Он хотел их разослать в парижское посольство и по всем отделам, которых это касалось. Он убрал одну копию в ящик с досье и позвонил Мусе, который оказался дома.
Поскольку Муса возглавлял отдел оперативной безопасности, он был одним, из членов Моссад; у которых был установлен телефон, до неузнаваемости изменяющий все голоса. Именно он должен был распорядиться, как поступить с полученной информацией.
— Ты еще не рассылал эту бумагу? — спросил Муса.
— Нет. Только еще собирался, но сперва позвонил тебе.
— Отмени все. Пошли только краткое уведомление в парижское посольство. Представь себе, какой ор поднимется, если французы и американцы узнают, что мы располагаем сведениями о террористической ячейке, орудующей во Франции, и не предупредили их об этом.
— Я даже не хочу об этом думать, Муса. Уничтожаю все. Увидимся после уик-энда.
2 октября. 11.45
— Израильское посольство, — произнесла дежурная телефонистка, работающая на коммутаторе. В этот солнечный осенний день она очень скучала на работе, тем более что ее заставили выйти не в ту смену, в которую ей хотелось.
— Это Иса. Я хочу поговорить с Давидом.
— Извините, но посольство закрыто. Здесь никого нет.
— Вы не понимаете, повышая голос, — настаивал незнакомец.
Девушка поняла, что это какойто код. «Минутку», — сказала она, закладывая имена в компьютер. Она посмотрела на экран, затем включила нужного абонента.
— Джилл?
— Да?
— Звонит какой-то человек, по-моему, из твоих. Он называет себя Исой и хочет поговорить с Давидом. Соединить его с тобой?
— Минутку.
Она слышала, как Джилл начал работать на компьютере. После того как он сделал свой запрос, на экране появилась цифра 32975.
— Соедини его со мной, — наконец сказал он.
— Мистер Иса? Соединяю вас с Давидом, — сказала телефонистка и сразу же отключилась.
Она не любила этих парней из Шабака, которые получали такие закодированные вызовы. Они все задирали нос, эти шабаковцы, и приставали к ней и другим секретаршам, так и норовили облапить. То, что они отвечали за безопасность посольства, почемуто давало им повод считать себя ма ленькими божками.
Джилл снял трубку в своем кабинете на втором этаже. Он был не очень высок ростом, но в сидячем положении казался большим человеком.
— Откуда вы звоните?
— Что с вами? Почему вы не здороваетесь?
— Здравствуйте, пробубнил Джилл. Откуда вы звоните?
— Из Парижа.
— Когда вы зайдете в посольство?
— Да вы шутите? Я не хочу получить пулю в голову.
— Послушайте. У меня нет настроения играть с вами в глупые игры. Человек, который хочет с вами встретиться, сказал, чтобы я пригласил вас в посольство.
— А что, если ктонибудь заметит, как я войду?
— Это уже наша забота. Итак, что вы решили? Я не могу разговаривать с вами целый день.
— Я подумаю. К тому же я сперва должен сделать одно срочное дело.
— Мы будем ждать вашего звонка.
Джилл положил трубку с видимым облегчением. Голос этого незнакомца звучал как-то странно. А в его досье ничего не было, хотя в папках, которые Шабак держал для таких вот «случайных людей» Моссад, редко бывало много материала. Он решил еще раз проверить досье, просмотреть и те, которые хранятся в подвале, и переговорить с дежурным офицером. В приемную он сообщил, что будет находиться в пятьдесят пятой комнате, если кому-нибудь понадобится.
После убийств, совершенных в Гааге, посольства с их секретными отделами приняли чрезвычайные меры безопасности, они были готовы к нападению в любое время. Поддерживать постоянную готовность при недостаточном личном составе было нелегко, приходилось дежурить по две и три смены.
Сегодня дежурил начальник секретного отдела Роли. В его отделе было около пяти разведчиков и около десяти сотрудников. Это был самый большой отдел во всей Моссад.
Когда вошел Джилл, он был не один.
— Извините, — сказал Джилл, — я не знал, что вы заняты.
— Ничего, ничего. Входите, — сказал Роли. — Это Амос, мой израильский друг.
— Рад вас видеть. Надеюсь, вы неплохо проводите здесь время?
— Конечно. С таким-то прекрасным хозяином.
— Тебе что-нибудь надо? — спросил Роли.
— У меня есть сообщение для вас.
Джилл бросил мгновенный взгляд на Амоса, как бы спрашивая, может ли он говорить в его присутствии.
— Выкладывай, что у тебя там, — поторопил Роли. — Я же сказал, что это мой хороший друг. К тому же он из нашего учреждения.
— Опять позвонил этот парень, который хочет встретиться с кем-нибудь из нас. Он вернулся.
Роли нагнулся вперед, явно заинтересованный.
— Ну и что?
— Я сказал ему, что встреча должна состояться в посольстве и что мы позаботимся о его безопасности.
— И что он сказал?
— Что подумает и позвонит попозже.
— Это тот самый агент, который долго бездействовал, — объяснил Роли Амосу. — Спасибо, Джилл. Когда он позвонит вновь, соедини его со мной, если я буду здесь, а в случае моего отсутствия с дежурным офи цером.
— Но правила требуют, чтобы я сперва восстановил с ним контакт и определил его допуск. В данный момент он считается очень опасным.
— Не будем спорить о формальностях, Джилл. Я только говорю тебе, что, когда он позвонит снова, соедини меня с ним.
— Но я...
— Что с тобой? Повторить еще раз? — Роли вскочил на ноги. — Когда этот засранец позвонит, немедленно соедини его со мной, или я тебе устрою хорошую жизнь. Теперь ясно?
Роли требовал полного повиновения и при малейших признаках непослушания превращался в сущего дьявола, Джилл это знал.
— Хорошо, хорошо. Пусть будет по-вашему.
Роли все еще улыбался, обнажая желтоватые зубы, которые вполне могли быть частью плохого моста.
— Я знал, что ты правильно меня поймешь. Как говорят в нашем отделе, взаимопонимание превыше всего.
Как только Джилл ушел, Роли и его гость перешли во внутренний кабинет, где они закурили сигареты и нали ли себе кофе. Амос взял себе копию документа, который только что прибыл из Израиля, относительно секретных переговоров в Париже. Хотя правила запрещали выносить столь секретные документы из здания, как начальник отдела, он волен был поступать, как хотел.
— Я буду в своей гостинице, позвоните мне, если по лучите какие-нибудь сведения… или если я кому-либо понадоблюсь, — сказал он Роли.

2 октября. 14.00
Как только зазвонил телефон, Натан сразу же схватил трубку. Он был весь в напряжении.
— Да? сказал он, стараясь говорить как можно спо койнее. Не хватало еще, чтобы Надин заподозрила, будто он не вполне владеет собой.
— Мы прибыли, но я не знаю, где именно мы оста новились.
— Откуда вы звоните?
— Из небольшого торгового центра в пяти минутах ходьбы от фермерского дома, где мы поселились. Это где-то на севере. Но где точно, не могу объяснить.
— Вы можете добраться туда без каких— либо помех?
— Меня привез один из наших людей. Пока я закупаю продукты, он сидит в машине.
— Не могли бы вы прийти сюда попозже?
— Пожалуй. Я забуду купить что-нибудь из списка, который они мне вручили. И мне придется вернуться сюда.
— Скажите, что вы забыли чтото в магазине. А то они могут отвезти вас в другой центр.
— Что я должна сделать?
— Мне "надо знать, где вы и где остановились. И я совершенно уверен, что за вами сейчас следят, поэтому ведите себя непринужденно.
— Что, если они увидят, как я звоню по телефону? Они могут выйти на вас, — в ее голосе прозвучала тревога.
— Не волнуйтесь. — Он попробовал ее успокоить. — Даже если бы они засекли мой номер, они не смог ли бы меня задержать. Там, где телефон, меня нет. Слава Богу, я догадался захватить с собой кое-какие хитрые приспособления, так что не беспокойтесь. Как только смогу, я пошлю вам специальную брошь, которую вы должны носить все время. Будете носить?
— Да, конечно.
— Когда вернетесь сегодня, прихватите с собой чертеж дороги от дома до магазина.
— Хорошо, я — сделаю это, обещала она, к этому времени она уже почувствовала, что за ней наблюдают. — Вы знаете, как они выглядят?
— Кто? спросил он.
— Люди, которые за мной следят. Чтобы я я могла за ними наблюдать.
— Ни в коем случае. Даже не поворачивайте голо вы, или они заподозрят неладное. Мы не можем этого допустить. Понятно?
— Да. Но это нелегко.
— Я знаю, но забудьте о них. Они не должны причинить вам никакого вреда. Они только наблюдают за вами. Расслабьтесь.
Разговор длился еще несколько минут. Надин явно разнервничалась. «У нее, вероятно, такое чувство, будто ее разоблачили», — подумал Натан, и он ни в коей мере не хотел оказывать на нее излишнее дав ление.
— Есть ли на будке знак с номером? — спросил он.
— Да, прямо передо мной.
— Прочитайте его, — сказал он.
После этого он отпустил ее, сказав, чтобы она вернулась позднее, Гамиль заберет у нее чертеж и даст ей маленькую брошь, которая в случае надобности поможет ему найти ее. Прежде чем повесить трубку, она подробно объяснила ему дорогу к фермерскому дому. Она также сказала ему, что на этой улице есть два магазина. Второй магазин — магазин пластинок, там-то она и должна была встретиться с Гамилем.
К шестнадцати часам Гамиль уже был в магазине, ожидая Надин. По номеру телефона Натан выяснил местонахождение улицы и магазинов. Это был город Марин, к северо-западу от Парижа, по дороге Д/915. Гамиль выяснил все это достаточно просто.
Натан велел ему встретиться с Надин в магазине пластинок. Он должен передать ей маленький пакет и получить от нее записку. Они не должны говорить ни о чем, кроме пластинок, и не более нескольких минут. После встречи Гамиль должен позвонить, оставить сообщение для Натана, а сам вернуться в гостиницу и ждать дальнейших распоряжений.
Надин вошла в магазин без четырнадцати пять. Она стала просматривать различные альбомы, медленно по двигаясь к Гамилю. Оказавшись совсем от него рядом, она вежливо улыбнулась.
— Не могу ли я помочь вам, мадам? — спросил он на хорошем французском языке.
— Да, — ответила она. — Я ищу песню Адамо «Падает снег». Вы слышали о такой?
Она вручила ему клочок бумаги с якобы списком песен, который он с интересом просмотрел. Затем он выбрал и протянул ей пластинку с маленьким пакетом под ней. Поблагодарив его, она подошла к прилавку с пластинкой и вручила ее продавцу, незаметно спрятав крошечный пакет в карман.
Гамиль вышел из магазина впереди нее, сел в свой взятый напрокат «рено-5» и поехал в Париж. На пути он остановился в гараже, чтобы позвонить и купить бутылку кока-колы из их торгового автомата. В эти часы «пик» ему понадобилось более часа, чтобы вернуться обратно в отель.

ИЗРАИЛЬСКОЕ ПОСОЛЬСТВО, ПАРИЖ
16.10
— Это говорит Иса. Позовите, пожалуйста, Давида.
«Голос тот же самый», — подумала телефонистка, соединяя абонента с Джиллом.
Джилл попросил незнакомца подождать.
— Давид ожидает его звонка, — сказал он.
И тут же перезвонил Роли.
— Опять этот тип. Я сказал ему, что Давид ожидает его звонка. Что дальше? Снимете ли вы трубку?
— Постарайся уговорить его прийти сюда.
— Сейчас попробую.
Джилл нажал сигнальную кнопку и передал абоненту все, что ему сказал Роли.
— Я же вам говорил, что это слишком опасно. Что, если кто-нибудь увидит меня?
— Откуда вы звоните?
— Из телефона-автомата.
— У вас есть подозрения, что линия прослушива ется?
— Кто станет прослушивать здешнюю линию?
— Вот и мы так думаем. Никто вас не подслушивает, и, если вы придете сюда, нет никаких оснований предполагать, что кто-то может вас заметить.
— Почему вы не пошлете кого-нибудь за мной?
— Это запрещено правилами.
— Что я должен сделать?
— Спуститесь в метро и поезжайте до станции «Франклин Рузвельт». Выйдите на авеню Монтень. Пересеките Елисейские поля и идите на север по авеню Матиньон около двух с половиной кварталов. Затем сверните налево в маленькую улочку Рабле. Там вы увидите посольство. Не обращайте внимания на французских жандармов. Они вас не остановят. Они у нас стоят главным образом для украшения. Вы все поняли?
— Да, продолжайте. Я все же не понимаю, каким образом вы сможете обеспечить мою безопасность. Любой может заметить, как я буду входить в посольство.
— Это не ваша забота. Мы проверим, чтобы никто за вами не следил. Когда вы будете здесь?
— Через час.
— До свидания, мой друг.
Джилл повесил трубку. Позвонив по селектору, он предупредил своих людей. Затем сообщил Роли, что агент будет через час.
— Превосходно, — сказал Роли. — Пригласи его в «тихую» комнату. А я подойду туда.
— Ладно.
Джилл послал своих людей на улицу, чтобы они заняли посты. В случае каких-либо осложнений они должны были предупредить босса, а он уже решит, что предпринять.
Когда прибыл агент, ему пришлось пройти через две проверки, прежде чем он попал в небольшую комнату, которая называлась «тихой», на втором этаже. Там не было окон, и всю обстановку составляли три деревянных стула и небольшой деревянный стол. «Тихой» комнатой она называлась потому, что была проверена на отсутствие всякой посторонней подслушивающей аппаратуры и стены здесь были звуконепроницаемыми. Это было идеальное место для проведения допросов, походившее на все подобные же комнаты в Израиле, что уже для многих было средством оказания давления.
Агент сидел в комнате уже несколько минут, когда вошел "Джилл.
— Ну что, все в порядке? — спросил он.
— Похоже, что да. Но окончательно я смогу сказать только после.того, как выйду и мне не отстрелят голову.
— Вам нечего беспокоиться. Вы в надежных руках.
— Руки-то, может, и надежные, но это еще не значит, что я в безопасности.
— Вы можете прийти, — сказал Джилл по внутренне му телефону.
— Иду, — сказал Роли.
Через две минуты он вошел в комнату.
— Здравствуйте, мистер Гамиль. Я Давид и очень рад вашему приходу.
Гамиль встал и поздоровался с высоким человеком, зашедщим в комнату.
— Тут у вас все Давиды, улыбнулся он. Я рад. что меня зовут не Голиаф.
Все рассмеялись.
— Пожалуйста, оставьте нас одних, — попросил Роли Джилла и охранников.
Джилл кивнул, зовя с собой всех остальных. Хотя они и ушли из комнаты, на всякий случай она просматрива лась скрытыми камерами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37