Мы не можем штурмовать Уинфилд и стереть его с лица земли чудодейственной лучевой пушкой. Но, несмотря на это, нам повезло.
— Повезло? — переспросил молодой Бейли, искоса бросив взгляд на Питера сквозь свои очки.
— Есть только одна вещь, способная уничтожить армию Уидмарка и то, что она отстаивает, — сказал Питер. — Факты! Я говорю, что нам повезло, потому что у нас есть разум, чтобы раскапывать факты. На это может уйти время, и это определенно потребует осторожности, но раскапывание убедительных доказательств — это то, что нам по плечу. — Он взглянул на Грейс, которая не отрываясь смотрела на него темными, ничего не выражающими глазами. — Я знаю, о чем вы думаете, Грейс. Сразу после похорон Сэма сегодня утром вы собирались отправиться в Уинфилд, чтобы драться. Как? Наверное, вам доставило бы огромное удовлетворение подойти к генералу Уидмарку и плюнуть ему в глаза, но этим его не одолеть.
— Там, в доме у профессора, наверное, хранились важные факты, — сказал Эд Крамер, — но они исчезли!
— Факты не исчезли, — сказал Питер. — Записи, но не сами факты. Нам придется заново их установить и использовать. Вы и Джим, насколько я понимаю, работали с Биллоузом. Если вы не слишком напуганы, то можете принести огромную пользу.
Крамер протянул руку за сандвичем.
— А чего тут бояться? — спросил он с наигранной беспечностью.
— Того, что на соседнем уличном перекрестке вас переедет грузовик, — сказала Грейс.
Эта была трезвая констатация истинного положения дел, и все они это знали.
— Там, на месте пожара, Эд, вы сказали, что работа по АИА была самым заковыристым делом из всех. В каком смысле? — спросил Питер.
Парень пожал плечами:
— У нас не было крупной организации, как вы понимаете. Это была просто научная тема, которую разрабатывал профессор Биллоуз. Годами он собирал информацию о всех экстремистских организациях в стране и некоторые он считал действительно опасными, такие, как Ку-клукс-клан, Минитмен, АИА и Молодые фашисты. Никаких платных сотрудников. Студенты, вроде Джима и меня, выполняли работу для него на общественных началах. Мы использовали полученные нами сведения, чтобы сделать себе имя в политологии. АИА — заковыристая вещь, потому что генерал Уидмарк — попечитель университета. Если бы получил широкую огласку тот факт, что профессор Биллоуз в рамках учебного семинара занимается расследованием деятельности одного из попечителей, его бы тут же погнали с работы. Там, где дело касалось АИА, нам приходилось действовать чрезвычайно осторожно.
— Ясное дело, — сказал Питер.
— Но даже при том, что мы действовали по-настоящему осмотрительно, результаты были не те, на которые надеялся профессор, — сказал Бейли.
— Три года назад — до меня — один из самых способных студентов из группы профессора решил отправиться в Уинфилд, — сказал Крамер. — Он поселился там на лето. Насколько я понимаю, он подружился с семьей Уидмарк. У которых есть дочь. Потом, как раз когда профессор ожидал, что этот парень сообщит уйму информации, тот выбросил белый флаг и оставил университет. Он был аспирантом.
— А его мотивировка? — спросил Питер.
— Профессор недоумевал по этому поводу. Этот парень просто послал телеграмму профессору, где говорилось, что у него есть возможность отправиться в Европу и он уезжает. Он находился всего в двадцати милях, но у него даже не хватило вежливости приехать сюда и повидаться с профессором Биллоузом. Я знаю, что это обидело профессора. Он любил этого парня, Редмонда, и доверял ему.
— Кто?! — почти что выкрикнул Питер.
— Редмонд, — сказал Крамер. — Энтони Редмонд. Так звали этого парня.
Грейс поставила свою кофейную чашку на блюдце с негромким стуком.
— В чем дело, Питер?
— Длинная история, — сказал Питер. Его мышцы напряглись. Тони Редмонд работал на Чарли Биллоуза в то время, когда он исчез! — Тем летом у Тони Редмонда был роман с приемной дочерью Уидмарка. — Питер вкратце рассказал им историю нервного расстройства Эйприл Поттер и последующего психического заболевания. — Вы знали этого Редмонда, Грейс?
— Мы с Сэмом были тогда в Африке, в составе Корпуса мира, — сказала она. — Даже не были женаты. В то время я университета-то еще в глаза не видела.
— От него приходила телеграмма? — спросил Питер Крамера.
— Профессор говорил, что «только телеграмма». В прошлом году один парень по имени Грэнинджер тоже вызвался поселиться в Уинфилде. Не прошло и трех недель, как он вернулся и сказал профессору, что не может продолжать это дело. Ему предложили отличную работу где-то на техасских нефтяных скважинах. Он очень смущался по этому поводу, но, как он сказал мистеру Биллоузу, ему нужно было самому о себе заботиться. Полагаю, не приходится особенно сомневаться в том, что его подкупил кто-то из АИА. Вот что я подразумеваю под «заковыристостью». Похоже, нам так и не удалось прочно внедрить туда кого-нибудь.
— Давайте не уходить так быстро от темы Тони Редмонда, — попросил Питер. — Кто дружил с ним здесь, в университете?
— Это было до меня, — сказал Крамер. — Я мог бы это выяснить, если это важно.
— Это может оказаться важным, — подтвердил Питер.
Он попробовал свой кофе. Кофе остыл.
— Рассказывают, что Уидмарки якобы пытались искать Редмонда по причине состояния здоровья девушки. У него не было семьи. Друзья знали только, что он отправился в Европу. Говорят, генерал воспользовался связями в Вашингтоне, чтобы выяснить его местонахождение, и в конце концов ему сообщили, что тот пропал без вести во время кораблекрушения, где-то в Средиземном море. Но это со слов Уидмарков.
— Вы в это не верите? — резко спросила Грейс.
— Это всю ночь не давало мне покоя, — сказал Питер.
Он рассказал им про появление Эйприл в его номере, про ее лепет о чем-то таком, что генерал сделал с ней и отчего Тони Редмонд пришел в такую ярость, что она испугалась, как бы он не попытался убить Уидмарка.
— Вы думаете, что парень уехал не сам по себе, — сказала Грейс. — Что, возможно, он действительно бросился в погоню за Уидмарком и что, возможно… — Она резко умолкла.
— Может быть, — сказал Питер.
— Вы думаете, что Уидмарк разделался с Редмондом и замел следы при помощи выдуманной истории? — спросил Бейли, широко раскрыв глаза.
— Я думаю, — ответил Питер очень спокойно, — что это стоит проверить. Вы, ребята, могли бы заняться делом здесь, в университете. Разыщите его друзей — студентов или преподавателей. Разузнайте — не получал ли кто-нибудь из них вестей от него после того, как он уехал в Европу.
— Если он уехал в Европу, — буркнул Крамер.
— У вас и Сэма наверняка были какие-то друзья в Вашингтоне, — обратился Питер к Грейс. — Ваши связи в Корпусе мира. Если Редмонд уехал в Европу, то ему наверняка полагался паспорт и ему наверняка полагалась виза. А если он погиб в море, то где-то должна быть об этом какая-то запись. Он был американским гражданином.
— Я могу попытаться, — сказала Грейс. — Я могу добраться до Вашингтона сегодня, во второй половине дня.
Питер вздохнул про себя. Он собирался пустить по этому следу сотрудников «Ньюс вью» и в то же время хотел, чтобы Грейс уехала отсюда, уехала из Уинфилда.
— У меня такое предчувствие, что у нас что-то наклевывается, — сказал он. — Они следят за нами, особенно за мной. Они думают, что я пытаюсь установить личность человека, который убил Смита, и что, если мне это удастся, я увяжу это с убийством Чарли Биллоуза. Им и во сне не приснится, что мы интересуемся тем, что случилось с Тони Редмондом три года назад. А это, возможно, то, чем их можно припереть к стенке!
— Поехали, — сказал Бейли, резко поднимаясь.
— Действуйте осторожно, — еще раз напомнил Питер. — Смерть Биллоуза и пожар — естественный предлог. Нет ничего странного в том, что вы вспомнили о Редмонде и других студентах, которые на него работали. Сделайте так, чтобы это выглядело непринужденно. Задавайте свои вопросы так, как будто не придаете им большого значения.
— Как нам с вами связаться? — спросил Крамер.
— Скажите мне, как связаться с вами, — сказал Питер. — Я не хочу, чтобы кто-то в Уинфилде знал, что вы вообще обо мне слышали.
Глава 4
Именно на службе по случаю похорон Сэма Минафи Питер повстречался с человеком, косвенно ответственным за ту волну насилия, которой их всех накрыло. Это был Шен Кэссидей, вольнодумствующий преподаватель университета, которого уволили за высказывание своих непопулярных суждений относительно американской внешней политики. Питер узнал этот типаж: хорошо обученный и дисциплинированный революционер. В ходе разговора с ним после погребальной службы Питер выяснил, что отец Кэссидея был ярым националистом во время борьбы ирландцев за свободу. Как бы сильно ни расходились Питер и Шен Кэссидей в области политической философии, курносый ирландец высказал несколько здравых суждений относительно генерала Уидмарка и АИА.
— Я знаю, что вы чувствуете, мистер Стайлс, — сказал Кэссидей. Они стояли возле университетской часовни, наблюдая, как небольшая процессия направляется к кладбищу. Только Грейс со своей семьей и присутствовали на похоронах. — Я знаю, как вы жаждете добиться справедливости в отношении Сэма и Чарли. Но надеюсь, вы точно понимаете, против чего восстали.
— А вы думаете, что я не понимаю?
— Вы вознамерились разгромить Армию за исконную Америку, — сказал Кэссидей. — Было бы прекрасно, если бы вам это удалось, но я не думаю, что вы в этом преуспеете.
— Почему?
— Да потому, что АИА не ответственна за это как организация нисколько, — сказал Кэссидей, стряхивая пепел с сигареты, зажатой между изъеденными никотином пальцами. — Видите ли, Стайлс, она похожа на все массовые движения. Цели могут быть ошибочны, но все они начинают пристойно. Даже Ку-клукс-клан после гражданской войны был организован, чтобы защитить добропорядочных южан от саквояжников, эксплуататоров и невежественных негров, вдруг опьяневших под воздействием новообретенной свободы. Но очень скоро Ку-клукс-клан выродился в проводника фанатизма, насилия и произвола. Это отдельные кровожадные индивиды положили начало такому вырождению.
— Или возьмите АИА. Они верят в демократию, как они ее понимают. Они идентифицируют коммунизм в качестве врага — так оно и есть. Они боятся, что в наше правительство просочились подрывные элементы, — а это не так, но если бы это было так, то страх их был бы обоснованным. Они верят, что настанет день, когда враг двинется в атаку и у нас не будет никакой защиты. И вот они формируют секретную армию. Обучают ее, вооружают и готовят к тому дню, когда нужно будет противостоять врагу. Это сущее помешательство, но оно уходит корнями в своего рода патриотизм, своего рода лояльность. Но — и тут появляется большая проблема — как сохранять эту армию в качестве единого целого? Вам приходится доводить их до состояния истерии. А результат — разрозненные вспышки.
— Как вы прекрасно понимаете, — продолжал он, — у меня нет никаких причин любить генерала Уидмарка. Но я могу сказать вам: он не хотел, чтобы Сэма или Чарли убили. Он не хотел, чтобы вы и люди, подобные вам, привлекали к ним всеобщее внимание. Если бы вы просто уехали, все бы успокоилось. Он бы опять добился от своих людей повиновения, и вы бы еще долгое время ничего о них не слышали. Ваша проблема вот в чем, Стайлс. Самое большее, на что вы можете надеяться, — это предъявить обвинение в убийстве одному-двум индивидуумам. Это не сломит АИА. Однако ваше присутствие в Уинфилде станет детонатором новых взрывов, если им покажется, что вы на подступах к истине. Вы не можете рассчитывать на то, что Уидмарк будет в состоянии контролировать эти вспышки. Так что, друг мой, вы подвергнетесь очень серьезной опасности, если вы попытаетесь действовать как волк-одиночка.
— И ваш совет? — спросил Питер.
Кэссидей обезоруживающе улыбнулся ему.
— Вам придется делать то, чего требует от вас ваша совесть, мистер Стайлс. Но с практической точки зрения… — Он пожал плечами. — Я не представляю, чтобы вы расхаживали с заткнутым за пояс пистолетом, но, возможно, это неплохая идея. Даже такому хорошо информированному человеку, как вы, трудно поверить, что его могут хладнокровно убить в тихом городке штата Коннектикут. Чарли Биллоуз прекрасно знал положение дел, и все-таки он был не готов к тому, что с ним случилось. Было бы жаль, если бы это случилось и с вами, учитывая, сколько вы всего знаете.

Когда Питер подходил к тому месту, где он припарковал свой «ягуар», он увидел, что кто-то сидит на правом сиденье. Это был Дэн Сотерн.
Питер открыл дверцу со стороны водителя и забрался внутрь.
— Привет, Дэн, — сказал он.
— Прекрасная служба, — сказал маленький толстый человечек, вертя в руках свою трубку. — Прекрасное надгробное слово произнес священник. Меня всегда поражает, как много хорошего им приходит в голову сказать о человеке, когда он мертв, и как мало, когда он жив.
— Я не услышал о Сэме ничего нового, — сказал Питер. — Может быть, он был исключением, тем, кто действительно заслужил то, что было сказано. Что вы тут делаете? — спросил Питер.
— Похороны были новостью, — сказал Дэн. — Видите вон тот большой подковообразный венок из красных роз справа от гроба? Это от генерала Уидмарка и АИА, с «сочувствием и искренними сожалениями». Я приехал на автобусе. Я подумал, что, может быть, вы подбросите меня обратно в Уинфилд. Вы ведь возвращаетесь, не так ли?
— Пристегнитесь к креслу, — сказал Питер.
Они выбрались из города и проехали около мили по шоссе в направлении Уинфилда, прежде чем снова заговорили.
— Все архивы Биллоуза погибли? — спросил Дэн.
— Чисто сработанный пожар, — согласился Питер. — К преступлениям АИА можно добавить поджигательство.
— Коннектикутский вариант огненного креста, — сказал Дэн. Ему наконец удалось раскурить свою трубку. — Вы все еще в достаточной степени их ненавидите, чтобы продолжить охоту за ними?
— Я не отступлюсь, — с жаром заверил Питер. Его так и подмывало рассказать маленькому человечку про Тони Редмонда, но он сдержался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24