В ту же секунду он снял телефонную трубку.
Когда послышался голос телефонистки, Шейн попросил её немного подождать. Заметив, что "фольксваген" сворачивает на длинную подъездную аллею, ведущую к отелю "Св. Альбанс", Шейн попросил соединить его со "Св. Альбансом". В следующий миг в его ухо ворвался знакомый голос местного детектива, Гарри Хэлбута.
- Хэлбут слушает.
- Это Майк Шейн. У меня очень срочное дело. Я знаю, что ты обожаешь участвовать в наших заварухах. Так вот, я почти уверен, что скоро заварится славная каша.
- Почему здесь? - простонал Хэлбут. - Почему хотя бы не в "Фонтенбло"?
- Сейчас в вестибюль войдет одна девушка. Ты видишь вход со своего места?
- Да, - ответил Хэлбут.
- Мне нельзя засвечиваться, но я должен знать, что она делает - это чрезвычайно важно. Она блондинка. Красная юбка, блузка без рукавов, голова непокрыта. Она должна быть одна.
- Вот она, - вдруг сказал Хэлбут. - Только что вошла.
Наконец загорелся зеленый, Шейн прижал трубку плечом к уху. Проехав перекресток, он свернул к "Св. Альбансу".
- Она звонит по телефону, - доложил Хэлбут. - Секунду, я свяжусь с коммутатором.
Шейн поставил "бьюик" на свободное место. Несколько секунд спустя вновь послышался голос детектива:
- Она звонит в номер 1216. До сих пор ждет ответа. Подожди, я сверюсь с журналом. - Короткое молчание, потом Хэлбут сказал: - Номер записан за Рут Дипалма. Майк, прежде чем идти дальше, я должен знать больше...
- Ты знаешь эту Дипалма? - перебил Шейн.
- Да.
- А как насчет Форбса Холлэма-младшего? Ты с ним не знаком?
- Нет. Он тоже остановился в нашем отеле?
- Нет. Ну как, Рут по-прежнему молчит?
Несколько мгновений спустя Хэлбут ответил:
- Да. Она уже повесила трубку. Слушай, вот это блузка! Спина совершенно голая! Да, ну и девица! Она взяла со стойки журнал. Уселась. Мне нравится, когда такие девушки сидят в вестибюле. Очень украшают интерьер. Ладно, продолжай.
- Собственно, мне и добавить-то нечего, - сказал Шейн. - Примерно год назад Холлэм пытался добыть денег, чтобы заплатить за аборт для своей подружки. Имени её я не знаю, но судя по всему это как раз Дипалма. Я должен выяснить, нашел ли он деньги, и если да, то кто его профинансировал. С другой стороны, я могу и ошибиться.
- Такое с тобой нечасто случается, Майк. Кстати, эта девушка, я имею в виду Дипалма, чертовски мила. Я не преувеличиваю. Я сам пару раз встречался с ней, так что мое мнение может быть субъективным. Мы даем ей здоровую скидку за проживание, потому что в этом городе она, похоже, знакома со всеми. Ее друзья - загорелые парни, которые прекрасно плавают и ныряют, а это помогает привлекать людей в наш бассейн. Ты же знаешь, как важна гостиницам реклама. К тому времени, когда мужчине становятся по карману наши расценки, он уже лысый и обрюзгший. Но это вовсе не значит, что он хочет остаток дней провести в отелях, где все остальные тоже брюхасты и плешивы. Хочешь с ней познакомиться?
- Я не прочь бы.
- Думаю, что смогу это устроить. Она сейчас на так называемом "празднике души". Знаешь, что это такое? Газетчики наплели, что это новая разновидность оргий, но на самом деле там просто встречаются люди, у которых на душе наболело. А сейчас таких большинство. Рути спрашивала, можно ли организовать подобные встречи у нас. Я разрешил, но администрация наложила запрет. Уж больно измотанными они выглядят к концу встречи. Тогда я предложил им собираться в "Стэнвике" - это новый мотель в Серфсайде. Если можешь подождать, я сейчас проверю. Они уже, должно быть, заканчивают.
Шейн сказал, что подождет. Через несколько минут вновь послышался голос Хэлбута:
- Да, она в "Стэнвике". Номер двадцать четыре. Узнать её легко - у неё потрясающая фигура. И короткие волосы, почти белые.
- Спасибо, Гарри. Только не спускай глаз с блондинки.
- Ни за что. Особенно со спины. Прекрасный фасон... Только интригует а что там у неё спереди?
Шейн повесил трубку, развернулся и покатил в Серфсайд.
Глава 15
Мотель "Стэнвик" принимал гостей всего полтора сезона, но уже выглядел полинялым. В неоновой вывеске не горела одна буква. Четырехэтажный корпус мотеля в виде буквы "С" был возведен вокруг ярко освещенного бассейна, который закрывался на ночь.
Номер 24 Шейн разыскал без труда. Номер состоял из трех сообщающихся между собой комнат, а все остальные номера в коридоре пустовали, и свет в них не горел. По-видимому, организаторы уик-энда согласились заплатить за целую секцию, чтобы не беспокоить других постояльцев.
Шейн распахнул дверь и вошел. В комнате находились шесть или семь человек, и ни один из них не заметил его появления. На одной из кроватей лежал мужчина с пышной седой гривой и тихонько плакал. Возле телевизора лицом друг к другу сидела пара, мужчина и совсем юная девушка. Мужчина монотонно бубнил, а девушка завороженно уставилась на него, словно в жизни не видела ничего более интересного.
Шейн перешагнул через вытянутые ноги пожилой негритянки, распростершейся в полном изнеможении на ковре, и проследовал в следующую комнату. Там он застал только девушку, которая сосредоточенно изучала свое отражение в зеркале. Губы её безмолвно шевелились, словно девушка нашептывала себе какие-то заповеди. В третьей комнате несколько человек, включая Рут, которую Шейн тут же узнал, внимательно слушали спор, развернувшийся между двумя мужчинами и женщиной довольно преклонных лет. Шейн на минуту прислушался. Похоже, старушку обвиняли в том, что она затеяла некую психологическую игру, в то время как старушка категорически отрицала как сам факт существования такой игры, так и свою причастность к ней. Должно быть, подумал Шейн, доведись ему тоже торчать здесь всю субботу и воскресенье и дойти до столь же крайнего изнеможения, как эти люди, он сумел бы понять, почему такая идиотская дискуссия способна вызывать подобный интерес.
Рут Дипалма лежала на одной из кроватей, подперев подбородок кулачками и поочередно переводя взгляд с одного собеседника на другого. Ее выгоревшие на солнце волосы были подстрижены коротко, как у мальчика. На ней были плотно обтягивающие брючки и довольно бесформенная рубашка. Лицо - без следов косметики. Превосходный загар.
Шейн вырвал чистый листок из настольной библии, нацарапал на нем "Могу я поговорить с Вами?", вложил листок в кожаный футляр вместе с удостоверением сыщика и протянул девушке.
Рут подняла на него затуманенные от усталости глаза. Потом её взгляд переместился на загипсованную руку и снова вернулся к лицу Шейна. Сыщик так и не решил, холоден ли взгляд девушки, или попросту безразличен.
Прочитав записку и заглянув в удостоверение, Рут изогнула одну бровь и скатилась с кровати. Стоя босиком, она казалась совсем невысокой. Удивительно, но Шейну почудилось, что от неё исходит какой-то свет. Вот, должно быть, что привлекло в ней Хэлбута, подумал он.
Шейн открыл дверь, и они вышли в коридор, не проходя через другие комнаты.
- Который час? - спросила Рут.
Шейн ответил.
- Пора заканчивать, - подавив зевок, сказала девушка. - Я жутко устала, но спать почему-то не хочется. Кофе, таблетки, опять кофе, опять таблетки... Даже воздух там внутри какой-то особенный.
- Наполовину из табачного дыма, - предположил Шейн.
Рут вдохнула ночного воздуха на балконе. Лицо её казалось утомленным. Должно быть от амфетаминов, решил Шейн, которые помогали ей бодрствовать.
- Значит, не удался ваш уик-энд в Джорджии?
- Он закончился, не успев начаться, - ответил сыщик. - С тех пор уже много воды утекло.
- Так я и думала. Одной настойчивостью тут ничего не добиться. Если не везет, так не везет.
- А вам известно, что мы пытались выяснить?
- Форбс мне об этом все уши прожужжал.
Шейн предложил ей сигарету. Рут отказалась. Тогда он закурил сам, потом сказал:
- Многие стараются убедить меня, что он торговал секретами компании. Что вы об этом думаете?
- Я не думаю о том, что меня не интересует. - Она опять глубоко вздохнула. - Или вы хотите, чтобы я прикинулась удивленной?
- Я надеялся, что так или иначе вы отреагируете хоть как-нибудь.
Рут повернулась к нему, и впервые в её глазах появился интерес.
- Откровенно говоря, мне безразлично, какая из двух компаний первой предложит новую краску.
- А насколько вам безразлично, является ли Форбс вором или нет?
- О таких тонкостях я предпочитаю не распространяться. Но я вполне понимаю, почему это интересует вас - это ваша профессия.
- А если его посадят?
- Не говорите глупостей. Он же - бесспорный наследник. Они не позволят, чтобы зашло так далеко. В худшем случае прекратят платить ему жалованье. Кстати, если вы и в самом деле хотите знать мое мнение, в чем я сомневаюсь, то это лучшее, что могло бы случиться с Форбсом.
- Чтобы он мог всерьез отдаться литературе?
- Чтобы он мог всерьез задуматься, о чем бы написать.
Шейн пытался определить, что из сказанного Рут было правдой, а что следствием бессонного уик-энда. Вдруг в лице девушки отразилось нормальное человеческое беспокойство.
- Я сомневаюсь, чтобы он мог пойти на такое, - сказала она. По-моему, эта дурацкая работа значит для него больше, чем он показывает... такой уж у него недостаток. Форбс отрицает это, но в будние дни он ведет себя совершенно иначе.
- Расскажите о его финансовых делах, - попросил Шейн.
- А что вы хотите знать? Он пытается прожить на собственный заработок, и очень мучается. Вы не поверите, как мало ему платят. Едва хватает, чтобы свести концы с концами. Мы установили с ним правило, согласно которому в будние дни он обязуется не думать о деньгах каждую минуту. Боюсь, что из-за меня у него разовьется язва желудка.
- Вы просили у него деньги в декабре или январе, чтобы съездить в Пуэрто-Рико?
Рут негромко рассмеялась.
- Кто вам сказал? Его отец?
- Дядя, - сказал Шейн.
- Что ж, мистер Шейн, признаюсь, я и впрямь просила его. Но не делайте из мухи слона. Тогда я его ещё так хорошо не знала. Вот и попросила заплатить за аборт, в котором вовсе не нуждалась. Просто у меня не было ни гроша, а хотелось посмотреть Пуэрто-Рико. Тогда я не знала, что у него у самого в карманах ветер гуляет.
Шейн стряхнул пепел с сигареты.
- Так вы все-таки поехали в Пуэрто-Рико?
- Конечно.
- А Форбс знает, что вы провели его с абортом?
- Да, позже я во всем призналась. Он обиделся, как ребенок. Он не выносит неискренности.
Она потянулась, точь-в-точь, как кошка. В ней и в самом деле есть что-то кошачье, подумал Шейн - лоск, безразличие, грациозность движений.
- Он должен за мной заехать, - добавила Рут. - Он знает, что вы за ним охотитесь?
Шейн вдруг разозлился. Схватив девушку за плечи, он встряхнул её, и развернул лицом к себе.
- Вы понимаете, что он попал в беду, или нет?
- А мне какое дело? Я не люблю Форбса. Я все сделала, чтобы не влюбиться, хотя порой это было нелегко - он парень перспективный. Но я не собираюсь распускать сопли, если его заметут.
- Что вы говорите, черт побери?
- А вот что, - спокойно ответила Рут. - Мне нравится, как вы обнимаете меня за плечи. Аж дух захватывает. Беда знакомых мне мужчин в том, что настоящих мужчин среди них - раз два и обчелся. Вы - другое дело. Если хотите снять для нас номер на ночь - а сегодня воскресенье, и у них наверняка есть вакансии, - то я согласна. Обещаю вам: мы славно проведем время. Если Форбс об этом проведает, то целую неделю будет ходить надутый. Он - постоянный. А я - ветреница. Мне бы ничего не стоило скопировать эту формулу и торговать ею вразнос, потому что мне совершенно все равно, кто изобрел эту краску. А вот Форбс не смог бы.
Шейн невольно рассмеялся и отпустил её.
- Вы меня убедили. Вы же этого добивались, да?
Рут обеими руками обвила его за шею и поцеловала в губы.
- Думайте, что хотите. Я готова лечь с вами в постель и оставаться в ней столько, сколько вы пожелаете.
Шейн пристально посмотрел на нее.
- Я знаю, как вас зовут, и знаю номер вашей комнаты в "Св.Альбансе". Сейчас я работаю.
Она сокрушенно покачала головой, потом повернулась и возвратилась в свой номер.
Глава 16
Сидя в "бьюике", Шейн курил уже третью сигарету, когда на стоянку с ревом влетел черный "ягуар" Форбса Холлэма-младшего. Форбс выскочил из машины, не удосужившись даже захлопнуть дверцу. Прыгая через две ступеньки, он вихрем преодолел лестницу, и исчез за стенами мотеля. Несколько минут спустя он появился снова, уже в сопровождении Рут. Девушка шла по-прежнему босиком, неся в руке пару сандалий. Спускаясь по лестнице, она склонила голову на плечо молодого человека. Усевшись же в "ягуар", они слились в долгом пылком поцелуе.
Шейн следовал за "ягуаром" до самого Майами-Бич. Он дважды связывался по телефону со "Св.Альбансом". Хэлбут оба раза повторял, что Кандида Морз продолжает ждать. Шейн непременно хотел присутствовать при встрече, поэтому, убедившись, что Форбс повернул "ягуар" на подъездную аллею, ведущую к "Св.Альбансу", он сам тут же вырулил к служебному входу. Оставив "бьюик" возле разгружающегося грузовика, Шейн прошел в отель через кухню.
Форбс и Рут ещё только приближались к главному входу, а Шейн уже расположился в пышно разукрашенном холле.
Кандиду он заприметил сразу. Она сидела возле бара, листая какой-то журнал. Шейн придвинулся ближе, притаившись за бронзовой скульптурой, изображавшей мать с младенцем. Он отчетливо увидел, как напряглась Кандида, когда парочка вошла в холл. Она нарочито медленно перевернула страницу. Но Форбс и Рут прошествовали мимо, никого не замечая.
Рут, наконец, нацепила сандалии, однако на лице по-прежнему не было и следа косметики. Даже в бесформенном, мешком висящем балахоне Рут была самой привлекательной девушкой в поле зрения Шейна, исключая, разве что Кандиду. Парочка подошла к лифтам, держась за руки. Рут опять склонила голову на плечо Форбса, и молодой человек шепнул что-то, от чего девушка звонко рассмеялась.
Как только дверцы лифта скрыли их из вида, Кандида отложила журнал в сторону и посмотрелась в карманное зеркальце. Чуть-чуть поправила волосы. Потом бросила взгляд на часы, разняла стройные ножки и поднялась. Проглядела названия книг на стойке, изучила расписание предлагаемых постояльцам развлечений и закурила сигарету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21