– Я вчера прочел в газете о вашем бракосочетании и не могу сказать, что это обрадовало меня.
– Я все уже решила для себя, – тихо ответила Камилла. – Когда-нибудь потом, если мы встретимся, я расскажу тебе всю правду, и, думаю, ты поймешь меня.
– А я уже все знаю, – сказал Адам. – Потому и звоню. Тебе незачем больше опасаться за мою жизнь. Кое-что произошло после нашей встречи в ресторане. В общем, – он тяжело вздохнул, – за всем этим стояла Джессика. Она следила за тобой, а потом по ее приказу тебе продиктовали текст того письма.
– Я не удивлена, – печально ответила Камилла. – Кому, как не ей, было нужно разлучить нас. Мне даже жаль ее. Джессика – несчастная и больная женщина, и она защищала свою любовь. Но сейчас уже слишком поздно, Адам, что-либо менять. Слишком много всего случилось. Я связана словом, и мы должны забыть друг о друге.
– В самом деле? – Его интонация была вежливой, но в ней слышалось сомнение. – Твое благородство, Камилла, подчас пугает меня. Ты готова принести в жертву свое счастье?
– Уже ничто не изменится в моей жизни. Пойми это, наконец.
– Просто изменения уже произошли, хотя ты сама и не догадываешься о них.
– Наверное, ты прав. И нам придется смириться с этим.
– Я бы хотел тебя увидеть, – сказал вдруг Адам.
– Думаешь, это разумно?
– Я думаю, что это будет приятно, – последовал ответ.
– Адам, – взмолилась Камилла из последних сил, – давай не будем создавать друг другу проблем! Поверь, мне и так нелегко. А, кроме того, боюсь, что у меня совсем не будет времени. Ричард готовит выставку, и он уже послал за мной машину, чтобы я могла подъехать в галерею помочь ему.
– Ну что ж, пусть, будет так, как ты хочешь. До встречи.
Выйдя на улицу, Камилла глубоко вдохнула сырой воздух и зябко поежилась. Омытый дождем город неумолчно гудел. Лимузин уже ждал ее. Но водитель, которому наверняка было удобно и комфортно в кабине с кондиционером, замешкался и не успел выйти ей навстречу. Камилла не стала дожидаться его и, постучав в окно, сама распахнула заднюю дверцу и оказалась в уютном затемненном салоне. Ей даже не нужно было говорить, куда ехать. Все уже оговорено заранее.
Когда лимузин плавно отъехал от тротуара, Камилла прикрыла глаза и вернулась к прерванным размышлениям. Душевная боль была почти непереносимой, но нельзя все время думать об одном и том же. Так ведь недолго и сойти с ума. Но какое горькое стечение обстоятельств: Адам теперь свободен, а она нет. В конце концов, когда-нибудь он тоже встретит женщину, которую полюбит, и будет с ней счастлив.
Камилла тяжело вздохнула и попыталась переключиться на проблемы, связанные с предстоящим открытием выставки работ французских портретистов девятнадцатого века из частных собраний. Однако ее мысли никак не хотели приобретать привычную остроту и четкость, а, напротив, были какими-то вялыми, аморфными, бессвязными. Она никак не могла сосредоточиться.
Посмотрев в окно, Камилла удивилась, что за странной дорогой они едут в галерею. Впрочем, какая ей разница.
Однако автомобиль продолжал ехать в северном направлении. Что такое? Может быть, Ричард сейчас не в галерее? Камилла попробовала опустить прозрачную перегородку, отделявшую ее от водителя. Но у нее ничего не получилось. Тогда она постучала. Никакой реакции. Постучала сильнее. То же самое.
– Эй! – окликнула она водителя. – Куда мы едем? Эй, эй!
Опять ничего.
И в этот момент она впервые расслышала отчетливый сигнал тревоги, зазвучавший в ее мозгу. Он был тихим, но настойчивым, как у пейджера, громкость которого установлена на низшей отметке. Движение на улице было интенсивным, и на перекрестке лимузин вынужденно остановился. Камилла нажала дверную ручку. Не открывается. На другую. То же самое. Полная блокировка. Опять застучав в перегородку, она набрала полную грудь воздуха.
– Водитель! – закричала Камилла и тут же еще громче: – Водитель!!!
Сигнал тревоги звучал теперь в полную мощность, отдаваясь в висках.
– О Господи! – всхлипнула она. – Меня похищают!
Никогда еще Камилла не испытывала такого смятения. Неужели опять Джессика? В таком случае ей грозит смертельная опасность. Что же задумала на сей раз эта ревнивая и мстительная особа?
– Да нет же, нет. Просто мне попался глуховатый водитель, – убеждала она себя вслух, чтобы окончательно не пасть духом. – И что-то испортилось в механизмах машины.
Теперь они ехали по тоннелю в сторону залива. Камилла в отчаянии откинулась на спинку сиденья. Стало быть, она все-таки пленница. Кто же за рулем? Он вооружен? Впрочем, разве это так важно?
Она схватила сотовый телефон, зная, что в этом месте он наверняка не будет работать. Так и оказалось. Но Камилла все равно стала кричать в трубку, лихорадочно набирая номер Ричарда.
– Кто-нибудь меня слышит? – вдруг почти спокойно спросила она и, уже произнося эту фразу, поняла, как это нелепо звучит.
– Да, – ответил ей мужской голос.
– Что?! – переспросила Камилла, поразившись, что ей вообще ответили. – Кто вы? Чего вы хотите? – Интуиция подсказала, что она говорит со своим похитителем.
– Я хочу тебя, Камилла.
И она узнала голос. Именно тот голос, который хотела слышать всегда. Адам Лестер!
– Ты?! – только и сумела вымолвить Камилла. Прошла, казалось, вечность, прежде чем она сообразила спросить: – Где ты?
– За рулем.
– Послушай. Мне жаль, но у меня неприятности. Я в машине, в тоннеле и говорю с тобой по телефону. Я не понимаю, что происходит.
– Я тебя похитил.
Он сошел с ума? Или она? Что он имеет в виду? Это какой-то невообразимый розыгрыш?
– Ты меня… похитил?! – Камилла не могла бы сказать наверняка, когда испытала более сильное потрясение: решив, что ее похитили, или, узнав, кто именно это сделал. – Послушай, Адам, если машину действительно ведешь ты, то докажи это.
– Разумеется, но сначала поговорим немного.
– Обернись немедленно – я хочу видеть твое лицо! И сейчас же останови машину! – потребовала она.
– Я не сделаю этого, пока мы не доедем до моего дома, – заявил он таким тоном, что Камилла поняла: не сделает.
– Адам, одумайся, то, что ты совершаешь, противозаконно. Слышишь? Это уголовное преступление. Ты не имеешь права меня похищать! Это запрещено. Ты сошел с ума?
– Вполне возможно. Я люблю тебя. Я влюбился в тебя пять месяцев назад, – сказал он.
Камилла была не в силах ответить ему. Странные чувства овладели ею. Ну почему этого не произошло раньше? Что же теперь ей делать?
Самонадеянность Адама просто обескураживала. Камилла чувствовала себя совершенно растерянной.
– Адам, можно мне увидеть тебя?
– Да, – ответил он, – тем более мы уже приехали.
Лимузин остановился около знакомого Камилле дома. Здесь находится принадлежащий Адаму пентхаус, который она так и не сумела продать.
Дверца открылась. Он наклонился к ней, помогая выйти. Светлая куртка нараспашку, легкий свитер, темные брюки. Одет точь-в-точь как в тот осенний день их первой встречи, когда он нашел ее в лесу. На лице выражение спокойной уверенности в себе. Ни малейшего намека на нерешительность и сомнения.
– Да уж, поступил ты, что и говорить, не по-джентльменски, – съязвила Камилла.
Но в глубине души молодая женщина была поражена собственными чувствами. Как ни странно, как ни нелепо, но она была безумно рада видеть его.
Однако Адам ничего не ответил ей. Протянув руку, сжал ее ладонь и посмотрел ей в глаза.
– Пойдем? – сказал он.
Рука об руку они поднялись в его апартаменты. Адам открыл дверь, пропуская Камиллу вперед.
– Теперь ты принадлежишь только мне. Здесь я был когда-то счастлив, здесь я вновь обрету любимую женщину.
– Адам, – прошептала она, – я же выхожу замуж за Ричарда.
– Уже нет, – ответил он, нагибаясь, чтобы коснуться ее губ своими, и задержал дыхание.
Ее шелковистые волосы ласково касались его лица, нежный соблазнительный запах духов, который был ее частью, ударял в голову.
Адам крепко обнял ее и держал в своих объятиях целую вечность, а произносимые ими слова трепетали, как листья на ветру, почти не слышимые, почти не имеющие значения.
Он хотел ее, Боже, как он хотел ее! Но не так, как на песчаном пляже, где их мог застать всякий, не так, как в ее квартире, не так, как в отеле. Он хотел ее именно здесь, в этих стенах, чтобы больше уже не отпускать никогда.
Нагнувшись, Адам подхватил ее на руки и понес вверх по лестнице. Окна были плотно зашторены, и спальня освещалась лишь лампой, стоящей на столике с мраморным верхом около кровати. И все же, когда Адам опустил Камиллу на постель, она протянула руку и выключила свет. Как бы слаб он ни был, ей свет казался слишком ярким. Но ею двигала не скромность или стыдливость, а ощущение того, что в темноте они могут чувствовать себя теми, кем были когда-то, а не теми, кем стали теперь.
Матрас чуть прогнулся, когда Адам опустился на него, чтобы лечь рядом с Камиллой. Теплыми ладонями он ласково коснулся ее лица. Большим пальцем обвел по контуру ее губы, вызывая у молодой женщины легкую дрожь. Костяшками пальцев провел по щеке и ниже, по шее, и остановился, когда ощутил пульсацию. Тогда он склонил голову и прижался губами к бьющейся жилке, одновременно лаская рукой грудь Камиллы.
– Как давно я мечтал об этом, как давно… – хрипло прошептал он.
Камилла чувствовала быстрый ток крови в своих венах и волной нахлынувшее желание. Его близость делала ее безрассудной, заставляла не думать о последствиях, к которым могла привести эта авантюра. В напряжении, которое свело его мускулы, чувствовалось то огромное усилие, которым Адам сдерживал себя, и Камилле страстно захотелось принести ему облегчение.
Она скользнула ладонью по плечу Адама и встретила губами его губы. Пальцами она стала ласково перебирать волосы на его затылке. Внутри нее росло желание, становясь сильнее и настойчивее. Камилла придвинулась ближе к любимому, сбросила туфли и провела ногой по его лодыжке. Все было так же прекрасно и удивительно, как раньше. И все-таки что-то было иначе, и это «иначе» заключалось в их понимании важности происходящего.
– Я так хочу тебя, любимая, – произнес Адам низким голосом, вибрирующим где-то в глубине горла. Он уже расстегнул пуговицы на ее платье и взял в руки ее груди, нежно поцеловал каждую, прежде чем продолжить: – Скажи, что ты тоже хочешь меня.
– Я хочу тебя, Адам, – прошептала Камилла, выгибаясь к нему в подтверждение своих слов.
– Мне так не хватало тебя все это время, – произнес он, тепло и влажно дыша на ее плоский живот и поглаживая шелковистую кожу. – Скажи: мне тебя не хватало.
– Мне тебя не хватало, так не хватало.
Слова прозвучали сдержанным криком, в котором болью отозвалась правда. Дрожащими пальцами Камилла помогла ему снять свитер.
– Никто не вызывал у меня таких чувств, как ты, – прошептал Адам глухим голосом, в котором слышалось страстное признание.
– Как и ты – у меня, – незамедлительно ответила Камилла.
– Мы снова любим друг друга, – сдавленно произнес Адам. – И так будет теперь всегда?
Вместо ответа она приподняла свои бедра, чтобы встретить его…
Утомленные, они лежали, крепко прижавшись, друг к другу. Мгновение это было столь чудесным, что Камиллу вдруг охватил страх, что оно может закончиться.
– Не могу не думать об этом, – неожиданно вырвалось у Адама.
– Ты о чем? – обеспокоенно спросила Камилла.
– Как легко я мог тебя лишиться. И как тяжело было снова найти. Я бы отдал все, чтобы вернуть потерянные дни.
– Дорогой, но, возможно, эти дни не пропали даром, – возразила Камилла, взяв его за руку. – Возможно, они были для чего-то нужны.
Она подумала о своей жизни без него и о том, насколько все казалось естественным теперь, когда она знала, что все дороги вели к Адаму.
– Может, – добавила Камилла, – мы по-настоящему и не разлучались.
Адам повернул голову, чтобы взглянуть на нее. В этот момент ей показалось, что ни одиночество, ни страдания не были реальными и на свете всегда существовали она, Адам и их любовь. Все муки и испытания, ниспосланные им, были всего лишь доказательством единства их душ.
– Только что же с нами будет теперь? – спросила Камилла, пристально глядя ему в глаза.
– Ты выйдешь за меня замуж, и будешь рисовать исключительно мои портреты, – пошутил Адам, нежно поглаживая ее.
– А как же Ричард? Он ждет меня. Я обязательно должна поговорить с ним.
– Я займу его место, которое по праву все это время было только моим, – дерзко ответил Адам и уже мягче добавил: – Но Ричарда мне искренне жаль. Как только подумаю, чего он лишается в жизни…
Камилла не дала ему договорить, поспешно перебив:
– Я так боялась, что ты презираешь меня за то письмо, за то, что я так неожиданно отказалась от тебя. Эта мысль не давала мне покоя, сводила с ума.
– В том, что случилось, твоей вины нет, – успокоил ее Адам. – Ты защищала меня, пытаясь уберечь от неприятностей. Теперь я знаю, какую жертву ты принесла во имя нашей любви… Ну а Ричарду нужно рассказать всю правду о нас. Я понимаю, как ему не хочется терять тебя. По натуре он собственник, но все же не лишен благородства и должен понять нас.
У Камиллы перехватило дыхание, а на глаза навернулись слезы.
– Как мне отплатить тебе за твои любовь и понимание?
– Нет. – Голос Адама вдруг стал злым, и в зеленых глазах промелькнуло неприятие. – Нет, я не хочу никаких милостей и жертв!
Камилла порывисто обняла его за шею.
– Ну а дар ты примешь? – тихо спросила она. – Любовь, которая всегда была твоей?
Адам сжал ее в объятиях.
– Всегда? – прошептал он ей на ухо.
– Да, клянусь тебе в этом, – радостно произнесла Камилла.
– Я тоже, милая, – ответил он. – Я тоже клянусь.
Слезы счастья заблестели в ее глазах, и одна слезинка покатилась по щеке. Адам потянулся к маленькой капле и нежно слизнул. И в этот момент он поклялся, что будет любить и оберегать эту женщину всю свою жизнь.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17