательно спросит кто-нибудь из пассажиров.
И знатоки тотчас заспорят между собой.
- Это замок великого князя Михаила, - скажет один.
- Вы что! Это резиденция английского посла! - возразит другой.
- Ха-ха! Это дворец Екатерины! - воскликнет третий.
И они будут спорить и приводить доказательства и тыкать пальцами в проплывающий мимо берег, пока он не скроется за излучиной реки. Но и тогда они не успокоятся, а будут спорить до самой пристани, и даже потом - в автобусе, в трамвае, судорожно хватаясь друг за друга и не решаясь расстаться.
- А башни-то, типичное средневековье!
- Э, куда вас занесло...
И сейчас, когда я еду на речном трамвайчике - а бывает это не часто, - я слышу те же разговоры.
Потому что дом стоит на старом месте. И по-прежнему волнует воображение сходством со старинным замком. И не перевелись спорщики в нашем городе.
Но я-то знаю теперь, что никакой это не замок, а доходный дом купца Ивашкина. А пришла ему в голову такая архитектурная блажь затем, что начитался он в детстве рыцарских романов.
...Дядя Вова шел по длинному гулкому коридору, а за ним едва поспевал Туся.
Над их головами тускло, как Млечный Путь, мерцали заправленные в белые колпаки лампы. Сапоги стучали по каменному полу: тук-тук-тук...
Одна за другой приоткрывались двери - и выглядывали чьи-то лица. Лица смутно белели в просветах дверей, провожали дядю Вову и Тусю невидимыми взглядами и бесшумно скрывались. Точно безмолвные рыбы в расщелинах скал, когда они пучат глаза на плывущего мимо аквалангиста...
Наконец дядя Вова распахнул какую-то дверь и сказал:
- Прошу!
Туся даже глаза зажмурил, столько солнца было в комнате.
- Вот, - сказал дядя Вова, - на кухню мы с тобой ходить не будем. Она далеко и потом - там слишком шумно и грязно. Обедаем в столовке. А здесь пьем чай. Не возражаешь?
Какой дурак станет против этого возражать?
Представьте себе комнату - квадратную, угловую, в первом этаже. Два высоких окна - одно на реку, другое во двор. То, что во двор, наполовину прикрыто ветвями старой ивы. Узкие белые листья царапают стекло.
Дядя Вова распахнул окно.
- Я понимаю, - сказал он, - тебе неприятен этот мрачный коридор. Мне тоже. Есть идея! Давай входить и выходить через окно. Не возражаешь?
Здорово! Не то что у бабушки!
В комнате не много вещей: диван, за ним книжная полка. Не вставая с дивана, можно достать с полки книги.
Письменный стол между окнами, кресло. Парусиновая койка - для Туси. Кухонный стол. Вот и все.
Что же произошло?
Дядя Вова бросил работу.
В этом не было ничего удивительного. К этому уже привыкли.
Но теперь дядя Вова бросил работу не для того, чтобы поступить на другое место, а совсем по иной причине.
Кроме того, дядя Вова обменял комнату.
Вот это был сюрприз! Человек родился в доме у рынка, всю жизнь там прожил и вдруг - переехал...
Дядя Вова решил начать новую жизнь.
Он сказал Тусе:
- Встаем в восемь. Завтракаем. Потом я работаю. Ты должен меня слушаться. Я взял тебя сюда не для того, чтобы ты мне мешал. Я взял тебя, чтобы ты отдыхал от всех родственников, потому что скоро тебе в школу... Итак, я работаю. Ты гуляешь. Обедаем. Читаем книги, разговариваем. Потом хозяйственные дела, ужин и - спать! Ясно?
Все планы прекрасны до тех пор, пока не начнешь их осуществлять. Только возьмешься за дело - все планы летят к чертям!
Когда на следующее утро дядя Вова сел за стол, Туся спросил:
- Что ты будешь делать?
- Я буду писать роман, - ответил дядя Вова. - Это замечательно писать роман! Главное - движение! Я вижу все его движение... Я буду писать его по главам. Каждый день - главу. Роман - это великолепно! Я чувствую, что созрел для романа! И знаешь, что самое главное?
- Движение, - сказал Туся.
- Вера! Вера - вот что главное! - сказал дядя Вова.
Туся посмотрел на него с неизъяснимым страхом.
Люди, которые прятались за разноцветными корешками книг и назывались писателями, до сих пор не вызывали к себе никакого интереса. Какая разница, как их зовут: Дюма или Фенимор Купер. Они сами заслонили себя миром, который вызвали к жизни своей фантазией, и теперь - хочешь не хочешь - сидят в сторонке, в скромном сюртуке или домашнем халате и смотрят усталыми добрыми глазами на свое шумное и призрачное окружение.
Дядя Вова - это совсем другое. Вы находились когда-нибудь в одной комнате с человеком, который решил написать роман? Ну вот...
Раньше Тусе было легко с дядей Вовой. Теперь трудно.
Туся вылез через окно и пошел на реку пускать бумажные кораблики. Когда весь флот был отправлен в плаванье и десять белых точек неслись по течению реки навстречу своей гибели, Туся вернулся домой за бумагой.
Дяди Вовы в комнате не было. На столе лежала стопка белых листов. На верхнем написано размашистым почерком:
Городок "Н" ничем не примечателен
Туся взял из пачки несколько чистых листов и - на улицу.
Скоро бумага кончилась, потому что местные мальчишки тоже хотели пускать кораблики, а своей бумаги у них не было.
Туся побежал за новой порцией.
Дядя Вова сидел за столом и кусал карандаш. Туся перегнулся через подоконник, лег на него животом, чтобы взять бумагу, которую ему протягивал дядя Вова, и краем глаза взглянул на тот лист.
Ничего не прибавилось. Только одно слово было зачеркнуто и сверху написано другое.
Вечером, когда дядя Вова пошел набрать воды в чайник, Туся увидел, что это за слово.
Городок "Н" совсем не примечателен
Утром дядя Вова опять сел за стол. А Туся строил под окном крепость из песка, глины и кирпичей.
Через полчасика дядя Вова выглянул в окно.
- Не забудь сторожевую башню, - сказал он, - и запасные ворота для конницы... Хорошо бы еще сделать подъемный мост. Вон дощечка, видишь... Жалко, нельзя налить воды в ров: уйдет в песок...
Дядя Вова скрылся, но через минуту появился снова.
- Э, вот прекрасный флажок!..
Он протянул Тусе кусочек ярко-желтой материи.
- А без пушек здесь не обойтись, - сказал он спустя некоторое время, - полезай-ка сюда, придумаем что-нибудь вместе...
До вечера они мастерили пушки из старых катушек. А поскольку пушек для обороны крепости надо много - обошли всю квартиру.
Одна катушка была совершенно замечательная. Катушка-великан! "Катушка - царь-пушка!" - сказал дядя Вова.
Два следующих дня ушли на строительство сторожевой башни, сооружение подземного хода и другие саперные работы.
Один день - на переговоры с местными мальчишками. Чтобы не ломали, не портили, а, наоборот, помогали. В результате переговоров мальчишки подрядились канал копать от крепости к реке.
Еще один день ушел на создание фугаса, которым враги должны проделать пролом в стене, прежде чем их конница хлынет в город и начнутся бои на улицах.
Еще полтора - чтобы соорудить запасную стену, которая делила город на две части и возникала неожиданной преградой на пути наступающих. Вот тут-то и провалятся они в секретные ямы! Вместе с лошадьми провалятся!..
Вечером дня, предшествующего наступлению, Туся сел за стол, чтобы начертить план подземных коммуникаций и написать письмо в соседний город попросить подмоги.
Туся бросил рассеянный взгляд на дядины бумаги. На столе по-прежнему лежал тот лист, но выглядел он уже так:
Городок "Н" внешне совсем не примечателен
У меня был медведь
- Да, был, - повторил Туся.
- Врешь, - сказал Венька-американец.
- Докажи, - сказал Лева Тройкин.
- Большой, да? - спросила Роза Степанова.
Туся поглядел на свою правую руку, где у запястья дольше всего сохранялась царапина от Мишкиных когтей, но и та зажила... Да и что толку? Скажут, врешь, это кошка...
- Почему был? - спросила Роза Степанова. - А теперь где?
- Теперь он в зоопарке...
- А если мы поедем в зоопарк, - спросил Венька-американец, - ты нам его покажешь?
- Покажу, - сказал Туся.
- Поехали, - сказал Лева Тройкин, - деньги на трамвай есть. Плачу за всех.
...Они пробежали мимо львов, промчались мимо тигров, не оглянулись на слона, не заметили обезьян и замедлили шаг только у медвежьего ряда.
Они шли и читали таблички.
"Обыкновенный бурый медведь... Кличка "Кузьма", возраст четыре года, родился в зоопарке от пары "Леда" и "Лебедь"...
"Черный медведь, барибал... Очень распространен в Америке. Животное добродушное. Подарен зоопарку американским Обществом любителей диких животных. Кличка "Боб".
"Серый серебристый медведь-гризли... Живет по всей Северо-Восточной Америке..."
Гризли проводил Тусю сердитым взглядом. И, склонив тяжелую голову, медленно понес ее вдоль клетки.
Туся прошел весь ряд туда и обратно. Мишки не было.
- Где же твой медведь? - спросил Венька. - Надо было поспорить на "американку"...
Туся увидел служителя с метлой и совком в руках. Подбежал.
- У вас еще где-нибудь есть медведи?
- Все здесь, - сказал служитель, - все здесь, окаянные...
Туся опустил голову, губы его дрожали.
- Ну, ясно, - сказал Лева Тройкин, - здорово разыграл...
- А может, в дирекцию сходим? - сказала Роза Степанова. - Как же так, был медведь - и пропал...
Ай да Роза! Умница!
Их принял высокий седоватый дядька в синем халате и больших роговых очках. Он внимательно выслушал Тусю и сказал:
- Сейчас мы все проверим, дорогие товарищи. Садитесь.
Синий халат открыл шкаф, порылся, достал какую-то папку, буркнул: "Вот-вот-вот..." - развязал папку и стал листать бумаги... Туся ерзал на стуле.
- Как вы сказали, дорогой товарищ, фамилия дарителя?..
- Пряников, - сказал Туся, - дядя Вова...
- Владимир, а дальше...
- Николаевич...
- Да, есть такой, есть такой...
Синий халат поднял глаза на Тусю.
- Сактирован несчастный случай, - сказал он.
- Что? - спросил Туся. - Какой случай?
- Я говорю, несчастный случай с вашим медведем произошел. Служитель был неопытный и, значит, недосмотрел. Мишка поранился, спохватились поздно, заражение крови... В акте все отражено, если хотите...
Синий халат протягивал Тусе какой-то листок бумаги, бумага расплывалась в воздухе, и лицо человека за нею тоже расплывалось.
- Что ж вы, дорогой товарищ, ай-я-яй... Да вот, кстати, копия письма товарищу Пряникову... Мы сразу сообщили дарителю, сразу! - обрадовался Синий халат. Как он обрадовался! Как будто в той бумажке было написано, что Мишка не умер, что его вылечили...
- Извините, - сказал Лева Тройкин, - мы пойдем...
А на улице - такое солнце! Туся вытер глаза рукавом. Значит, дядя Вова получил письмо и скрыл...
А где же у них кладбище? Ведь должно же быть кладбище. Ну, если умрет, например, слон или лев, где-то его хоронят... И сверху хоть что-то написано... Надо бы спросить у этого... халата.
Туся представил себе звериное кладбище с крестами и памятниками, с дорожками, усыпанными желтым песком, и тяжелыми, покрытыми мхом склепами. Над кладбищем стоял удушливый запах цветов, и где-то таилась свежая Мишкина могила. Дальше Туся не хотел, не мог, боялся думать.
Подарок
Позвал дядя Вова Тусю в комнату. Дает листок бумаги. А там написано: "Ищи в шапке".
Туся вертится - шапку ищет, а шапки-то в комнате нет. Туся в коридор, а дядя Вова кричит:
- Только в комнате искать! Только в комнате!
Вернулся Туся. Глядь, у дяди Вовы на голове тюбетейка!
Так и есть - там записка: "Ищи в воздухе".
Вот это да... Задрал Туся голову, ходит, как пьяный, на стулья натыкается.
Дядя Вова говорит:
- Между прочим, воздух не только под потолком...
Записка-то болталась на ниточке под перекладиной стула!
Туся прочел: "Ищи между 300 и 301 страницами". Ух!
Во втором томе Брема, на той странице, где про тюленей, Туся нашел листок. "Ищи в самом опасном месте", - прочел он.
Самое опасное место... Окно?.. Выключатель?.. А-а!
Из ружейного ствола выпала свернутая в трубочку бумажка: "Ищи под ногами".
"Под ногами" - "Под диваном". "Под диваном" - "На шкафу". "На шкафу" - "Под подушкой". "Под" - "Над..." "Над..." - "За..." "За..." "В..."
Уморился Туся.
И вдруг нашел компас. Замечательный компас! Весь не больше пятачка. Оправа - бронзовый якорь. Над якорем - трехмачтовый парусник, совсем маленький. Рядом - шлюпка, еще меньше. В шлюпке матрос. Представляете, какой?
- Это... мне? - спрашивает Туся.
- Тебе, - говорит дядя Вова, - ты идешь в первый класс. Это очень хорошо. Чтоб ты не заблудился по дороге в школу и не попал вместо школы в зоопарк, дарю тебе этот компас. Береги его!
Дядя Вова объяснил, как искать север, юг и другие стороны света.
Компас - это красота! Разве без компаса Туся узнал бы, что обыкновенный диван с вмятиной посредине находится на з а п а д е, окно на в о с т о к е, а дверь - на с е в е р е!
- Итак, ты идешь в школу... - сказал дядя Вова. - Неужели я когда-то учился в школе! Страшно подумать, сколько я перезабыл! Чертову уйму! Меня учили - а я тут же все начисто забывал. Арифметику, историю, географию...
- Зачем же тогда учиться? - спросил Туся.
- Забывал, забывал, забывал, - продолжал дядя Вова, - только и делал, что забывал. А когда все забыл окончательно, стал нормальным человеком, которого ты видишь перед собой. Вот так. И тебе предстоит все это...
- Зачем же тогда учиться? - повторил Туся.
- К сожалению, это необходимо. Ты ешь, чтобы существовать. Яблоки, мясо, картошку... А все это превращается в тебя, в твои мышцы, кости, мозг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9