Ловкий шантажист, снайпер и полиглот, аналитик, специалист по регионам Юго-Восточной Азии и Латинской Америки, знаток изящных искусств и профессиональный альпинист, он растворился в суматохе начала девяностых как дым из восточной курительницы для благовоний, оставив потомкам в память о своих подвигах лишь тоненькую папку официальных документов, написанных сухим казенным языком.
- Увы и ах, - огорчился Прокопеня, закончив просматривать бумаги, - не припомню, что бы этот лихой молодой человек входил в круг моих знакомых...Может это Ван Нотен папки перепутал, и мне, вместо папки с делом Головатина, случайно отдал эту?
- В мире нет ничего случайного, - Сергеич был убежденным фаталистом, - И вообще, не много ли Звягину чести - что бы гонять уважаемого сотрудника Интерпола как мальчика на посылках?
- Да, действительно - он сотрудник Интерпола, - Ал щелкал по клавиатуре ноутбука сличая старые и новые фотографии и просматривая ответы на свои запросы, - А этот неприятный тип с бородкой а-ля Солженицын...
- Который был на моем семинаре? - уточнил Игорь Николаевич.
- Да, именно он. В прошлом служил в военной разведке СССР, в какой именно должности или отделе не уточняется, - продолжал Ал, - Специалист по связям с международными организациями из ФСБ, занимал весьма высокий пост...
- А теперь что - разжаловали за большие успехи? - с ироничной усмешкой поинтересовался Сергеич.
- А разве Кастаньеда тебе не доложил? Его застрелили - сегодня днем, у гостиницы "Зорька", через пару часов после официального обыска, мы вон - целую пленку отщелкали, наблюдая это печальное событие, - Прокопеня был удивлен, да и Ал тоже - хотя и сохранил невозмутимость, но с несвойственной для него суетливостью передал Головатину пачку фотографий. Возвращаясь с места событий, Ал и Прокопеня заехали и отпечатали снимки в какой-то захудалой будочке Фуджи - ведь, в сущности, содержание пленки не было подозрительным - просто группа мужчин на фоне машин и местной гостиницы.
Сергеич глубоко вздохнул, едва коснувшись снимков, и даже не взглянул на них. Его спина выпрямилась, огромные голубые глаза стали совершенно хрустальными, и казалось, обратились куда-то вовнутрь, в необозримые глубины микрокосма. Там он просматривал недавние события в обратной последовательности.
- Сан Саныч просто не знает об этом, ему решили не говорить, он занят чем то срочным... Ну и местечко, одни жабы чего стоят, а холодильник, а эта грязная тряпка, а песок, а эта тушка на полу, кровь на погонах, на стене, Сергеич неожиданно перестал перечислять и вывалившись из внутреннего мира в суровую реальность недоуменно хлопал глазами удивляясь то ли своему возвращению, то ли тому, что увидел.
Эту своеобразную медитацию прервал стремительно ворвавшийся Кастаньеда, он без комментариев взял со стола большую фарфоровую чашку, выплеснул то, что в ней было прямо на пол, наполнил коньяком из откупоренной бутылки, которую держал в руках, залпом выпил, сел на стул, ослабил узел галстука, тяжело вздохнул и тихо безнадежно сказал:
- Сереж, решил я уходить. В суд пойду, или хоть в охрану какую...
- Что так? - Прокопеня в тайне злорадствовал в надежде, что неуемная страсть Сан Саныча к интригам привела, наконец, к суровой взбучке от начальства.
- Я просто не понимаю, что происходит в моей жизни вот и все...
- А ты сам видел его? - спросил Сергеич.
- Да, но уже только тело. Хотя застрелился он при трех очевидцах...
Ал и Игорь Николаевич недоуменно переглянулись.
- Звягин застрелился, - сказал, адресуясь к ним, Кастаньеда, и уточнил, попросил у одного из замов пистолет - дай де взгляну, в каком состоянии оружие держите. Взял, обойму проверил, приставил к виску и все...Бессмысленно как-то... Приедет комиссия из министерства юстиции, и из нашего ведомства тоже - расследовать факт несчастного случая.... Хотя какой же это несчастный случай - он ведь знал что пистолет заряжен?
Головатин выглядел скорее раздосадованным, чем удивленным:
- Это Монаков! Все - я остался без депутата! И заменить его практически не кем - я - невменяемый, пацаны - через одного - судимые, Ал - иностранный подданный. Ты Саня - госслужащий, считай судья...
Приосанившийся Сан Саныч беззлобно указал пальцем на Прокопеню:
- Доктор подходящий - он и гражданин, и вменяемый и не судимый и биография достойная! Если быстро бумаги собрать, то успеем за пару дней зарегистрировать его в избирательной комиссии вместо Монакова.
- А чем Монаков перестал вас устраивать, - Прокопеня не спешил входить в образ народного избранника, совершенно утратил нить повествования и для восстановления логического мышления тоже выпил коньяка из фарфоровой чашки.
Ал расставил точки над "и" с присущим ему суховатым скепсисом:
- Ты, Сергей, хочешь сказать, что тело, пострадавшее от напалма, которое мы осматривали утром в офисе этой Дарьи, принадлежало Звягину, а лицо, которое публично покончило с собой - являлось Монаковым?
- Да - именно так. Но фактически мы имеем, то, что имеем. Труп, который официально не будет опознан и Звягина, который официально погиб в результате несчастного случая.
- Все правильно ты говоришь, - согласился грустный Кастаньеда, - то первое тело, спецура забрала из морга, даже вскрытие запретили здесь проводить, а по делу Звягина будут работать ведомственные комиссии - я уверен, их вывод будет именно таким, как сказал Сергеич - смерть в результате неосторожного обращения с оружием.
- А насчет Доктора, ты, Сан Саныч прав - из него как раз очень даже замечательный депутат получится! Прямо народный герой! - воодушевился Сергеич.
- Но зачем, зачем Монаков это сделал? Я не понимаю.... - Прокопеня уже не протестовал - это будет даже забавно! Приехал в город провести семинар - а стал в нем депутатом!
- А нам, что бы сохранить высокий рейтинг у избирателей, пока царит замешательство, надо быстренько Монакова, царство небесное, куда-то в загранкомандировку отправить! Ладно, поехали - проведем маленькое частное расследование - пока этого нашего нового потенциального депутата не завалили!
Игорь Николаевич поежился от такой перспективы, допил остаток коньяка исключительно, что бы успокоить нервную систему, и последовал за остальными к выходу.
*****
Сначала они, все вчетвером, посетили роскошное здание из нескольких подъездов с охраняемой стоянкой, где жила Нелли Владимировна - последняя дама сердца Монакова. Поднялись на дюралевом лифте, выяснилось, что этаж Нелли предпоследний.
Сергеич посмотрел на хорошо освещенную чистенькую лестницу, уходившую вверх и стал рассказывать о событиях, так как если бы присутствовал при них:
- Он увидел как с лестницы свешивается часть фаты, но не мог сразу подойти к ней и убедится что ему не привиделось, из-за того, что Нелли его провожала, он сел в лифт - нажал верхнюю кнопку - что бы спуститься и узнать что это за призрак, - Головатин, а за ним и вся компания поднялись на верх, воспользовавшись лестницей. Оказалось, что с последнего этажа можно попасть ещё на этаж технический, а потом и на крышу. А по крыше - совершенно мирно и спокойно добраться до входов на технические этажи других подъездов.
Кастаньеда принял у Сергеича эстафету повествователя:
- Можно предположить, что его каким-то образом лишили сознания и вытащили через крышу, а потом через какой-то из подъездов - на улицу. Поэтому бдительная Нелличка и не видела, как он выходил. Нам бы тогда ещё хватиться...
- Вряд ли мы что-то смогли бы изменить, тем более что мы не владеем полной информацией! Вот наморщи ум Сан Саныч - если бы у тебя было собственное уголовное дело - я имею в виду дело на тебя, хоть и закрытое, и старое - где бы ты его хранил?
- В коробке из-под обуви, на антресолях или в кладовке, - буркнул Кастаньеда.
- Тогда поедим, поищем в квартире у Костика, у меня даже ключ случайно от неё с собой, - изрек Сергеич.
******
Квартира Монакова доказывала справедливость тезиса о том, что ремонт может длиться вечно - потому что это состояние души. Повсюду были разбросаны строительные материалы, какие-то инструменты, вперемешку с разнообразным мусором, мебели практически не было. Джакузи в ванной комнате стояла прямо не распакованной и служила контейнером для пустых бутылок и упаковок от презервативов. Отыскать тут коробку или просто папку было не легкой задачей. В единственной сравнительно пригодной для жизни комнате размещался видеомагнитофон, установленный на какой-то ящик и огромная двуспальная кровать с водяным матрасом.
Ал с меланхолично - брезгливым видом стащил с неё пестренькое синтепоновое покрывало - единственный элемент постельного белья и бросил на пол, улегся, и с наслаждением потянулся, покачиваясь на водяном матрасе. На темно - синем фоне обивки, бледный, с тонкими аристократичными чертами лица, оттененными до неприличия длинными ресницами, с полузакрытыми глазами - он был красив какой-то потусторонней красотой старинного портрета или роскошного плаката бесконечно дорогой рекламной компании, сделанного модным фотографом.
- Более всего, мне не хватает тут, в этом городе, немножко комфорта и роскоши, - посетовал Ал.
- Ал - а ты настоящий дворянин? То есть у тебя есть титул? - Кастанеда, тоже был впечатлен аристократичной внешностью и повадками Ала.
- Да, я герцог - наследный герцог Альезо-и-Герейра, предки правили испанскими провинциями и получили титул и земли за участие в Реконкисте. До этого они были просто графами.
- Твои предки наверно и в Крестовых походах рубались, - мечтательно сказал охочий до всяких регалий и громких названий Сан Саныч.
Ал устало потер длинными холеными пальцами точеную переносицу:
- Нет - по политическим и идеологическим соображениям Герейра отказались от участия в крестовых походах. Знаешь - ну вот как сейчас некоторые страны не хотят становиться членами Европейского Союза. Другая ветвь рода - ла Кремоны действительно поддерживали Людовика Святого в нескольких военных операциях, в рамках так называемых Крестовых походов. Но не более того. Хотя предки любили путешествовать, были активными участниками Конкисты и имели обширные земли на новых континентах - в современной Аргентине, Перу и Мексике. В сущности, я не силен в генеалогии. Сейчас титул это такая условность - я даже танцевал на балу дебютанток с Джез Бонвиль - а её отец какой-то новоявленный компьютерный магнат, у них вообще нет ни титула, ни наследного состояния.
- Как здорово, - Кастаньеда зачарованно смотрел на Ала, - я теперь смогу внучатам рассказать - вот, детки пил водку по молодости с настоящим испанским грандом! И ты что так папе-герцогу так прямо и выкатил - хочу танцевать на Бродвее?
- У тебя такой пожилой папа, - удивился Сергеич, как всегда, предварительно заглянув внутрь себя.
- Стульев в жилище Монакова не было. Поэтому Головатин просто снял ботинки и сел на уголке кровати, сложив ноги по-турецки, или как называют это в йоге "в лотос". Отрешенный и внутренне сосредоточенный он казался полной противоположностью Алу, с его тайными порочными страстями и наследной голубой кровью.
- Это дедушка. Мы просим совета в таких решениях у дедушки - он глава рода, Дон Алонсо человек традиционных взглядов, можно сказать консервативных. Он рекомендовал мне работать в международных гуманитарных миссиях, счел, что это дисциплинирует не меньше армии, и в то же время не противоречит вековым традициям семьи.
Не желая портить декадентской завершенности, которую являла собой пара на кровати, Сан Саныч расположился на одной из упаковок с гипсокатроном, столкнув с неё большую катушку широкого желтого скотча, и углубился в изучение похождений Ростиславского, изложенных в папке с завязками. Ал ловко подобрал катушку и стал разглядывать. Прокопеня понял, что полного доверия к Костаньеде здесь нет - ведь ему так и не рассказали о той ужасающей ночи с мумией, упакованной в очень похожий, а может быть, именно этот самый скотч.
Игорь Николаевич оглядел комнату в поисках места для своего усталого тела и решил присесть на подоконник, и, конечно же, шлепнулся прямо на дистанционный пульт от видео. От резко наполнившего комнату голоса Высотского все вздрогнули. Покойный Монаков всерьез работал над своим имиджем "морального наследника Жиглова" и оставил пленку с фильмом "Место встречи изменить нельзя" выключенной где-то на середине. Ал сел на кровати и вглядываясь в экран промурлыкал:
- Я обожаю русское кино. Оно полно скрытых намеков и тайн. А это просто культовый фильм! Шарапов встречается с девушкой, но живет с Жигловым, которого сам пригласил. Это так тонко - ведь действие происходит среди тоталитаризма и всеобщей слежки. А так называемый "детский кинематограф" середины семидесятых! Предвосхитивший готику и всеобщее увлечение ванилью черный юмор в "Приключениях Буратино", или этот инфернальный Худой Волк в легенде "Про Красную Шапочку" - я всегда смотрю их в подлинном варианте с русским текстом одна фраза "настоящий волк должен быть голодным" чего стоит!
По мере монолога Ала его слушатели, начали сдержано хихикать, а потом и откровенно расхохотались.
- Ты ещё эпическую сказку "Мальчиш-Кибельчиш" прочитай, только памперсы надеть не забудь! Это просто гимн мизантропии - маленький мальчик скончался под пытками ради торжества философской идеи, - заливался звонким смехом Сергеич.
- Вероятно, принадлежит перу Виктора Пелевина? Я стараюсь следить за его творчеством, но с этим произведением не знаком...
- Познакомишься, Гайдар написал, - утешил Ала Игорь Николаевич, утирая выступившие от неумеренного хохота слезы.
******
Дело так и не нашлось, хотя поиски продолжались весь остаток ночи. Единственным свидетельством прошлой бурной жизни Монакова, доступным для изучения, был старый армейский альбом с фотографиями. Подобные сборники народного творчества принято называть "дембильскими" - сентиментальный Костя берег его как память о юных годах, но предоставил реликвию Алу, на которого в предвыборной гонке были возложены функции имиджмекера, для изготовления телевизионного ролика о достойной биографии потенциального депутата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22